Сказки для отъезжающих

Сказки для отъезжающих

– И Вы сочинили сказку для кино и отъезжающих «Иванов и Рабинович, или «Ай гоу ту Хайфа»», веселую и грустную невероятную историю про русского Васю Рабиновича и еврея Арона Иванова, на старой яхте добирающихся из Ленин града до Хайфы. И еще одну сказку – рождественский роман «Русские на Мариенплац», о приключениях трех наших робинзонов в Мюнхене. На седьмом десятке лет сойти с пути, приведшего к громкому успеху, сменить кожу, жанр – Вы же снова рисковали, скрутив очередное сальто-мортале…

– А разве рискует только акробат, только летчик? Писатель, садясь за новую книгу, тоже рискует.

– А в чем он, писательский риск?

– Не повториться. Не повториться в следующем романе, в сюжетном ходе, в мысли, в настроении. Если ты и можешь позволить себе в чем-то повториться, то только в собственной манере письма, которая сидит в тебе генетически.

И вот, отправив в плавание яхту «Опричник» с Ивановым и Рабиновичем и написав рождественский роман о людях несчастных и по-своему счастливых, утешительную сказку, читая которую, надеялся автор, люди будут и смеяться, и плакать, я резко меняю регистр и пишу книгу более трагическую, с абсолютно новым для себя героем. В романе «Кыся» о приключениях дворового петербургского кота я веду повествование от первого лица, от имени кота Мартына.

Издатели просят от автора продолжения, и я лечу в Америку, в Соединенные Штаты, собираю материал и сочиняю второй роман – «Кыся в Америке», а потом, снова по настоянию издателей, третий, материл для которого собирал в Лос-Анджелесе, на киностудии «Парамаунт», – «Кыся в Голливуде».

Следующую книгу, естественно, мне нужно было написать категорически другую. И появляется трагикомедия «Мика и Альфред» – о человеке, умеющем убивать взглядом, серийном убийце, старом одиноком художнике, и о домовом, которого художник когда-то нарисовал, и тот ожил и живет теперь у него в доме, а слышит и видит этого домового только сам художник. Больше года я работал над этой вещью. По-моему, она получилась жесткая, даже жестокая и в то же время иронично-мистическая.

– Что для Вас важнее – рассказать утешительную историю, которая давала бы человеку силы жить дальше, или обличить уродства, язвы, преступления катящегося в пропасть мира?..

– Писать обличительные вещи из разряда тех, чем переполнен Интернет, его сайт «Compromat.ru», мне неинтересно. Я не призван бичевать современное общество, не только российское, но и немецкое, американское (поверьте мне, последние пятнадцать лет пожившему по разным заграницам, – уродливых явлений у них ничуть не меньше, чем у нас), но мой герой живет в этом обществе и волей-неволей сталкивается с переполняющими его уродствами.

И я придумываю роман «Ночь с ангелом»: человек моего возраста, едущий из Москвы в Петербург повидать внучку Катю, оказывается в одном двухместном купе с ангелом-хранителем, когда-то лишенным крыльев, ныне работающим в охранной структуре; и этот ангел рассказывает своему нечаянному попутчику историю семьи, которая ему близка, историю о предательстве и верности, о любви и смерти…

И снова, сидя за компьютером в снимаемой нами с Ирой двухкомнатной мюнхенской квартире, я думаю о том, чтобы не повториться. Риск повтора страшит меня больше всего.

– И куда теперь отправляете своих героев?

– На тот свет.

– Не близко…

– Новая повесть (она сейчас в работе) – «Путешествие на тот свет» – абсолютно не похожа на то, что я сочинял до сих пор. Не знаю, правда, насколько меня хватит, потому что, работая помногу и ежедневно, я рискую здоровьем. Мне все-таки семьдесят семь лет, и этого обстоятельства не могут отменить гантели, которые Вы видите в моей комнате…