УГЭДЕЙ (1229 – 1241)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

УГЭДЕЙ (1229 – 1241)

После поразительных побед Чингисхана история монголов утратила импульс и ни один из его преемников не мог похвастаться особо выдающимися достижениями в области войны и государственной политики. Однако на протяжении долгих десятков лет монгольская империя великих ханов продолжала оставаться уникальным явлением на территории почти всей Азии.

Своим преемником Чингисхан назначил Угэдея – во многом потому, что тот хорошо понимал людей и был дружелюбно к ним настроен, а это помогало добиться благорасположения со стороны тех, кому предстояло поддерживать систему управления. Елюй Чуцай, понимавший, что ни один другой хан не позволит ему проводить свои реформы, убедил Толуя и Джагатая поддержать Угэдея на курултае 1229 г. в Каракоруме.

Чингисхан разделил свою империю на улусы, которыми должны были управлять его сыновья под руководством Угэдея.

Джучи получил земли к западу от Иртыша и Аральского моря, простирающиеся до Руси; но его сыну Бату (Батыю) еще только предстояло покорить большую их часть. Земли вокруг Амударьи до Монголии и Китая отошли лично Угэдею, за исключением области к востоку от реки Или. Толуй получил во владение собственно Монголию, и под его руководством его дядья Хасар и Темугэ владели Северо-Восточной Монголией и Маньчжурией.

Следующим шагом было определить ход дальнейших завоеваний и завершить нерешенные задачи. В Иране вновь объявился Джелаль-ад-Дин, желавший отвоевать царство своего отца. На Волге предстояло завоевать булгар, а на северо-западе оставались русские княжества, хотя и пострадавшие от нашествия, но не подчиненные. Но наиболее безотлагательной задачей представлялся новый завоевательный поход против империи Цзинь.

Когда китайские послы попросили мира, Угэдей решительно отказал им. Цзиньцы решили защищать долину в нижнем течении Хуанхэ силами крепостей, ряд которых тянулся на юго-запад от Дун-Гуань и которые удерживались 100-тысячным войском. Основная 200-тысячная армия сосредоточилась от Лояна до Пэйчжоу.

В 1230 г. монголы атаковали восточную часть Ганьсу, но получили решительный отпор. Угэдей вернулся к плану отца, согласно которому нужно было обеспечить проход по территории Сун. Власти Сун разрешили монголам пройти. Толуй захватил два прохода, ведущие на восток от долины Вэй, а Угэдей напал с юга на Шаньси. Когда Толуй перешел через Сычуань, монголы, зайдя с юга и с востока на Далян, разбили 150-тысячную армию Цзинь в битве при Гуаньчжоу в 1232 г. Цзиньцы были вынуждены отвести все войска на защиту самого Даляна.

Субудэй начал осаду летом 1232 г. Поначалу монголов сдерживали железные фугасы с порохом, которые взрывались среди их саперов, огненные пороховые ракеты, камни из катапульт и стрелы из духовых труб. Тем временем Угэдей заболел, а Толуй умер. Субудэй взял все руководство на себя и послал за помощью к сунцам, которые выслали 20 000 воинов под командованием Мэнхуна.

Голод и болезни подорвали решимость жителей Даляна. В 1233 г. Айцзун сбежал на восток в Куэйде, а его семью захвативший власть Цуй Луй передал монголам в знак капитуляции. Субудэй перебил всех мужчин семьи, приказал также выдать всех сановников и спросил разрешения перебить остальное население. Елюй Чуцай уговорил Угэдея казнить только представителей царского рода Ван-янь. Айцзун пытался скрыться дальше, но его схватили, и тогда он покончил с собой. Теперь у монголов оказалась общая граница с государством Сун.

В 1234 г. монголы вместе с пленниками отправились на север, разоряя завоеванные земли, пока Елюй Чуцай не положил этому конец. Безответственные сановники посоветовали Ли Цзуну, императору Сун, послать армию на север, чтобы заявить свои права на территории, некогда завоеванные Цзинь. В 1235 г. Угэдей строил планы наказания сунцев, но умер до того, как успел приступить к действиям.

На том же курултае 1235 г. Угэдей решил воевать с Кореей, Ираном, Багдадским халифатом и с русскими княжествами. Формально Корея была завоевана еще в 1218 г., и время от времени монгольские войска совершали на нее набеги. В 1231 г. они вновь атаковали ее после того, как правитель Кореи отказался выполнить их требования. После этого корейские земли поделили между монгольскими чиновниками и вновь подвергли их разграблению. Но основное внимание Угэдея было обращено в другую сторону.

Еще до смерти Чингисхана в Иране объявился Джелаль-ад-Дин, покинувший свои владения в Индии. К 1225 г. он собрал большое количество последователей в Кемране, Ширазе, Хорасане и Мазендеране и выступил против багдадского халифа Назира. Но на стороне Назира выступили тюркские и арабские князья. Тогда Джелаль-ад-Дин пошел на Азербайджан и Грузию. Он выиграл два сражения и занял Тифлис, где перебил многих христиан и оказал покровительство мусульманам.

Монголов предупредили о приближении Джелаль-ад-Дина, но высланные ему навстречу войска были разбиты у Дамгана. В 1228 г. пять монгольских туменов у Исфахана разгромили почти половину вражеского войска, но и сами пострадали до такой степени, что им пришлось покинуть Иран. Едва спасшийся Джелаль снова собрал армию, с помощью которой надеялся покорить Армению и Ирак. Приблизительно в то же время Назир умер и его преемник Мостассем наделил Джелаля властью над Ираном, при этом отказав его притязаниям на Ирак. Джелаль попытался договориться с сельджукским султаном Рума (Малой Азии) Какобадом о совместной защите ислама, но они не сошлись во взглядах, и сельджуки присоединились к другим мусульманам в борьбе с Джелалем. Джелаль сбежал в Азербайджан, но получил обещание, что ему помогут, если он двинется против монголов. В это время под Хормаган прибыли три тумена, намеревавшиеся покорить Иран и соседние с ним страны. Многие сторонники постепенно покинули Джелаля, и в 1231 г. он был убит одним курдским вождем. Хотя Джелаль-ад-Дин был жестоким и непредсказуемым, а его хорезмийские воины печально прославились зверствами по всему Ближнему Востоку, все же он один оказывал ожесточенное сопротивление монголам.

Монголы, не встретив организованного сопротивления, опустошили Северо-Западный Иран, Северный Ирак, Армению и Азербайджан, собрав необыкновенно большую добычу в Тебризе и обложив ежегодной данью все покоренные земли. В Восточном Ираке, который не восставал против них, монголы поставили своих начальников провинций и оставили мусульман эмирами городов.

В 1238 г. Хормаган и его сын Байджу в жестокой битве победили арабских правителей Ирака. В Армении они взяли Карс и Ани, древнюю столицу, пощадив одних лишь ремесленников и детей, которых увели в плен. Но в 1240 г. армянский царевич Арак добился у Угэдея приказа, согласно которому князьям возвращали их земли. В 1238 г. монголы прошли по кавказской Албании и Грузии и взяли Тифлис. Царице Русудани пришлось найти прибежище в горах Имеретии.

Но наиболее известной кампанией за время правления Угэдея считают повторное вторжение на Русь, предпринятое Субудэем в интересах Бату (Батыя). Кроме своей армии Бату получил по одной пятой от войска каждого улуса. Помимо 50 000 монголов у него в подчинении находились 70 000 тюрков с монгольскими командирами. Среди его военачальников стоит упомянуть сыновей Угэдея Гуюка и Кадана, а также сына Толуя Мункэ.

В 1236 г. началась операция против булгар и других народностей, проживавших по соседству с русскими княжествами. В 1237 г. основная армия загнала булгар на Русь, а Мункэ напал на куманов (половцев) в нижнем течении Волги и Дона. Зимой 1237/38 г. монголы взяли Рязань, Коломну, Москву, Владимир, Суздаль, Ростов, Ярославль, Переяславль-Новый, Тверь и многие другие города. Они разбили войско великого князя Юрия на реке Сить, а сам князь Юрий погиб в сражении. Только весенняя распутица помешала монголам дойти до Новгорода и Балтийского моря. Субудэй повернул на юг и прошел по еще не разоренным землям, где можно было найти провиант, до бассейна Дона, где его войска долго отдыхали, пасли своих истощенных лошадей и набирали других у покоренных куманов.

Во время этого отдыха среди некоторых представителей царского рода наметилось некоторое недовольство. Особенно против Бату был настроен Гуюк, которого Угэдей отозвал в Монголию. Став великим ханом, Гуюк остался врагом Бату.

В 1238 г. куманский хан Котян, сбежавший на запад с 2000 мужчин, женщин и детей, получил от венгерского короля Белы разрешение войти в Венгрию, но при условии, что они станут его подданными и примут католичество. Монголам, которые вели сражения на Каме, Оке, на юге Руси и в Крыму, было пока не до куманов, но Бату предупредил венгров о том, что им не миновать расплаты за дружбу с Котяном.

В 1240 г. монголы под предводительством Монгке дошли до Киева. В декабре к осаждающим прибыл Бату и город был взят штурмом. Руководивший обороной князь Дмитрий проявил такую доблесть, что Бату оставил его в живых. Так было покончено с государством, основанным варягами.

Далее монголы пошли по Волыни, Подолью и через Карпаты по направлению к Польше и Венгрии. Бату и Субудэй вели основную армию к главным венгерским городам, Пешту и Грану.

Бела попытался блокировать карпатские перевалы, но монголы прорвались через заставы и вырезали венгерские гарнизоны. К середине марта первый тумен подошел к Пешту, разрезав страну на две части, сообщение между которыми стало невозможным. Тем временем группа войск Кадана двумя отрядами вошла на равнину с юга.

На севере войска Кайду одержали победу над польской армией при Хмельнике, а затем разделились на четыре части и сошлись при Бреслау (Вроцлаве). Пятое войско опустошило Литву и Восточную Пруссию.

У Вальштадта близ Лигница силезский эрцгерцог Генрих, возглавлявший войско рыцарей, кавалерии и пехоты Силезии, Польши и Моравии, встретился с монголами прежде, чем успел объединиться с армией Венцеслава из Богемии. На его воинов обрушился град стрел, из засады выскочили монголы и перебили около 30 тысяч. Голову эрцгерцога трижды провезли вокруг Лигница. Венцеслав вернулся со своими 50 тысячами, чтобы присоединиться к армиям Тюрингии и Саксонии. Когда другое войско Кайду вернулось из Литвы и Пруссии, он двинулся на юг, навстречу Бату.

Когда куманы, к тому времени отколовшиеся от венгров, ушли в Болгарию, монголы принялись опустошать местность вокруг Пешта, пока Бела не направился на северо-восток, чтобы вступить в решительную схватку. У слияния рек Шайо и Тисы он обнаружил укрепленный в лесу лагерь Бату. Но прежде чем он успел напасть, монголы перешли по единственному мосту через Шайо и окружили венгерский лагерь у Мохи. Они обстреливали лагерь ядрами и горящими стрелами, пока венгры не бросились бежать. Беле удалось спастись, но другие полководцы погибли.

Захватив всю Венгрию, монголы поделили ее между собой, выпустили свою монету и назначили чиновников, словно подготовившись к постоянной оккупации. Они оставались здесь до 1241 г., и все европейские правители решили, что Венгрия потеряна навсегда. Белу преследовали по Хорватии и Далмации до острова Тран в Адриатическом море. Но схватить его преследователи не успели, так как получили приказ вернуться назад. Заодно прекратились и набеги на Австрию и Богемию. К Бату приехал курьер и привез сообщение о смерти Угэдея.

Угэдей умер 11 декабря 1241 г. Согласно установленному обычаю Бату должен был присутствовать при выборах нового великого хана. Нехотя он двинулся вниз по Дунаю, прошел через Болгарию и Россию, позволив части своих войск разграбить Албанию, Далмацию и Сербию. Таков был итог самого западного похода монголов. Смерть Угэдея спасла Западную Европу от нашествия, которое, сложись обстоятельства иначе, несомненно докатилось бы до Атлантики.

Угэдей подорвал здоровье чрезмерным употреблением вина (что, впрочем, обычно для всех монгольских ханов, за исключением Чингисхана). Для цивилизации оказалось благом, что он был менее предан традиции, в отличие от Джагатая, который лично следил за выполнением Ясы во всех деталях. Угэдей к тому же часто прислушивался к советам чужеземных чиновников.

При Угэдее монголы постепенно начали переходить к гражданскому правлению. Во всех завоеванных государствах они вводили свои порядки, которые дополняли, но не отменяли большинство прежних – так, чтобы только поддерживать власть великого хана и не слишком менять сложившуюся систему на низших уровнях. Среди степных кочевников были распространены сходные с монголами обычаи – и потому они легко вливались в механизм гигантского государства.

К моменту смерти Угэдея империя объединила всех кочевников северных степей. Всего собственно монголов тогда насчитывалось около миллиона, включая женщин и детей. За пределами Монголии в основании государства находились тюрки и другие кочевники, из числа которых набирались простые воины. Каждый из сыновей Чингисхана (за исключением верховного правителя Угэдея) управлял своим великим улусом, но мог набирать войска и получать прибыль и из других улусов. Таким образом центральная власть объединяла все области империи. Кроме того, у каждого (и у великого хана в том числе) имелись личные земли, «индже», предоставлявшие все необходимое для содержания двора; свои земли были и у младших представителей Золотого рода, а крупные нойоны получали наделы, которые назывались «куби». Обычно индже представлял собой участок степи, но если там находились постоянные поселения, то князь получал только часть налогов, а оставшееся отправлял великому хану. При этом князья и нойоны могли полностью распоряжаться другими ресурсами своих владений.

Ниже ханов областей стояли нойоны различной степени, непосредственно управлявшие туменами хозяйств, учрежденными в последней стадии завоевания. На территориях кочевников гражданская и военная власть почти не различались, поскольку все взрослые кочевники автоматически становились воинами. В оседлых землях административную власть исполняли «даругачи» (по-тюркски «баскаки»), собиравшие налоги и следившие за порядком. У них в подчинении находились местные войска, но при необходимости они могли попросить монгольского военачальника о помощи.

Рис. 19. Обе стороны монгольской пайцзы с надписями уйгурским письмом, найденные близ Днепра. Длина 26,5 см

Весьма существенной частью гражданской службы была имперская почта, или «ям». Служащие почты перевозили приказы и донесения, на почтовых станциях предоставляли транспорт для переезжающих чиновников и иностранных послов. На каждой почтовой станции держали определенное количество лошадей, кобыл с жеребятами и овец для мяса; чиновники, имевшие как знак власти особые таблички «пайцы», сменяли здесь лошадей, оставляя уставших и пересаживаясь на новых.

Налоги состояли из ежегодной дани монголам; кроме того, купцы и ремесленники регулярно предоставляли денежный налог «тамга»; кочевники и скотоводы выплачивали головами скота «копчур», а с земледельцев взималась пошлина «калан».

Среди высокопоставленных чиновников у Угэдея служили Елюй Чуцай, уйгур Чинкай и тюрок-мусульманин из Хорезма Махмуд Ялавач. Елюй Чуцай заведовал проведением экзаменов на занятие должности, которые по китайскому образцу проводили даже среди пленников и рабов. Таким образом ему удалось освободить около 4000 образованных пленников, ставших судьями или чиновниками. Елюй Чуцай лишал местных правителей самовольно присвоенных ими привилегий и судил за растрату общественных средств как за высшее преступление. Кроме того, он сформировал систему судов, подчиняющихся верховному суду; основал школы, в которых дети монголов получали китайское образование; ввел единую систему мер и весов и даже попытался сделать бумажные деньги единым платежным средством. Правда, многие из этих типично китайских порядков были приняты только на востоке империи.

Рис. 20. Серебряная монета великих ханов, отчеканенная на северо-западе Персии около 1240 г. Аверс: «Нет бога кроме Аллаха и Мухаммед пророк его». Реверс: «Каан, справедливый», ниже лук, символ монгольской власти.

Рис. 21. Серебряная монета, отчеканенная в Тифлисе в 1244 – 1245 гг., во время регентства Торегенэ. Аверс: «Нет бога кроме Аллаха и Мухаммед пророк его». Реверс: скачущий всадник, натягивающий лук и целящийся в птицу; ниже собака, выше надпись «Великий монгол, наместник, главнокомандующий».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.