1. Шолохов — Сталину И. В., 16 января 1931

1. Шолохов — Сталину И. В., 16 января 1931

Станица Вешенская

Тов. Сталин!

В колхозах целого ряда районов Северо-Кавказского края создалось столь угрожающее положение, что я считаю необходимым обратиться прямо к Вам.

Выполняя план хлебозаготовок, колхозы получили на прокорм рабочего скота, примерно, по 10 п[удов] на голову твердых кормов: зерна, отрубей, отходов от триеров и пр. Эти запасы берегутся к началу весенних полевых работ. А так как в 30 г. степной покос не дал сена (травы выгорели), то лошади и быки осенью 30 г. с подножного корма перешли на питание соломой и мякиной.

Осенью до глубоких заморозков пахали под зябь. Скот из пахоты вышел донельзя истощенным, и когда, вместо обычного корма, его поставили на солому, он дошел до пределов истощения и в декабре от бескормицы начал дохнуть.

Сколь грозно положение, судите по следующим цифрам: в колхозе «Красный Маяк» Миллеровского района (колхоз считается примерным!) из 65 лошадей издохло 12. Ездят только на 4, остальные лежат. В Новопавловском колхозе Кашарского района в 1-й бригаде из 180 лошадей, насчитывавшихся осенью 30 г., к 12 января этого года осталось 67 лошадей, 113 издохло. Не лучше и в остальных бригадах.

Ежедневно дохнет по 3–4 и больше лошадей. В большинстве колхозов или уже начался массовый падеж скота, или скот находится в состоянии крайнего истощения. По Вешенскому району быков и лошадей издохло более 1000 шт[ук], и если положение останется прежним, если колхозы не будут в самый кратчайший срок обеспечены кормом для скота, то к весне его останется 20–30%, но и оставшийся не будет в состоянии работать; а следовательно, создается самая непосредственная угроза весенней посевкампании.

Мне не хочется умножать примеров и приводить цифры издохшего скота по другим колхозам, чтобы не отнимать у Вас время. Достаточно того, что это явление не единичное и им поражены подавляющее большинство колхозов.

Т. Сталин! Положение в районах б[ывшего] Донецкого округа без преувеличения — катастрофическое. Так хозяйствовать нельзя! Районная печать скромно безмолвствует, парторганизации не принимают никаких мер к улучшению дела с прокормом оставшегося в живых скота. Каждый день промедления стоит стране большие тысячи рублей.

Таким «хозяйствованием» единоличнику не докажешь преимущества колхозов перед единоличным хозяйством, не исправив создавшегося положения. Колхозники морально подавлены и надо видеть лица их, когда они тянут трупы лошадей мимо дворов единоличников, у которых скот не дохнет и не поднимается за хвосты.

Я видел проездом в пяти — шести колхозах, как задают корм лошадям: сыпят мякину в корыта, лошади расковыряют ее мордами, помечут под ноги, затолочат в навоз, а через час конюхи подбирают ее из-под ног и… сыпят обратно в корыта. Во многих колхозах лошадей уже не гоняют на водопой; не потому, что это — удобней, а потому, что лошади не в состоянии дойти до водопоя, лежат.

На фоне острой кормовой нужды, особенно сильно сказывающейся в хохлачьих р-нах, как-то нехорошо поражает вид совхозовских лошадей, сытых, упитанных. Совхозы помещаются в б[ывших] помещичьих имениях и это рождает у колхозников дикие аналогии. В совхозах хватает зерна. И колхозник — б[ывший] партизан, зло блестя глазами, говорит: «у панив и раньше была справниша худоба»… А совхозы уже переименовывают в «Совпаньски экономии». И это же иногородние, которые в 1919 году люто бились с казаками, среди которых очень много красных партизан и добровольцев-красноармейцев.

Несколько строк о мясозаготовках: из глубинных районов скот перебрасывается к станции, стельных коров, быков и овец гонят в одном гурте. Быки бьют коров и те «скидывают», телятся на шляхах, в степи, зачастую за 10–20 верст от жилья, разумеется, издыхают… на прогоне. Между сл[ободами] Ольховый Рог и Новопавловка (30 верст) я видел 3 коровьих трупа. В самой слободе Новопавловке до вечера лежала, издыхая, краснонемецкой породы отличная корова, стельная, запоротая быками.

Телят ростят вместе с детишками в хате, от детишек отрывают молоко теленку и наоборот. Вам понятно, конечно, какое воздействие на психику колхозника производит вид дохнущего по дорогам скота.

Горько, т. Сталин! Сердце кровью обливается, когда видишь все это своими глазами, когда ходишь по колхозным конюшням, мимо лежащих лошадей; когда говоришь с колхозником и не видишь глаз его, опущенных в землю.

По слободам ходят чудовищно разжиревшие собаки, по шляхам валяются трупы лошадей. А ведь зима не дошла и до половины.

Т. Сталин! 10 пудов зерна на лошадь или быка, даже не зерна, а отрубей или отхода, спасут оставшийся скот. Но в крае, видимо, забыли арифметику и не учитывают того, что 10 п[удов] зерна стоят 10 рублей, а лошадь — 150–200.

Пошлите комиссию в б[ывший] Донецкий округ и Вы убедитесь в достоверности того, что я Вам сообщаю.

М. Шолохов.

АПРФ, ф. 45, оп. 1, д. 827, л. 1–4. Машинописная копия.

М. Шолохов. 30-е годы.