Противоборство 1996 г

Противоборство

1996 г

Январь. Новогодние будни и праздники. Послевыборный ажиотаж в Госдуме: образование комитетов, президиума. Такая непримиримость к товарищам из РКРП и такое расшаркивание, дипломатия и учет взаимных интересов с буржуазными фракциями. Избранным членам КПРФ как бы стыдно, что их примут за прежних (настоящих) коммунистов. Горький писал когда-то об отношении Толстого к Чехову. Тот сравнивал его с Христом: «Приди Христос в русскую деревню в своем хитоне, босиком, его же девки засмеют». Стыдятся своего прошлого, осовремениваются, чтобы уж никак не отличаться от умничающих, вальяжных, развязных, «свободно мыслящих», говорящих на многих языках, кроме пролетарского. «Не надо нас бояться, как бы хотят они сказать, вы же видите, мы – как и вы, просто у нас название другое»…

В Саратове А. Н. Гордеев, которого мы все дружно поддерживали, на пару тысяч голосов отстал по результатам выборов в Госдуму от генерала Громова. Кроме фамилии, все остальное в победившем – фикция оппозиционности.

Иногда и результаты выборов кажутся фикцией.

* * *

Январь. Пишут друзья, это помогает жить. И из Ленинграда пишут. И я ни разу за эти годы не написал на конвертах (и даже на деловых бумагах) «Санкт-Петербург», а только Ленинград. Один раз меня на почте поправили. Но я объяснил, что я ленинградец и лучше знаю, как правильно называется этот город. Наверное, я так сказал, что девица умолкла.

Даже в январские холода наши товарищи трудолюбиво несут свою лямку и распространяют газеты левого направления. Одна из них, крепкая, еще не совсем старая женщина, ходит по трамваям, переходя из вагона в вагон, и громко предлагает издания («Трудовую Россию», «Молнию», «Советскую Россию», «Вечерний Ленинград», «Правду», «Завтра», «За народовластие» и другие). Для вида у нее есть и другие газеты. Негусто, но покупают. Все это идет в партийную кассу и, видимо, ей, в качестве небольшого приработка к пенсии. Целый день таскает она свою тяжелую почтальонскую сумку. Некоторые пассажиры кривятся. А ничего не поделаешь – рабочий район, рабочие в трамваях ездят. Она у себя дома. Она же не у входа в консерваторию газеты продает… Года три я её вижу. Часто покупаю у нее газеты. Мы уже с ней глазами здороваемся. «Ниловна», – называю я её мысленно.

Другой – пожилой, вихрастый, по-моему, не очень здоровый, с университетским значком на стареньком пиджачке, в мало греющем пальто и в меховой шапке, выкладывает наши газеты на парапет памятника Ленину, кладет на них что-нибудь тяжелое, чтобы не сдуло ветром...

Конец ознакомительного фрагмента.