ПРИЕЗД ПРОСПЕРА
ПРИЕЗД ПРОСПЕРА
С Гаспаром все стало ясно. 2 октября 1942 года во Францию прибыл офицер, которому Букмастер поручил создать новую сеть. Это был майор Фрэнсис Альфред Саттил, он же Проспер.
До войны Саттил был преуспевающим адвокатом. Он родился в 1910 году в семье уроженца Манчестера и француженки и много лет прожил в Лилле. Получив образование в Англии и Франции, он, когда началась война, был призван на военную службу, получил офицерское звание и в 1941 году добровольно явился в SOE. После семимесячного обучения в пяти разных специальных школах он стал прекрасно подготовленным агентом.
Для его приема Кулиоли подготовил площадку в Турине. Вместе с юным лейтенантом нового агента встречала Жаклин и недавно прибывшая Дениз. Гаспара не было. С Саттилом прилетел Жан Эмпс (Томас), бывший жокей, до войны попеременно живший то в Англии, то во Франции.
Саттилу были даны большие полномочия. К этому времени Анри Фраже уже порвал с Carte на юге Франции и, с одобрения Бейкер-стрит, с энтузиазмом создавал свою сеть Jean-Marie, которая в дальнейшем протянулась далеко на север. Марсак, заместитель Фраже, успел создать парижское отделение Jean-Marie, прежде чем попал в капкан, расставленный Хуго Блейхером. Но по мере того, как день высадки союзников в Северной Африке приближался, становилось ясно, что SOE острее, чем когда-либо, необходим прямой и абсолютный контроль над парижской сетью.
Саттил получил задание создать такую сеть и сформировать отряды на севере, востоке и в центральной части Франции. Он получил указание принять у Гаспара его группу, а также задействовать все связи, установленные Пьером де Вомекуром и Беном Кобурном. Букмастер пообещал направить в помощь Саттилу еще нескольких опытных агентов.
Чтобы выполнить задание, Саттилу пришлось собрать в кулак волю, использовать все имеющиеся запасы энергии, стать одновременно жестким руководителем и ловким дипломатом. За восемь месяцев, в течение которых он находился во главе сети Prosper, Саттил создал почти шестьдесят групп поддержки и отрядов, причем на очень большой территории: от Монса и Анже на западе, Орлеана, Буржа и Тура до Шалона на юге и Сен-Кантена на востоке.
В Лондоне Саттила снабдили документами, позволявшими ему много путешествовать, не вызывая при этом подозрений. Согласно поддельным документам, Франсуа Депре являлся агентом по закупке сельскохозяйственной продукции. В октябре Саттил вместе с Андре Боррель посетил Шартр, Орлеан, Блуа, Роморантен, откуда они двинулись на север – в Бове, Компьень и Сен-Кантен.
В Туре Саттил, наконец, встретился с Гаспаром, который произвел на него неприятное впечатление. Зато ему очень понравились Пьер Кулиоли и Жаклин. С «бабушкой» он встречался еще в Лондоне и был сражен ее обаянием и неподдельным энтузиазмом. Он объяснил Кулиоли, что ожидает прибытия своего помощника, и попросил подготовить все необходимое для встречи.
Помощником Саттила был майор Гилберт Норман (Аршамбо). Он родился в Сен-Клу, недалеко от Парижа, в 1915 году в семье англичанина и француженки. В армии Норман начал служить в 1940 году. В 1942 году майор Луи Жильгад предложил ему перейти в отделение Ф, и Норман с готовностью согласился. Он прошел подготовку в Лох-Эйлорте и стал квалифицированным радистом. Его сбросили 1 ноября в районе Буаренар вместе с лейтенантом Роже Ландом (Станислас, позже – Аристид из Бордо). Агентов встречали братья Датем, новые родственники недавно женившегося Пьера.
В процессе работы Норман иногда использовал, кроме псевдонима, и настоящее имя – Гилберт. Это привело к путанице с другим Гилбертом и имело печальные последствия.
Именно Аршамбо привез во Францию яд, затребованный в свое время Гаспаром для устранения «предателя Кулиоли». Смертельная пилюля находилась в маленькой картонной коробочке, которая, в свою очередь, была помещена в запечатанный конверт, на котором было написано: «Для Гаспара». Поскольку Гаспара нигде не было, Норман отдал конверт Кулиоли для передачи шефу.
Кулиоли несколько дней носил конверт в кармане, прежде чем ему представился случай отдать его неуловимому Гаспару. При этом юноша даже не подозревал, что держит в руках собственную смерть.
После встречи с Кулиоли, который произвел на него очень приятное впечатление, Аршамбо забеспокоился. Его тревога еще более усилилась, когда он познакомился с Гас-паром. Он рассказал Саттилу о яде, и тот согласился, что здесь не все чисто. Саттил велел Гаспару забыть о планах по «ликвидации предателя».
– Если у тебя есть основания не доверять Кулиоли, – сказал он, – ты должен попросить Лондон прислать за юношей «лизандер» и отправить его в Англию. Там проведут расследование и примут необходимые меры.
После этого Саттил послал сообщение в Лондон, в котором описывал ситуацию, утверждая, что Кулиоли вполне достоин доверия, и требовал отозвать Гаспара. После отъезда Гаспара 18 марта Саттил назначил Кулиоли руководителем отряда в Турине, а Жаклин – его помощницей и курьером. Маленький и тщедушный бывший летчик, успевший к тому времени отрастить маленькие усики, напоминающие гитлеровские, назвал вверенное ему подразделение отряд «Адольф».
Кулиоли не терял времени даром. С одобрения и при полной поддержке Саттил а он начал присматриваться к Сол они. Это один из самых живописных районов Центральной Франции. Окруженный реками, он покрыт густыми лесами, среди которых попадаются болота. Безлесные участки поросли низкорослым кустарником, весной они покрываются изумительным ковром из великолепных желтых цветов, а осенью буйно расцветают сиреневым вереском. В Солони, где не было больших дорог, продолжали жить легенды о людях, навсегда сгинувших в бесконечных лесах или в топи болот. Этот край был идеальным для охоты. Немцы, быстро разобравшись, что он к тому же является идеальным источником всевозможной сельскохозяйственной продукции, обязали местное население сдавать по три миллиона тушек кроликов каждый год, надеясь таким образом покрыть дефицит мяса у себя дома. Но крестьяне, которые были весьма скоры на руку, когда речь шла о разумном использовании своих природных богатств, в данном случае неохотно подчинялись новым хозяевам. И немцам всякий раз приходилось затрачивать немало усилий, чтобы запугать и заставить шевелиться этих тупых и невероятно упрямых сынов Солони. Крестьяне все до одного вошли в группы Сопротивления, многие из которых были организованы Кулиоли.
Новоявленные диверсанты действовали обдуманно. Они начинали работать в маленьких деревнях и городах, а набравшись опыта, переходили уже к крупным промышленным объектам, имеющим жизненно важное значение для немцев.
Во многих операциях участвовала Ивонн Руделат. Освободившись от Гаспара, который не давал ей развернуться, эта храбрая женщина старалась успеть как можно больше. Без нее не обошлось уничтожение электростанции в Шанжи, взрыв завода, производящего запчасти для нужд люфтваффе, в Блуа. Она и ее юные помощники взорвали более 200 столбов линий высоковольтных передач, несколько локомотивных депо, пустили под откос не менее четырнадцати военных поездов. Только в марте 1943 года железнодорожное сообщение между Орлеаном и Туром, а также Орлеаном и Вьерзоном останавливалось шесть раз. По экспертным оценкам во время диверсий на железных дорогах, успешно проведенных этой женщиной, погибло или получило ранение более 200 немецких солдат и офицеров.
Наиболее успешно солонским террористам удавалась установка на железнодорожных составах, везущих сельскохозяйственную продукцию в Германию или на побережье Ла-Манша, бомб с часовыми механизмами. Один из таких составов прибыл в Кан и был поставлен в самый центр обширной складской площади, среди штабелей с оружием и боеприпасами. Ровно через двадцать четыре часа после того, как состав покинул станцию отправления, прогремел сильный взрыв. Ущерб непосредственно от взрыва и вспыхнувшего после него пожара оказался больше, чем от массированного воздушного налета.
По словам полковника СС Мерша, «террористы из Сопротивления в этом регионе были опаснее, чем в любой другой области Франции». В 1943 году в Солонь были направлены высокопоставленные офицеры службы безопасности, такие, как гаупштурмфюреры СС Макс Шнайдер и Людвиг Бауэр, и отборные подразделения СС. Эсэсовцы день и ночь обыскивали окрестности, но так и не обнаружили, где скрываются «террористы». Им только удалось узнать, что одним из командиров является женщина.
Аналогичные акции проводились и в других районах, где действовали группы и отряды, созданные Саттилом. Созданная им сеть Prosper очень быстро стала настолько большой и разветвленной, что пришлось срочно разрабатывать довольно сложную систему внутренних связей, без которой невозможно было обеспечить ее эффективное функционирование. Телефонные линии общего пользования можно было задействовать только изредка и с очень большими интервалами, потому что гестапо систематически прослушивало и отслеживало телефонные звонки. На телефонных узлах сидели гестаповские информаторы, всегда готовые продать своих соотечественников за пачку сигарет. Даже если при беседе использовались кодовые фразы, загадочные разговоры тоже могли вызвать подозрения. Из-за цензуры нельзя было пользоваться и почтой. Поэтому почти все группы SOE использовали курьеров.
С каждым днем становилось все труднее поддерживать радиосвязь с Бейкер-стрит. Со временем немцы отлично наладили радиопеленгаторную службу, и по улицам французских городов и даже мелких населенных пунктов постоянно курсировали фургоны с соответствующей аппаратурой. К счастью, начиная с 1943 года агенты SOE снабжались значительно более усовершенствованными и менее габаритными рациями, которые было легко переносить с места на место, потому что они были не крупнее обычной печатной машинки. В конце декабря во Францию был направлен еще один радист – Жак Агазарян (Марсель).
Существовало строгое правило: руководители сети не должны были жить вместе или близко друг к другу. Это несколько снижало вероятность ареста. В соответствии с этим Саттил создавал разветвленную и децентрализованную сеть. При этом он привлек к работе самых разных людей – промышленников, государственных служащих, железнодорожников, почтовых работников и даже некоторых полицейских.
Одно из самых безопасных убежищ, которое Саттилу удалось обеспечить, находилось в Национальной сельскохозяйственной школе. Так назывался известный сельскохозяйственный коллеж и исследовательский центр в Гриньоне, к северо-востоку от Версаля, то есть в непосредственной близости от Парижа. Его директор профессор Вандервинкт вместе со всем семейством, а также несколько членов педагогического коллектива активно работали на Prosper.
Коллеж располагался в изумительном парке, со всех сторон окруженном экспериментальными сельскохозяйственными угодьями. Дом профессора Вандервинкта стал второй штаб-квартирой Саттила. Именно здесь он, майор Гилберт Норман, Андре Боррель и другие агенты встречались с руководителями различных отрядов и групп. В отдельных случаях кое-кому удавалось скрыться здесь от гестапо.
Среди друзей профессора Вандервинкта был профессор Альфред Серж Балашовски, выдающийся биолог из Пастеровского института. Он стал руководителем одной из групп Prosper в районе Версаля. Именно на его вилле в Вирофлай, расположенной около дороги Версаль – Севр, профессор Балашовски и его друзья разработали много серьезных операций.
На окраине старинного городка Гисор, что стоит на живописном берегу реки Эпт, жила мадам Рене Гепан. Ее дом стал штабом капитана Джорджа Дарлинга, который был помолвлен с Рене, но молодые люди не могли пожениться, опасаясь, что при регистрации брака обнаружатся поддельные документы жениха.
Еще один из отрядов создал капитан Густав Бил ер (Ги), канадский француз, которому после весьма неудачного начала карьеры в качестве агента все-таки удалось добиться успеха. Дело в том, что первые месяцы его пребывания во Франции прошли в больнице, где он лечился от тяжелых травм, полученных при неудачном прыжке с парашютом. Билер прибыл на оккупированную территорию Франции в ноябре 1942 года вместе с Мишелем Тротоба.
Исключительно важным было сотрудничество Саттила с Анри Фраже, усилиями которого сеть Jean-Marie охватила многие районы Франции. Фраже, Марсак и Барде работали самостоятельно, им помогали лишь несколько офицеров SOE, поддерживавших связь с Лондоном.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.