Квартирник

Ксеня на кухне. Все как обычно

В 1988 году мама разрешила Ксене провести в наших шикарных хоромах на Горького квартирник. Обыкновенный такой квартирник восьмидесятых, домашний концерт андеграундного Юрия Наумова, очень в то время популярного и самобытного рокового блюзмена или блюзового рок-музыканта, уж не знаю. На самом деле Ксенька просилась куда-то черт-те куда в Бескудниково на неизвестную квартиру, куда идти через пустырь и от метро далеко, а обратно совсем непонятно как. Вот мама и сказала: давай-ка лучше у нас. Разрешила. Но только с одним условием – пусть обязательно снимут ботинки! Лидка долго пытала Ксеньку, сколько придет гостей. «Не знаю», – говорила Ксенька. «Как можно приглашать гостей и не знать, сколько придет?» – удивлялась Лидка. «Я их не приглашала, я просто собираюсь на пару часов их приютить», – пыталась объяснить Ксенька, окончательно заморочив бабушке голову. «Ладно, ты мне скажи тогда, что приготовить?» «Ничего не надо, что ты!» – был Ксенькин ответ.

В назначенный день и вечерний час в квартиру стали сползаться «гости». Именно сползаться – вида они были странного, потрепанного, взгляд их чуть плавал, движения были слишком плавными, а кривенькая улыбка не сходила с лица – тогда в моде была травка, а контингент квартирников состоял, как правило, именно из таких. И все как на подбор худющие. Человек 60. Первым пришел Ксенькин знакомый и, оглядевшись, сказал: «Спрячь-ка ты мелкие вещи, я эту публику знаю хорошо…» По мере накопления гостей в коридоре росла аккуратная дорожка из грязной, стоптанной и очень вонючей обуви. Запах казармы плотно стоял в воздухе, и мама, конечно, сто раз пожалела, что попросила разуться. Лучше потом пол вымыть, а такой запах и не выветришь сразу-то. Существа входили, оглядывались, чуть вжимая голову в плечи, щурясь, смотрели на антикварную люстру и гравюры в больших рамах, ампирную мебель и самих хозяев, удачно вписанных в чуждый им интерьер. Их можно было понять – квартирники проходили обычно в грязных хрущевских каморках на окраинах: платишь в счет там Башлачева или Кинчева трешку, слушаешь, кайфуешь и уходишь. Потом хвастаешься. Музейные экспонаты и антикварные мебеля уже совершенно лишние.

Лидка всё страдала: смотри, говорит, какие худенькие, давай я им блинчиков напеку? Или хотя бы бутерброды. Ну не могла Лидка не накормить людей! Сделала сначала штук сто разных бутербродов, и, когда внесла блюдо в большую комнату, где на полу сидело в нирване 60 человек, никто поначалу даже и не шелохнулся, не было у них привычки к еде. Да и не кормили никогда на квартирниках.

Посмотрела потом, что в холодильнике еще есть – макароны вареные вчерашние недоеденные. Взбила она яйца с молоком, добавила тертый сыр, соль, перец и, разложив макароны в сковородке, смазанной сливочным маслом, залила их этим омлетом. Посмотрела, что еще оставалось: ветчина, сыр, каперсы из настурции, кетчуп. Это все красиво и выложила сверху, присыпав тертым сыром и отправив в разогретую до 200 градусов духовку на 15 минут. А когда корочка подрумянилась и макаронник прогрелся, разрезала его на куски, которые в минуту были расхватаны.

1991 год. Фото для конкурса «Мисс пресса». Фотограф Ксения Рождественская. И грим тоже мой. И сестра тоже моя

Для макаронника понадобятся:

1 пачка макаронных изделий (отварить),

1 стакан молока или сливок, 3–4 яйца,

по 200 г ветчины и тертого сыра,

20 г сливочного масла,

каперсы (по желанию),

соль и перец по вкусу,

кетчуп.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.