Решение Политбюро № 34/76 от 20 июня 1941 г. «О строительстве автомобильного завода… в районе Камышина (пост. СНК и ЦК)»

Решение Политбюро № 34/76 от 20 июня 1941 г. «О строительстве автомобильного завода… в районе Камышина (пост. СНК и ЦК)»

Исходный документ – письмо наркома Малышева

Письмом наркома среднего машиностроения Малышева Сталину был прислан проект постановления Совнаркома и ЦК ВКП(б) о строительстве этого завода в г. Кременчуге.

Размашистая сталинская резолюция полностью покрывает гораздо меньший текст самого письма.

В письме было написано:

«ЦК ВКП(б). Тов. Сталину И. В. По Вашему указанию посылаю проект постановления Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) о строительстве автомобильного завода на 100 тыс. грузовых автомобилей с дизельмотором в гор. Кременчуге и четырех заводов смежной промышленности в районе Кременчуга. Прошу утвердить. Малышев».

А вот текст резолюции:

«Т. Вознесенскому. Идея правильная, только следовало бы построить завод подальше от границы, скажем, в Камышине (воды в Камышине много, лес по Волге будут доставлять в изобилии, сталь будут поставлять из Донбасса). Если остановится[102] на Камышине и в проекте будут проделаны соответствующие изменения, – я буду голосовать за завод. И. Сталин».

А далее я привожу решение Политбюро, оформленное как постановление Совнаркома и ЦК по данному вопросу за № 1660 от 20 июня 1941 г. Из него следует, что сталинская резолюция появилась между 14 и 19 июня 1941 г. На этом постановлении стоит единственная виза члена Политбюро – «За Калинин», а также есть пометка: «Принято на заседании Бюро СНК СССР 19 июня 1941 года» и подпись управделами Совнаркома Чадаева.

Постановление Совнаркома и ЦК ВКП(б) «О строительстве автозавода в районе Камышина». Страницы 1 и 2

В повестке дня заседаний Политбюро оно зарегистрировано как Решение Политбюро «О строительстве автомобильного завода на 100 тыс. грузовых трехтонных автомобилей с дизельмотором в г. Камышине и заводов смежной промышленности в районе Камышина (пост. СНК и ЦК)», п. № 34/76 от 20 июня 1941 г. Этот документ уникален. Во-первых, это единственный зафиксированный случай, когда Сталин перед самой войной вдруг сам открыто выразил опасение по поводу возможного удара врага со стороны западной границы. До того времени он лишь одергивал или успокаивал всех, кто подобные вопросы поднимал – в первую очередь Тимошенко и Жукова. Что изменило его позицию? Их тревожные доклады и донесения разведки и пограничников? Или собственная интуиция? Или отсутствие реакции Гитлера на реверанс в его сторону в виде «Сообщения ТАСС от 13 июня 1941 г.»? Тогда почему тревога вождя не распространилась на другие решавшиеся в то время вопросы, гораздо более актуальные? Почему он не разрешил войскам занять предполье, не дал команду выдать в передовых частях боеприпасы и горючее? Более того, буквально на следующий день, 21 июня, вышли два последних предвоенных решения Политбюро: П. № З4/93 «О выделении из резервного фонда Совнаркома СССР средств на строительство артиллерийских заводов в г.г. Купянске и Лиски и строительство теплоцентралей на этих заводах» и П. № З4/94 «Об ускорении ввода в действие авиамоторного завода № 452 НКАП в Днепропетровске» (постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б)). А ведь Купянск и Днепропетровск – это та же Украина, они рядом с Кременчугом. Почему же опасение вождя о близости границы в это же время не распространилось на них?

Я перебрал возможные варианты объяснения этого его совершенно выпадающего из нормы тех дней решения по поводу строительства автозавода в Кременчуге. Единственное, что я смог предположить: решение о переносе строительства этого автозавода в другой город было принято и оформлено по какой-то конкретной хозяйственной причине – например, вдруг выявилась невозможность осуществления этого проекта на Украине, – а сталинская резолюция появилась после начала войны и должна была продемонстрировать не только его прозорливость, но и его отрицательное отношение к гитлеровской Германии, исключающее даже намек на возможность какого-либо его сотрудничества с Гитлером накануне войны.

В этом документе следует отметить еще три загадочных момента.

Во-первых, нарком Малышев пишет в сопроводительном письме: «По Вашему указанию…», из чего следует, что Сталин не только знал о намерении строить автозавод в Кременчуге, но даже дал команду наркому Малышеву прислать проект постановления об этом.

Во-вторых, получается, что за 1–3 дня были просчитаны и включены в новое решение все цифры по проектированию и строительству шести (!) заводов в Камышине (кроме автозавода еще пяти заводов-смежников: автоэлектрооборудования, автоприборов, аккумуляторного, электроосветительной арматуры и метизов). Такая оперативность вызывает удивление.

В-третьих, пунктом 6 принятого решения отменено решение по строительству завода в Кременчуге, принятое аж в 1935 г. и почему-то не выполненное до 20 июня 1941-го.

И последнее. Пространная резолюция Сталина на письме наркома среднего машиностроения Малышева не меньшая ему оплеуха, чем коррективы вождя на приказе наркома обороны Тимошенко. Почему-то и Малышев оказался не в курсе загадочных сталинских планов и соображений. Кстати, очень похоже, что вождь писал свои замечания на обоих этих документах в один день – 18 июня 1941 г. (Если только сентенцию по поводу недопустимости строительства автозавода на Украине он не позволил себе после начала Великой Отечественной, задним числом, чтобы отмести даже возможность подозрений по поводу сотрудничества а уж тем более координации действий с Германией).

Далее я привожу фотокопии подлинных важнейших Решений Политбюро за период с 18 июня по 3 июля 1941 г.