III. Тата и лютик

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

III. Тата и лютик

Я с мертвыми не развожусь…

Е. К. Лившиц

К нам всё липнет.

А. А. Ахматова 

1

Органическим началом книги Н.Я. об А.А. послужила новелла

о Екатерине Константиновне Лившиц, или, как ее звали все подруги, Тате, или Таточке. О том, сколь близко были знакомы Н.Я. и Екатерина Константиновна, говорит уже то, как к ней обращалась Н.Я., – на «ты». Единственный (кроме родственников), к кому она обращалась так же, – был Илья Эренбург (тоже, кстати, киевлянин).

Весной 1919-го, когда О.М. и Н.Я. познакомились и «бездумно», как она вспоминала, сошлись в Киеве, Наде Хазиной было неполных двадцать, а Кате Скачковой (или Скачковой-Гуриновской), ее подруге, – и того меньше, семнадцать лет. Надя, как и другие ее подружки – Люба Козинцева и Соня Вишневецкая, – занималась живописью у Александры Экстер, а Тата была начинающей балериной, ученицей балетной студии Брониславы Нижинской, актрисы Мариинского театра, а затем дягилевской труппы, сестры знаменитого танцовщика.

Всех, кто лично знал Екатерину Константиновну Лившиц, поражала ее удивительная цельность, открытость и не зависящая от возраста грациозность. Общение с ней, вне зависимости от ее физического состояния, всегда было по-особому насыщенным и праздничным, в ее безукоризненных речи, способе мыслить и осанке вживе являла себя непредставимая уже эпоха.

Она родилась 25 сентября 1902 года в Киеве, в интеллигентной офицерской семье (свою неожиданную для нее самой стойкость к бесчисленным жизненным невзгодам и испытаниям она, улыбаясь, не раз объясняла для простоты именно этим – «офицерская косточка»).

С Бенедиктом Лившицем она познакомилась зимой 1920 года, когда он увидел ее на репетициях у Брониславы Нижинской… Затем – прогулки по городу, по Днепру, разговоры о любимых поэтах… В июне 1921 года Бенедикт Константинович Лившиц и Екатерина Константиновна Скачкова-Гуриновская обвенчались (на этом настаивал жених, только что – и с невероятным трудом! – расторгший узы своего гражданского и церковного брака с Верой Александровной Вертер-Жуковой). Лившиц венчался в визитном костюме и чужой сорочке с пластроном, а невесте родители в каждую туфельку – чтобы богато жилось – зашили по империалу.

Но это не очень-то помогло: «Видели бы мои предусмотрительные родители, – писала Е.К. Лившиц в своих незаконченных «Воспоминаниях», – как я вернулась с Урала, не имея права жить в Ленинграде, без паспорта, с соответствующей справочкой, в бушлатике, перешитом из старой шинели, верно служившей неизвестному мне русскому солдату все военные годы, и с 17 рублями в кармане, заработанными мною за 5 лет!»48

В ночь с 25 на 26 октября 1937 года Бенедикта Константиновича забрали как участника заговора писателей против Сталина во главе с Н. Тихоновым и А. Толстым49. Приговор – «десять лет без права переписки» – сегодня уже не нуждается в разъяснениях. В 1938 году арестовали и Тату как члена семьи врага народа. В промежутке между мужниным и собственным арестами ей суждено было пережить еще и такой удар, как отказ киевских и проскуровских родственников мужа взять к себе «зачумленного» племянника: насильно осиротевшего Кирилла приютили и спасли совершенно чужие люди!

Родился Кирилл – или, как все его называли, Кика – 25 декабря 1925 года. Его крестными отцом и матерью были Михаил Кузмин и Надежда Мандельштам. Мальчик был крупным, в отца, рос здоровым и сильным, был помешан на моряках и презирал всё женское и штатское. Своим умом дошел до истины, что «капиталисты» – это такие люди, которые копят деньги, а напульсники называются так потому, что они защищают пульс человека, в том числе и пульс бойца, что примиряло его гордый дух с печальной необходимостью надевать эти самые напульсники. В 1941 году десятиклассник Кирилл Лившиц записался добровольцем на фронт, но был демобилизован по малолетству и вскоре, вполне вкусив блокады, был эвакуирован в Свердловск. Оттуда, подделав документы (накинув себе пару лет), он снова попадает в армию и едет на фронт – матросом Волжской флотилии. И уже 18 октября 1942 года он погибает под Сталинградом, попав под бомбежку. Похоронили его на Мамаевом кургане…

К этому времени Таточка – его мать – уже почти отсидела свои пять лет в Севураллаге (в Сосьве). В 1943 году она вышла из лагеря, но лишь в 1955 году вернулась из ссылки и поселилась в Ленинграде. Здесь она долгое время жила, зарабатывая пишущей машинкой, и еще на гроши от переизданий многочисленных переводов, сделанных в свое время ее заботливым и любящим мужем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.