I

I

Кранмер был арестован еще в 1553 году. В принципе, он мог бежать и уехать на континент, но посчитал, что его сан все же послужит ему защитой. Особых иллюзий по поводу установившегося нового режима он, видимо, не питал и своих сподвижников рангом пониже всячески убеждал уехать. Он пережил и восстание сэра Томаса Уайетта, и казнь леди Джейн Грей – и его действительно не тронули. Но в конце 1554 и в начале 1555 года Парламент принял подряд несколько постановлений о «…восстановлении связи Англии с Римом…» и в силу этого вернул законы против ереси, которые существовали еще во времена Ричарда Третьего.

Первые костры запылали уже в феврале 1555 года, но поначалу Рим не принимал особого участия в деле «…очищения Англии от ереси…». К тому же негативная реакция дона Филиппа и его испанского окружения на излишнее рвение «очистителей» сыграла свою роль – несколько месяцев кампания преследования еретиков проводилась в жизнь не столь интенсивно.

Ситуация изменилась после того, как на папский престол вступил кардинал Джанпьетро Караффа, ставший после интронизации папой Павлом IV. Этот человек не знал ни сомнений, ни колебаний. Он был в свое время великим инквизитором Неаполя, так что опыт у него был. Он считал необходимым добиваться покаяния и признания грешником и отступником своей вины – в этом духе стали проводить и расследования.

Томаса Кранмера после ареста и суда, признавшего его виновным в государственной измене, держали в Тауэре вместе с епископами Ридли и Латимером. Но потом их дело переквалифицировали – теперь всех троих обвиняли в ереси. Их перевели в тюрьму в башне Бокардо в Оксфорде. Его продержали там 17 месяцев, вплоть до сентября 1555 года. Суд проходил в Оксфорде, но под юрисдикцией Папы Римского – правило верховенства короля над Церковью Англии было отменено.

Кранмеру в вину вменялась его деятельность в течение добрых 20 лет – и он признал все обвинения и покаялся во всем содеянном, хотя отрицал «…измену, неповиновение и ересь…».

Ридли и Латимера судили примерно в те же сроки – они не признали себя виновными и ни в чем не каялись. Их приговорили к сожжению за ересь. Они не дрогнули даже перед таким приговором. Епископов сожгли на площади в Оксфорде 16 октября 1555 года. Согласно легенде, Латимер сказал Ридли уже на пути на костер:

«…Будьте спокойны и мужественны. Сегодня мы, с Божьей помощью, зажжем в Англии такую свечу, которая никогда не погаснет…»

Следствие позаботилось о том, чтобы Томас Кранмер не упустил ни одной детали казни своих друзей – ему показали всю процедуру с верхней площадки башни, в которой размещалась его тюремная камера. 4 декабря Рим лишил Томаса Кранмера сана и передал его в руки светских властей как осужденного еретика. Однако все было не так просто – в его отношении имелись далекоидущие планы.

Уже через неделю после передачи его под юрисдикцию английского суда, 11 декабря, Томаса Кранмера поселили в доме декана церкви Христа-Спасителя – что, конечно, было куда получше его холодной тюремной камеры. Теперь он пребывал в компании интеллектуалов и ученых во главе с Хуаном де Вилла Гарсия, новоназначенным профессором теологии в Оксфорде.

C Кранмером обращались не как с заключенным, а как с гостем и коллегой. Это подействовало – слабый человек, он признал все, что от него требовали. Теперь он признавал все, что отрицал раньше, – и главенство Папы Римского над Церковью, и идею чистилища, над которой раньше смеялся, и даже поклялся в преданности «…Милосердной Матери нашей, Католической Церкви…». Епископ Лондонский, Эдмунд Боннер, этим не удовлетворился. Кранмер был приговорен к сожжению на костре, назначенному на 7 марта. Он принес еще одно, уже пятое по счету покаяние, принял причастие и выразил свою радость от воссоединения с Истинной Церковью Христовой, каковой может быть только римская католическая церковь, ведомая путем Христа его Викарием, Папой Римским.

Вообще-то после такого покаяния, которое показывало, что человек полностью сломлен, следовало церковное прощение. Дальше раскаявшегося еретика могли упрятать далеко от глаз людских в какой-нибудь тесной келье отдаленного монастыря и забыть о нем.

Но вот тут как раз и вмешалась королева Мария. Она решила, что это будет слишком мягким решением и костер все-таки тут необходим.

В силу какого-то необъяснимого просмотра королева велела не утаить от Кранмера, что судьба его уже решена. Видимо, она полагала, что с него достаточно просто спасти свою душу, покаявшись в грехах.

Мария I решила, что Томас Кранмер, этот архиеретик, должен принести свое покаяние еще раз, и не в суде, а на публике – а уж после этого его можно и сжечь. Ему велели написать заранее все, что он собирается сказать, текст был тщательно проверен и найден удовлетворительным.

Во время мессы в Университетской церкви Оксфорда Томас Кранмер, бывший архиепископ Кентерберийский, поднялся на кафедру и перед лицом всех собравшихся сказал, что повинуется королеве, ибо таков его долг как христианина. Именно так и начиналась его написанная и заранее представленная комиссии речь – но вот дальше он отклонился от текста. Он отрекся от всех своих покаянных речей и сказал, что все это была ложь, вызванная тем, что он отчаянно боялся смерти и мук. Но теперь он их не боится и в пламени костра сам протянет свою правую руку в самый жар, чтобы она, писавшая гнусную ложь, сгорела там дотла. Что до Папы Римского и его авторитета, то на этот счет Томас Кранмер нашел слова, выражавшие его истинные мысли:

«Антихрист, я отрицаю тебя, врага Христа-Спасителя, и отрицаю все твои гнусные лжеучения…»

Удивительное дело – его прервали не сразу, настолько потрясены были слушатели. Но дальше, конечно, власти решительно вмешались.

Томас Кранмер, нераскаявшийся ересиарх, был публично сожжен на костре.

Он кричал, что видит Господа и стоящего рядом с ним Иисуса Христа, и, согласно легенде, выполнил свое обещание и сунул правую руку, подписавшую ложь из страха перед слугами Антихриста, в самый жар пожиравшего его тело огня.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.