Архитектура инков

Архитектура инков

Архитектура инков, как и все великие архитектурные стили, развилась из простого крестьянского дома. Это было справедливо как для Древней Греции, так и для Перу. Постройки инков, внушающие самое большое благоговение, – исполинские стены из отшлифованных камней – являются лишь усовершенствованием однокомнатного дома простого индейца того самого типа, который встречался везде на всем протяжении Анд в период зарождения царства инков.

Эти дома, поставленные квадратом с общим двориком (камча), развились в прямоугольный план города инков. И какой бы внушительной ни была постройка инков, она всегда наводит на мысль о ее более скромном происхождении. Развивая эту точку зрения, доктор Джон Роу пишет: «Ведь даже самая сложная из построек инков, выполненная прекрасной каменной кладкой, никогда не становилась более чем группой таких домов [домов местных жителей из плитняка, стоящих группой и образующих канча], удобно и обычно довольно правильно размещенных на пространстве, окруженном стеной. Это архитектура, которая, как и язык кечуа, состоит из минимального количества единиц, собранных вместе в сложные, но неправильные модели, которые никогда не теряют своей индивидуальности».

Инки славятся количеством и разнообразием своих каменных построек, но мало кто когда-либо придавал особое значение абсолютному количеству той массы построек, которая у них существовала. Да, многие из них сосредоточены вокруг Куско, но многие из них расположены и за его пределами.

В период расцвета империи инков, скажем в 1500 году, постройки инков распространились на огромные расстояния от храмов Солнца и крепости Пурумаука на северном берегу реки Мауле (35° южной широты) на юге Чили до реки Анкасмайо на севере империи (приблизительно 1° северной широты), которая в настоящее время находится на территории Колумбии – а это расстояние более чем 5200 км.

Вдоль этой оси располагались большие города (маркас), имевшие административные центры и храмы Солнца. Там были каменные дворцы, храмы Дев Солнца, государственные хранилища и крепости. На протяжении всей сети дорог через каждые 6,5—20 км были расположены небольшие остановочные пункты тампу, так что по абсолютному количеству построек империя инков была почти равна Римской.

В эпоху расцвета Среднего Царства в Египте, для исторического сравнения, его постройки покрывали расстояние лишь 1100 км от Александрии в дельте Нила до порогов Асуана. (Автор ошибается, можно добавить еще примерно столько же – до Кавы выше 3-го порога. А можно еще дальше – до Напаты (ниже 4-го порога), контролировавшейся Тутмосом III (ок. 1500 г. до н. э.). – Ред.) И в те времена эта страна представляла собой лишь узкую полосу все в той же окружающей ее пустыне (а также оазисы). Так что общее количество построек инков, разбросанных по местности с разнообразной топографией, как это было уже показано, от пустыни до больших высот и джунглей, покрывает территорию, более чем в пять раз превышающую протяженность египетской империи. На таком огромном географическом пространстве существовало единообразие стиля и назначения построек, служившее отличительным признаком принадлежности инкам. И хотя верно то, и в этом нас постоянно убеждают, что большая часть цивилизации инков была заимствована, все же инки объединили все разнообразие географических особенностей и придали своей культуре архитектурное единство.

Город, точнее идея города, не старше шести тысяч лет. (Древнейшим городом считается Иерихон (Яриха) в Палестине – около 10 тысяч лет назад в нем уже жило 2700 человек. – Ред.) У человека эпохи неолита, привязанного к земле и жившего в отдельных деревнях, сложилась концепция города. В. Гордон Чайлд назвал это «городской революцией». И хотя жители Америки были вне широкого русла евразийского развития (сильного течения, из которого вышла вся культура Старого Света), они тем не менее инстинктивно следовали этой же самой модели. В городе, где бы он ни находился, в долине Нила, в Греции, Египте, Шумере или даже у инков, проявлялись одни и те же динамичные особенности: разделение труда, интенсивное производство, четкая организация, строительство храмов, дворцов, пирамид, усыпальниц и других символов совместной изобретательности. Город у инков (Куско был самым лучшим его образцом) обладал всеми этими чертами. Один автор, пишущий об архитектуре, полагает: «Инки были самыми лучшими проектировщиками, которых когда-либо знала Южная Америка… [После] четырехсот лет господства европейцев… дух города инков по-прежнему пронизывает Куско и многие небольшие города в этом регионе». Внешний вид Куско является в большей или меньшей степени планом города, который профессиональные архитекторы инков ввели во всем государстве: сетчатая схема расположения улиц, сходящихся на центральной площади, вокруг которой располагаются главные здания; большая площадь; усеченная пирамида храма Солнца, постройки вокруг которой являлись жилищем жрецов Солнца; дворец для приезжающего сюда Инки; дома Дев Солнца и административный центр. Дома жителей были расположены прямоугольниками, в центре которых находился двор канча.

Города инков не обносились стенами. В каждом городе имелась, если он был построен близко к горе (а так обычно и происходило), крепость, которая называлась пукара.. Внутри нее находился город в миниатюре, который она и охраняла. Подвергнувшись нападению, жители должны были подняться с оружием в крепость и уже там защищаться.

Вся эта архитектура произошла от централизованного проектирования. На всем протяжении такого государства, как это, т. е. на протяжении четырех с лишним тысяч километров, существовало и до сих пор есть огромное разнообразие архитектурных форм. И до наших дней их сохранилось достаточно, чтобы получить четкое представление о том, что собой представляло военно-гражданское проектирование. Чтобы привести некоторые значимые примеры, можно начать с города Рявири, расположенного в 85 км от северной оконечности озера Титикака в месте, которое было тогда и остается сейчас немаловажным.

«В древние времена, – писал Педро де Сьеса де Леон, – [Аявири] был большим великолепным городом… И это место [в 1549 году] все еще достойно того, чтобы о нем упомянуть… Великий Инка Йупанки приказал построить там большой дворец… вместе со множеством других построек, где хранились собранные подати. Также был построен и храм Солнца…»

В 80 км к северу от этого города на царской дороге (на которой через определенные расстояния было расположено много более мелких общин) стоял город Канна, «где были большие дома… и храм, построенный в честь их бога [Тики] Виракочи». Этот город стоит на правом берегу реки Юкай в 77 км от Куско. В храме, одной из самых необычных построек инков, доминирующей особенностью были ряды круглых колонн по двум его сторонам. Большая часть этой постройки разрушена, но до сих пор сохранились стены, которые у основания сложены из прекрасно обработанного камня, а выше – из необожженного кирпича. Храм имел соломенную кровлю и, вероятно, в высоту был с наш трехэтажный дом. («В нем стояло каменное изваяние в рост человека в одеянии и с короной на голове».) Если выйти из этой замечательной постройки, то попадаешь на прямые улицы, по сторонам которых стоят дома с остроконечными крышами. Рядом проходит – и она все еще отчетливо видна – царская дорога шириной 5,5 м. Здесь появляется архитектурный след инков: трапециевидная ниша; и появляется она везде, где бы ни ступала их нога. Это доминирующее архитектурное украшение и, в сущности, лейтмотив у инков.

На всем протяжении царской дороги, ведущей в Куско, располагаются поселения городского типа, в которых вокруг площади стоят храмы Солнца и дворцы (однако такая схема и меняется с учетом географических особенностей). В Румикольке, находящейся в 34 км от Куско, есть официальные ворота. Окрестные холмы усеяны развалинами доинкского периода и периода инков. Все эти развалины соответствуют этому плану. И на протяжении всех этих километров между официальным въездом в долину и самой столицей Куско находятся – или находились – много других руин.

Рис. 146. План № 1 развалин Инкауаси (Рунауанак или Лунауана), построенного около 1450 года в долине Каньете (Уарко). Перерисовано у Эмилио Харт-терре. 1 – амбары для хранения зерна, бобов, морепродуктов; 2 — сушильные помосты для продуктов; 3 – административный центр для распределения продуктов питания; 4 – дом стражи; 5 – жилой комплекс, по-видимому, для вождей; 6 – колонны; 7 – галерея с поднимающимися ступенями; 8 – алтарь; 9 – жилые помещения; 10 – улица с признаками мостовой; 11 – жилые помещения

Сам город Куско, как уже было сказано, являлся центральным узлом империи, и на его территории можно увидеть стены, относящиеся к разным эпохам его архитектурной истории. Инки подчеркивали то, что Фрэнк Ллойд Райт назвал «интегральной архитектурой» – пригодное для жилья внутреннее пространство помещения. В интегральной архитектуре «пространство помещения должно проявляться само, помещение следует рассматривать как архитектуру». Все это в архитектуре инков совершенно отчетливо проявляется.

Они не использовали ни гвоздей, ни дерева, за исключением жердей, скрепленных вместе при помощи ивовых прутьев, которые служили основанием для кровли из толстого слоя соломы. И хотя ступенчатая арка инкам была известна и использовалась при постройке мостов, ее почти никогда не применяли при строительстве больших зданий. Расположение маленького окошка-ниши и большого каменного дверного проема (см. вклейку XL) представляет собой чудо пропорции и симметрии.

Рис. 147. План № 2 развалин Инкауаси. Перерисовано у Эмилио Харт-терре. (Примечание. Эта часть развалин расположена в 90 м к западу от плана № 1, через лощину, образованную высохшим руслом небольшой речки.) 1 – площадь трапециевидной формы (типична для городского планирования инков), место религиозных процессий; 2 — алтарь со ступенями, где верховный жрец проводил «таинства»; 3 – дом курьеров часки; 4 – дом стражи; 5 – жилые помещения, по-видимому, для вождей; 6 – зал с колоннами (необычная особенность в архитектуре инков); 7 – стена либо оборонительного назначения, либо для защиты от возможного внезапного разлива речки

Следующим в архитектурном ряду стоит город Писак, расположенный в 34 км к северо-востоку от Куско; он охранял верховья реки Урубамбы. На вершине скального массива стоит (или лучше – висит) город Писак и его сельскохозяйственные террасы. Инженеры инков воспользовались этой природной крепостью, отделенной от остальной части массива глубокими ущельями, чтобы построить поразительный ряд оборонительных фортов, тоннелей, стен и ворот. Многие важные постройки в священной части города Писак, т. е. в той его части, которая построена вокруг так называемых солнечных часов (Инти-уатана:, «место, где цепляется солнце»), были построены на выходах на поверхность скальных пород. Великолепно обработанные камни превосходно соединялись с этой живой породой, образуя то, что Райт, этот творец современного строительства, назвал «органической архитектурой». Сама «природа органической архитектуры вырастает из этого места, выходит из земли на свет божий».

Во всем государстве инков нет ничего, подобного Писаку.

И тем не менее еще дальше, вниз по этому ущелью в 38 км к северо– западу от Куско, недалеко от верховьев реки Урубамбы, расположен Ольянтайтамбо (почтовая станция Ольянтай). Сначала это было селение; затем в 1461 году его перестроили и превратили в крепость для защиты от набегов племен из Антисуйю (северо-восточная часть империи) на Куско. Существует знаменитая местная легенда, которая отождествляет Ольянтай с возлюбленным принцессы из рода Инки. Возможно, это самый известный пример «литературы инков». Так как современное селение построено на месте старого, оно являлось излюбленным местом, где изучали архитектуру инков, так как селение все еще представляет собой один из самых замечательных, дошедших до нас образцов городского планирования инков.

Рис. 148. Ольянтайтамбо, расположенный в 38 км к северо-западу от Куско в верховьях реки Урубамбы. Он служит типичным примером «идеального» городского планирования инков: автономный город, состоящий из ряда канча-комплексов, а над ним высится пукара, или крепость

Старая часть города состоит из большой площади, распланированной в виде сетки, над которой возвышается укрепленная центральная часть города с огромной каменной крепостью (пукара), построенной по обеим ее сторонам; сельскохозяйственные террасы выбиты на самой скале. Крепость находилась в процессе строительства, когда в 1536 году появились испанцы. Работа остановилась, и до сих пор можно увидеть невероятных размеров камни, лежащие там, где были оставлены. Современное селение, которое ведет свое начало от 1540 года, было построено на месте Ольянтая и вокруг него. Улицы здесь узкие, стены прочерчены изумительными по красоте линиями каменной кладки; все это имеет столь завершенный вид, что можно составить себе довольно ясное представление об этом виде городского планирования инков. Дома (уаси), построенные на каменных фундаментах со стенами из необожженного кирпича, составляют группы и окружены стеной канна, которая представляет собой обязательный базовый элемент всей сложной архитектуры инков. Крепость построена на вершине акрополя и хмуро смотрит на город; на вершину ведет громоздкая каменная лестница. Здесь находятся шесть знаменитых каменных глыб, которые должны были образовать основание храма Солнца, а стена позади крепости (в ней есть несколько жилых помещений и хранилища) завершает этот акрополь. На другом берегу реки Урубамбы находятся каменоломни; дорога зигзагом поднимается вверх по крутым склонам туда, где индейцы-горняки добывали каменные глыбы. До сих пор можно увидеть грубо сделанные дома рабочих, а в долине полно полуобработанных камней.

Дальше вниз по ущелью Урубамбы, в верхней части V-образной долины находятся несколько каменных городов, которые составляли настоящую цепочку крепостей-убежищ, построенных, как полагают, для защиты империи от набегов диких племен из джунглей. Они построены приблизительно на высоте около 450–500 м над дном ущелья, по которому протекает река, и кажется, что они висят над ней. Этот ряд укрепленных комплексов, в который входят Уаманмарка, Патальякта, Уинай– уайна, Ботамарка и Лоямарка, заканчивается самой впечатляющей крепостью из всех, знаменитой Мачу-Пикну. Все эти крепости связаны между собой дорогой, выложенной камнем. Они располагаются приблизительно в полутора десятках километрах одна от другой. За Мачу-Пикчу река Урубамба низвергается вниз и течет дальше в джунгли.

Крепость Мачу-Пикчу так хорошо известна, что едва ли есть необходимость повторять, что вплоть до ее открытия в 1911 году покойным Хайремом Бингхэмом ее ни разу не упомянул ни один инка и ни один испанец. Все выглядело так, как будто ее внезапно покинули ее последние жители. Здесь мы видим – этому почти нет аналогов в какой-либо другой культуре (за исключением развалин Помпей и Геркуланума) – безмятежную картину, показывающую нам, как выглядело такое селение или город, прежде чем его изменили или «восстановили» те, кто сделал свой личный вклад в историю.

Развалины Мачу-Пикчу (никто не знает, как первоначально называлась эта крепость) располагаются в седловине между вершинами Мачу (Старая) Пикчу и Уайна (Новая) Пикчу. В этой «седловине расположен комплекс террас, домов с остроконечными крышами, церемониальных площадей и жилых кварталов».

Мачу-Пикчу – сильно укрепленный город; его прочно построенные дома, вполне вероятно, были отдельными оборонительными укреплениями. Здесь была стена, и это было одно из обнесенных стеной поселений в архитектуре инков. В каменной стене был один вход с тяжелыми деревянными воротами (анкерный камень в кладке выступал из перекрытия, поддерживая их), у которых имелся небольшой перпендикулярный каменный шип для запирания ворот. Мачу-Пикчу был, как и большинство пукарас (укрепленный комплекс), самообеспечивающимся городом. Здесь, как и в любом другом месте империи инков, присутствуют различные стили архитектуры: царские дворцы, построенные из прекрасно подогнанных одна к другой гранитных глыб, грубые дома простолюдинов, казармы для воинов. Все дома имели толстую кровлю из соломы, которая, вероятно, служила долго. Интерьеры домов были спартанскими по своему аскетизму. Таков город Мачу-Пикчу, наверное, последний из созвездия висящих над пропастью городов, соединенных мощенными камнем дорогами (самая совершенная из дорог Римской империи была проложена не лучше) с центром империи столицей Куско.

Рис. 149. Крепость Мачу-Пикчу, расположенная в седловине между двумя горными вершинами на высоте 610 м над стремниной реки Урубамбы. Это в высшей степени укрепленный город: 1 – городские ворота. Это единственный официальный вход в город; 2 – сельскохозяйственные террасы на склонах горы. Для этих висячих садов была нанесена земля, здесь выращивали зерновые культуры и поливали их при помощи акведуков; 3 – череда водных источников; они снабжали город водой, доставленной по акведуку на расстояние полутора километров. Каскад состоит из шестнадцати спускающихся вниз источников (хотя часто их называют купальнями); 4 – один из жилых кварталов общины; 5 – священная площадь и храм Трех Окон; 6 – Интиауатана, «место, где цепляется солнце»; 7 – северные террасы и дорога на Уайна-Пикчу; 8 – Полукруглый храм, дворец Ньюстас, избранных женщин; 9 – Общинный дом; 10 – Общинный квартал «Три Двери»; 11 – Царская усыпальница, в которую помещали украшенные золотом мумии; 12 – лестницы и кладбище. Перерисовано у Хайрема Бингхэма из книги «Затерянный город инков», Нью-Йорк, 1951

Почему эти города были построены в последние годы существования государства? Какова цель таких огромных затрат труда? Недостатка земли не было: завоевания инков охватывали четвертую часть Южной Америки, но эти висящие на краю пропасти города не давали многого в том смысле, который немцы назвали бы Lebensraum (жизненное пространство). Ведь если измерить имевшиеся в Мачу-Пикчу площади для сельскохозяйственных культур, то урожай с них не смог бы прокормить больше пятисот человек! И все же, если на этот вопрос нельзя ответить сразу, то задуманная инками концепция города следующая: все эти города, висящие над ущельем Урубамбы, построены по одному и тому же аккуратному базовому плану города.

К северо-западу от них, в другой долине на прямой линии с Куско находится Аиматамбо (во времена инков Римактампу), расположенный в холодной тени горы Салькантай высотой 6271 м. Лиматамбо была путевой станцией перед Громким Голосом, рекой Апуримак, одним из остановочных пунктов на огромной магистральной дороге между Куско и Кито длиной около 2000 км. Подобно самым красивым сооружениям Куско, этот город построен в полигональном стиле, когда большие камни неправильной формы отшлифовываются в соответствии со своими природными очертаниями и стыкуются друг с другом с такой точностью, что между ними невозможно просунуть даже самое тонкое лезвие. То, что осталось от Лиматамбо, тоже хорошо показывает, как инки проектировали свои города.

Рис. 150. Вилькасуаман. Этот город, самый значительный между Куско и Хаухой, расположенный непосредственно на царской дороге инков, считался у них «центром» их государства – т. е. расстояние отсюда до Чили было точно таким же, как и расстояние отсюда до Кито: 1 – площадь; 2 – стена, которая окружала площадь; 3 – дорога в Кунтисуйю (на северо-запад); 4 – дорога в Куско; 5 – дорога в Кито; 6 – храм Солнца; 7 – резиденция жрецов Солнца; 8 – Куриканча (Золотая ограда); 9 – резиденция Инки Уайна Капака

Далее по царской дороге в 160 км к северу на высоте 3350 м расположен Вилькасуаман. Святилище Ястреба находится на высоком плато Вилькас над рекой Висчонго. Здесь и по сей день стоит каменная усеченная пирамида храма Солнца, единственная из тех тысяч построенных пирамид, которая уцелела. Хотя Вилькасуаман расположен более чем в трехстах километрах от Куско, в нем имеются все аспекты архитектуры инков. В нем проявляется поразительное единообразие городского планирования инков. Здесь есть огромная площадь («настолько большая, что может вместить пятьдесят тысяч человек», – написал Педро де Сьеса де Леон, который, очевидно, видел ее в те времена). С западной стороны она ограничивается храмом Солнца, с восточной – дворцом Инки; дом Дев Солнца занимал другой ее угол, а еще в другой ее части располагались царские склады. По обеим сторонам узких мощеных улиц стояли дома.

На этой площади встречались три дороги, ведущие из различных частей империи. Храм Солнца (см. вклейку XL) и по сей день, как это было описано Сьеса де Леоном, «построен из превосходно подогнанных друг к другу камней; в нем есть два больших дверных проема (на противоположных сторонах) и две лестницы из тридцати трех ступеней, ведущие от них наверх… а на его усеченной вершине в 30 м над площадью… большое каменное сиденье, на котором восседал Правитель Инка и смотрел на танцы и праздники…».

Архитектура инков была функциональной. Во всем государстве не было построек, обладавших для людей бесполезностью пирамид, которые не доставили Джулиану Хаксли «никакого эстетического наслаждения»[53] и которые он считал квинтэссенцией бросающегося в глаза расточительства.

Еще севернее, почти в 500 км от последнего упомянутого города инков, на высоте 3800 м, находится малоизвестный Бонбон. Здесь, как и в Вилькасуамане, на большой площади встречались три магистральные дороги. Через реку Мантаро был переброшен подвесной мост, к которому вела дорога, проходившая через ряды совсем обычных (из плитняка, скрепленного необожженной глиной, с соломенной кровлей) домов, и эта улица выходила на огромную площадь в форме трапеции. В ее центре стоял храм Солнца; вдоль трех его сторон располагалось большое количество домов с остроконечными соломенными крышами. Здесь сходились имперские дороги, проходили мимо храма Солнца и уводили в просторы Анд.

На той же самой дороге, которая пролегла между Куско и Кито, еще в 160 км севернее находится Уануко. Это был очень большой город. До сих пор можно увидеть очертания его квадратной площади, к которой ведут с четырех сторон каменные ступени. «В Уануко есть красивый королевский дворец, – писал Педро де Сьеса де Леон, – рядом с ним расположен храм Солнца, где служат множество дев и жрецов. Он был таким крупным центром во времена инков, что более тридцати тысяч индейцев помещались отдельно лишь для его обслуживания». Здания, в которых жили все эти люди, а также храмы можно увидеть и по сей день. И снова три магистральные дороги сходились на площади и расходились в различных направлениях.

Рис. 151. Бонбон или Пумпу, большой город у озера Хунин. Типичный пример городского планирования инков позднего периода:

1 – дорога из Куско; 2 – подвесной мост; 3 – река Мантаро; 4 — озеро Хунин; 5 – площадь; 6 – храм Солнца; 7 – жилые дома; 8 — дорога в Канта и на Тихоокеанское побережье; 9 – дорога в Ойон и Каллехон-де-Уайлас; 10 – дорога в Кито через Уануко

Но парад архитектуры продолжается. Кому-то могут наскучить повторения. Кахамарка, расположенная в 320 км дальше на север (место, где был захвачен в плен последний Правитель Инка Атауальпа, где его держали ради выкупа и где его казнили), была еще одним центром инков, спланированным точно так же, как и все остальные. Расположенная на высоте около 2600 м над уровнем моря на полпути между Куско и Кито, Кахамарка представляла собой небольшой городок. И все же испанцы, которые впервые увидели ее в пятницу 15 ноября 1532 года, нашли, что ее площадь «больше любой площади в Испании». Она была окружена высокой стеной, в которой было два проема, и в них вели городские улицы. Постройки были длинными, прочными, «высотой в три человеческих роста под соломенной крышей».

«Они были, – продолжал далее королевский инспектор, – самыми совершенными из виденных нами».

Двигаясь по королевской дороге дальше – за пределы современных границ Перу, в Эквадор, мы встретим все так же тщательно спланированные города.

Тумипампа (в настоящее время Тумибамба, там, где сейчас вырос город с названием Куэнка) был «…построен во многом как и другие», как писал Сьеса де Леон в 1550 году. «На большой равнине… рядом с двумя небольшими реками… построен храм Солнца из камня, очень искусно обработанного. Одни камни большие, грубые и черные, а другие напоминают яшму. Некоторые индейцы говорят, что большая часть камней, из которых построены эти здания и храм Солнца, была привезена из большого города Куско… Дверные проемы многих домов были очень красивыми, раскрашенными в яркие цвета; а в некоторые камни были вправлены драгоценные жемчужины и изумруды, а стены храма Солнца и дворцов Инков с внутренней стороны были выложены тончайшими листами золота, на которых было много оттисков различных фигур. Крыши были сделаны из соломы, настолько хорошо уложенной, что никакой пожар не уничтожил бы их и они сохранились бы на многие годы…»

План храмового города включал в себя дома для «более двухсот девственниц [которые были очень красивыми], посвятивших себя служению Солнцу. Рядом с храмами… располагалось много построек, которые использовались для расквартирования войск и в качестве складов, всегда заполненных до отказа».

Кито, расположенный в конце оси Куско – Кито, в 480 км (по дороге) от города Тумибамба и в 2000 км от Куско, был одним из крупных городов. Здесь также – хотя окрестности Кито вплоть до 1492 года входили в империю инков не полностью – инки построили свои обычные города, причем гораздо раньше, чем подобные центры были построены в Европе. Город прекрасно функционировал и был «красиво сделан» даже в тот относительно короткий пятидесятилетний период, когда он входил в империю инков.

С точки зрения архитектуры мы рассмотрели уже несколько городов инков (взяв их наобум), в качестве примеров расположенных на территории протяженностью приблизительно две с половиной тысячи километров – от озера Титикака до Кито, расположенных на высоте над уровнем моря от 2600 до почти 4000 м. В истории нет другого народа, который строил бы и обслуживал такие сложные города на таких больших высотах.

Как в Андах, так и на побережье инки, завоевывая территорию, меняли характер построек. Когда инки одерживали победу над очередным противником, они сравнивали с землей часть старого города завоеванного народа и закладывали здесь свою площадь, храмы Солнца и административный центр. Когда же инки строили все заново, они следовали шаблону – почти так же точно, как римляне на новых захваченных территориях Римской державы. На побережье инки использовали кирпичи из необожженной глины; в такие главные религиозные центры, как Пачакамак неподалеку от Лимы, привозили камень, из которого строили некоторые дверные проемы и ниши. Необожженный кирпич клали выше. В недавно построенных городах, таких как Инкауаси, что в долине Каньете, и Тамбо-Колорадо в соседней долине Писко, каменщики инков работали только с саманным кирпичом, но строили из него, как будто это был камень.

Подобно грекам с их «ключом» и римлянам с их орлом, инки имели в своей архитектуре нишу. Окно в форме трапеции (ложное или настоящее) было характерной особенностью инков. Где бы инки ни видоизменяли уже существующую постройку, инкский архитектор добавлял нишу. Ничто так не характерно для инков, как это; где бы она ни появлялась, она служит сигналом присутствия этого народа.

Итак, как нам кажется, построек инков, расположенных на широком и протяженном пространстве, достаточно, чтобы продемонстрировать, что мы имеем дело с генеральным планом.. Само количество сохранившихся до наших дней построек инков, целиком или частично, настольно поразительно, что никто никогда не предпринимал попыток составить о них подробный отчет. Однако неизменность повторяющейся на протяжении тысяч километров и в различных условиях местности схемы доказывает то, на чем настаивал один старый источник сведений об инках: «Все наиболее известные памятники архитектуры инков были построены не отдельными людьми, а правительством страны по тщательно разработанным планам».

Пора теперь посмотреть, как работали строители.

Многие авторы, писавшие на эту тему (включая и многих археологов), придерживаются того мнения, что гигантские каменные сооружения, которые можно увидеть в Куско, а особенно в крепости Саксауаман (одна из величайших построек, которая была воздвигнута древним человеком), были построены до инков, и все эти каменные работы они приписывают какой-то неопределенной, призрачной цивилизации более ранних времен, называемой ими «мегалитической империей». Эта точка зрения практически не находит археологического подтверждения. Меняющиеся стили – и это в полной мере показали раскопки и реставрация – являются всего лишь эволюцией стилей самих инков или, что еще более вероятно, просто различием в строительных материалах и приспособляемостью инкских мастеров.

Теперь о камне. Когда впервые видишь каменные глыбы колоссальных размеров, из которых сложены эти постройки, и осознаешь громадность всей задачи, стоявшей перед строителями, которые должны были придать им форму, перевезти и поставить на место (края каменных глыб обтесаны таким образом, чтобы они соединялись друг с другом, не создавая видимости стыковки), ты отказываешься принять неизбежный вывод о том, что этот камень был добыт в каменоломне, доставлен на место стройки без тягловых животных, обработан при помощи каменных инструментов и поднят с использованием грубой силы. И хотя такие монолиты были весом до 60 т и имели разнообразную форму, их легко подгоняли друг другу без цемента, по-видимому, точно так же, как китайский мастер справлялся со слоновой костью. Такие постройки, за исключением тех, которые были уничтожены человеком, выдержали испытание временем продолжительностью в сотни лет.

И хотя обработка камня при помощи каменных орудий труда кажется невероятной, это далеко не уникальный пример в истории. Отшлифованные каменные орудия труда имели огромную важность для человека эпохи неолита до появления металлов. Каменные инструменты изготовлялись с большой тщательностью; топоры, тесла, зубила, молотки – все они сначала делались из камня, а металлические инструменты появляются лишь как аналоги каменных позже. У инков, как и в других культурах до них, был металл, даже бронза, но их орудиями труда оставались каменные инструменты. Древние египтяне обрабатывали камень точно таким же образом. Металл хоть и появился на Ближнем Востоке (а также Балканском полуострове. – Ред.) в 4000 году до н. э. (сейчас считается, что первая медь из руды была получена в VI тысячелетии до н. э., а самородную медь люди стали использовать в IX тысячелетии до н. э. – Ред.), но он полностью заменил каменные орудия труда не раньше, чем после 2000 года до н. э. Скульптуры на барельефах, которые украшают храмы в Фивах (Египет, относящиеся приблизительно к 1500 г. до н. э.), показывают нам, что египетские каменщики использовали каменные орудия труда, почти идентичные по форме и способу работы с ними каменному резцу, которым пользовались инки. Придание камню формы при помощи другого камня было широко распространено, так что это не должно удивлять, а также нет нужды давать фантастические объяснения тому, как инкские ремесленники работали с большими каменными глыбами.

В Евразии металл заменял каменные инструменты очень медленно, и это демонстрирует то, насколько медленно приживались новые идеи: человеку понадобилось две тысячи лет (больше. – Ред.) на то, чтобы заменить каменные орудия труда (даже тогда, когда у него уже был металл). В таком случае нет ничего удивительного в том, что инки, даже имея хорошие орудия труда из бронзы, продолжали использовать каменные резцы, молотки, топоры и т. д. Преимущества металла не следует преувеличивать, особенно при обработке камня; культуры неолита отчетливо продемонстрировали, что валить деревья, выдалбливать каноэ, изготовлять столбы и делать резьбу на каменных стенах можно и при помощи каменных инструментов. Каменные молотки делались из мелкозернистого, более тяжелого камня: гематита, базальта или диорита. Каменные зубила, изготовленные из этих материалов, в большом количестве находят во многих местах, где проводят раскопки древних поселений инков.

Добыча камня в каменоломне осуществлялась в Америке точно так же, как это делалось в Египте, а также другими древними культурами. В камне искали природные изъяны, долбили его, вбивали в отверстия деревянные клинья, которые поливали водой, отчего те разбухали; со временем дальнейшее разбухание клиньев приводило к тому, что огромные каменные глыбы отделялись трещинами от основного массива. (Римляне, даже имея самую передовую технологию древних времен, делали это так же.) Каменоломни инков до сих пор можно увидеть на горных склонах напротив Ольянтайтамбо. Там, на высоте около 500 м над рекой, они и находятся; там до сих пор лежат наполовину обработанные камни. Вырубленным кускам порфирита местами придана форма, и все это место усыпано каменными обломками. Каменоломни также найдены в Уаккото (черный андезит) в 13 км от Куско, а другие – в Румикольке (руми – камень), что в 34 км от Куско. Эти каменоломни давали отличный камень, приберегавшийся для самых лучших построек инков. Для строительства огромной крепости Саксауаман использовали известняк, которому придавали форму огромных многоугольных глыб, образующих основание крепости. Изучение методов добычи камня у египтян показывает, что они были почти идентичны методам инков.

Транспортировка камня осуществлялась при помощи мускульной силы людей. Как это делалось, мы можем вполне уверенно предполагать. Хотя у индейцев не было колеса, они использовали деревянные и каменные катки, а необработанную глыбу люди тащили при помощи веревок. На выпуклостях рельефа использовались рычаги, для волочения (вероятно) полозья; но у инков были лишь самые примитивные знания о динамике и о способах обращения с большими тяжестями.

Как возводили постройки? Как делали такую замысловатую каменную кладку (по общему признанию, самую лучшую в мире) без тех инструментов, которые нам кажутся для этого необходимыми? Как составлялись планы, если у инков не было ни бумаги, ни письменности?

Инки даже при планировании города пользовались глиняными моделями зданий и террас. Некоторые из таких моделей – в глине и камне – сохранились до наших дней. У нас нет данных о том, как архитектор или каменщик производил измерения. У них была грубая скользящая линейка и свинцовый отвес (уипайси). Их единица измерения нам не известна. Нет сомнений в том, что для базовых единиц измерения они использовали, подобно египтянам, кисть руки, стопу и другие части тела (древнеегипетским иероглифом, означающим локоть, было предплечье). Мы знаем, что размах человеческих рук стал единицей измерения, называемой фатомом. У инков была единица измерения земли. Стандартная ширина типичной дороги инков равнялась приблизительно 7,3 м, т. е. размаху рук приблизительно пяти индейцев; кроме этого, нам больше ничего не известно.

Надо сказать, что это не совсем достаточное объяснение того, как инкам удавалось достигать такой точности. Изучение различных стилей каменных построек показывает нам, как гибко они обращались с камнем, ведь у ремесленников-инков имелось немалое наследие в области обработки камня. Некоторые доинкские культуры, в особенности Тиауанако и те, кто за пятьсот лет до прихода инков построил прекрасные погребальные чульпас круглой формы, расположенные вокруг озера Титикака, наводят на мысль о давнем наследии. Инки обладали эстетическим чутьем на качество камня, а оно приобретается только на протяжении нескольких поколений.

Каменная кладка заметно отличалась в каждой постройке в зависимости от ее важности. Камни храма Солнца в Куско были квадратными, гладкими, как мрамор, и установлены с большой точностью. Камни большего размера в храме Инки Рока (шестой Инка. – Ред.) имели многоугольную форму и демонстрировали знание осевой нагрузки и прочности при соединении камней друг с другом. То, как каменщик-инка достигал этой мельчайшей точности, для которой огромный камень нужно было поднимать и устанавливать сотню раз, прежде чем каменная глыба полностью входила в кладку со всех сторон, как пробка в бутылку, и по сей день не может получить удовлетворительного объяснения.

Саксауаман был огромной крепостью пукара в Куско. Без сомнения, это одна из величайших построек, когда-либо возведенных человеком. Ее строительство начал еще Пачакути Инка Йупаки (Потрясатель Земли) после 1438 года, и за семьдесят лет работ на нем было занято тридцать тысяч индейцев. Строительство было закончено приблизительно в 1500 году. Судьба этой твердыни была схожа с судьбой линии Мажино (линия Мажино, строившаяся в 1929–1934 годах (в 1939 году дорабатывалась) во Франции вдоль границы с Германией, своего назначения не выполнила. Немцы обошли ее с севера, через Люксембург и Бельгию, а затем, вплоть до капитуляции Франции, долбили окруженные гарнизоны опорных пунктов из осадных орудий. – Ред.): она быстро пала. Ее главные укрепления выходят на север; вдоль этой ее стороны стоит сохранившаяся стена более около 500 м в длину. Исполинская стена состоит из трех мощных ярусов каменных стен, разбитых на сорок шесть частей, причем каждая стена поддерживает террасу. Три парапета, поднимающиеся на высоту около 20 м, построены из выступов, углов и контрфорсов. Существовало только трое ворот, три входа, и один из них до сих пор носит имя главного архитектора. В крепости были две сторожевые башни квадратной формы (майюмаркас) у обоих концов ближних подземных ходов, огромное водохранилище с выложенными камнем акведуками, по которым вода текла из одного места в другое, красивый дворец Инки, хранилища продовольствия и оружия, жилье для воинов и людей, занимавших оборону крепости. Первые испанцы, которые увидели Саксауаман, потеряли дар речи от изумления: «…ни каменный акведук Сеговии, ни постройки Геркулеса (видимо, имелись в виду мегалитические постройки. – Ред.), ни произведения римлян не обладали достоинством этой крепости…»

Как инки ставили на свои места каменные глыбы (некоторые из них весят ни много ни мало 20 т и даже более того), как устанавливали эти мегалиты таким образом, что в местах соединения их края стыковались, а внешние поверхности каменных глыб оставались необработанными и даже выступали? Сначала вырубленные в карьере каменные глыбы тянули на катках. В вырытую яму помещался первый каменный монолит.

Следующий огромный камень, который нужно было поместить сверху на уже уложенный, подтаскивали по наклонной плоскости из утрамбованной земли и камней (этот способ видел хронист-иезуит в XVII веке, и такие наклонные плоскости до сих пор находят на местах раскопок некоторых развалин). Выступы, которые можно увидеть на каменных блоках Саксауамана, были в действительности оставлены каменщиком, чтобы они служили точкой опоры для проталкивания камня на свое место. Очевидно, что каменные блоки притаскивали к месту строительства в незаконченном виде и уже потом обтесывали с такой точностью, что между камнями невозможно просунуть лезвие ножа. Огромные каменные глыбы стоят, чтобы изумлять нас; Стонхендж бледнеет рядом с ними; гробница Агамемнона в Микенах ничто по сравнению с этим; даже громадные стены Агридженто (город на острове Сицилия, древний Агригент (Акрагант), основанный в VII в. до н. э. дорянами-родосцами; в 262 г. до н. э. взят римлянами, так как был на стороне Карфагена. – Пер.) кажутся небольшими в сравнении в крепостью Саксауаман.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.