В записную книжку

В записную книжку

Не ешьте много жирной и острой пищи. Это служит причиной плохого запаха тела. Держите кишечник в чистоте, тогда ваше дыхание всегда будет свежим. Если вы все-таки чувствуете, что запах изо рта оставляет желать лучшего, то перед сексом не пользуйтесь дезодорантами для полости рта. Они вызовут лишь временный эффект. Лучше съешьте несколько веточек петрушки. Она легко устранит проблемы свежести дыхания. Кстати, кроме всем известных лука и чеснока, всегда крайне неприятный запах дает употребление любых сортов сыра.

Перед сексом старайтесь не есть рыбу. Через пару-тройку часов ваша смазка будет благоухать подтухшей рыбой. И это навряд ли понравится вашему мужчине.

Если вы постоянно чувствуете, что запах ваших интимных мест оставляет желать лучшего, то необходимо обратиться к врачу. Это может быть признаком какой-нибудь вялотекущей инфекции.

Я вернулась домой в крайне взвинченном состоянии. На мое счастье, дочки уже ушли. Для начала я решила, что мне необходимо поспать. После такой бурной ночи с юным необузданным самцом, полным сил, энергии и страсти, я чувствовала себя разбитой. Кроме того, мне не давало покоя развитие ситуации. Я постоянно копалась в себе, прикидывала, что и как, боялась, что явно влюбилась по уши в такого не подходящего для меня человека. Приняв душ, я легла в постель, но, поворочавшись с боку на бок около часа, поняла, что не засну. Слишком велико было нервное напряжение.

«На дачу, что ли, уехать? – подумала я. – От греха подальше».

Я встала, сварила кофе и вышла на балкон с чашкой. Но вздрогнула так сильно, что кофе выплеснулся и обжег мне руку.

На крыше дома напротив стоял все тот же парнишка с биноклем в руках и явно изучал мои окна. Я погрозила ему кулаком. Но он, к моему ужасу, расстегнул шорты, достал член и начал активно мастурбировать. Я залетела в комнату, закрыла балкон и плотно задернула шторы.

«Нет, все это один сплошной кошмар! – думала я, заходя на кухню и выливая остатки кофе в раковину. – И что я могу сделать?»

Я осторожно выглянула из-за шторы. Он все еще стоял на крыше, правда, шорты уже застегнул. Но бинокль по-прежнему был нацелен на мою квартиру.

«Не участковому же звонить? – мелькнула мысль. – Да и что я скажу?»

Тут я вспомнила, что у нас тоже есть бинокль, правда театральный, и быстро пошла в комнату дочек. Покопавшись в шкафу, я наконец наткнулась на него и ринулась к окну. На мое счастье, парень все еще находился на крыше. Бинокль был слабым, но все равно я разглядела его лицо. К моему изумлению, я узнала сына тети Шуры, нашего почтальона. Она жила в доме напротив, и иногда я с ней разговаривала, когда встречала на улице или в подъезде. Пару раз она приносила мне телеграммы.

«Кажется, его зовут Толик, и ему что-то около четырнадцати лет, – думала я, изучая его вихрастую голову в бинокль. – По крайней мере, я знаю, кто он».

И вдруг меня разобрал смех. Я вспомнила свои страхи, свои предположения, что меня вычислил муж Берковой и охотится на меня, вспомнила, как моток проволоки чуть не угодил мне в затылок и я решила, что это практически покушение на мою жизнь. А все оказалось намного проще. Подросток, распираемый избытком спермы, прицепился отчего-то ко мне.

«Вот уж действительно, верна японская поговорка, что мнительный разум рождает демонов. Но почему такое внимание именно к моей персоне? – удивлялась я, наблюдая за ним. – Вот это-то как раз и странно!»

Я вышла на балкон и демонстративно подняла бинокль к глазам. Толик тут же опустил свой, замер, а потом опрометью бросился к чердачному окну и скрылся.

«Может, отвяжется? – подумала я с облегчением. – Иначе придется разговаривать с матерью».

Но тут я вспомнила лицо тети Шуры, ее маленькие хитрые глаза, казалось, вечно за всеми следящие, ее недовольно поджатые губы и ее резкие ядовитые замечания, и поняла, что особого желания общаться с ней у меня не возникает. Да и чтобы я ей сказала? Что ее сын следит за мной и мастурбирует, глядя на мои окна? Она бы никогда в это не поверила, да еще бы и обозвала меня распутной или сумасшедшей.

В этот момент длинно позвонили. Я замерла, испугавшись. Решила, что это Толик явился, бог знает зачем. Следующий звонок был еще длиннее. Я разозлилась, ринулась в коридор и, даже не посмотрев в глазок, распахнула дверь. На пороге стоял какой-то парень с корзиной красных роз и квитанцией.

– Лазорева Ольга Николаевна? – бесстрастно спросил он, заглядывая в квитанцию.

– Да, – растерялась я.

– Это для вас, – дежурно улыбнулся парень и протянул мне корзину. – Распишитесь о доставке.

Я черкнула в квитанции, подхватила корзину и закрыла дверь. Никогда в жизни я такого не получала, даже на юбилеи. Розы были крупные, свежие, в окружении тонких пушистых веточек зелени. Их было невероятное количество. И пахли они изумительно. Я поставила корзину на пол в гостиной и тут только заметила маленькую открытку, засунутую внутрь цветов. Она была красной, поэтому я, наверное, не сразу ее увидела. Раскрыв, прочитала: «Я буду тебя любить Вечно!» И так расчувствовалась, что слезы выступили на глазах. Я схватила телефон и набрала номер Ника. Он взял не сразу, и какой-то сильный шум практически заглушал его голос.

– Я получила розы, – сказала я. – Спасибо!

– Ты любишь меня? – закричал он.

Тут до меня дошло, что он, по-видимому, в цехе и от этого такой шум и что это не самое подходящее место для объяснения. И ничего не ответила. Ник подождал, потом вновь громко спросил:

– Малыш, ты любишь меня?

– Люблю, – ответила я и закрыла глаза.

– Целую. До встречи! – сказал он. – Береги себя!

Я положила трубку, бросила телефон в кресло и прижала руки к запылавшим щекам.

«Я призналась, что люблю его, – метались мысли. – И что теперь?! И разве я на самом деле люблю его? Ведь ему восемнадцать! А мне сорок».

Но, заглянув в самую глубь души, я вдруг поняла, что действительно испытываю к этому парню вполне определенные чувства. И сказав заветное слово «люблю», я словно открыла плотно затворенную дверь в давно забытый, но такой прекрасный мир. И чувства хлынули и затопили меня.

«Ну и пусть! – думала я. – Могу же я позволить себе быть, хоть и недолго, счастливой. Сколько можно жить, оглядываясь на правила? Да, я влюбилась в молодого парня! И что? Кому от этого плохо?»

Уже давно я вывела для себя собственное понятие греха. Если я делаю что-то, от чего плохо другим, то это и есть самый настоящий и страшный грех. Но если я делаю что-то, от чего плохо лишь мне, то это вовсе грехом и не считается, ведь страдаю лишь я. И сейчас я прекрасно понимала, что такая любовь если и принесет страдания, то только мне и никому более. О своей сопернице я уже не думала, таковой ее не считая. К тому же, побывав у нее в квартире и увидев, что Нику там отведено место разве что комнатной собачки, я в душе освободилась от чувства вины перед ней.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.