10

10

Тем временем 65-й корпус втайне от противника занимался сборкой новых катапульт. Министерство авиации в Лондоне все еще пребывало в полном неведении относительно этой угрозы. Напротив, на исходе третьей недели марта битва за «лыжные» площадки, казалось, была выиграна. И хотя к 31 марта противник все еще имел в своем распоряжении около двадцати площадок, их количество после этой даты могло быть существенно сокращено в результате бомбежек союзников.

К концу апреля, заявили начальники штабов, практически все площадки будут выведены из строя.

Их самоуверенность вскоре испарилась.

18 апреля мистер Черчилль был поставлен в известность о том, что ряд «лыжных» площадок восстановлен, а точность самого оружия возросла. Было очевидно, что прекращать воздушные налеты было никак нельзя.

Штаб ВВС предложил совершить атаки на центры, производящие перекись водорода, «в Пенемюнде и Обер-Радерах». По данным разведки, оружие заправлялось именно перекисью водорода, и в двух указанных центрах были построены крупные заводы по ее выпуску. Ни один из фактов не соответствовал действительности. 18 апреля начальники штабов привлекли внимание генерала Дуайта Эйзенхауэра к срочной необходимости нейтрализовать угрозу беспилотных бомбардировок прежде, чем она станет «серьезной помехой» на критической стадии операции «Оверлорд».

Эйзенхауэр приказал Спаатсу назначить атакам в рамках операции «Арбалет» абсолютный приоритет над всеми воздушными операциями.

Между тем полковник Вахтель мог начать обстрел Лондона в любое время. Установка собранных катапульт на стартовых площадках должна была занять всего несколько дней.

Доктор Геббельс, вспоминая, как он в 1943 году после разрушительного удара по Берлину обещал скорое «возмездие», писал впоследствии: «Меня все больше и больше беспокоит, что сроки завершения разработки «оружия возмездия» постоянно переносятся. Первая дата была назначена на декабрь 1943 года. Когда настал декабрь, было решено, что, «возможно, это будет после Нового года». Однако уже в новом году обнаружился ряд технических дефектов, в результате – еще два месяца задержки. Март пришел и ушел. Я мысленно возвращаюсь к моему обещанию, данному в Берлине: «Даешь атаку в день рождения фюрера!» Этот день тоже прошел мирно. В мае мы испытали невыносимое напряжение. Фюрер сказал мне: «Начало наступления «оружия возмездия» должно быть синхронизировано с высадкой союзников».

Однако 6 июня немцы все еще тянули с выпуском самолетов-снарядов. Предопределенный час миновал.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.