Глава 8 Детство и образование

Глава 8

Детство и образование

В немногих сферах магометане так связаны наставлениями Пророка и других авторитетов, как в воспитании и образовании своих детей. В обыденной жизни руководством для воспитания молодежи мусульманам служат религиозные прецеденты. Прежде всего новорожденного следует обернуть в чистую белую ткань, ее цвет может быть иным, но не желтым. После этого мужчина (но не женщина) должен произнести адан[214] в ухо младенца, поскольку Пророк поступал так в отношении Хасана, которого ему родила Фатима. Мужчина должен произнести адан в правое ухо младенца или икаму (что почти то же самое) в его левое ухо[215].

Раньше у арабов был принят, а у части народа остается и сейчас, обычай проведения отцом торжества для друзей семь дней подряд от дня рождения ребенка. Аналогичным образом празднуется рождение девочки, но с меньшим размахом. Сейчас принято устраивать веселье только на седьмой день, который называется яум ас-субуа.

По этому случаю в семьи из высших сословий приглашались профессиональные певицы. Они пели для дам – подруг роженицы, присутствующих на ее торжестве в гареме. Устраивались также концерты инструментальной музыки или декламации стихов всего Корана. Мать в присутствии повитухи сидит в кресле, ребенок вносится завернутым в прекрасную шаль или какую-нибудь дорогую ткань. Чтобы приучить младенца не бояться шума музыки и веселья, одна из женщин берет медную ступку и несколько раз бьет, словно толчет. После этого ребенок помещается в сито и трясется. Считают, что эта операция полезна для его желудка. Далее, его несут через все помещения гарема в сопровождении нескольких женщин или девушек, каждая из которых держит несколько восковых свечей, иногда разных цветов. Свечи поделены надвое, зажжены и вставлены в комочки пасты из хны, лежащие на небольших круглых подносах. Одновременно повитуха или другая женщина посыпает пол каждой комнаты смесью соли и семян сладкого укропа или одной солью, которая помещалась предыдущей ночью у головы младенца. Разбрасывая соль, женщина приговаривает: «Пусть эта соль выест глаза того, кто не славит Пророка!» или «Пусть эта гадкая соль выест глаза завистника!». Церемония разбрасывания соли считается оберегом для ребенка и матери от дурного глаза. Каждый из присутствующих должен сказать: «О, Аллах, благослови нашего господина Мухаммеда!» Ребенок пеленается и помещается на прекрасную подстилку, которая иногда устилает серебряный поднос. В таком виде ребенок показывается каждой присутствующей женщине, которая смотрит ему в лицо и говорит: «О, Аллах, благослови нашего господина Мухаммеда! Да подарит тебе Господь долгую жизнь!» и т. д. Каждая женщина обычно кладет по углам подноса, на голову ребенка или рядом завязанную в вышитый платок золотую монету (предпочтительно дорогую или старинную). Дарение платков с монетами воспринимается как возложение на мать долга, который она должна оплатить в такой же ситуации, или как оплата долга за такую же церемонию в прошлом. Как правило, монеты используются несколько лет для украшения головного убора ребенка. После того как получил подарки ребенок, другие подарки передаются повитухе. В ночь накануне празднования седьмого дня у головы ребенка, пока он спит, помещают графин с водой, вокруг горлышка которого повязывают платок с вышивкой (он называется дорак, когда ставится у головы мальчика, и куллах – в случае с девочкой). Графин с водой берет повитуха, ставит на поднос и предлагает каждой из женщин, которая за это оставляет на подносе деньги. Муж празднует седьмой день с друзьями, как правило вечером[216].

На седьмой, четырнадцатый, двадцать первый, двадцать восьмой или тридцать пятый день после рождения ребенка требуется выполнение ряда религиозных обрядов. Но они наиболее приветствуются на седьмой день. Один из них связан с наречением младенца именем. Мне представляется, однако, что ребенка предпочитают нарекать именем сразу после рождения или примерно через три часа после этого. Часто советуются по этому случаю с астрологами. Как правило, следуют упоминаемым ниже предписаниям, которые исходят от высших религиозных авторитетов. «Отец должен нарекать сына достойным именем, именем не ради самохвальства, таким как Рашид (правоверный), Эмин (благоверный) и т. д. Пророк говорил: «Именами, наиболее угодными Аллаху, являются: Абдаллах (Раб божий) и Абдурахман (Раб Милосердного) и тому подобные». Он также говорил: «Нарекайте моим именем, а не родовым именем». Но это наставление, говорят, относится к нему самому, потому что к нему обращались: «О, Абулькасим!» – и сейчас это не возбраняется. Но некоторые не одобряют объединение имени и фамилии так, чтобы называть человека Мухаммед и Абулькасим (Абулькасимович. – Пер.). Если же сын нарекается именем Пророка, недопустимо обращаться с ним плохо или бесчестить его, пока человек с таким именем не заслужит порицания. Тогда тот, кто порицает, должен говорить: «Ты» (без упоминания имени). Ребенка же, названного Мухаммедом или Ахмедом, следует особенно уважать. Пророк говорил: «Пусть среди совещающихся людей присутствует хоть один человек по имени Мухаммед или Ахмед, Аллах благословит все это собрание». Опять же Пророк говорил: «Если кто-нибудь назовет своего ребенка моим именем или именем любого из моих детей или сподвижников, из любви ко мне или к ним, Аллах (да будет благословенно Его имя) даст ему в Раю все, что еще не видели его глаза и не слышали уши». Сына не следует называть шахиншахом или господином из господ. Не следует ни нарекать себя родовым именем самого старшего из своих детей, ни брать такое родовое имя до рождения ребенка»[217]. Обычай наречения детей именами пророков, родственников или сподвижников Мухаммеда широко распространен. Для наречения именем не предусмотрено особой церемонии.

В такой день, однако, предписаны два ритуала, о которых я намерен рассказать. Правда, из моих собственных наблюдений и свидетельств со стороны следует, что современные мусульмане, как правило, этими ритуалами пренебрегают. Первый из них – жертвоприношение. Жертву называют хакика. Это может быть баран или коза, или пара таких животных может быть принесена в жертву за сына и одно – за дочь. Этот обряд считается Ибн-Хамбалем абсолютно обязательным. Он говорил: «Если отец не приносит жертву за сына, а сын умирает, этот сын не будет заступаться за отца в судный день». Основатели других главных сект рассматривают данный вопрос по-разному и не считают его особенно важным, хотя Мухаммед забил хакику за себя по окончании пророческой миссии. Забивая жертву, человек должен сказать: «О, Аллах, воистину, эта хакика как таковая – выкуп за моего сына. Ее кровь – за его кровь. Ее плоть – за его плоть. Ее кости – за его кости. Ее шкура – за его кожу. Ее шерсть – за его волосы. О, Аллах, возьми этот выкуп за спасение моего сына от адского огня». Кости жертвы не должны дробиться[218]. Одна конечность жертвы должна быть передана повитухе. Она должна быть приготовлена целиком, без отсечения какой-нибудь части. Часть же жертвы должна быть роздана в качестве милостыни.

Затем следует совершить другой обряд, который состоит в следующем: на отце лежит обязанность побрить или дать распоряжение побрить голову ребенка и раздать бедным золотом или серебром милостыню по весу волос. Это вменяется в обязанность также новообращенным[219]. В дальнейших случаях бритья волос мальчика (поскольку голову мальчика бреют чаще), как правило, оставляют хохолок на макушке. Обычно оставляют также чубчик на несколько последующих лет.

Весьма рекомендуется совершить в тот же день обрезание[220]. Обычно же этот обряд откладывается до достижения ребенком пяти или шести лет, а иногда и гораздо позже (см. ниже).

Мусульмане считают, что ребенок доверяется Аллахом родителям, которые ответственны за его воспитание и будут держать ответ за него в судный день. Но они идут дальше, утверждая, что «первыми, кто призовут к ответу человека в судный день, будут его жена и дети, которые (если он в чем-то пренебрег своим долгом в отношении их) предстанут перед Аллахом и скажут: «О, Аллах, взыщи с него должное в нашу пользу, ибо он учил нас не тому, что мы не знали, и кормил нас запретной пищей, о чем мы не знали». И должное будет взыскано с него»[221]. Под этим подразумевается, что определенная часть добрых дел, которые человек, возможно, совершил, в то время как его дети и жена остались обойденными, будет перечислена на их счет или что аналогичная часть их недобрых дел будет перечислена на его счет.

Матери мусульманским законом предписывается кормить ребенка грудью два полных года, если муж не согласится сократить этот срок и не наймет кормилицу. «Для кормления ребенка следует найти благочестивую женщину, которая питается только тем, что разрешено законом, потому что запретная пища проявит свое вредное действие в ребенке. Как говорил пророк: «Кормление грудью изменяет характер». Сунна рекомендует, чтобы мать сама кормила ребенка, так как в предании говорится: «Нет ничего лучше для ребенка, чем материнское молоко. Если вы хотите выяснить, – говорится далее, – является ли младенец искренним, велите женщине, которая не приходится ему матерью, покормить младенца грудью после материнского кормления. Если ребенок сосет не материнское молоко, значит, он не является искренним»[222].

Дети, рассматриваемые мусульманскими родителями как завидное благо, окружаются всяческой заботой. Чтобы защитить их от предполагаемого завистливого или дурного глаза, родители прибегают к различным уловкам. Когда детей берут с собой на улицу, обычно их одевают неряшливо, оставляют немытыми или даже преднамеренно пачкают. В качестве дальнейших мер предосторожности голову ребенка часто покрывают причудливой шапкой. Его головной убор декорируется одной или несколькими монетами, пером, задорной кисточкой или одним-двумя письменными оберегами, вшитыми в кожу или выделанными из золота или серебра, а также некоторыми другими довесками. Эти ухищрения отвлекают внимание от самого ребенка. Если кто-то выражает свое восхищение ребенком другого человека иначе, чем в форме благочестивого восклицания, например хвалы Создателю словами: «Субханалла!» или «Машалла!» и т. д. или просьбы у Пророка о благословении, то он вызывает в родителе опасения. Для противодействия губительному влиянию завистливого взгляда обращаются за помощью к суеверию. Дети бедняков из-за их непривлекательного вида менее подвержены воображаемой опасности: они, как правило, плохо или совсем не одеты и чрезвычайно грязны. Отчасти с целью защиты от дурного глаза дети из богатых семей долгое время содержатся в гареме: там их нежат и балуют несколько лет как минимум, до тех пор, пока они не достигнут школьного возраста. Но многие из них обучаются дома.

Дети мусульман приучаются выказывать отцам уважение в такой степени, которую, вероятно, могут счесть несовместимой с поддержанием сердечных отношений. Полагаю, однако, что это не так. По утрам ребенок приветствует отца, целуя его руку. Затем он становится перед ним в почтительной позе, прикрыв левую руку правой, с целью получить какое-нибудь указание или дождаться разрешения уйти. Однако часто ребенка после почтительного поцелуя усаживают на колени. Выйдя из младенческого возраста, хорошо воспитанный сын редко сидит в присутствии отца, но в раннем детстве ему, как правило, позволяются многие вольности. Сирийский купец, бывший моим соседом в Каире, имел ребенка необыкновенной красоты. Как все полагали, это была его дочь, которую он ежедневно брал из дома в свою лавку, хотя ревностно соблюдал мусульманские традиции. Ребенок следовал за купцом, сидя на осле, перед черным рабом. Почти до шестилетнего возраста его одевали в изысканные девичьи одежды, без чадры. Затем отец, полагая, что вид мужчины, постоянно находящегося с дочерью такого возраста, может вызвать скандал, переодел ребенка мальчиком и говорил своим друзьям, что духи, которыми был надушен этот мальчик, использовались для его защиты от дурного глаза. Девочек меньше домогаются, чем мальчиков. Это действительно имеет место, и, возможно, в данном случае дело обстояло именно таким образом. Впрочем, я полагаю, что это не так. Через год я уехал из Каира, но, пока оставался в городе, постоянно видел, как мимо моего дома проезжает ребенок в одежде мальчика.

Неудивительно, что мужчины восточных стран, где для воспитания детей требуются небольшие расходы, почти все желают многочисленного потомства. Своекорыстие влечет их поощрять на это своих жен. Обычно жена ценится своим мужем в зависимости от ее плодовитости. Мужчина редко хочет развестись с женой или продать рабыню-наложницу, которая родила ему ребенка. То же самое чувство, которое пробуждает в обоих родителях желание иметь потомство, заставляет их смиряться с потерей детей в нежном возрасте. Это чувство возникает из их веры в то, что дети, умершие в младенчестве, должны оказать родителям определенные услуги, более важные, чем все блага этого мира.

По преданию, Пророк говорил: «Младенцы (мусульман) соберутся на суд в день всеобщего воскрешения, когда предстанут все твари для расплаты. И скажут ангелам: «Идите с ними в Рай». Но младенцы задержатся у ворот Рая, и им скажут: «Добро пожаловать, потомство мусульман! Войдите в Рай: вы ничем не обязаны расплачиваться». Они же ответят: «Да, как и наши отцы и матери». Но стража Рая скажет: «Воистину, ваши отцы и матери не войдут с вами, потому что они совершали ошибки и грехи, за которые с них должна быть взыскана плата». Тогда младенцы заплачут у ворот Рая пронзительным плачем. И Аллах (да будет благословенно Его имя, который все знает о них) скажет: «Чей это плач?» Ему ответят: «О, Господь, дети мусульман говорят, что войдут в Рай только со своими отцами и матерями». На это Аллах (да будет благословенно Его имя) скажет: «Идите к ним, возьмите своих родителей за руки и ведите их в Рай». Дети наделены такой силой оттого, что рождены верующими и умерли не познав греха. Согласно одному преданию, один такой младенец приводит в Рай двоих родителей. Только такие младенцы и должны войти в Рай, поскольку дети, умершие в младенчестве, дети верующих, как раз те дети, которые остались бы верующими по достижении сознательного возраста. Тот же источник гласит: «Когда умирает ребенок раба божьего, Аллах (да будет благословенно Его имя) спросит ангелов: «Вы взяли ребенка моего врага?» Те ответят: «Да». Аллах спрашивает: «Взяли вы душу ребенка?» Те отвечают: «Да». Он спрашивает: «Что сказал мой раб?» Те отвечают: «Он славил Тебя и говорил: «Воистину мы принадлежим Аллаху и к Нему возвращаемся!» Затем Аллах скажет: «Постройте для моего раба дом в Раю и назовите его Домом Прославленья».

К найденным мною преданиям, которые приводятся как доказательства преимущества брака, прибавляется история похожего содержания. Один холостяк однажды проснулся и захотел жениться, приведя такой довод: «Я видел себя во сне в день воскрешения среди тех, которые собрались на суд. Меня мучила страшная жажда. И вдруг среди собравшихся на суд появились дети с серебряными кувшинами и золотыми кружками в руках. Они давали напиться людям, одному за другим. Я протянул руку к одному из них и сказал: «Дай напиться, меня одолела жажда». Но дети ответили: «Ты бездетный, мы даем пить только своим отцам». Я спросил: «Кто вы?» Они ответили: «Мы покойные младенцы мусульман»[223]. Особое вознаграждение на Небесах обещано матерям. «Если женщина зачала от мужа, – говорил Пророк, – она призывается на Небеса мученицей (то есть уравнивается в достоинстве с мученицей). Родовые муки и забота о детях спасают ее от адского огня»[224].

«Когда ребенок начинает говорить, отец должен прежде всего научить его словам (исповедания веры): «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк Его». Он должен продиктовать эти слова ребенку семь раз. Затем он должен выучить его говорить: «Велик Аллах, царь истинный, нет божества, кроме Него, Господь трона честного!»[225] Он должен также научить ребенка Тронному стиху[226]. Необходимо, кроме того, выучить ребенка заключительным словам Хашра: – Он – Аллах, кроме Него нет божества, Он – царь, Всевышний» и т. д.[227]

Когда сын достаточно повзрослеет, отец должен научить его наиболее важным правилам достойного поведения. Поместив перед сыном немного еды, отец должен повелеть ему взять пищу правой рукой (как используется левая рука, неясно) и сказать вначале: «Во имя Аллаха». Сын должен есть то, что находится рядом, не торопиться и не пачкаться. Отец должен научить сына питать неприязнь к обжорству. Он должен особенно осуждать любовь сына к золоту и серебру, а также предостеречь его против жадности в такой же мере, как против змей и скорпионов. Он должен запретить сыну плеваться на людях и допускать любые другие проявления дурного поведения, болтать, поворачиваться спиной к другому, праздно шататься, дурно отзываться об одном человеке перед другим. Он должен удерживать сына от общения с дурными компаньонами, научить его читать Коран и совершать необходимые священные обряды. Отец должен обучить сына искусству плавания и стрельбы из лука, полезному труду, поскольку труд – средство спасения от нищеты. Он должен приказать сыну терпеливо выносить наказания учителя. В одном предании говорится: «Когда мальчик достигнет шестилетнего возраста, он должен быть приучен к дисциплине, в девять лет он должен спать в отдельной постели, в десять лет его следует наказывать за пренебрежение молитвой». В другом предании сказано: «Велите детям молиться в семь лет и бейте их за пренебрежение молитвой в десять лет, укладывайте их в отдельные постели»[228].

Как правило, обрезание совершается до того, как мальчика передают на обучение учителю[229]. Предварительно мальчик, если он принадлежит к высшему или среднему сословию, обычно объезжает вокруг соседних домов верхом на коне в яркой одежде. На нем главным образом женские узоры и украшения, но на голове – чалма. Перед ним шествуют музыканты, а за ним следует группа родственниц и их подруг. Церемония проводится с большой помпой и великолепием. Джабарти описывает празднество по случаю обрезания сына кадия Каира в 1179 году Хиджры (1776), когда знать, богатые купцы и улемы города прислали судье так много подарков, что кладовые его поместья были забиты рисом, маслом, медом и сахаром. Большой зал был заполнен кофе, а полдвора – дровами. Много дней гостей забавляли артисты и музыканты. Когда юношу проводили по улицам, его сопровождали многочисленные мамелюки на конях с богатыми попонами, в блеске оружия и доспехов, под музыку военного оркестра. Рядом шли другие юноши, которые, для удовлетворения сына кадия, впоследствии подверглись обряду обрезания вместе с ним. Это принято в подобных случаях, так же как принято посылать подарки в таком количестве друзьями, знакомыми и купцами. Во время подобного празднества, когда халиф аль-Муктадир подверг обряду обрезания пять своих сыновей, разбрасывались среди публики деньги на сумму 600 тысяч золотых монет, или около 300 тысяч фунтов стерлингов[230]. Упомянутый халиф славился своим великолепием, доказательство чего я приводил на с. 92–93. В качестве развлечения на празднованиях в связи с обрезанием особой популярностью пользуется декламация всего Корана, или зикр. В других случаях профессиональные танцоры или танцовщицы дают представления во дворе дома или на улице перед дверью дома.

Немногие арабские дети получают достаточно знаний по литературе и еще меньше – по элементам какой-нибудь из основных наук. Но в городах имеются многочисленные школы и по крайней мере одна школа в почти каждой сравнительно большой деревне. Школы большей частью приписаны к мечетям или другим общественным зданиям и вместе с этими зданиями субсидируются правителями, знатными людьми или богатыми купцами. Дети в школах обучаются либо бесплатно, либо за незначительную еженедельную плату, которую могут позволить себе все родители, за исключением тех, которые живут в особенно стесненных обстоятельствах. Школьный учитель, как правило, учит лишь чтению или заучиванию наизусть всего Корана. Выучив наизусть первую главу священной книги, мальчик заучивает остальные главы в обратном порядке, так как они обычно следуют в убывающем объеме (самые длинные главы идут вначале, короткие – в конце). Чистописанию и арифметике обычно учит другой учитель. Грамматика, риторика, стихосложение, логика, толкование Корана и вся система религии и права вместе с другими знаниями, которые считаются полезными, постигаются в академических мечетях и без всяких издержек. Ведь профессорам не платят ни студенты, представляющие в большинстве бедное население, ни фонды мечети.

Богатые люди часто нанимают для своих сыновей частного репетитора. Когда тот научит их читать и декламировать Коран, с ними занимается каллиграф, а затем их посылают в учебное заведение. Но среди представителей этого сословия, помимо религии, больше уделяют внимание изящной литературе, чем какой-либо другой отрасли знания. Такое знакомство с произведениями любимых поэтов, которое позволяет молодому человеку цитировать их по памяти в компании, считается у арабов весьма ценным качеством для сына, который должен вращаться в хорошем обществе. К этому достижению часто прибавляется определенное владение искусством стихосложения, которое дается особенно легко в связи с богатством арабского языка и его системой внутренней флексии. Эти черты их благородного языка (которые проявляются удивительным образом благодаря принятому у арабов обычаю сохранения одинаковой рифмы во всей поэме), с одной стороны, предоставляют восхитительную свободу сочинительству поэтического гения, но, с другой стороны, ведут к деградации арабской поэзии. Для араба с минимумом образования столь же легко говорить стихами, как прозой. Вот почему он часто пересыпает свои прозаические произведения, а нередко и разговор, посредственными стихами, главное достоинство которых состоит, как правило, в каламбурах или в искусном использовании омонимов. Этот обычай часто прослеживается в «Тысяче и одной ночи», где персонажи внезапно изменяют стиль своей речи с прозы на стихи и наоборот.

Должен упомянуть еще об одном долге отца перед сыном. Он состоит в обеспечении сына женой, когда молодой человек достигнет соответствующего возраста. Некоторые полагают, что этот возраст составляет 20 лет, хотя многие молодые люди женятся и раньше. Предписано: «Когда сын достигнет возраста 20 лет, его отец, если в состоянии, обязан женить его, затем взять его за руку и сказать: «Я научил тебя дисциплине, дал образование и женил тебя. Теперь я ищу у Аллаха убежища от твоих проказ в этом и другом мире». Чтобы подчеркнуть долг отца, в предании говорится: «Когда сын повзрослел, а отец его не женил, хотя имел возможность это сделать, то, если молодой человек совершает дурные поступки, грех за них распределяется на двоих». В другой притче грех возлагается «на отца»[231]. Та же обязанность лежит на отце и в отношении дочери, когда она достигла 12 лет.

Арабских девочек редко учат читать. Хотя их принимают в школы, где обучаются мальчики, немногие родители позволяют своим дочерям пользоваться этой привилегией. Если они намерены дать своим дочерям гуманитарное образование, то предпочитают нанять шейху (или образованную женщину) для обучения их дома. Шейха учит их молитвам, декламации наизусть отдельных глав Корана, в редких случаях заучивается наизусть вся священная книга. В действительности родителям рекомендуется не давать дочерям читать некоторые главы Корана. Им следует «заучивать Сурат ан-Нур (или 24-ю главу), но воздерживаться от чтения Сурат Юсуф (12-й главы) на том основании, что в последней главе содержится история отношений Зелихи и Юсуфа, а в первой – запреты, угрозы и перечисление наказаний женщины за прелюбодеяния»[232].

Шитью арабских девочек учат нередко, но не повальным образом. В бедных семьях часто используется веретено, некоторые девочки в таких семьях учатся ткать. Девочек из семей средних и высших сословий часто учат в школах или дома искусству вышивания и орнамента. Умение петь и играть на лютне и танцевать, которым прежде владели многие женщины в богатых семьях, теперь стало уделом профессиональных исполнителей и немногих рабынь в гаремах высокопоставленных лиц. Теперь в руках светской дамы редко можно увидеть какой-нибудь музыкальный инструмент, за исключением своеобразного барабана, который называют дарабукка и тар (или тамбурин). Они часто встречаются во многих гаремах, звуки на таких барабанах извлекаются ударами пальцев[233]. Дамы, однако, проявляют некоторый интерес к обучению дочерей элегантной походке и осанке, искусству обольщения для привлечения будущих мужей.

Я слышал признания арабов, что их нация скопила девять десятых зависти всего человечества, но письменных свидетельств этого не встречал. Ибн-Аббас приписывает девять десятых интриганства и хитрости, существующих на Земле, коптам, девять десятых вероломства – евреям, девять десятых тупости – магрибцам, девять десятых жестокости – туркам и девять десятых храбрости – арабам. Согласно Кааб уль-Ахбар, благоразумие и мятежность наиболее свойственны Сирии, богатство и деградация – Египту, бедность и здоровье – пустыне. Из другого описания явствует, что вера и скромность более всего характерны для Йемена, стойкость и мятежность – для Сирии, великолепие, гордость и лицемерие – для Ирака, богатство и деградация – для Египта, бедность и нищета – для пустыни. В Кааб уль-Ахбар говорится, что лучшие в мире женщины (за исключением представительниц племени курейш, упоминаемого Пророком) проживают в Басре, худшие в мире – в Египте[234].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.