Одежда

Одежда

Одежда пурика, простолюдина, была проста и непретенциозна. Он носил пончо, во многом похожее на укороченный вариант ночной сорочки викторианской эпохи, которое изготавливали, сложив кусок ткани посредине, сделав прорезь для головы и зашив края, но оставив при этом незашитым место в складках пончо для рук. Такая одежда называлась онка, и обычно ее ткали из шерсти альпаки. У пурика была еще одна шерстяная накидка (яколья), которую он набрасывал себе на плечи ночью или в холодный день. Этот наряд хорошо известен, таким его нарисовал художник-индеец в период завоевания.

Последним предметом одежды простолюдина была набедренная повязка. Ее он пропускал между ног, а два конца удерживались благодаря разноцветному шерстяному поясу чумпи. Эту одежду он надевал, когда ему исполнялось четырнадцать лет. Для тех, кто был незнатен по рождению, достичь совершеннолетия означало просто начать выполнять работу взрослого мужчины – тогда молодой индеец и надевал набедренную повязку. Для людей благородного происхождения, для уара кикой, надевание набедренной повязки было символом зрелости и сопровождалось пышными церемониями.

Итак, эта набедренная повязка, туника и грубая накидка – вот все, чем индеец мог укутать свое тело в холодном климате Анд. Работая в поле, он просто переплетал свои длинные волосы разноцветными шерстяными нитками, но, отправляясь на рынок или праздник, индеец надевал особый головной убор, который отличал его от других членов общины, путешествующих по королевской дороге. По случаю праздника он надевал более длинную тунику, которая достигала ему до лодыжек и на изготовление которой он или его жена потратили весь свой талант; обычно индеец шел на праздник обутым в сандалии (усута).

Рис. 127. Пурик, или хатун– руна, крепкий работник из племени кечуа, одетый в праздничную одежду. Перерисовано у Фелипе Гуамана Пома де Айялы (около 1565 г.)

Женская одежда тоже была простой. Она представляла собой длинный прямоугольный кусок ткани (анаку), сотканной из шерсти альпаки, который покрывал голову и был достаточно широким, чтобы обертывать тело внахлест, а удерживалось это одеяние кушаком. Оно доходило до щиколоток, почти до самых сандалий женщины. Поверх него она надевала другое шерстяное одеяние в виде накидки, сотканной из шерсти альпаки, яколья. Ее она набрасывала себе на плечи ночью или в холодный день. Этот наряд хорошо известен, его также нарисовал индейский художник периода завоевания. На плечах женщина носила шаль, концы которой скреплялись медной, серебряной или – если ей повезло – золотой булавкой; эту топо носили все местные женщины и носят по сей день. Волосы они заплетали, стягивали и перевязывали шерстяными ленточками, а уши прокалывали и носили в них медные, золотые или сделанные из ракушек серьги.

Мужчины обрезали себе волосы в виде челки при помощи медного или обсидианового ножа; женщины тоже так делали, но их прически были различными в зависимости от места проживания и племени и были самой характерной чертой индианок. Эти различия в прическах поддерживались по прямому приказу Великого Инки; каждая община (айлью) должна была сохранять характерную для нее манеру ношения волос. У индейцев были небольшие гребешки, сделанные из рядов колючек или отшлифованного дерева чонта..

Люди высокого сословия и Инки по привилегии, к которым относились правящие куракас, одевались так же, как и простые индейцы, но качество материала было великолепным. Их легко было отличить если не по их туникам, то по крупным серьгам в ушах, которые обычно были сделаны из золота с драгоценными камнями. Сам Инка одевался во многом точно так же, как и его народ, за исключением того, что туники для него ткали его служительницы из тончайшей шерсти викуньи. Если простолюдин редко снимал свою тунику, то Инка никогда не надевал одну и ту же тунику дважды. Ее уничтожали, когда он переодевался. «Я спросил их почему, – писал один солдат. – Они ответили: потому что все, чего касались их правители Инки, дети Солнца, должно быть сожжено, превращено в пепел и развеяно по ветру, чтобы больше никто не мог коснуться этого».