Глава 3 От службы к паразитизму

Глава 3

От службы к паразитизму

Тяга к знаниям

Освобождение Петром III дворянства от службы России было по своей сути паразитической антинародной революцией. Разумеется, была инерция, разумеется, многие дворяне продолжали служить честно или ради славы, кроме этого, манифест обязывал дворян служить во время войны. Но яд паразитизма со временем все глубже и глубже проникал в тело дворянства, разлагая его первоначальную сущность как служивого сословия и превращая в чисто паразитическое сословие, глядя на которое крестьяне все меньше понимали, за что они кормят этих паразитов. Само собою, разложение начиналось с самого богатого и родовитого дворянства.

Если бы царь, освобождая от службы дворян, одновременно и лишил их земли, то это, может быть, как-то стимулировало дворян заняться хоть чем-то полезным, в данном же случае все большее и большее число дворян предпочитало бездельное существование. В это время в Европе шли научные и промышленные революции, за билет на лекцию химика Гемфри Дэви высшее общество Эдинбурга платило 20 фунтов стерлингов (9 кг серебра), а русские цари не могли заставить бездельных дворян хотя бы высшее образование получить! Все русские люди, мало-мальски выдающиеся умом или энергией, в XIX веке были либо из обедневшего дворянства (А. Аракчеев или И. Мичурин), либо из семей священников (М. Сперанский или Д. Менделеев), либо из купцов, как А. Столетов.

Дворянство имело доходы от сельского хозяйства, но за все века своего владения сельскохозяйственными угодьями России не оставила ни малейшего следа в этой области человеческой деятельности. Если исключить выведенную графом Орловым породу рысаков, совершенно не нужных народу, то эта элита России не вывела ни одной породы животных, ни одного сорта растений. Все порою уникальные породы животных (серый украинский скот, к примеру, или романовская овца), все сорта растений (скажем, русская рожь) были выведены крестьянами без какого-либо творческого участия дворянской элиты.

Обладая огромными состояниями, русское дворянство предпочитало прожечь его с проститутками в Париже, но ни копейки не направить на общее благо России. В Англии никогда не было ни одного государственного университета, в России не было ни одного частного – все высшие учебные заведения были учреждены царями и содержались за счет казны. Но загнать русское свободное дворянство даже в такие университеты, даже на стипендии из казны было проблемой.

К концу XIX века в России было всего 9 университетов на 130 миллионов населения (из которого 1,5 миллиона были дворяне), но только Петербургский и Московский были так-сяк наполнены, имея около 4 тысяч студентов на пяти факультетах при четырехлетнем обучении, а, скажем, Казанский имел 858 студентов, Харьковский – 1489, Новороссийский – 688.

Цари старались, и в целом число студентов росло, скажем, с 1880 по 1894 год их количество увеличилось с 8193 до 13 944. Но в процентах число студентов-филологов осталось прежним – 20 %, студентов юристов увеличилось с 22 до 37 %, студентов-медиков уменьшилось с 46 до 37 %, а студентов физико-математического факультета упало с 11 до 5 %! То есть число желающих стать юристами возросло с примерно 1800 до 5200 человек, а число студентов, изучающих точные науки, за 14 лет упало с примерно 900 до 700 человек. Думаю, что это от внедренного в умы дворянской элиты постулата, что умный человек – это тот, кто умно болтает (особенно если в рифму, но можно и прозой), а точные науки – это удел быдла.

Правда, стараниями царей на 1898 год в России высшее техническое образование давали еще учебные учреждения типа институтов с пятилетним курсом обучения, их тоже было 9, и в них училось 5435 студентов. Кроме того, был один сельскохозяйственный, один сельскохозяйственно-лесной и один лесной институты с четырехлетним сроком обучения и с 916 студентами. Итого примерно 20 тысяч студентов на государство, повторю, со 130 миллионами населения и с полутора миллионами дворян. И это при том, что церковный клир готовили 58 семинарий с 19 000 семинаристов и 186 духовных училищ с 31 215 учениками.

Через 5 лет России придется вступить в войну с Японией, которая имела втрое меньше населения, но у которой уже было обязательное начальное образование и 3111 профессионально-технических школ с почти 200 тысячами учащихся. Кроме этого, 7 технологических высших школ и 2 университета с примерно 11 тысячами студентов. Что удивительно, Япония имела и 101 женскую высшую школы с 32,5 тысячами курсисток.

Через 15 лет Российская империя вступит в войну с Германией, которая на начало ХХ века имела на 56 миллионов жителей 22 университета с 36,5 тысячами студентов и 11 высших технологических школ с 17 тысячами студентов. Кроме этого, неизвестное мне количество немецких студентов училось в 3 высших горных, 5 высших лесных, 5 высших ветеринарных, 2 высших сельскохозяйственных школах и в 8 сельскохозяйственных институтах при университетах.

Большинство российских дворян получало «домашнее» образование с помощью нанятых учителей «числом поболее, ценою подешевле».

Мужчины-дворяне получали и военное образование, но о военном образовании позже.

Такое бедственное положение с тягой к знаниям, нужным в практическом строительстве России, существовало при том, что царями образованность чрезвычайно ценилась – уже студент университета становился дворянином, а окончивший университет получал шпагу и гражданский обер-офицерский чин. Что, правда, могло прельстить только разночинца или горожанина, а не уже потомственного дворянина.

И среди дворян образованность формально тоже очень ценилась, ценилась причастность к «наукам», дворяне сами себя считали «образованным» классом, однако под образованностью имелось в виду знание иностранных языков и популярной художественной литературы. И только. Латынь и греческий язык считались основами классического гимназического образования, соответственно, знание элегий Овидия ценилось выше, нежели знания законов Ньютона. С помощью первого можно было блеснуть своим умом в «культурном» обществе, а с помощью второго можно было оказать помощь России, но кому эта Россия была нужна в обществе, все более и более становившемся паразитическим?

Таким образом, освобождение элиты от службы России сделало ненужными те знания, с помощью которых России можно было послужить, оставив у элиты только те, которые нужны для заполнения «умной» болтовней праздного досуга. А поскольку элита являлась образцом для тех, кто пополнял ее из других сословий, то и в целом по России было безразличие к получению и поиску тех знаний, которые могли бы двинуть Россию по пути прогресса.

Но дворянство было не единственным камнем, лежавшим на пути прогресса, была еще и главенствующая православная церковь.