Ботинки как фисташки

Ботинки как фисташки

Мировой центр заговора против Буша — так назвал фабрику Байдана один из турецких публицистов — находится на окраине Стамбула.

Из центра метрополии туда ехать почти час пригородным поездом. Или два часа на такси — пробки в городе с пятнадцатимиллионным населением заканчиваются только в Кючюкчекмедже, деревне, которую недавно поглотил стамбульский колосс. Здесь останавливались на отдых отряды янычар, отправлявшиеся завоевывать Европу. Войска Кара-Мустафы, шедшие на Вену, тоже устраивали привал в Кючюкчекмедже. Сегодня жизнь здесь, вдалеке от мировых конфликтов, течет медленно.

Секретарша с лицом, закрытым платком, предлагает кофе, чай или кола-турку — местный ответ кока-коле, которую по телевизору часто рекламируют голливудские актеры.

Через минуту появляется сам шеф.

— I am big boss Ramazan, — представляется он. Это все, что он может сказать по-английски. По-польски у него получается куда лучше. — Хороший ботинки, очень дешевый, — он указывает на товар, стоящий на полках. — Три года я ездил в Варшаву, на Стадион[38], — выговаривать это ему тяжело, поэтому уже по-турецки я узнаю, что модель 271, прежде чем полететь в Буша, скиталась с биг-боссом между Стадионом десятилетия и рынками в Млаве, Гродзиском и Пясечно.

— Больших денег я у вас не заработал, но люди были супер. Как и я, всего добивались сами. Было много курдов, прямо как дома. А еще были турки, болгары, русские, украинцы. Я перестал к вам ездить только в 2003-м, когда началась война в Ираке.

Ирак — моя самая большая удача. Все боялись там торговать. А я ездил по маленьким городам, иногда уже через неделю после того, как там прекращались бои, и искал рынки сбыта. Я рассуждал так: война войной, но ходить в чем-то нужно. И оказался прав.

Другие только сейчас открывают этот рынок. А у меня уже есть контакты. Я продаю обувь в Турции, Ираке, Сирии, Иордании, России, Албании, Боснии… Дам вам адреса некоторых магазинов на базаре. Сами увидите. Ботинки расходятся как иранские фисташки!

И мы отправляемся поговорить с покупателями. В первом магазине байбайбуши уже закончились.

— Мы продаем двести пар в неделю, — хвастается сын владельца.

Во втором магазине продавец начинает с антибушевской тирады:

— Надеюсь, что ночью ему снятся кошмары. Что он не может спать и что будет мучиться перед смертью. Он столько людей поубивал в Ираке, что гореть ему в аду вместе с Гитлером и Сталиным. Вы из Польши? То есть ваши руки тоже в крови. Пусть хоть вашим детям будет стыдно за эту войну.

Мы прощаемся. Идем в третий магазин. Он находится в самом центре района Аксарай. Именно здесь во времена коммунизма польские челноки затоваривались кожаными куртками и джинсами. Может, где-то еще сохранился магазин под названием “Бонек”. Но сегодня здесь безраздельно властвуют русские.

— Байбайбуши? Пожалуйста! Бежевые, черные, коричневые. Все с фирменной наклейкой и парой прощальных слов бывшему президенту, — нахваливает свой товар продавец. — Хотите поговорить с покупателями? Пожалуйста! О, вот наш постоянный клиент. Мехме-е-ет! Иди скажи чего-нибудь газете!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.