Квинсленд

Граница, отделяющая Северную территорию от штата Квинсленд, обозначена не только большим плакатом, но и длинным, уходящим к горизонту забором из колючей проволоки. Сразу появилось ощущение, что здесь вольница заканчивается и мы въезжаем в зону строгого контроля.

Майкл – шофер нашего грузовика – подтвердил мои предположения:

– Закрываем вас в кузове наглухо. Сидите тихо, не высовывайтесь. Особенно, если нас, не дай бог, остановит полицейский. В Квинсленде людей в кузове перевозить запрещено. Штраф – 200 долларов с водителя и по 150 долларов с каждого пассажира.

Так мы и поехали: разглядывая первый на нашем пути австралийский штат в щелку – почти как заключенные, изучающие красоты Сибири сквозь решетку «столыпинского вагона». Было у нас и право на прогулку: на какой-то пустынной заправке нас выпустили немного размять ноги.

Так взаперти и доехали до Маунт-Айса – самого большого города мира. Может, его еще и не внесли в этом качестве в Книгу рекордов Гиннесса, но стоило бы. Как вам город, у которого центральная улица тянется на 140 километров? Да и площадь он занимает сравнимую с половиной Московской области. Правда, среди «городских» зданий большая часть – шахты и горно-обогатительные комбинаты; а жители – все больше горняки и металлурги.

Я в Австралии привык ночевать в буше. Мне это даже нравилось: свежий воздух, чистое звездное небо, попугаи поют, сверчки пищат, ядовитые змеи и пауки ползают. А Татьяна Александровна страдала ностальгией по церквям – очень уж она к ним в Юго-Восточной Азии прикипела. В Австралии мы уже видели несколько церковных зданий, но все они оказались давно брошенными, и ей скрепя сердце приходилось соглашаться на очередной «кемпинг». Но вот в Маунт-Айсе нам попалась первая «настоящая» церковь. Татьяна Александровна обрадовалась, будто стала свидетелем Второго пришествия.

– Пошли-пошли, зайдем, – она потянула меня за рукав.

Лютеранская церковь Святого Павла была закрыта – как это обычно и бывает по будним дням с протестантскими церквями. Во дворе тоже было пусто. И только в прицерковном детском саду нашлась живая душа. Какая-то женщина, скорее всего, заведующая, занималась бумаготворчеством.

– Пастора нет, будет только в воскресенье.

Нет так нет. Сели за столик возле церкви поужинать чем бог послал: лимонад и хлеб с арахисовым маслом. Сидим, жуем, никого не трогаем. Заведующая закончила свою работу, закрыла детский сад и пошла к своей припаркованной во дворе машине. И тут увидела нас. Подошла – пожелать приятного аппетита.

– Оставайтесь здесь на ночь. Церковь я вам открыть не могу. Но у меня есть ключ от душа с горячей водой. А спать вы можете во дворе. Дождя ночью не будет.

Стопили мы все, что двигалось. Но долгое время останавливались только легковушки, а автопоезда проносились мимо, даже не снижая скорости, чуть не сдувая нас с дороги мощным потоком воздуха. И только на пятый день нам впервые удалось попасть в один из этих дорожных монстров. Шофер, сам в прошлом хитч-хайкер, объяснил, почему австралийские грузовики так плохо стопятся:

– Все дело в страховке. Страховые компании запрещают подвозить попутчиков. Не дай бог, попадешь в аварию, тогда шоферу придется самому расплачиваться.

А в Клонкури мы впервые застопили камперван (дом на колесах), в очередной раз убедившись, что нестопящихся типов машин не бывает. В любом случае подвозят не они, а сидящие в них за рулем люди. Ирландец, вернее, австралиец ирландского происхождения, который нас вез, тоже был «из наших» (бывший хитч-хайкер). По пути нам попался еще один стопщик. Он голосовал у припаркованной на обочине машины с колесом в руке и тоже оказался ирландцем, но уже настоящим.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.