9

9

…Это неспешное возвращение по воде, это плавание по великой реке, превосходящей саму Волгу, не только вернуло О.М. вкус к жизни, но и, в некотором смысле, проложило дорогу стихам.

Как на Каме-реке глазу тёмно, когда

На дубовых коленях стоят города.

В паутину рядясь, борода к бороде,

Жгучий ельник бежит, молодея в воде.

Упиралась вода в сто четыре весла —

Вверх и вниз на Казань и на Чердынь несла.

Так я плыл по реке – с занавеской в окне,

С занавеской в окне, с головою в огне.

А со мною жена пять ночей не спала,

Пять ночей не спала – трех конвойных везла.

Сами стихи (триптих «Кама» и другие) пришли позднее, уже в Воронеже, в 1935 году, но всё их наполнение, а возможно, и былинный размер всё же прикамские. Памятуя о мандельштамовских принципах метрических волн и ритмического соседства, можно предположить и тесную связь с «Камой» стихотворения «Твоим узким плечам под бичами краснеть…», написанного летом 34-го и скрыто обращенного к М. Петровых[289].

Так Урал стал составной частью их жизни. Его образами наполнены и воронежские стихи[290], особенно из «Первой тетради», чей поток пролился весной и летом 1935 года – спустя неполный год после переезда в Воронеж.

Тогда же, в конце весны 1935 года, Мандельштам всерьез обсуждал с женой, находившейся в эти дни в Москве, следующий прожэкт: «Вот что: предлагаю принять командировку от Союза или Издательтва на Урал по старому маршруту. Напишу замечательную книгу (по старому договору). Это чудесная мысль»[291]

Но разве можно было себе представить такое годом раньше, в самой Чердыни, когда первое же, что поэт сделал по приезде, – выбросился из окна?!..

В конце июня 1934 года О.М. осмотрел воронежский психиатр и никакого травматического психоза уже не обнаружил.

В больницу же попал не Осип Эмильевич, а Надежда Яковлевна, неожиданно заболевшая сыпным тифом…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.