43
43
Продав «тойоту» и забежав в банк, чтобы перевести деньги в Икитос, еще до касс «Аэрофлота» я помчался со своей драгоценной корой к падре Иосифу в надежде, что он развеет последние сомнения, которые все-таки жили в моем сердце.
Старик меня принял, хотя, как меня предупредили, плохо себя чувствовал, что, впрочем, понятно, когда человеку за восемьдесят. Я молча выложил перед монахом свое богатство.
– Неужели все-таки добрались? – с изумлением спросил он.
– Да, – ответил я не без гордости, – но последнее слово за вами. Это действительно Uncaria tomentosa или все мои мучения были тщетными?
Старик напялил на нос огромные очки, внимательно рассмотрел кору и листья, которые я специально для него притащил из сельвы, и утвердительно кивнул:
– Не сомневайтесь, это действительно она. – А потом добавил: – И не сердитесь, что не дал вам своих провожатых. Знаете, из вашей страны приезжает довольно много проходимцев. Рад, что вы не из их числа.
Ну поляк, что с дедушки возьмешь?
Уже в Москве таможенники долго рассматривали мешок с древесиной и весло, которым я греб по Амазонке. И то и другое вызвало неподдельное удивление.
– Это все зачем? – спросил один из таможенников, поковырявшись в коре и покрутив перед носом странное, уже отполированное моими руками весло.
– Как зачем? – серьезно ответил я. – С меня будут лепить новую девушку с веслом. А это Uncaria tomentosa – успешно лечит от смерти.
Таможенники ухмыльнулись и пропустили меня без дальнейшего досмотра.
А зря. В соседней сумке лежал серебряный тумик, который я выкупил у родни Боба. Здесь шуточками я бы, наверное, не отделался.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.