Глава 14 «Мое тело должно выдержать испытание временем»

Глава 14

«Мое тело должно выдержать испытание временем»

Мумия

1. МУМИФИКАЦИЯ – ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Нет другого такого предмета, за исключением пирамид, который был бы столь характерен именно для Египта, как мумии; при этом и мумия и пирамида – это средства для обретения человеком вечной жизни. В современных фильмах ужасов и некоторых книгах мумии часто оживают, чтобы причинить зло, – это еще одна иллюстрация факта, что мы до сих пор боимся мертвецов. Много лет назад, когда я только начала интересоваться Древним Египтом, мое беспорядочное чтение привело к тому, что я натолкнулась на особенно ужасный рассказ о мумии. Определить, чей это рассказ, мне не удалось, именно по этой причине я и хочу изложить его содержание: быть может, кто-то из моих читателей подскажет мне, чье это сочинение.

Я забыла, помимо других важных деталей, имя археолога, о котором шла речь в рассказе. Давайте назовем его мистером Смитом. Мистер Смит производил раскопки в Египте, и однажды он и его команда нашли гробницу, в которой покоилась мумия. Вечером, когда все отправились домой, джентльмен, которого мы назвали мистером Смитом, продолжал трудиться возле мумии в гробнице, куда он спустился при помощи веревки. Полностью погруженный в работу, он вдруг заметил, что стало очень темно, и, подняв голову вверх, с ужасом увидел, что над маленьким квадратом наверху нависло черное облако. Приближалась одна из нечастых в Египте гроз – и, как всегда, внезапно.

Мистер Смит понимал, что к утру, когда его люди вернутся, гробницу затопит. Ему самому дождь ничем особо не угрожал, поскольку археолог мог подняться на поверхность по веревке, но мумия, уже разбинтованная, не выдержала бы непогоды. Надо было поднять ее и унести, чтобы она не погибла.

Мистер Смит решил, что из этого затруднительного положения есть только один выход – он повесит мумию себе на спину и взберется наверх по веревке. Предстояло только найти способ, как закрепить мумию. Еще одной веревки у него не было, и археолог решил обвить руки мумии вокруг собственной шеи и так подниматься.

Подъем из гробницы оказался нелегким, каждое движение давалось с трудом. Небо уже совсем потемнело; отдаленный рокот грома напомнил мистеру Смиту о египетской богине с головой львицы. Темные тучи внезапно прорезала вспышка молнии. Испугавшись, мистер Смит сорвался с веревки и схватился за нее, лишь пролетев несколько футов вниз. Как только он остановился, мумия изменила свое положение. Ее сцепленные руки соскользнули с шеи мистера Смита ему на грудь, а голова запрокинулась. Когда Смит обернулся, он обнаружил, что смотрит в пустые глазницы старухи, оскалившей зубы в беззубой усмешке и почти кокетливо склонившей голову ему на плечо.

Эта история завершилась вполне благополучно, но даже сейчас, через многие годы, о числе которых мне не хотелось бы упоминать, я не могу забыть первого впечатления от этого жуткого рассказа. Думаю, не забудет его и мистер Смит, если он еще жив – и если он вообще существовал, поскольку я не могу поручиться за достоверность этой истории. Я надеюсь, кто-нибудь из читателей отыщет мне мистера Смита. Мне не хотелось бы думать, что этот человек лишь плод воображения неизвестного мне писателя – или моего собственного.

Зачем египтяне делали мумии? Один ответ очевиден – они надеялись сохранить тело для воскрешения после смерти. Если бы такой надежды не было, до наших дней не сохранилось бы такое большое количество мумий. Еще одним объяснением того внимания, которое уделяли телу, может быть упоминавшаяся выше магия умилостивления. Но вряд ли только этими двумя причинами может быть исчерпано объяснение. И снова для лучшего понимания того, чем руководствовались египтяне, нам следует сначала припомнить способы, при помощи которых избавлялись от покойников другие народы.

Хотя мумии изготавливали во многих странах помимо Египта, мумификация с целью избавиться от трупа применялась редко. В основном, если не брать в расчет столь экзотические способы, как оставление трупов на съедение птицам-стервятникам и ритуальный каннибализм, мертвых предавали земле или сжигали.

Современные ученые, предпочитающие логические системы, постарались найти взаимосвязь между способами избавления от покойника и взглядами на загробный мир в первобытных культурах. Является ли кремация сама по себе отрицанием жизни после смерти? Нет. Мы уже пришли к выводу, что мертвое тело не оживает, вне зависимости от того, насколько бережно к нему относятся; таким образом, разрушение тела никак не влияет на существование души. Но если душа освобождается от тела благодаря пожирающему его огню, она должна возноситься в поднимающемся дыме к звездному раю. Аналогично этому погребение в земле должно соответствовать верованиям в подземный загробный мир.

Однако подобного соответствия найти не удалось – возможно, из-за того, что в древности мало кто беспокоился о логике так, как ученые-историки наших дней. Порой у народов, использовавших кремацию, загробный мир существовал под землей, а у тех, кто хоронил своих мертвецов в земле, рай обретался на небе. Представление о загробном мире не было связано с методами обращения с мертвым телом. Сжигание тела часто сопровождалось и такими процедурами, как подношение пищи, создание искусно отделанных гробниц, погребение вместе с прахом покойного дорогих украшений и так далее. При кремации какие-то физические останки сохранялись; спустя несколько столетий результаты сожжения и похорон в земле отличаются весьма незначительно.

Однако мумификацию не следует считать результатом развития погребальной техники, призванным защитить тело от тления. Мумификация – совершенно особая, самостоятельная техника.

Следует четко отличать мумификацию от бальзамирования и прочих способов сохранения тел. Мумификация достигается в первую очередь за счет производимого определенным образом высушивания. Бальзамирование же может быть достигнуто как высушиванием, так и инъекциями веществ, предохраняющих тело от разложения; последний метод относительно молод. В древности и в средние века предпринимали попытки сохранить тело накладыванием химических веществ или растений, но большая часть этих попыток успеха не имела. В некоторых случаях испытываемый состав высушивал ткани; в результате этого получалась мумия.

Мумии, как таковые, могли быть искусственными или возникшими сами по себе, случайно. Возможно, это лучшие мумии, хотя их нельзя назвать настоящими мумиями. К таким «лучшим мумиям» относятся тела, которые по какой-либо причине оказались погребенными в одном из торфяных болот Европы. Эти тела сохранились отменно, они совершенно не похожи на покрытые морщинами, иссохшие мумии – сохранились даже ткани одежды и выражение лиц. Содержавшиеся в почве вещества превратили одежду и человеческую плоть в схожую по свойствам с кожей субстанцию. Эти тела принадлежали провалившимся в трясину по неосторожности беззаботным путникам или преступникам, которых топили в болоте. Такие тела сохранились – по воле случая.

И в древности, и в средние века тела царских особ часто подвергали какого-либо рода бальзамированию. Иногда успешно, иногда нет. Однако большая часть дошедших до нас мумий обязана своей сохранностью не только использованным при бальзамировании материалам, но и случайному сочетанию благоприятных обстоятельств – таких, как состояние воздуха и окружающих почв. Большинство тел, подвергшихся бальзамированию, в наши дни пребывает в ужасном состоянии. Посетителям римских катакомб показывают тела «забальзамированных» ранних христиан, по сравнению с которыми скелет выглядит просто красавцем. Если бы эти христиане знали, как будут выглядеть через 2000 лет, они бы наверняка начертали на стенах свои извинения.

Теперь рассмотрим примеры успешной мумификации, сделанной человеком. Поскольку лучшие из этих примеров являют собой египетские мумии, некогда было сделано предположение, что обычай мумифицировать тела распространился по всему миру из одного центра – Египта. Мумии можно найти в Южной Америке, Австралии, штате Нью-Мехико и других местах, и это должно свидетельствовать, что древние египтяне побывали во всех этих местах.

Самым видным представителем теории «рассеивания» был не любитель, а заслуженный ученый – Графтон Эллиот Смит, один из первых квалифицированных медиков, взявшихся за исследование физической антропологии древних египтян. Его книга о египетских мумиях, написанная в сотрудничестве с Уорреном Доусоном, еще одним врачом и сторонником теории Смита, сегодня является главной работой по этому вопросу. Смит и по сей день считается одним из столпов египтологии, но я сомневаюсь, что кто-нибудь из именитых египтологов в наши дни поддерживает теорию «рассеивания». Ни одна из попыток доказать наличие контактов между Старым и Новым Светом успехом не увенчалась. К тому же настоящего сходства между мумиями Египта и мумиями Западного полушария нет. Как мы увидим далее, процесс изготовления египетских мумий был очень специфичен. Мумии из Перу – по всей видимости, самые известные в Новом Свете, – без сомнения, появились не случайно, а благодаря определенному технологическому процессу. Хотя мертвые тела потрошили, мумии хорошо сохранились главным образом не по этой причине, а потому, что климатические условия Перу – главным образом сухая, холодная погода – благоприятствовали сохранности. Климатические условия для мумий были даже лучше, чем в Египте с его сухим и жарким климатом. Если египетские мумии имеют довольно большую протяженность в длину, то перуанские мумии словно стянуты в узел – они выглядят так, будто съежились от холода. Холод также сохранил несколько тел на севере Северной Америки – на Алеутских островах и Аляске. На юге того же континента есть еще одно место, где тела сохранились в хорошем состоянии, – это шахты для добычи селитры у индейцев штатов Нью-Мехико и Кентукки. Хотя индейцы складывали тела в шахты специально, чтобы сохранить их, внутренности они не извлекали.

Для того чтобы высушить тело, иногда применяли огонь. Эта мера была недостаточной, и тело после подобной сушки сохранялось не долго. Где-то через год его приходилось сжигать. Применяли и другие технологии – и они тоже действовали ограниченное время. На разных островах Тихого океана трупы потрошили, но такая практика встречалась редко. Мумии на Самоа не разрушались на протяжении тридцати лет, а на Таити – всего несколько месяцев. На Тихом океане довольно часто кожу покойника протыкали, чтобы разлагающееся тело покинула жидкость, – в Египте, насколько мы знаем, это не делали.

Той же процедуре подвергались мумии района Торресова пролива – между Австралией и Новой Зеландией. Я никогда не видела этих мумий – и, честно говоря, не очень к этому стремлюсь, но, судя по фотографиям, эти мумии были довольно удачными. Они несколько напоминают египетские мумии; принципиальным отличием служит то, что их привязывали к рамам из бамбука. Процесс бальзамирования осуществлялся именно на таких рамах – тело поднимали и подвешивали. Я опускаю прочие детали – описание этого процесс может показаться весьма неприятным для читателя. По сравнению с ним египетская мумификация выглядит просто стерильной медицинской операцией. Кроме самой цели – сохранения тела, – все этапы бальзамирования мумий в районе Торресова пролива отличались от египетских, а это – еще один серьезный довод против теории «рассеивания». Подобных доводов можно привести много, поскольку ни одна из мумий вне пределов Египта не проходила последовательно операций, осуществлявшихся над египетскими мумиями. Следует взять в расчет и колоссальные расстояния между Египтом и тихоокеанскими и американскими культурами, и огромный разрыв во времени.

Однако в одном случае мумификация действительно могла прийти из Египта. Племя баганда в Уганде мумифицировало умерших королей – если не всех, то многих; не знаю, продолжают ли баганда делать это и теперь, когда западная культура уничтожила все невинные древние обычаи счастливых дикарей. Ученые, изучавшие это племя, похоже, пришли к выводу, что мумификация тел усопших у этого племени имеет сходство с древнеегипетской, однако никто не может сказать, случайно это сходство или же оно является результатом египетского влияния.

Возможные связи между Египтом и Канарскими островами, где тоже делали мумии, доказать очень трудно. Гуанчи с Канарских островов, к нашему времени исчезнувшие, происходили от берберов, но вряд ли их предки переселились из Африки в то время, когда египетский погребальный культ включал в себя мумификацию. Судя по книгам, тела умерших гуанчи предохраняли от разложения, используя смолу одного из растущих на островах деревьев. Смолу употребляли при бальзамировании и в Египте, но польза этого ингредиента невелика, и у меня есть серьезные сомнения, что и гуанчи достигали хороших результатов. Эти мумии очень старательно высушивали, так что некоторые из них сейчас весят не больше семи фунтов. Мне не верится, что смола способна так сильно обезвоживать ткани тела.

Очевидно, что сохранность тела зависела не от религиозных взглядов на загробный мир, а от почти случайного стечения обстоятельств. Иногда этому способствовал климат или природные условия – как это было в шахтах для добычи селитры, где тела мумифицировались сами. Эффективное бальзамирование при том уровне знаний химии и физиологии, который существовал в древности, было совершенно невозможно. Иногда в какой-то культуре случайно находили какой-нибудь высушивающий ингредиент, но даже в этом случае требовалось еще поместить забальзамированное тело в подходящую среду; в противном случае мумия начинала разлагаться.

Но вернемся в заданному ранее вопросу – почему создавали мумии? Я думаю, это «умилостивительная магия». Человек мог обретаться в раю столько, сколько части его тела продолжают существовать в нашем мире, но не дольше. Статуя – или даже имя – давали духу такую же возможность, но лучшим и наиболее значительным вещественным документом существования человека было его собственное тело.

2. МУМИФИКАЦИЯ В ЕГИПТЕ

Наверное, любой согласится с предположением, что египтяне, вероятнее всего, пришли к идее бальзамирования, наблюдая, как разрушаются тела их предков. В доисторические времена мертвых хоронили в песке, без гробов и даже не обертывая. Сухой воздух и горячий обжигающий песок хорошо сохраняли как бренную плоть, так и одежду, дерево и увядшие цветы. Если яма была неглубокая, покойник иногда вновь появлялся на поверхности. Когда Бристед вел раскопки в Нубии, ему приходилось каждый день проходить на работу через кладбище, и однажды он обнаружил на своем пути обнаженные ветром ноги покойника. Эти ноги были столь же мускулисты и мозолисты, как ноги живых нубийцев, трудившихся на раскопках. Точно так же, как ветер открыл эти ноги для Бристеда, он на протяжении тысяч лет открывал трупы умерших еще до времени объединения «Двух земель».

Объединение страны и основание Первой династии принято считать началом египетской цивилизации. Цивилизация сделала многие действия более эстетичными. Теперь умерших больше не закапывали прямо в песок; появились могилы, выложенные камнями, деревом и кирпичом; тела обертывали в материю и клали в гроб. Однако подобная забота привела к совершенно противоположному результату, чем тот, которого стремились достигнуть. Камень и дерево отделили тело от воздуха и песка. Тела начали распадаться.

До нас не дошло свидетельств того, что египтяне пытались бальзамировать своих мертвых во времена Первой династии. Возможно, такие попытки и были, но твердо мы можем сказать это только о последующих династиях. Куибелл нашел в Саккара останки женщины, которую очень тщательно подготовили для погребения. Тело лежит на боку, согнутое, с поджатыми коленями (вытянутую во всю длину позу, более удобную для бинтования мумии, стали использовать позже). Под многочисленными оболочками этой мумии было обнаружено сильно разъеденное полотно, состояние которого позволяет предположить, что к поверхности тела прикладывали соль или натрий. Попытка оказалась неудачной – от тела остались лишь кости. Тем не менее начало было положено.

Эпоха пирамид наступила через несколько столетий, при Четвертой и Пятой династиях. Это было время фантастических достижений в самых разных областях – и об этом наглядно свидетельствует колоссальная масса Большой пирамиды. Развитие мумификации шло не так быстро, как строительство, однако добросовестные бальзамировщики все же разработали новый процесс, который частично компенсировал их неспособность защитить тело от разложения. Тело обрабатывали смолой, после чего обматывали несколькими слоями бинта. Когда верхний слой еще был влажным и липким от смолы, бинтам придавали форму тела умершего. Пропитанная смолой ткань, засохнув, образовывала нечто вроде твердого, словно камень, покрытия. Очертания тела воспроизводились настолько точно, что сейчас можно видеть мельчайшие детали физического строения и даже выражение лиц. У мумии, найденной в Медуме, на ткани были воспроизведены даже аккуратные усики. Половые органы воспроизводились с такой точностью, что мы можем определить, сделано ли человеку при жизни обрезание. Умершего стали класть прямо – и с тех пор использовали только эту позу. Внутренние полости тела набивали полотном. Если слегка потрясти голову мумии того периода (до каких только крайностей не доходили археологи в своих поисках истины!), послышится постукивание – по всей видимости, от затвердевших частиц мозга. В то время мозг еще не удаляли, хотя брюшную полость от внутренностей освобождали.

Во времена последующих династий искусство мумификации постепенно улучшалось. Ко времени Среднего царства от воспроизведения поверхности тела во всех подробностях в гипсе и полотне отказались. Из тела извлекали внутренности, и образовавшуюся пустоту заполняли опилками. Сверху мумии покрывали смолой или камедью. Иногда вместо полотна тело заполнялось песком. Мозг не удаляли.

Высшего уровня мумификация достигла во времена Нового царства. Появилась новая операция – удаление мозга при помощи специального инструмента с крючком – его вводили через нос, протыкая решетчатую кость, чтобы проникнуть в череп. После удаления органов из полости живота делали рассечение в области диафрагмы и извлекали органы из груди, за исключением сердца. Если мы считаем сердце вместилищем романтических порывов, то египтяне связывали с сердцем ум и память – поэтому и оставляли сердце в груди у мумии. Извлеченные органы, за исключением почек, которые иногда оставляли в теле, обрабатывали отдельно и затем помещали в четыре канопы[26].

Более подробно этот метод описан Геродотом, однако цитировать его я не буду. Для египтологов Геродот представляет не более чем увлекательное чтение. Иногда его описания верны, однако чаще он оказывался дезинформирован, а потому его утверждения нуждаются в проверке. Однако описание Геродотом мумификации содержит много интересных деталей. К примеру, он разделяет мумификацию на три типа. Мумии, относящиеся ко второму и третьему типу, учеными не найдены; при обработке тел производили инъекции кедрового масла для растворения внутренних органов и очистку внутренностей с помощью слабительного. Однако кедровое масло (на самом деле это было масло можжевельника) органы растворить не способно. Тем не менее Геродот весьма точен относительно всех подготовительных действий к первому типу мумификации, правильно называет все требуемые компоненты и верно описывает технологию мумификации.

Какое-то время и этот способ подвергали сомнению, но эксперименты подтвердили правильность его описания. Если мы в наши дни захотим изготовить египетскую мумию – а любители непременно найдутся! – то это вполне осуществимо.

Главной субстанцией, которую использовали при мумификации, по Геродоту, был натрон – разновидность соли, которая очень эффективна для обезвоживания организма. Натрона в Египте было очень много, особенно в Вади Натрум, одном из оазисов. В том, что его натрон использовали для изготовления мумий, сейчас нет никаких сомнений – его присутствие обнаружено во многих мумиях и канопах, относящихся еще ко временам Четвертой династии.

Геродот писал, что тело опускали в натрон на семьдесят дней. До недавнего времени предполагалось, что натрон растворяли – отсюда соляные ванны из романов про Египет, в которых плавали мертвые тела перед бальзамированием. Внимательный читатель подобного романа легко мог заметить несоответствие. Ванна? Но ведь целью этой операции было обезвоживание. Тогда зачем добавлять воду?

Говоря о ваннах, принято ссылаться на Геродота, однако в данном случае ошибался не Геродот, а переводчики. Слово, которое использовал Геродот, относилось к засолке рыбы, при которой соль, разумеется, часто разводят, но не менее часто, по крайней мере – в Египте, засолка осуществляется сухой солью.

Чтобы решить вопрос с видом засолки, следует положить мокрый и сухой натрон на живую ткань и посмотреть, что из этого получится. Именно такой эксперимент осуществил Эдвард Лукас, химик, работавший с объектами из гробницы Тутанхамона, и автор книги о египетских материалах. Совсем недавно подобный эксперимент был повторен мистером Сэндссоном из отдела патологии университета Глазго. Конечно, эти эксперименты проводились не на человеческом теле. Лукас использовал кур и голубей, а Сэндссон – большой палец покойника. Оба эксперимента показали, что разведенный в воде натрон способен сохранить ткани тела от разложения только при очень высокой концентрации – и даже при этом результат имеет мало сходства с тканями египетской мумии. Сухой же натрон принес требуемый результат. Этот сухой натрон можно рекомендовать и работникам современных похоронных бюро, если им это потребуется. Некоторые египетские мумии выглядят достаточно хорошо и через 3000 лет – не без воздействия сухого египетского климата.

Классический метод бальзамирования использовали с незначительными вариациями на протяжении нескольких столетий. Этот метод оказался довольно эффективным, некоторые мумии того периода, особенно Йуйи и Сети I, прекрасно сохранились. Хотя бальзамировщики отводили от покойника угрозу физического разрушения временем, предотвратить все угрозы телу они не могли. Грабители гробниц часто не только присваивали себе их содержимое, но и расчленяли мумии, увечили или просто сжигали их. К Двадцать первой династии благочестивые жрецы Фив сочли необходимым вернуть поврежденным мумиям древних царей их первоначальный вид и захоронить заново. Взявшиеся за дело бальзамировщики, собирая мумии буквально по кускам, ознакомились с результатами работы своих предшественников – и, по-видимому, пришли к выводу, что эти результаты далеки от совершенства. Ткани тел действительно сохранились, но мумии выглядели совершенно безжизненными. Кожа съежилась, опала и покрылась морщинами.

Врачи считают своим покровителем Асклепия – возможно, гробовых дел мастерам следует объявить своим покровителем неизвестных нам по именам бальзамировщиков Двадцать первой династии. Их не привело в уныние то, что они увидели, – они решили сделать мумии лучше и больше. И для этого они создали особую технику.

Считается, что мумификация достигла своих вершин в Египте. Но для описания достижений этого времени нам придется снова вернуться в мастерскую, где занимаются мумификацией. Я не буду предуведомлять щепетильного читателя, как это делает мисс Митфорд, что написанное далее может ему не понравиться. То, что мы расскажем дальше, ничем не хуже того, о чем шла речь до сих пор.

Во времена Двадцать первой династии специальных мастерских для бальзамирования не было; когда требовалось изготовить мумию фараона, возводили предназначенные только для этой цели временные сооружения. Тело укладывали на деревянный стол или помост. В левом боку делали надрез и извлекали все внутренние органы, кроме сердца и, возможно, почек. Мозг вынимали из головы по частям через одну ноздрю. После этого все тело обкладывали сухим натроном и оставляли на семьдесят дней. В некоторых текстах этот срок отводится на весь процесс, возможно, значительная часть времени уходила на обматывание полосами ткани и на другие операции.

Извлеченные из тела органы также стремились сохранить, поместив их в содержащие натрон горшки. После соответствующего срока тело становилось сухим, с обвисшей кожей. Далее начинается этап, в который бальзамировщики Двадцать первой династии внесли изменения.

Тело набивали во все времена, но теперь его набивали песком, солью, пеплом и тому подобными наполнителями через разрезы на коже и между кожей и мускулами таким образом, чтобы высушенная оболочка напоминала внешний вид человека при жизни – как его представлял бальзамировщик.

После набивки тело раскрашивали. На лицо накладывали косметику, губы красили в красный цвет, выше глаз накладывали искусственные брови. Если собственные волосы были редкими, их восполняли париком, искусно причесанным и завитым. В конце этого этапа вставляли искусственные глаза из черных или белых камней или из ткани с нарисованными зрачками.

Завершив этот этап, приступали к следующему – внутренние органы заворачивали в семь слоев ткани и помещали внутрь тела, вместе с четырьмя маленькими восковыми статуэтками духов-охранителей. Разрез закрывали затычкой из ткани или клейкого вещества или же закрывали табличкой, на которой были изображены магические знаки.

Теперь мумия была готова для обертывания. Для упрощения манипуляций ее укладывали на деревянные блоки (когда археологи в наши дни разматывают покрытие мумий, им иногда приходится использовать козлы для пилки дров), на которые клали и кучу старой одежды – простыни, рубашки и накидки, чтобы отрывать от них куски материи нужной ширины – узкие для пальцев, широкие для корпуса. Непосредственно перед обертыванием на горло, кисть или лоб накладывали амулеты и несущие особое значение украшения. Каждый палец обматывался отдельно, очень узкими полосами; если делали мумию царской особы, на пальцы надевали золотые или серебряные чехлы. Ноги обували в сандалии.

Обертывание мумии требовало сотен ярдов полотна. Одна мумия была способна опустошить все семейные запасы одежды. Возможно, египтяне не выбрасывали старые простыни и накидки, думая о дне своей кончины; дополнительное количество ткани можно было приобрести на складе при храме или у какого-то запасливого человека, если у него был избыток. Судя по изношенности полотна, которым набивали мумии, и по истертым меткам прачечных, мы можем сделать вывод, что для мумий материал специально не ткали. Конечно, метки египетской прачечной выглядят совсем не так, как современные, но все же они напоминают наши, представляя собой надпись на одном краю белья, – имя владельца вещи или хозяина склада. При изготовлении одной из мумий времен Одиннадцатой династии было использовано 375 квадратных метров полотна для обертывания; гроб был заполнен тканью, и это, вместе с облачениями и мантиями участников погребальной процессии, составляет просто ошеломляющий итог – 845 квадратных метров.

После наматывания первого слоя бинтов нужно было наложить дополнительные амулеты. Потом бинтование продолжалось в определенном порядке: сначала по спирали шел первый слой вокруг тела, затем клали простыню, полностью закрывающую тело, потом снова шло бинтование по спирали. Голову фиксировали отдельной полосой полотна, обмотанной вокруг лица и шеи. Руки прибинтовывали к бедрам, а ноги связывали вместе. Во время обертывания бинты дважды покрывали подогретой растопленной смолой. Этот материал, который иногда ошибочно называют «битумом» или «дегтем», должно быть, служил каким-то ритуальным целям, поскольку сохранению тканей тела он не способствовал. Иногда он даже оказывал противоположное действие. Мумия Тутанхамона была приклеена к гробу смолой, застывшей до камнеподобного состояния. Используемые мази могли оказать даже вредоносное действие, поскольку их распад мог привести к возгоранию или к обугливанию полотняных тканей.

В конце процесса бинтования слои ткани образовывали твердый цилиндр. После этого накладывали последний кусок полотна. В отличие от прочих этот кусок ткали отдельно, он представлял собой грубое полотно с нарисованным на нем изображением Осириса. Это изображение покрывали сверху еще одним куском полотна, который зашивали на спине; после этого всю мумию обматывали полотняными лентами. Теперь мумия была готова для того, чтобы отдать ее семье. Но процесс мумификации на этом не заканчивался.

Время от времени производившие раскопки археологи находили небольшие предметы, которые поначалу казались просто выброшенным хламом. Это были горшки – одни пустые, другие набитые тряпками, испачканными кусками полотна и разными мелкими отходами. Мы иногда закапываем мусор, однако египтяне не были столь аккуратными, и потому довольно скоро у археологов возникло предположение, что горшки содержат отходы древнего похоронного бюро. Просто так выбросить их было нельзя – все это прикасалось к мертвому человеку, а значит, содержало частицы его существа. Уинлок сделал довольно циничное предположение, что, если человек хотел быть уверен, что целиком попадет в священную землю, он должен был настоять, чтобы бальзамировщики собрали даже пыль с пола.

Для подобного утверждения есть серьезные основания. Некоторые бальзамировщики определенно были людьми честными, но обо всех сказать этого нельзя. Кроме того, даже когда мумию готовили тщательно, в ней случайно оставляли те или иные инструменты, под бинты порой попадали маленькие животные. Никаких последствий это, конечно, не имело – ни один из родственников умершего не собирался его разбинтовывать, да и ничего существенного упущено не было.

Более серьезными были случаи, когда теряли какой-нибудь из внутренних органов. В этом случае бальзамировщик изготовлял подобие недостающего органа из мотка веревки, обрывка шкуры и нескольких тряпок, обматывал их вместе с четырьмя священными статуэтками и помещал их внутрь тела. Читатель, конечно, сразу подумает: а что произойдет, когда на том свете встретятся тот, кто бальзамировал, и тот, кого бальзамировали. Было бы любопытно послушать их разговор.

Однако бальзамировщикам иногда предъявляли более тяжкие обвинения, чем упреки в небрежности или недоделках: обвинение в ограблении покойника. Уинлок описывает один случай – превосходный пример археологического расследования. Последовательные рассуждения Уинлока приводят к неоспоримому выводу, что в ограблении участвовали люди, которым платили именно за то, чтобы они охраняли мумии.

Мумии, о которых идет речь, принадлежали двум женщинам. Когда Уинлок обнаружил их, они показались ему обычными – ленты, внешнее покрывало и покрывало с изображением Осириса были на месте. Но по мере того, как археолог разматывал бинты, обнаруживалось все больше и больше беспорядка в обмотке. Наконец, когда бинты были сняты и открылся первый слой смолы, оказалось, что в смоле в области груди каким-то инструментом пробито отверстие. В отверстии виднелись обрывки бинта, на смоле вокруг отверстия были заметны отпечатки чьих-то рук. Левая рука женщины была свободна от смолы и бинтов – по-видимому, кому-то понадобились кольца на пальцах.

Уинлок мрачно заключил: «Мумия была ограблена еще до того, как она была полностью обмотана; это могло произойти только в мастерской бальзамировщика».

Несмотря на отдельные случаи воровства и небрежности, мумии того периода, безусловно, представляют собой вершину египетского бальзамирования. Позднее техника бальзамирования начинает упрощаться, небрежность в работе увеличивается. Некоторые мумии эпохи Птолемеев выглядят очень темными и сверкают в лучах ламп – из-за того, что смолистые материалы накладывались прямо на кожу. Чтобы небрежно сделанные мумии не распались, через тело пропускали палку, которая служила опорой. Многие мумии вообще с трудом могут претендовать на это название – они представляют собой лишь беспорядочное нагромождение костей, обернутых пальмовыми листьями и обвязанных бинтами так, чтобы останки имели подобие человеческой фигуры. Со снижением мастерства бальзамировщиков поневоле совершенствовалось искусство обвязки бинтами – иногда обвязка имела вид плетеной корзины. Самая замысловатая обвязка относится к римскому периоду; искусство бальзамирования в это время опустилось, как никогда, низко. Мумию столь густо заливали смолой, что порой трудно сказать, извлекали из мертвого тела внутренности или нет. Искусство бальзамирования словно совершило полный круг, вернувшись к технике, встречавшейся в самых первых мумиях, когда все тело заливали смолой или покрывали крышкой из смолы.

Кое-кто может посчитать, что мумии – это не только неприятная тема для обсуждения, но и еще более неприятный объект исследований. Подобные мысли вызваны не только свойственной нашей изнеженной культуре брезгливостью; они характерны для всех эпох, поскольку покойник всегда вызывал отвращение. Необходимость изучения всех прочих составляющих египетской цивилизации не вызывает сомнений, причину же столь детального изучения мумификации требуется объяснить особо, поскольку многим само упоминание о мумиях неприятно.

Читателям, знакомым с археологией, это объяснение не требуется. Они знают, что по изменениям в технике бальзамирования можно выстроить хронологическую последовательность, к которой затем привязываются различные события и даты.

Человеческие останки, найденные в некоторых из пирамид Древнего царства, могут послужить иллюстрацией того, как используется подобная хронологическая последовательность. В 1837 году английский археолог полковник Вайс стал первым человеком нашей эпохи, который проник внутрь Третьей пирамиды в Гизе, пирамиды Менкаура. Для того чтобы застать погребение в первоначальном виде, он опоздал на несколько тысячелетий, но все же он нашел царский саркофаг и, в верхней камере пирамиды, остатки деревянного гроба и мумии. Археолог вполне логично предположил, что эта мумия принадлежала воздвигнувшему пирамиду фараону.

Еще одна мумия найдена в гробнице фараона Мернера неподалеку от Каира. Предполагалось, что мумия относится к эпохе пирамид. Мернера был фараоном Шестой династии. Его останки были обнаружены в 1881 году, через 4000 лет после того, как фараон был помещен в свою пирамиду.

Однако анализ Смитом техники бальзамирования показал, что мумия Мернера относится к Восемнадцатой династии, то есть к периоду, на тысячу лет отстоящему от пирамиды, в которой она была обнаружена. Анализ выявил, что и мумия Микерина тоже имеет более позднюю, чем пирамида, дату создания. Обе эти мумии были отнесены археологами к «узурпированным захоронениям» – то есть захоронениям, произведенным в чужие гробницы. Из этого примера видно, что исследование способа изготовления мумии может изменить представление о дате, полученное на основании окружающих находку предметов. Оно способно даже изменить дату, основанную, казалось бы, на непререкаемом свидетельстве – идентифицирующей мумию надписи.

Когда бальзамировщики Двадцать первой династии собирали останки древних фараонов для повторного захоронения, им иногда приходилось решать довольно сложные головоломки – какая часть мумии к чему относится. И по-видимому, порой они ошибались. Вот почему бывает, что идентификация той или иной мумии находится под вопросом. Большая часть мумий получила от древнеегипетских реставраторов имена, но в наши дни эти имена вызывают сомнения, если погребенный фараон оказывается чересчур стар или чересчур молод, находятся и другие несоответствия. Мумия Аменхотепа III относится к такого рода «проблемным» мумиям – ее вполне можно отнести к нескольким фараонам. Аменхотеп III был фараоном Восемнадцатой династии и отцом Эхнатона, а также, думаю, дедом Тутанхамона. Эта мумия была набита, набивка вводилась под кожу, но ведь мы знаем, что подобный процесс появился только при Двадцать первой династии, примерно через 400 лет после времен Аменхотепа III. Когда Эллиот Смит исследовал эту мумию, он пришел к выводу, что она не может относиться к Восемнадцатой династии, но предположил, что в период Амарны, еретической по своей сути, каноны могли быть изменены и в мумификации. Однако в наши дни мы располагаем другими мумиями, относящимися примерно к тому же периоду, и в них никакой набивки нет. Мумии Йуйи и Тутанхамона были изготовлены в полном соответствии с традициями Восемнадцатой династии. Мы не можем отрицать принадлежность мумии Аменхотепу III только на основе способа ее изготовления – вполне может случиться, что когда-либо обнаружат еще одну изготовленную таким способом мумию времен Восемнадцатой династии, которая опровергнет все доводы, однако ясно, что пока эту мумию следует сопроводить большим знаком вопроса. Удивительные результаты принесло и исследование мумии Тутанхамона. К слову, доклад Картера о разбинтовывании этой мумии наглядно свидетельствует, что и для археологов изучение мумий – крайне неприятная задача. Картер и доктор Дуглас Дерри, непосредственно осуществлявший вскрытие мертвого тела, были интеллигентными и довольно чувствительными людьми; оба они испытывали скорбь, когда им приходилось выполнять свои обязанности.

Их исследование показало, что череп Тутанхамона необычно широкий и уплощенный (так называемая платицефалия); затылочная часть заметно выдавалась. Общая форма головы поразительно напоминала другой череп, найденный в очень маленькой гробнице в Фивах, которую поначалу назвали «гробницей царицы Ти» и которую сейчас относят то к Эхнатону, то к его старшему зятю Сменхкара. И Дерри и Смит, исследовавшие череп предполагаемого Эхнатона, при изучении заметили необычные плоские и широкие очертания обоих черепов – эти особенности были совершенно не характерны для египтян.

Кажется несомненным, что обладатели этих двух черепов были кровными родственниками – и это обстоятельство могло быть очень важным, если бы мы знали, кому принадлежит второй череп. К сожалению, мы этого точно не знаем, что породило множество противоречащих друг другу гипотез.

Исследование мумий позволяет сделать приблизительную оценку возраста скелета. Это порой может оказаться весьма полезным. К примеру, удалось установить, что Тутанхамон умер в возрасте восемнадцати лет; египетские записи сохранили лишь срок его правления. Исследователи неиндентифированного черепа пришли к выводу, что его обладателю было за двадцать. Для Эхнатона, который правил на протяжении семнадцати лет, это слишком мало – он должен был бы наследовать трон примерно в десять лет, стать отцом своего первого ребенка в четырнадцать и осуществить свою поразительную интеллектуальную революцию еще до достижения двадцати лет. Все это возможно, но верится с трудом. И потому появились предположения, что Эхнатон, возможно, страдал патологией, оказавшей воздействие на кости, и по этой причине анатомы, определявшие возраст по костям, сочли кости на 10–20 лет моложе, чем они были на самом деле.

Эхнатон действительно мог страдать от какой-то болезни; его статуэтки и изображения свидетельствуют, что он не был здоровым человеком. Однако художественные изображения в Египте не слишком надежный источник для суждения о внешнем виде человека, и по ним не следует проводить медицинскую диагностику. Лично я считаю, что скелет принадлежал Сменхкара, но у меня нет теоретической жилки, чтобы это доказать. Я подозреваю, что Тутанхамон и Сменхкара были братьями и сыновьями Эхнатона; для меня нет особой разницы, принадлежал ли упомянутый череп брату Тутанхамона или его отцу, поскольку в обоих случаях сходство легко объясняется родственными отношениями. Любой, занимающийся исследованиями в области египтологии, вынужден постоянно строить догадки. Когда анатом получает разрешение исследовать сомнительный череп, это поражает нас в самое сердце, поскольку лишает радости фантазий, особенно если мы называем их «теориями» и вступаем ради них в увлекательный спор с другими археологами.

Изучение мумий предоставляет археологам и другие возможности. По мумии порой можно определить, какой именно была смерть, какие болезни преобладали, каким образом лечили больного, какими были прически и косметика, не говоря уж об имеющем очень важное значение вопросе о погребальном культе.

Перед тем как я завершу рассказ о египетских мумиях – некоторым читателям он может показаться затянутым, – я хотела бы затронуть еще один вопрос. Это – вопрос об обыкновенном человеческом интересе. То, что сейчас представляет собой мумия, когда-то было человеком. Трудно, глядя на обезображенную плоть, не задаться вопросом – как этот человек выглядел при жизни? Как он жил – и как он умер?

Довольно долго на эти вопросы ответ было дать невозможно. У мумий отсутствуют внутренности, многие сильно повреждены временем или грабителями гробниц. Тем не менее по некоторым из мумий можно делать кое-какие выводы. Тело умершей при родах царицы, похороненной вместе с маленьким тельцем малыша, трогает, несмотря на то что эта трагическая история произошла два тысячелетия назад. Две маленькие мумии недоношенных детей, найденные в гробнице Тутанхамона, свидетельствует не только об ударе для их отца, но и о закате династии. Сделанное недавно предположение, что эти утробные плоды имеют какое-то ритуальное значение, крайне неубедительно.

Человек, читающий книгу Смита и Доусона или какую-то другую работу о мумиях, если он любит детективные истории, будет разочарован – насильственные смерти в Египте были не часты. К редким исключениям относится просто ужасная мумия фараона Секененра, который был с крайней жестокостью убит во время войны за независимость, когда фиванские правители начали оказывать сопротивление завоевателям-гиксосам, на протяжении многих лет правившим Египтом. На его черепе видны раны, нанесенные топором и дубиной, а выражение лица наводит на мысль, что Секененра умирал мучительной смертью. Какой бы ни была смерть фараона – от руки наемных убийц или в бою, она трагична.

В своей классической книге Смит и Доусон приводят еще один пример насильственной смерти; со свойственной хорошим археологам проницательностью они делают попытку – очень достоверную и довольно драматическую – объяснить этот случай. Мумия, которую они исследовали, принадлежала девушке приблизительно шестнадцати лет. Из ее тела не были извлечены внутренности, так что врачи могли сделать вывод, что девушка находилась на шестом месяце беременности. Возможной причиной смерти был проломленный череп; в момент смерти были также сломаны обе руки. Проводя параллели с нашим временем, Смит предположил, что девушка была не замужем и что, когда ее положение обнаружили, родственники решили стереть пятно позора со своей семьи. Девушка подняла руки, защищаясь от ударов, и кисти ее рук были сломаны, но ее продолжали бить, пока не убили. Эта история довольно убедительна, однако справедливость требует признать, что у нас нет никаких оснований полагать, что египтяне были столь же глупыми и злобными, какими иногда проявляют себя в подобных ситуациях современные цивилизованные люди.

Однако самое большое число вопросов вызывает мумия, принадлежность которой до сих пор не определена. Она была найдена в 1872 году, когда какой-то удачливый крестьянин натолкнулся на тайный склад грабителей гробниц. В пещере около Фив лежали тела царей и цариц Египта, извлеченные из разграбленных гробниц и тайно перезахороненные правителями Двадцать первой династии. Однако этот тайник был обнаружен грабителями – и на протяжении многих поколений, передавая секрет по наследству, они понемногу торговали ценностями из тайника. Однако в конце концов они были схвачены детективом, нанятым Отделом древностей, возглавлявшимся в то время Гастоном Масперо. Тайник вскрыли, и царские мумии были перенесены в Каирский музей, где их внимательно изучили специалисты.

Среди мумий была одна, которую Масперо поначалу проигнорировал. Заключенная в простой белый гроб, без имени или надписи, она, казалось, совершенно не заслуживала внимания, если не считать того странного факта, что она была зашита в шкуру белого барана, что для мумий совершенно нехарактерно. После извлечения из тайника, в связи с изменением температуры и влажности воздуха, мумия начала стремительно разрушаться, и этим заслужила внимание Масперо. Он решил, что ее следует изучить как можно скорее. Поначалу во всем, что он обнаружил, не было ничего необычного – под овечьей шкурой мумия была забинтована так, как это было свойственно времени Восемнадцатой династии. Однако дальше начались странности. Как оказалось, у тела молодого мужчины, приблизительно пяти футов десяти дюймов ростом, внутренности не извлекали, тело лишь обложили сухим натроном и старательно разровняли соль по всей поверхности. Всех, кто присутствовал при снятии бинтов, поразило лицо мумии: по словам Масперо, он и врач единодушно пришли к заключению, что смерть стала результатом отравления ядом, вызвавшим сильные конвульсии. Масперо даже сделал предположение, что бинтование началось еще до того, как жизнь окончательно покинула тело.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.