Галоши для La Scala

Галоши для La Scala

В предпоследний день апреля в Пензе под предводительством премьер-министра Владимира Путина обсуждались дела театральные. Первоначально такое заседание планировалось провести в Астрахани, в роскошном зале нового музыкального театра. Сделать это помешали совершенно не ожидавшиеся в понизовье в весеннюю пору дожди. И всё-таки и театр, и астраханский губернатор Александр Жилкин участвовали в заседании – в режиме видеоконференции.

Всем известно доброе отношение Путина к Астрахани и её губернатору. Часто бывая в дельте Волги и в качестве президента, и премьера, а то и просто отдыхающего, он старается помочь, чем может, много и по-доброму шутит. Шутил он и на сей раз, увидев Жилкина на экране монитора, однако теперь от его шуток веяло прохладой. Не знаю, какой умник или умница из околокультурного окружения губернатора присоветовал ему в одиночестве устроиться в «царской ложе» на фоне бархата и позолоты с карандашом в руке, но в этой позе он был весьма уязвим для остроумного премьера, известного мастера ассоциативных определений, тотчас же сравнившего Жилкина со Станиславским. Этим Путин как бы давал понять, что в любой момент может прервать оратора, воспользовавшись знаменитым восклицанием гениального режиссёра. Примерно так оно и вышло. Не дослушав ни покаянных речей, ни бодрых заверений, Путин принялся отчитывать неких безымянных региональных руководителей, страдающих гигантоманией за казённый счёт.

Кому-то это может показаться странным, но к Жилкину такие претензии отношения не имели, ибо не он был инициатором грандиозного строительства, прозванного местными шутниками пирамидой Хеопса-2. Мне этот экскурс в египетскую историю не кажется корректным. Во-первых, фараон сооружал пирамиду поболее четырёх лет и над ним был лишь один Бог, а в перечне подрядных организаций отсутствовала такая фирма, как «Техстройинвест XXI век». Во-вторых, Жилкин не фараон и над ним помимо Бога и Путина есть ещё и Медведев, которому тоже хотелось бы послушать арию Аоэнгрина «О, лебедь мой!». А в-третьих, этот театр стал для всех чем-то вроде писаной торбы, от которой желалось бы поскорее избавиться, то бишь сдать в эксплуатацию. Крайний срок намечен на начало июля.

В принципе на это можно уже делать ставки – откроют, наконец, театр после многочисленных переносов к началу июля или нет. Аккурат напротив парадного подъезда астраханского La Scala (так иронично называют его в городе), прямо через дорогу, находится лечебное заведение для тяжелобольных и немощных стариков. Из его фронтальных окон La Scala виден как на ладони, и несчастные обитатели сей юдоли печали, проводящие последние дни в оставляющих желать лучшего для цивилизованного человека условиях по причине отсутствия денег на ненужных государству людей, коротают время в созерцании восьмого чуда света. Как-то в середине апреля проходил я мимо этих окон и видел в одном из них двух старушек, о чём-то беседовавших. И прислышался мне такой диалог: «Как думаешь, Петровна, откроют эту обилону к майским или не откроют? – Не, Гавриловна, к майским не откроют. – А к ноябрьским откроют? – А к ноябрьским, пожалуй что, откроют. – А мы с тобой доживём до ноябрьских? – Не, Гавриловна, не доживём». Это присказка, а сказка, как водится, впереди.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.