Прослушивание телефонных переговоров
Прослушивание телефонных переговоров
В декабре 2011 года интернет-портал Lifenews опубликовал несколько десятков записей телефонных переговоров Бориса Немцова с Альфредом Кохом, Ильей Яшиным, Сергеем Пархоменко, Эдуардом Лимоновым, Леонидом Гозманом, Александром Рыклиным, Владимиром Рыжковым, Гарри Каспаровым и другими.
Весной 2012 года «Комсомольская правда» выложила на своем сайте запись, на которой человек с голосом, «очень похожим» на голос Сергея Удальцова, договаривается об организации платной массовки на митингах. В мае 2013 стало известно, что по делу «Кировлеса» спецслужбы прослушивали телефоны Алексея Навального, Петра Офицерова и их знакомых[11]. Несомненно, под предлогом расследования уголовного дела властям удалось получить множество разнообразных сведений о деятельности Навального, Фонда борьбы с коррупцией и оппозиционных активистов.
23 февраля 2014 года неподалеку от Сочи на остановке общественного транспорта «Новая Мацеста» с интервалом в полчаса были задержаны активисты Ольга Носковец и Давид Хаким, планировавшие провести пикет в день закрытия Олимпиады. Место встречи они обсуждали только по телефону[12].
30 марта 2016 в эфире программы «Специальный корреспондент» государственного телеканала «Россия» были озвучены телефонные переговоры российского журналиста «Радио Свобода» Тимура Олевского с советником министра обороны Украины и руководителем департамента информационной политики президента Украины по поводу освещения дела содержащихся под арестом в Киеве предположительно военнослужащих российской армии, принимавших участие в боевых действиях на востоке Украины в 2014-2015 годах.
В законодательном регулировании прослушивания телефонных переговоров досконально разобрался Европейский Суд по правам человека, который в декабре 2015 года вынес решение по делу «Роман Захаров против Российской Федерации» (жалоба №47143/06)[13], в котором руководитель регионального центра Фонда защиты гласности в Санкт-Петербурге Роман Захаров утверждал, что отсутствие строгих процессуальных гарантий позволяет спецслужбам бесконтрольно прослушивать мобильные переговоры.
Несмотря на то, что Захаров не смог доказать, что его переговоры прослушивались, Суд рассмотрел жалобу и признал факт нарушения российскими властями статьи 8 Конвенции, указав на целый ряд фундаментальных дефектов российского законодательства, которые позволяют службам безопасности и полиции обойти процедуру разрешения и перехватывать любые сообщения без получения предварительного судебного решения.
Во-первых, российское законодательство не содержит четкого перечня лиц, чьи телефонные переговоры могут прослушиваться. К ним относятся не только подозреваемые и обвиняемые в преступлениях, но также и лица, способные располагать информацией о преступлении или иной информацией, относящейся к уголовному делу. Более того закон об оперативно-розыскной деятельности также предусматривает, что телефонные и иные сообщения могут быть перехвачены после получения информации о событиях или действиях, представляющих угрозу для национальной, военной, экономической или экологической безопасности России.
Во-вторых, несмотря на обязанность получать судебное разрешение на прослушку, сотрудник спецслужбы не обязан предъявлять его оператору связи. Таким образом, правоохранительные органы обладают прямым доступом ко всем мобильным телефонным переговорам и данным, касающимся сообщений.
В-третьих, суд, который выдал разрешение на прослушку, не может проконтролировать его исполнение. Он не ставится в известность о результатах прослушки и не обладает полномочиями по рассмотрению того, были ли соблюдены требования решения, разрешающего прослушку.
По данным Судебного департамента при Изменение числа запросов о разрешении Верховном Суде Российской Федерации, контроля коммуникаций за 9 прошедших лет - с 2007 по 2015 годы судами общей юрисдикции было рассмотрено 4 659 325 ходатайств об контроле и записи телефонных и иных переговоров, а также ограничении тайны переписки, из них было удовлетворено 4 517 515, то есть 96,96%[14]. От года к году число запросов увеличивается, причем наибольшие темпы роста показывают запросы, подавющиеся в рамках оперативно-розыскных мероприятий, то есть без(до) возбуждения уголовного дела. Учитывая бесконтрольность офицеров, имеющих доступ к системе контроля и записи переговоров, продемонстрированную в деле Захарова, точное количество «внесудебных» случаев прослушки подсчитать невозможно.
Таким образом, за последние 9 лет не менее 9 млн человек (примерно 6% жителей) в Российской Федерации могли подвергаться прослушиванию только на основании судебного решения.