Глава 12. «Сурабая, это Сталинград в Индонезии…». Народно-освободительная война в Индонезии в 1947 — 1949 гг.

Глава 12. «Сурабая, это Сталинград в Индонезии…». Народно-освободительная война в Индонезии в 1947 — 1949 гг.

В истории индонезийского народа окончание Второй Мировой войны стало началом нового этапа в длительной и кровопролитной борьбе за национальную независимость.

На протяжении трех веков эта борьба велась против голландских колонизаторов, которые к началу XX века сумели полностью захватить огромный архипелаг. Однако 1942 году голландцев сменили японские оккупанты. 10 января был высажен первый японский морской десант на острове Таракан, у восточного побережья Калимантана. В конце февраля японцам удалось полностью разгромить союзный англо-американо-голландский флот у острова Бавеан в Яванском море. После поражения союзного флота японские морские десанты смогли беспрепятственно произвести высадку на всем северном побережье Явы. 8 марта 1942 года пал город Бандунг — последний оплот голландцев. Генерал-губернатор Нидерландской Индии (Индонезии) ван Старкенборгх Стахувер принял японский ультиматум о безоговорочной капитуляции. В начале марта голландские колониальные войска, общая численность, которых составляла около 100 тыс. человек, капитулировали.

Индонезия оказалась под властью японских оккупантов, установивших в стране жесткую военную диктатуру. Отряды «кэмпэйтай» (военная полиция) и войска безжалостно подавляли малейшие попытки открытого сопротивления, все партии и общественные организации были распущены. Японцы начали настоящий грабеж природных ресурсов страны, стремясь поставить экономику и трудовые ресурсы Индонезии на службу военной машины Японии.

Осенью 1943 года японские оккупанты создали рабочие батальоны Хейхо и Добровольную армию защитников родины (ПЕТА). Эти формирования были созданы захватчиками для использования населения Индонезии на случай вторжения англо-голландских войск на архипелаг. Рабочие батальоны Хейхо были сформированы как вспомогательные трудовые подразделения японской армии и входили в состав японских вооруженных сил. ПЕТА создавалась как резерв японских сухопутных сил на архипелаге и насчитывала около 40 тыс. человек.

Японская оккупационная политика вызывала растущее недовольство индонезийского народа. Однако движение Сопротивления не имело единого центра, и было разрозненным. Одна из первых подпольных организаций под руководством Амира Шарифуддина, многие члены которой являлись коммунистами, начала активно действовать в начале оккупации. В 1943 году при непосредственном участии нелегальной Коммунистической партии Индонезии (КПИ) была создана подпольная организация Геракан Индонесиа Мердека-Гериндом (Движение свободной Индонезии). Из других антияпонских организаций следует назвать группировку левого националиста К. Сукарни, группу С. Шарира и организацию Персатуан Махасисва (Союз студентов).

Тем не менее, работа подпольных организаций, при всей своей малочисленности и разобщенности, вносила огромный вклад в борьбу против японских захватчиков. На железнодорожном транспорте, при непосредственном участии членов КПИ, были развернуты широкие мероприятия по саботажу: срывались графики движения поездов, выводился из строя подвижной состав, расточительно расходовались запчасти, уголь, смазочные материалы и т. д. В начале 1944 года вспыхнули крестьянские волнения на Яве в районах Индрамаю и Тасикмалайе. К середине того же года выступления охватили и другие районы острова — округа Лохбенер, Синданг, Бантене, Мадуине. Но эти выступления носили стихийный характер и не увенчались успехом.

Антияпонские выступления не ограничивались пределами Явы. На Суматре одним из районов наиболее активного сопротивления оккупантам был крайний север острова — область Аче. Здесь борьба против японцев началась еще в 1942 году. Руководители сопротивления пытались придать борьбе религиозную окраску и выдвигали лозунг «перанг сабил» («священной войны»). Наиболее известным руководителем антияпонского сопротивления в области Аче был молодой мусульманский проповедник А. Джамиль.

Активная борьба против оккупантов велась и на Молуккских островах, в ряде районов Сулавеси. К концу японской оккупации на острове Хальмахера действовал партизанский отряд во главе с Саленду, бывшим сержантом голландской армии.

В феврале 1945 года в городе Блитаре (Восточная Ява) восстал батальона ПЕТА. Инициаторами восстания оказались младшие офицеры Муради, Суприйяди, Супарьоно и командир отделения Сунанто. Восставшие перебили японских полицейских, военных и гражданских лиц взяв город под свой полный контроль. Однако другие части ПЕТА их не поддержали. В результате восстание было подавлено превосходящими силами противника.

В мае 1945 года восстали даякские племена во внутренних труднодоступных районах Калимантана. Японские захватчики были вынуждены отступить из внутренних районов в прибрежные укрепленные пункты. Затем волнения против японцев начались среди папуасских племен Западного Ириана.

Стоит заметить, что даже эти малоуспешные, разрозненные выступления (зачастую повстанцы были вооружены лишь бамбуковыми копьями и устаревшими голландскими винтовками) способствовали росту духа сопротивления по всей Индонезии.

По мере изменения обстановки на фронтах Второй Мировой войны в пользу антигитлеровской коалиции и роста сопротивления в Индонезии японские оккупанты были вынуждены идти на уступки требованиям индонезийского народа. 29 апреля 1945 года японское военное командование на Яве объявило о создании Исследовательского комитета для изучения возможностей по подготовке независимости Индонезии. Работой комитета, в составе 62 человек, руководил д-р В. Раджиман. В их обязанности входило «изучение и исследование всех вопросов, связанных с политикой, экономикой, государственным строем, правом, обороной, транспортом и т. п., — всего, что необходимо для образования индонезийского государства».[826]

1 июня 1945 года в Исследовательском комитете с речью выступил ветеран национального движения Ахмед Сукарно. На основе его речи, получившей впоследствии название «Рождение Панча сила», была сформирована платформа для объединения всех национальных сил в борьбе за создание независимого индонезийского государства. Сукарно выдвинул пять следующих принципов: «1) индонезийский национализм, т. е. создание единого национального государства, охватывающего всю территорию Индонезии; 2) интернационализм или гуманизм, т. е. отказ от всякого шовинизма и стремление суверенной Индонезии к дружбе со всеми народами, к равноправному международному сотрудничеству; 3) муфакат,[827] или демократия в соответствии с традициями индонезийского общества; 4) социальное благосостояние; 5) вера в бога, понимаемая как веротерпимость (каждый может поклоняться своему богу)».[828]

22 июня 1945 года в Джакарте на нелегальной встрече ведущих деятелей национально-освободительного движения была подписана Джакартская хартия, определившая в качестве главной задачи, создание суверенного государства — Республики Индонезии. В хартии особо оговаривалось, что суверенность индонезийской нации должна быть закреплена конституцией, основу которой составят принципы «Панча сила».

6 августа командующий японской армии в Юго-Восточной Азии маршал Тераути вызвал лидеров Исследовательского комитета в Сайгон, чтобы «обсудить» с ними вопрос о предоставлении Индонезии «дарованной свободы». Перед этим Тераути получил из Токио инструкции о том, что одним из условий «независимости» должно было стать вступление Индонезии в войну против США, Англии и Голландии. На совещании в Сайгоне было принято решение о создании под руководством Сукарно Комиссии по подготовке независимости, заменившей Исследовательский комитет.

Однако Япония не успела сделать широкий жест «о даровании свободы» Индонезии. 9 августа 1945 года Советский Союз, верный своим союзническим обязательствам, начал военные действия против страны Восходящего Солнца. После полного разгрома советскими войсками Квантунской армии, правительство Японии заявило о безоговорочной капитуляции. Создались благоприятные условия для приобретения Индонезией полной независимости.

Вернувшись из Сайгона в Джакарту, председатель Комиссии по подготовки независимости А. Сукарно и его заместитель М. Хатта убедились, насколько активно и решительно антияпонские организации требуют немедленного провозглашения независимости. Известие о капитуляции Японии быстро распространилось по всей стране. Оккупационные власти пребывали в полной растерянности. В свою очередь, индонезийские патриоты повсюду создавали народные отряды, проводили массовые митинги и демонстрации. Однако при этом все же существовала реальная угроза вооруженного столкновения с оккупантами, которая могла обернуться поражением антияпонских сил.

Тем не менее, 17 августа Сукарно, преодолев определенные колебания, выступил перед жителями столицы с призывом о том, что «настал момент взять нашу судьбу в собственные руки».[829] Вслед за этим был зачитан текст Декларации независимой Индонезии. «Мы, индонезийская нация, — говорилось в документе, — настоящим провозглашаем независимость Индонезии. Вопросы, связанные с передачей власти, и другие вопросы будут решены тщательным образом и в кратчайший срок. От имени индонезийской нации: Сукарно, Хатта».[830] Церемония завершилась поднятием красно-белого флага индонезийского государства, сшитого накануне женой Сукарно, и исполнением гимна «Великая Индонезия».

Известие о провозглашении независимости мгновенно распространилось по всей стране. В городах и деревнях расклеивались лозунги: «Отныне и навеки мы независимы!», «Лучше умереть, чем снова стать рабами»; распространялись листовки, призывающие к решительной борьбе с японскими оккупантами; в них же определялись основные пути этой борьбы.

«1. Республика Индонезия провозглашена 17 августа 1945 г., и народ освободился от иностранного господства.

2. Вся власть должна быть сосредоточена в руках государства и народа.

3. Япония потерпела поражение и лишена возможности, поддерживать свое господство в Индонезии.

4. Индонезийский народ должен захватить оружие у японцев.

5. Все предприятия (конторы, фабрики, шахты, плантации и т. д.) должны быть отобраны у японцев и переданы в управление народу», — гласил текст одной из листовок, распространенной по всей стране.[831]

Провозглашение независимости произошло в благоприятных для Индонезии условиях: японская администрация и войска были полностью деморализованы, а англо-американские вооруженные силы находились еще далеко от центров архипелага. С 17 августа до высадки первых английских частей на Яве пройдет около полутора месяца. Это обстоятельство позволило индонезийскому народу сразу же приступить к государственному строительству.

18 августа Комиссия по подготовке независимости утвердила текст Конституции Республики Индонезии, избрала ее президентом Сукарно, а вице-президентом Хатту. На другой день, 19 августа, Комиссия наметила «программу первоочередных мероприятий по организации государственного управления. В частности, было решено разделить территорию Индонезии на провинции (три на Яве и по одной на Суматре, Калимантане, Сулавеси, Молуккских островах, Малых Зондских островах) во главе с губернаторами, которым будут помогать местные национальные комитеты; намечено провести чистку и реорганизацию полиции; решено распустить ПЕТА и Хейхо, поскольку они созданы японскими оккупантами, и создать национальную индонезийскую армию для обороны республики без какого-либо сотрудничества с Японией».[832]

22 августа был создан Комитет народной безопасности. На другой день по радио прозвучало обращение президент Сукарно к народу, которое призывало, вступать в отряды народной безопасности бывших бойцов военизированных формирований, созданных японцами.

Основной базой для создания регулярных вооруженных сил Индонезии явились ПЕТА и (в меньшей степени) голландская колониальная армия (КНИЛ), рядовой состав, которой состоял из индонезийцев. Стоит заметить, что из рядов КНИЛ вышли некоторые видные военачальники: генералы У. Сумохарджо, Насутион, Хидайят. Однако основной командный состав республиканской армии комплектовался за счет ПЕТА, в которой насчитывалось около 900 офицеров-индонезийцев.[833] Кроме этого, в стране на добровольной основе стали возникать отряды народной безопасности, с различной степенью подготовки и вооружения.

В первые недели после провозглашения независимости в Индонезии сложилось странное двоевластие: рядом с японской администрацией существовали республиканские национальные комитеты, рядом с японскими войсками находились вооруженные индонезийские отряды.

Первоочередной задачей республиканцев в сложившейся ситуации стало разоружение японских частей. Разоружение бывших оккупантов происходило в основном без инцидентов, хотя иногда и случались вооруженные столкновения. К концу сентября значительная часть 280-тысячной японской армии была разоружена и изолирована в своих казармах индонезийцами.

Тем временем незадолго до капитуляции Японии английским и американским командованием было принято решение о том, что территория Индонезии станет сферой действий английских войск. Такое решение было вызвано особой заинтересованностью Англии в Индонезии, расположенной поблизости от британских колониальных владений и баз в Юго-Восточной Азии. США подобное разделение сфер влияния полностью устраивало, поскольку это давало им возможность установить свой контроль над Китаем и Японией без каких-либо помех с английской стороны.

Кроме того, образование независимой Республики Индонезии серьезно угрожало Англии потерей важных экономических позиций (британские инвестиции в этой стране по своим размерам уступали только голландским) и могло явиться опасным революционизирующим примером для других британских колоний в Юго-Восточной Азии. Поэтому английские правящие круги имели свой интерес в восстановлении утраченного голландского контроля над Индонезией. Тем более что сами голландцы предполагали в той или иной степени вернуть свои довоенные позиции в этом регионе мира, и в этом они серьезно рассчитывали на помощь своих союзников-англичан.[834]

Еще в период Второй Мировой войны эмигрантское правительство Нидерландов в Лондоне, возглавлявшееся П. Гербранди, усиленно готовилось к восстановлению своего контроля над Индонезией. Впрочем, не располагавшему реальными военными силами и к тому же находившемуся в эмиграции правительству Гербранди необходимо было дать какие-то обещания индонезийцам, чтобы привлечь их на свою сторону. В декабре 1942 года королева Нидерландов Вильгельмина в речи по лондонскому радио «обещала провести после войны конференцию с участием представителей Нидерландов, Нидерландской Индии, Суринама и Кюрасао с целью преобразовать Нидерландское королевство в Союз из четырех частей, пользующихся внутренней автономией. Индонезии были обещаны создание парламента, признание равноправия индонезийского языка с голландским и другие уступки. Однако в речи королевы ни слова не говорилось о независимости и, наоборот, делался упор на ответственности Нидерландов за развитие Индонезии и на необходимости тесного союза между ними».[835]

В декабре 1943 года в Лондоне было воссоздано правительство Нидерландской Индии, которое вскоре перебазировалось поближе к Индонезии — в город Брисбен (Австралия). Правительство возглавил исполняющий обязанности генерал-губернатора Нидерландской Индии X. ван Моок. По отзывам современников, это был косный человек, придерживающийся крайне консервативных взглядов, считавший, что без помощи европейцев дальнейшее развитие Индонезии пойдет тупиковым путем и уверенный в том, что Голландия до сих пор является великой морской державой.

24 августа 1945 года было подписано англо-голландское соглашение. В соответствии с ним гражданское управление освобожденными от японцев районами Индонезии должна была осуществлять голландская Гражданская администрация Нидерландской Индии (НИКА), а в дальнейшем — правительство Нидерландской Индии.

В середине сентября в Джакарту прибыла союзная военная миссия во главе с заместителем командующего английскими войсками в Юго-Восточной Азии адмирала Л. Маунтбеттена контр-адмиралом Р. Паттерсоном. Вместе с военными в столицу Индонезии прибыли ван дер Плас и другие представители правительства Нидерландской Индии. Прибывшие смогли сразу же убедиться в том, что существование Республики Индонезии — свершившийся факт. Джакарта была украшена национальными флагами, из уличных динамиков звучали национальные гимны, улицы патрулировались народной милицией, вооруженной японским оружием. По словам очевидцев, контрадмирал сэр Паттерсон был неприятно поражен увиденным. «Ван Моок будет недоволен тем, что тут творится», — заметил он представителям правительства Нидерландской Индии. «Ван Моок сумеет приструнить распоясавшихся дикарей», — ответил контр-адмиралу член правительства ван дер Плас.

29 сентября 1945 года в порту Джакарты Танджунг Приок высадилась первая группа английских войск во главе с командующим силами союзников в Нидерландской Индии генералом Ф. Кристисоном. Официально целью высадки англичан объявлялось выполнение союзнических договоренностей по разоружению и эвакуации японской оккупационной армии, а также освобождение интернированных японцами европейцев. А. Сукарно со своей стороны заявил, что если союзники преследуют только такие цели, то индонезийцы не станут препятствовать им.

30 сентября генерал Кристисон признал де-факто правительство независимой республики. В свою очередь адмирал Маунтбеттен также подчеркнул, что англичане прибыли в Индонезию только для разоружения японцев.

Однако уже 1 октября 1945 года контр-адмирал Паттерсон откровенно объявил, что английские войска будут находиться в Индонезии до тех пор, пока не начнет функционировать законное правительство Нидерландской Индии, и что Англия не намерена признать правительство Сукарно.[836] Заявление адмирала, как справедливо отметил историк Э. X. Кямилев, не было его личной декларацией, а отражало истинные устремления британской политики, направленной на всемерную дискредитацию нового национального режима, на его максимальное ослабление и, в конечном счете, ликвидацию.

4 октября в Танджунгт Приоке вместе с новым десантом английских войск, прибыли первые голландские военные подразделения и голландские колониальные чиновники во главе с ван Мооком. Над дворцом бывшего генерал-губернатора, ставшим его резиденцией, был поднят голландский флаг.

Корреспондент агентства Антара оставил описание возвращения голландских войск в столицу своей бывшей колонии:

«4 октября 1945 г. в джакартский порт Танджунг Приок прибыло семь голландских военных кораблей. Находясь в открытом море, они шли под английским флагом. Суда беспрепятственно вошли в порт. После этого английские флаги на них были заменены на голландские. Суда доставили большое количество военной техники и снаряжения, а среди их «пассажиров» было много голландских солдат. Часть автомобилей, которыми они пользовались для беспрепятственного передвижения в порту и в городе, выдавались за машины, принадлежащие якобы Международному Красному Кресту. Голландские солдаты начали немедленно устанавливать свои порядки в порту, они срывали красно-белые флаги республики и водружали на их место голландские флаги. 6 октября голландские солдаты въехали в город. В столице начались беспорядки и грабежи».[837]

В ответ на провокации голландских солдат, забастовку объявили 7 тыс. рабочих столичного порта. Отряды народной безопасности вступили в первые стычки с колонизаторами, которые вскоре переросли в ожесточенные, кровопролитные бои.

5 октября 1945 года был издан указ президента Сукарно об организации Армии народной безопасности — Тента кеаманан ракъят (ТКР) на базе объединения отрядов народной безопасности и других военизированных формирований. Наиболее организованными и боеспособными соединениями на этот момент были молодежные отряды «Песиндо» (Социалистическая молодежь Индонезии) и отрады «Хисбуллах», правой мусульманской партии Машуми. Общая численность этих отрядов достигала 45 тыс. человек. Вскоре агентство Антара опубликовало программную статью «Основы и принципы Армии народной безопасности». В ней, в частности, говорилось, что «создание армии является делом чрезвычайной важности для Индонезийской республики. Голландские колонизаторы пытаются вновь поработать индонезийский народ. Повседневный ход событий доказывает необходимость создания национальной армии — Армии народной безопасности».[838] В статье особо подчеркивалось, что «молодежь, вступающая в ряды Армии народной безопасности, должна походить по своей убежденности и отваге на русскую молодежь — воинов Красной Армии».[839] 7 октября был сформирован первый регулярный полк ТКР. 9 октября Центральный национальный комитет Индонезии — Комите насионал Индонесиа пусат (КНИП), образованный в качестве временного парламента страны в августе 1945 года, издал постановление о всеобщей мобилизации. 20 октября были учреждены министерство народной безопасности (обороны) под руководством коммуниста А. Шарифуддина, и общий штаб армии, который взял на себя практическое руководство созданием ТКР.

В предельно короткие сроки на о-вах Ява и Суматра были сформированы 16 дивизий Армии народной безопасности, в которые вошли до 400 батальонов (100 полков).[840] Дивизии располагались следующим образом: 10 — на Яве и 6 — на Суматре. В качестве промежуточного звена управления были созданы три командования на Яве и одно — на Суматре (позднее командование Западной, Центральной и Восточной Явы были сведены в одно укрупненное командование).

ТКР стала ядром сопротивления англо-голландским колонизаторам. Однако на первых порах армия была слишком слабой. В ней отсутствовало единство взглядов по вопросам строительства вооруженных сил, между военными (общий штаб армии) и политическими руководителями (министерство обороны) возникали частые разногласия, отсутствие опытных офицеров старшего звена отрицательно сказывался на разработке общей стратегии и отдельных операций, ощущался острый недостаток в вооружении и боеприпасах. Трофейного японского оружия хватало лишь на полноценное вооружение 100 батальонов. Армия имела в своем распоряжении 27,3 тыс. винтовок, 600 пулеметов, 700 минометов и 56 орудий разных калибров, 30 огнеметов и 43 млн патронов.[841] Многие части и подразделения ТКР были совершенно безоружны либо вооружены холодным оружием — бамбуковыми копьями, саблями, крисами.

К концу октября 1945 года подразделения английских войск (три индийских дивизии) вступили в основные порты и стратегические пункты на Яве и Суматре — Джакарту, Богор, Бандунг, Семаранг, Сурабаю, Паданг, Палембанг, Медан и другие центры на остальных островах архипелага, где начала восстанавливаться власть голландской колониальной администрации. При этом голландские воинские формирования, прибывшие вместе с англичанами, занимались открытым грабежом населения, устраивали погромы и облавы. Одновременно в Нидерландах готовились к отправке в Индонезию новые голландские войска.

Первое значительное сражение между англо-голландскими войсками и частями Армии народной безопасности произошло в Сурабае, бывшей японской военно-морской базой на Яве.

«Сурабая, это Сталинград в Индонезии, в котором мы непосредственно защищали свою независимость», — позднее скажет президент Сукарно о Сурабайской битве.[842]

25 октября 1945 года в Сурабая, полностью находящемся под контролем индонезийцев, высадилась бригада английских войск. Целью высадки было объявлено окончательное разоружение японцев. Представители английского командования заверили власти города, что сухопутные и военно-морские силы голландцев не будут допущены в Сурабая, после чего бригада беспрепятственно высадилась на берег.

Однако уже на следующий день флаг Индонезии, развевавшийся над Управлением нефтеперерабатывающего завода, был демонстративно спущен и заменен английским. Затем над городом с самолетов были сброшены листовки, в которых Сурабая объявлялась на военном положении. Населению города запрещалось проводить митинги и собрания и предлагалось добровольно сдать оружие. 27 октября английские войска начали занимать важнейшие государственные конторы и учреждения, находящиеся под контролем индонезийских властей. На следующий день в Сурабая вступили части голландских колониальных войск. В городе начались ожесточенные уличные бои.

Конфликт принял настолько серьезный характер, что в Сурабаю немедленно вылетел президент Сукарно и вице-президент Хатта. 30 октября в результате их переговоров с представителем войск союзников на Яве генерал-майором Хавсорном и командующим английскими войсками в Сурабае бригадным генералом А. Маллаби, была подписана договоренность о прекращении боевых действий.

Однако перемирия не получилось. В тот же день в городе в районе банка «Интернасио» вспыхнула сильная перестрелка. Бригадный генерал Маллаби выехал на место инцидента. Возле здания банка кортеж генерала попал под интенсивный ружейно-минометный обстрел. Одна из мин попала в генеральскую машину. А. Маллаби и все пассажиры, находящиеся вмести с ним, были убиты. Уличные бои вспыхнули с новой силой.

9 ноября командующий английскими войсками в Сурабае генерал-майор Е. Мэнсерг, назначенный вместо погибшего Маллаби, предъявил индонезийцам ультиматум, в котором обвинил их в нападении на английские войска и убийстве своего предшественника. Далее в ультиматуме содержалось требование к руководителям местных властей о подписании безоговорочной капитуляции и сдачи оружия населением города: «Все индонезийцы обязаны, явится для сдачи оружия, построенные в колонну по одному и с белыми флагами в руках».[843] В случае невыполнения условий ультиматума Мэнсерг угрожал жесткими мерами: «Находящиеся под моим командованием сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы помогут выполнить этот приказ. Если индонезийцы откажутся повиноваться, то они сами будут отвечать за то кровопролитие, которое обязательно произойдет».[844] Срок ультиматума истекал в 6 часов утра 10 ноября.

Вечером 9 ноября, в ответ на требование англичан, губернатор Восточной Явы Пак Сурьо по радио обратился к населению Сурабаи с речью, в которой, в частности, заявил: «Все наши усилия урегулировать конфликт путем переговоров не дали результатов. Мы должны смело противостоять любым опасностям для укрепления и защиты нашей страны. Лучше умереть, чем снова стать рабами».[845]

Утром 10 ноября англо-голландские войска, получив подкрепления (5-ю индийскую дивизию), перешли к активным действиям. Сурабая была подвергнута интенсивному обстрелу стоящими на рейде английскими военными кораблями. После по городу нанесли бомбовый удар 6 английских самолетов. Затем в бой были введены пехотные части, поддержанные танками и полевой артиллерией.

«Сурабая и ее пригороды, — сообщало агентство Антара, — превращены в руины в результате шквального артиллерийского обстрела и нападения с воздуха, моря и суши. Город непрерывно подвергается бомбежке. Улицы полны убитыми солдатами и горожанами».[846]

Несмотря на многократный перевес противника в живой силе и технике, части Армии народной безопасности, молодежные отряды под командованием Сутомо и отряд сурабайских рабочих ожесточенно сражались на городских улицах, сдерживая наступление англо-голландских войск. В первый же день боев индонезийцам удалось сбить три английских самолета и подбить несколько танков.

Только 25 ноября, после двух недель кровопролитного сражения, англо-голландским войскам удалось одержать победу над индонезийцами.

Но даже несмотря на падение города, значение героической обороны Сурабая было очень велико. Она пробудила дух сопротивления по всей Индонезии, способствовала сплочению ее народа в борьбе за независимость, показала всему миру, что индонезийцы намерены всерьез защищать свою республику. Недаром вплоть до наших дней 10 ноября ежегодно отмечается в Индонезии как «День героя».[847]

Вслед за Сурабаей ожесточенные бои против англо-голландских войск произошли в Джакарте, Богоре, Бандунге и некоторых других городах.

Не менее упорными, чем на Восточной и Западной Яве, были сражения на Центральной Яве. 18 ноября англо-голландские войска перешли в наступление на важный стратегический пункт — город Джокьякарту. Оборону на этом направлении держала 5-я дивизия ТКР и молодежные отряды. В отличие от других индонезийских частей, подразделения, оборонявшие Джокьякарту, были хорошо вооружены, поскольку еще до начала вражеского наступления, они произвели несколько нападений на японские оружейные склады, где ценой больших потерь (свыше 2 тыс. человек убитыми) захватили большое количество стрелкового и артиллерийского вооружения. В боях на этом направлении части ТКР под командованием генерала Судирмана добились своих первых серьезных успехов. Дважды — 21 ноября и 15 декабря индонезийцы успешно контратаковали войска противника и выбивали их из городов Амбараву и Магеланг — важных опорных пунктов на дороге к Джокьякарте. Эти операции имели особое значение, поскольку вскоре правительство Индонезийской Республики перебралось в Джокьякарту из оккупированной Джакарты.

«Что такое Республика Индонезия 1945 года? Национальное знамя, гимн «Великая Индонезия» да огонь борьбы за независимость, который горел в наших сердцах…», — писал А. Сукарно о начальном периоде освободительной войны индонезийского народа.[848]

Агрессия Англии и Нидерландов против Индонезии вызвала волну протестов международного рабочего движения, национально-освободительных сил Азии, прогрессивной общественности Запада.

В январе 1946 года вопрос о положении в Индонезии по требованию Украинской ССР был поставлен на повестку дня Совета Безопасности. Как отмечалось в журнале «Индонезия», вышедшем в феврале 1946 года в Голландии, «голос свободной Индонезии» нашел отклик в ООН: «Первым откликнулся Советский Союз, представитель которого защищал дело индонезийского народа так настойчиво, как это мог сделать лишь сам индонезийский народ».[849] Однако представители колониальных держав, используя соотношение сил внутри Совета Безопасности, отклонили предложение СССР о посылке в Индонезию делегации ООН для расследования положения на месте.

Между тем, в 1946 году вооруженная борьба индонезийцев против англо-голландских войск развернулась по всему архипелагу. Голландские власти, вступив в переговоры с индонезийской стороной, старались выиграть время для увеличения контингентов своих экспедиционных войск. Кроме того, голландское военное командование, понимая, что под напором протестов мировой прогрессивной общественности, вывод английских вооруженных сил неизбежен, предприняло, совместно с англичанами, ряд операций по захвату новых районов Индонезии с целью недопущения распространения на них республиканской власти.

3 марта 1946 года голландцы высадили двухтысячный десант на остров Бали. Жители острова развернули против захватчиков партизанские действия. 9 марта дивизия (девять батальонов) голландских войск высадились в Джакарте оккупированной англичанами, в связи, с чем правительство Индонезии выразило резкий протест, заявив, что «высадка голландских солдат является нарушением суверенитета Республики Индонезии».[850] Упорные бои начались и на юге Суматры, в городе Палембанг, в порт которого голландцы ввели свои военные корабли.

С 10 марта английские войска общей численностью 5 тыс. человек при поддержке тяжелых танков атаковали район Лембанга, расположенный неподалеку от города Бандунга. В ходе тяжелого боя Лембанг был взят. Потери англичан составили около сотни убитыми. 11 марта противник начал наступление на города Сукамби и Богор, которые пали после ожесточенных боев. 18 марта англичане, используя 10 легких танков, атаковали Бандунг, захватив его южную часть.

После этого повсеместно, начиная с Джакарты, началась замена английских войск голландскими. 16 апреля южная часть Бандунга была передана англичанами под контроль голландских войск. Вслед за этим, 16 мая, под контроль голландцев перешел Семаранг. С 10 июля голландцам были переданы все оккупированные союзниками районы вне Явы и Суматры. В октябре голландцы получили под свой контроль города Богор на Яве, Палембанг, Медан и Паданг на Суматре. А 30 ноября 1946 года последний английский солдат покинул территорию Индонезии.

Голландские войска, будучи не в состоянии полностью овладеть островами Ява, Суматра и Мадура, развернули боевые действия в других районах архипелага. К июлю 1946 года они оккупировали о-ва Калимантан, Сулавеси, Молуккские и Малые Зондские, а также архипелаг Риау и о-ва Банка и Белитунг. На всех этих территориях, слабо развитых в экономическом положении, проживало менее четверти населения Индонезии.

Тем не менее, голландские правящие круги предпринимали энергичные шаги для реализации плана раскола Индонезии, противопоставляя ей искусственно созданные на окраинах «независимые» государства, пытаясь таким образом заставить республиканцев дать согласие на создание федеративного государства «Соединенные Штаты Индонезии», состоящего из четырех частей: Ява, Сумарта, Борнео и «Великий Восток» (о-ва Сулаверси, Молуккские и Малые Зондские).[851]

Автором плана по расчленению Индонезии выступал X. ван Моок. Ссылаясь на то, что индонезийское общество неоднородно в этническом отношении, разделено языковыми, культурно-религиозными и социально-экономическими барьерами, и.о. генерал-губернатора Нидерландской Индии утверждал, что наиболее реальной для страны явилась бы федеративная система. «Чтобы не разжигать существующих разногласий… наиболее подходящей для устройства Индонезии представляется та или иная форма индонезийского содружества или Соединенных Штатов Индонезии», — утверждал ван Моок.[852] Именно с таким предложением от имени своего правительства ван Моок еще в феврале 1946 года обратился к представителями Индонезийской Республики.

7 октября 1946 года в Джакарте начались переговоры между голландской Генеральной комиссией и возглавлявшейся С. Шариром делегацией республики, которые завершились в марте 1947 года подписанием соглашения о прекращении военных действий, вошедшего в историю под названием Лингаджатского.

Соглашение носило «компромиссный характер. Нидерланды признали де-факто власть Республики на Яве, Мадуре и Суматре, т. е. на территории, где проживало более 80 % населения страны. В свою очередь Республика соглашалась на создание в будущем федеративных Соединенных Штатов Индонезии (СШИ), которые в качестве суверенного государства должны были войти в голландско-индонезийский союз, а также признавала права голландских и других западных собственников предприятий, расположенных на ее территории».[853]

«Однако этот странный и неуклюжий план никого не устраивал, и в обстановке возникших подозрений и споров положение ухудшилось настолько, что привело к хаосу», — как верно оценил Лингаджатское соглашение известный историк-международник Питер Кальвокоресси.[854]

Впрочем, подписанное соглашение все же принесло Республике короткую передышку и определенный международный статус, т. е. создавало лучшие условия для борьбы за полную независимость. В свою очередь, правительство Нидерландов продолжало проводить курс, направленный на раскол страны, сохраняло экономическую блокаду и активно увеличивало свой воинский контингент для решения проблемы силовым путем.

В конце мая 1947 года голландская Генеральная комиссия предъявило республиканскому правительству меморандум. Основные пункты, которого предусматривали признание суверенитета Нидерландов над Индонезией в период до создания СШИ, т. е. до 1 января 1949 года, сформирование временного федерального правительства для всей Индонезии во главе с голландским представителем и создание совместной голландскоиндонезийской жандармерии для поддержания порядка в стране, включая территории находящиеся под контролем республиканцев. При этом индонезийской стороне предлагалось представить ответ в двухнедельный срок. «Если ответ будет отрицательным или неудовлетворительным, — особо подчеркивалось в меморандуме, — Генеральная комиссия не будет, к сожалению, иметь возможности продолжить обсуждение и вынуждена будет передать этот вопрос на дальнейшее рассмотрение Нидерландского правительства».[855]

8 июня республиканское правительство направило Генеральной комиссии ответную ноту. В ней Республика соглашалась, «до того как будут созданы Соединенные Штаты Индонезии, образовать временное правительство в составе представителей республики, Восточной Индонезии и Борнео».[856] В то же время в ноте содержался решительный отказ от предложения о создании «совместной жандармерии»: «Обеспечение безопасности в стране не является делом голландской армии, а полностью входит в обязанности республиканской полиции».[857]

Как и следовало ожидать, содержание индонезийской ноты, произвело на голландскую сторону плохое впечатление. Ответ республиканских властей, как отметил ван Моок, «был почти полностью негативным и неудовлетворительным».[858] Особенно возмутительным, голландцам показался отказ от одного из главных требований меморандума — о создании объединенной жандармерии для обеспечения внутренней безопасности Индонезии. Решительная позиция республиканцев в этом вопросе, по мнению ван Моока, ставила голландскую сторону перед необходимостью самостоятельного восстановления безопасности: «Мы должны были выбирать между двумя возможностями: оставить страну или самостоятельно восстановить безопасность; первое, конечно, было исключено».[859]

19 июля голландское правительство поставило в известность индонезийскую сторону, что оно «не может более считать себя связанным перемирием и Лингаджатским соглашением и резервирует за собой свободу действий».[860]

20 июля премьер-министр Голландии Л. Бейл, по рекомендации ван Моока, отдал голландским вооруженным силам в Индонезии приказ о всеобщем наступлении.

К началу первой колониальной войны или первой полицейской акции, как ее позднее назовут голландцы, войсковая группировка Нидерландов в Индонезии насчитывала 120 тыс. солдат и офицеров, имея на вооружении 54 бомбардировщика, 64 истребителя «Мустанг», 50 танков «Шерман», 170 артиллерийских орудий, 266 минометов и 159 пулеметов американского производства. Кроме того, к лету 1947 года Англия обучила и снарядила две голландские дивизии. От Австралии Нидерланды получили заем на военные нужды на сумму 7,5 млн фунтов стерлингов и от Канады — на сумму 100 млн долларов.[861]

Республиканская армия, к этому времени переименованная из ТКР в Национальную армию Индонезии — Тентара насионал Индонесиа (ТНИ), насчитывала около 200 тыс. бойцов, входивших в 10 дивизий и три отдельных бригады (7 дивизий и бригады располагались на Яве, три дивизии — на Суматре). Однако эти войска, как и прежде, были плохо подготовлены и вооружены. Военно-воздушные силы ТНИ располагали несколькими десятками устаревших и изношенных японских самолетов, а бронетанковых войск и военно-морского флота армия не имела вообще.

21 июля голландские войска с занимаемых ими баз на Яве (Джакарта, Сурабая, Бандунг) и Суматре (Медан, Паданг, Палембанг) при поддержке авиации, развернули мощное наступление на позиции индонезийцев. Одновременно голландские власти в Джакарте совершили насильственные действия в отношении республиканской делегации, присутствовавшей на переговорах: «все ее члены, включая главу делегации А. К. Гани, были арестованы. Вместе с ними голландцы арестовали еще 200 ведущих индонезийских лидеров в Джакарте».[862]

В первый же день боевых действий голландская авиация нанесла бомбовые удары по индонезийским аэродромам в городах Мадиуне, Маланге, Магуво, Тасикмалайе, где вывела из строя 20 самолетов. Жестокой бомбардировке подверглось также мирное население ряда городов.

Основные удары голландских войск были направлены на долину Краванг в 70 км от Джакарты и районы Восточной Явы, являвшимися главными производителями риса в стране. Это делалось для того, чтобы подорвать Республику экономически. Наступление голландских войск развивалось вдоль шоссейных и железных дорог, что облегчало им захват важных административных центров, районов крупных плантаций и предприятий. Кроме того, высадкой морских десантов голландцы попытались овладеть всеми пригодными для эксплуатации портами в Центральной и Восточной Яве.

На пятый день после начала войны, выступивший по радио ван Моок, подвел первые итоги боевых действий: «После того как мы прошли сотни миль и бесчисленное количество оборонительных сооружений, наши потери не достигли еще и трех человек. Не намного выше и потери распавшейся республиканской армии».[863]

Отчасти в своем выступлении ван Моок сказал правду. Уже через две недели хорошо подготовленная, вооруженная и высоко механизированная голландская армия захватила многие крупные города, порты и коммуникации. На Яве голландцам удалось установить контроль над побережьем и занять все важнейшие городские центры острова, а на Суматре — оккупировать ключевые пункты восточного побережья, где располагались крупнейшие плантации и нефтеразработки. Бои приближались к Джокьякарте — резиденции правительства Республики Индонезия.

Тем не менее, успешное наступление стоило голландской армии значительных усилий и больших потерь, намного превышающих то число, которое приводил в своем выступлении ван Моок. В отдельных районах Национальная армия Индонезии оказывала противнику ожесточенное сопротивление.

Так, например, когда на Центральной Яве голландские части начали наступление в западном направлении, на город Каливунгу, им потребовалось восемь дней непрерывных боев, чтобы продвинуться всего лишь на 21 км; целую неделю голландцы штурмовали город Гарут, с которого они начали войну на Западной Яве.

Однако самое главное в ходе боевых действий заключалось в ином. «Хотя за короткое время голландцы смогли достичь многих своих географических целей, — как справедливо отмечает историк Дж. Кейн, — они были не в состоянии решить своей другой главной задачи — разрушить основной костяк вооруженных сил республики. За исключением нескольких случаев, легковооруженные республиканские войска избегали вступать в непосредственный бой с тяжеловооруженными голландскими силами. Вместо этого они в соответствии с планом ушли из равнинных танкоопасных областей и основных коммуникационных артерий в горы, которые защищали их. В таких зонах, порой весьма населенных и включавших в себя много городов, они начали вести затяжную партизанскую воину».[864]

На борьбу с голландскими захватчиками поднялась вся страна. 30 июля 1947 года был создан Национальный фронт обороны Западной Суматры, объединивший 56 политических, общественных и военных организаций. В августе на Северной Суматре начал свою деятельность Совет по координации деятельности партий. Главными задачами Совета, в который вошли представители влиятельных и авторитетных индонезийских партий, были:

«а) на основе единства и целостности всех сил защищать суверенитет и полную независимость Республики Индонезии как внутри страны, так и на мировой арене; б) способствовать проведению всеобщей мобилизации; в) привести политическую, экономическую и социальную жизнь в соответствии с интересами обороны страны».[865]

Совет объявил всеобщую мобилизацию и призвал все население страны к длительной партизанской войне. «На территории, оставленной нами, — указывалось в обращении Совета, — уничтожайте все, что может потребоваться врагу».[866]

Со 2 августа 1947 года, в районах оккупированных захватчиками развернулось широкое движение «несотрудничества», выражавшиеся в массовом саботировании всех мероприятий голландских властей. Так, из 6800 рабочих железнодорожников в Джакарте лишь 100 человек изъявили желание работать на оккупантов. Из трех тысяч работников городского муниципалитета столицы, только 10 человек продолжали выполнять свои служебные обязанности, а из 800 служащих управления электроснабжения Джакарты голландские указания выполняли — 7 человек.[867]

Главные центры сопротивления оккупантам находились в районе Джокьякарты (здесь располагалось правительство и штаб ТНИ), в районах Чепу и Тасикмалая (Западная Ява), на Восточной Яве, Центральной и Южной Суматре.

Части Национальной армии Индонезии и партизанские отряды вели не только упорные оборонительные бои, но постоянно переходили и к наступательным действиям. Так, в конце июля части ТНИ перешли в контрнаступление в районе Джакарты и захватили важный опорный пункт голландских войск — город Тангеранг. В боях за этот город храбростью и отвагой отличились молодежные «отряды смертников» (Пасукан Берани Манти). На Западной Яве, в районе Пасундан, во время контрнаступления индонезийцами было взято в плен свыше 800 голландских солдат. Не менее упорные бои между республиканцами и голландскими войсками шли на Южной и Северной Суматре в районах Палембанга и Медана, где большая часть партизан была вооружена лишь бамбуковыми копьями. Стоит, кстати, отметить, что в конце августа в ряды ТНИ влилась интернациональная бригада, состоящая из индийских, китайских и филиппинских добровольцев.[868]

31 июля 1947 года по требованию Индии и Австралии началось обсуждение индонезийского вопроса в Совете Безопасности. На следующий день после крайне острых дебатов Совет Безопасности принял следующую резолюцию:

«Совет Безопасности, отмечая с тревогой военные действия, имеющие место между вооруженными силами Нидерландов и Республикой Индонезией, предлагает сторонам:

а) немедленно прекратить военные действия и

б) разрешить свой спор путем арбитража или другими мирными средствами и уведомлять Совет Безопасности о ходе урегулирования спора».[869]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.