Начало судебного беззакония

Начало судебного беззакония

А конец правосудию в СССР начался после убийства Сталина, начался тогда, когда некому стало требовать от судей выносить не тот приговор, который определяет закон, а тот, который требует «пахан». При Сталине такого не было, при Сталине судьи обязаны были подчиняться только закону, что и немудрено, поскольку Сталин не допустил бы, чтобы кто-либо в стране, а тем более судьи, не исполняли Сталиным же разработанной Конституции.

К примеру, когда требуется показать «беззаконность сталинского режима», часто вспоминают о некоем бывшем работнике ГПУ, «старом большевике» Кедрове, который незадолго до войны был обвинен в измене и представлен на суд, а политическое руководство страны (Политбюро) разрешило приговорить его к расстрелу. Однако Коллегия Верховного суда Кедрова оправдала, видимо, не было «достаточных улик». На одном из судов по делу о защите чести и достоинства Сталина, клеветники предъявили список обвиняемых тех времен с резолюцией-разрешением расстрелять виновных из этого списка. В списке числился некий Снегов. И мой коллега Л. Жура показал суду, что этот Снегов числится даже не в одном, а в двух списках, на которых есть и подпись Сталина под резолюцией «расстрелять», но этот Снегов пережил Сталина. То есть для большинства сталинских судей (были, конечно, и негодяи) ничьи резолюции не имели заранее установленной силы — только установленная судом виновность в совершении преступления.

И уничтожение правосудия в СССР началось с «разоблачением «культа Сталина». Что тогда произошло?

Предположим, в 30-40-е годы действительно было несправедливо осуждено столько невиновных, чтобы это стало не местной, а государственной проблемой. Но кто предъявлял им обвинение, кто выносил им неправосудные приговоры? Сталин, Политбюро? «Десталинизаторы» уже более 50 лет уверяют народ и весь мир, что именно они. А на самом деле? А на самом деле, при существующих в Уголовном кодексе двух высших мерах социальной защиты, Политбюро, руководствуясь ситуацией, определяло судам, которую из них выбирать, если подсудимый заслуживает применение к нему высшей меры социальной защиты. И Политбюро, исполняя свои обязанности, писало в конце 30-х — «расстрелять». Но заслуживает данный человек расстрела или нет, определял не Сталин, и не Политбюро, а суд. И все невинно осужденные лежат не на совести Сталина и Политбюро, а на совести судей.

Вот, к примеру, помянутые густопсовые «десталинизаторы» — общество на иностранном содержании «Мемориал». На основании «исследований» «Мемориала», 16 апреля 2010 года «десталинизатор» Ганапольский огласил эфир радио «Эхо Москвы» истерикой якобы о том, как Сталин убивал 12-летних детей. Позвонил радиослушатель и засвидетельствовал о «Мемориале» следующее: «Вы знаете, ну, тема очень интересная — я сам русский немец. У меня в 1937 году застрелили деда, просто за то, что у него нашли Библию на немецком языке. Самое смешное в том, что я написал, через «Мемориал» это нашел, прислали приговора копию. Вы знаете, самое смешное, что фамилии тех людей, которые его расстреливали, так называемая «тройка», были заштрихованы».

Понимаете, что делают «десталинизаторы»? Они валят все на Сталина, чтобы увести от ответственности (хотя бы моральной) тех подонков-судей, кто и осуждал невиновных. И защита судей, творивших беззакония, это не случайность, это давнишняя цель «десталинизаторов», еще в 50-х поставивших перед собой цель переподчинить судей «пахану» Хрущеву, которому они в тот момент лизали зад, или безмозгло исполняли хрущевские указания.

Возьмем, к примеру, дело о расстреле Еврейского антифашистского комитета. Его в перестройку подробно описал журналист А. Ваксберг, и вот что следует из его описания.

В начале 50-х годов НКГБ «обнаружил», что Еврейский антифашистский комитет превратился в «шпионский центр США». Пятнадцать человек из этого комитета «подтвердили» версию НКГБ, сознавшись в том, что они американские шпионы. 34 следователя под контролем 5 прокуроров собрали доказательства шпионской деятельности и передали дело в суд (военный трибунал) под председательством судьи Чепцова. И трибунал приговорил всех, кроме одного, к расстрелу.

Но когда началась кампания клеветы на Сталина под видом «борьбы с культом личности», Чепцов начал утверждать, что он уже, дескать, на первых заседаниях начал сомневаться в вине подсудимых. (Суд шел больше двух месяцев.) Раз возникли сомнения, то, в зависимости от их степени, судья должен был либо оправдать подсудимых, либо вернуть дело следователям для поиска более серьезных доказательств и устранения противоречий. Но так поступил бы порядочный судья.

А Чепцов оправдывался тем, что он, дескать, ходил по начальникам («паханам») и излагал им свои сомнения в виновности подсудимых. Он ходит к министру ГБ Игнатьеву, к его заместителям Рюмину и Гришаеву, к Шкирятову, к Маленкову. Убедившись, что расстрел подсудимых не противоречит мнению начальников, он завершает процесс и вместе с другими судьями своим приговором дает команду убить людей, которых он считает невиновными! (В деле Ходорковского судья еще круче — тому вообще приговор начальники написали, он только огласил).

И что «десталинизаторы»? Они уничтожили морально этого убийцу? Не дождетесь, они валят вину на Сталина, а судей считают невинными жертвами. И А. Ваксберг Чепцова откровенно оправдывает, считая чуть ли не героем: «Даже в тех немыслимых условиях была возможность сопротивления адской машине уничтожения». Но ведь это именно Чепцов и был адской машиной уничтожения! Ведь он дал команду расстрелять. Он, а не Сталин или Берия. Чему же Чепцов «сопротивлялся»?

А дальше А. Ваксберг пишет: «Насколько, наверное, тому же Чепцов у было отрадней активнейшим образом участвовать потом в реабилитации жертв произвола и в суде над палачами». Вот уж действительно «отрадно». «Борьбу с культом личности» чепцовы начали с того, что по заданию Хрущева и Маленкова сфабриковали против Берии дело и убили его. Это Ваксберг называет судом над палачами. А потом чепцовы начали снова принимать в суд дела все тех же людей, но теперь уже не для того, чтобы их расстрелять и этим выслужиться перед «паханами», а для того, чтобы ранее убитых ими, реабилитировать на радость лысому «пахану». Что касается лично Чепцова, то он в реабилитации собственно им убитых жертв не участвовал — закон это не допускает. Зато «отрадно» было прокурорам — они участвовали! Подполковник юстиции военный прокурор Кожура в 1952 году своей подписью гарантировал, что следователи провели следствие без всякого нарушения законности и потребовал от трибунала, чтобы тот немедленно приговорил к расстрелу «космополитов безродных». А в 1955 году этот прокурор не застрелился — нет! Как можно! Он своей подписью подтвердил, что все «космополиты безродные» из Еврейского антифашистского комитета невиновны и потребовал от трибунала, чтобы их всех реабилитировали.

Такие «правоохранители» обязаны были стать в глазах общества презренными, их должны были презирать даже их собственные дети, а «десталинизаторы» сделали из них невинных овечек. Разве судья Данилкин, назначивший новый срок Ходорковкому, виновен, разве судьи кассационной инстанции утвердившие приговор Ходорковскому, виновны? Разве их должны презирать их же дети? Как можно так подумать?? Им же начальство приказало! Правда, не Маленков, не Игнатьев, не Рюмин, но, безусловно, тоже «паханы».

Поэтому Ходорковскому нужно в ножки поклониться всем этим мемориало-сванидзе-млечино-федотовым и сказать: «Спасибо родные, что я благодаря вам вместо правосудия получил судейское беззаконие!». Мемориало-сванидзе-млечино-федотовы такую благодарность от Ходорковского безусловно заслужили.

Это хороший совет, хотя Ходорковский вряд ли им воспользуется.

И в результате остается совет Ходорковскому, называть вещи своими именами, а не «Системой». То, что следователи сфабриковали против Ходорковского дело, это ведь называется не «Система», это деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания, это преступление, предусмотренное статьей 299 УК РФ. И то, что суд вынес по делу Ходорковского заведомо неправосудный приговор, это тоже не «Система», это тоже преступление, предусмотренное статьей 305 УК РФ. И называть этих лиц надо не жертвами «Системы», а преступниками. Преступниками по законам этой же «Системы». И речь вести не о неком несуществующем законодательстве «насилия», а о насилии полнейшего беззакония, творящегося в правоохранительной и судебной системах нынешней России.

* * *

Если бы Сталин не был убит, то сегодня у нас было бы правосудие и в суды, и в правоохранительные органы можно было бы обращаться безбоязненно. И люди, служившие бы в судебно-правоохранительных органах, пользовались уважением народа.