СПб. 1846, марта 26 (апреля 6)

СПб. 1846, марта 26 (апреля 6)

Давно мы не видались, друг Василий Петрович, и давно не подавали друг другу голоса.{814} Что до меня, мне все переписки надоели и я стал на письма так же ленив, как во время оно (глупое время!) был ретив. Сверх того, я и боюсь переписки: она годна только для недоразумений. Что при свидании решается двумя-тремя словами к обоюдному удовольствию, то в разлуке служит поводом к огромной переписке, где всё перепутывается. Это я много раз испытал, и пора мне воспользоваться уроком опыта. О себе писать мне просто противно, а больше ведь у нас не о чем писать. Скоро увидимся – тогда вновь познакомимся друг с другом – говорю: познакомимся, потому что после трехлетней разлуки ни я, ни ты – не то, что были.{815} Мая 30, а по-вашему, по-басурманскому, июня 11-го,{816} стукнет мне 36 лет,[171] осенью три года, как я женат, и моей дочери теперь девять месяцев. В это время я пережил да передумай (и уже не головою, как прежде), право, лет за 30. Пройдут незаметно и еще 4 года – и мне 40 лет – страшно! Вот она и старость! Ну, да довольно об этом.

Спасибо тебе за письма об Испании и Танжере.{817} Они прекрасны, и из них для моего альманаха выходит превосходная и преинтересная статья. Спасибо тебе за согласие отдать их мне.

Желал бы я знать, когда именно воротишься ты, да я думаю, пока ты и сам этого не знаешь. Я еду с М. С. Щ<епкиным> в Новороссию (в Одессу и Крым). Воротимся мы в октябре. Вот мне и хотелось бы в Питере столкнуться с тобою, а не то хоть в Москве, но лишь бы не разъехаться дорогою.

О моем здоровье и частию моих обстоятельствах узнаешь от Николая Петровича;{818} а в дополнение[172] прочти письмо к Анненкову.{819}

Мишелю жму руку. О семействе его не имею никаких известий.[173] Слышал от Беера, что А<лександра> А<лександровна> родила дочь, а больше ничего не знаю.

Странное дело! при мысли о свидании с тобою мне всё кажется, будто мы расстались молодыми, а свидимся стариками, и от этой мысли мне и грустно, и больно, и почти что страшно. Молодыми! Нет, я не был молод никогда, потому что всегда жил головой и сумел даже и из сердца сделать голову – отчего и вышла преуродливая голова.

Прощай, до свидания, надеюсь, скорого.

В. Б.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.