V

V

29 апреля 1587 года на главный атлантический порт Кастилии, Кадис, был совершен налет. Назвать это нападение другим словом довольно трудно – ничего равного по дерзости современники не припоминали. Английские корабли под командованием сэра Фрэнсиса Дрейка ворвались в порт Кадис и сожгли, предварительно ограбив, добрых два десятка судов – включая галеон, принадлежащий самому маркизу де Санта-Круз. Размеры нанесенного ущерба можно себе представить хотя бы из наглядного примера: захваченный корабль вообще-то планировалось использовать в качестве флагмана формируемой Армады.

Ситуация могла бы стать еще хуже, если бы англичане высадились и напали на сам город, но выручил находившийся неподалеку герцог Медина Сидония – он собрал всех солдат, которые были под рукой, и успел привести к Кадису 3000 пехоты.

С берега его артиллеристам удалось задействовать две дальнобойные пушки – били из них по ближайшим английским кораблям, «Дредноут»[49] и «Ройял Мерчант». Так что Дрейк счел за благо уйти в море – но почти немедленно он напал на побережье Португалии, невдалеке от Лиссабона, резиденции испанского адмирала. Вот тут Дрейк даже решился на высадку и спалил все испанские припасы, до каких только смог добраться.

В числе прочего были сожжены склады мелко напиленного выдержанного дерева, которое шло на изготовление бочек, чему сперва никто – ни нападавшие, ни обороняющиеся – не придали большого значения.

Дрейк довершил свои действия захватом португальского корабля, шедшего в Лиссабон из Гоа с грузом пряностей. Цена груза оказалась 114 тысяч фунтов стерлингов, и 40 тысяч из них пошли королеве.

Теперь война между Испанией и Англией была решена бесповоротно.

Военные приготовления были ускорены. Король Филипп торопил своего адмирала. Они как будто поменялись ролями – обычно отважный дон Альваро все время писал в Мадрид, что флот не готов и что ему надо больше времени, а обычно осторожный дон Филипп слал в Лиссабон письмо за письмом, требуя немедленного отплытия. Он был страшно разгневан, и, может быть, еще больше самого нападения его раздражали попытки Елизаветы представить все дело как очередное «…недоразумение…».

Королева Англии, по-видимому, не оставила надежды на мир. После отплытия Дрейка ему был послан приказ – «…ни в коем случае не нарушать доброго мира между королевой Елизаветой и королем Филиппом…» – о чем и было сообщено послам всех нейтральных государств. Приказ, кстати, действительно был послан – но с таким расчетом, чтобы он запоздал.

A узнав, что флот уже отплыл, королева прямо-таки загоревала – и послала этот же приказ еще раз, со специальным посыльным судном.

Но капитан этого судна по непонятной причине пошел не к берегам Испании, а в Ла-Манш, и Дрейка там, конечно, не нашел. Видимо, у него, помимо письменных распоряжений – «…найти Дрейка во что бы то ни стало…» – были и устные инструкции: сделать так, чтобы он ни в коем случае не нашелся. Еще более интересно то, что копии инструкций – конечно, именно письменных, вместе с копией приказа Дрейку о «…ненарушении доброго мира…» – были отправлены в английское посольство в Париже – причем посылкой их озаботился даже не первый министр, лорд Берли, а Уолсингем, начальник секретной службы.

Симпатии сэра Эдварда Стаффорда к испанскому королю не остались секретом для службы, которой Уолсингем заведовал. Так что Уолсингем не только известил сэра Эдварда Стаффрода о попытке королевы Елизаветы удержать мир, но еще и добавил сугубо конфиденциально, как коллега коллеге – Дрейк ушел в море с намерением ударить по Кадису, а не по испанским колониям в Америке. Он, правда, позаботился о том, чтобы его конфиденциальное сообщение пришло к сэру Эдварду через день после того, как нападение состоялось. Так что дон Бернардино получил свои вести из «…особого, не подлежащего оглашению…» источника – и они оказались совершенно точными, жаль только, что по стечению обстоятельств они не пригодились. Зато посол Испании в очередной раз убедился в «…искренности, осведомленности и полезности…» сэра Эдварда…

Про Уолсингема говорили, что он превосходно играет в шахматы – и это похоже на правду.

Комбинация была красивая.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.