6

6

На следующее утро Боб отправился искать проводника, пользуясь теми контактами, что ему дали в Лиме, а я снова взял рикшу, чтобы проехаться по знакомым местам в Икитосе и хоть чем-то занять время.

Заслуга открытия Амазонки принадлежит испанцам. В 1500 году Висенте Яньес Пинсон вошел в устье огромной реки на восточном побережье Южной Америки и назвал ее Рио-Санта-Мария-де-ла-Мар-Дульсе – река Святой Марии Пресного Моря. Но Пинсон на самом деле не понял, да и не мог понять, что открыл одну из величайших рек мира – размер бассейна 7,2 миллиона квадратных километров. Не мог, потому что даже не знал, что плывет вдоль побережья континента.

Именно поэтому перуанцы считают первооткрывателем Амазонки Франсиско де Орельяну. Правда, Орельяна обнаружил Амазонку в 1541 году, как и Колумб Америку, совершенно случайно. Он и его люди входили в небольшой голодающий отряд испанцев, который на свой страх и риск отправился на поиски Эльдорадо, спрятанного, по мнению конкистадоров, где-то в дебрях сельвы. А потом «плавсредство», где находился Орельяна со спутниками, посланное раздобыть хоть какое-то пропитание, унесло течением от основного отряда. Сопротивляться сил у голодных золотоискателей уже не было, так что они вынуждены были отдаться течению, положившись на удачу.

Золота они так и не нашли, зато совершили географический подвиг – горстка храбрецов за восемь месяцев добралась до Атлантического океана.

Однажды на Амазонке, а точнее на одном из ее притоков – реке Укаяли, я побывал в маленьком местечке, что носит имя Орельяны, там даже стоит обелиск в честь его отважного плавания. Конкистадор дал и название всему этому региону – Амазония, как говорят, ошибочно приняв за женщин длинноволосых индейцев ягуа, одетых в волокнистые юбки. А заодно «перекрестил» саму реку. Название «река Святой Марии Пресного Моря» осталось в прошлом.

Потом этот край снова надолго погрузился в сон, пока в конце ХIХ века Амазонию не разбудил интерес к каучуку. Именно тогда наступила эра беспощадной эксплуатации амазонских лесов каучуковыми баронами в основном из Северной Америки, которые делали здесь огромные и легкие деньги. С встречавшимися на пути местными индейскими племенами поступали так же, как в свое время это делали конкистадоры или поселенцы на североамериканском континенте. На этой каучуковой волне возник и Икитос – крупнейший город в бассейне перуанской Амазонки. Сегодня в Икитосе 400 тысяч жителей и одна достопримечательность – живописный речной порт Белен, где все здания построены на плотах.

В основном лодочный порт Икитоса хаотичное, но по-своему привлекательное место, где сталкиваются два мира – уже окультуренный белыми людьми индейский мир и полуцивилизованный индейский мир. В Икитос за покупками на моторках или на каноэ приплывают индейцы, живущие относительно недалеко от города по берегам Амазонки или на ее многочисленных притоках: либо в маленьких деревушках, где обычно всего три – четыре примитивных полудеревянных-полулиственных домика на сваях, либо вообще в одиночку.

Когда плывешь по Амазонке километрах в десяти – двадцати от Икитоса, то нередко можно увидеть на берегу семью, предпочитающую жить обособленно. Крохотная лачуга и небольшой участок, возделанный, чтобы выращивать рис. Иногда рядом растет несколько кокосовых пальм и бананов. Все остальное для выживания дает сельва и река.

По сравнению с подобными лачугами Икитос, разумеется, кажется почти Нью-Йорком. До сих пор дома, покрытые португальской черепицей, хранят следы богатства прежних времен. А на центральной площади города можно увидеть творение Гюстава Эйфеля – обветшалый металлический павильон, спроектированный им для Всемирной выставки в Париже в 1889 году и перевезенный сюда позднее в разобранном виде каучуковым магнатом Жюлем Тотом. С какой целью было совершено это безумие, правда, не понимаю: ни жить, ни работать в железном доме в тропическом климате невозможно.

Впрочем, домик Эйфеля, изящно украшенный литыми балконами, никто не собирается отправлять на металлолом. Зачем, если этот театр абсурда доставляет неимоверную радость всем посещающим Икитос туристам?

Каучуковый бум в Южной Америке закончился примерно в двадцатых годах прошлого века, когда на мировом рынке появился более дешевый африканский и азиатский каучук. А затем использование природного каучука вообще ушло в прошлое, его вытеснили современные синтетические материалы. В результате этого немало местных толстосумов попросту разорились. Не ведаю, что стало с магнатом Тотом, но хорошо знаю несколько когда-то очень богатых «каучуковых» граждан Перу, которые под старость лет вынуждены работать простыми клерками в столичных офисах. Не повезло.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.