Глава 11 СЧЕТЧИК ВКЛЮЧЕН

Глава 11

СЧЕТЧИК ВКЛЮЧЕН

Прошло три дня с того момента, как Глеб получил ультиматум от членов своей бригады по поводу денег, вложенных в общак Цируля. За это время Глеб сумел договориться с работником СИЗО о встрече с Цирулем, однако последний так и не позвонил. Пришлось ему бросить свой джип в отделении милиции, спасибо ноги унес. А самое главное – Глеб потерял возможность встретиться с Ястребом.

Тот куда-то исчез. Глеб считал, что Ястреб знал близкое окружение Цируля, так как в последнее время часто бывал у него на вилле. Однако после той встречи, когда Ястреб представил Глебу Болта, он неожиданно исчез.

Сам же Болт ничего о Цируле не знал.

Поэтому сейчас у Глеба оставались два выхода: выйти непосредственно на самого Цируля, переговорить с ним, – однако все упиралось в работника следственного изолятора, который не звонил. Второй выход – самому провести разведку по установлению возможных похитителей общака с виллы Цируля.

Но поскольку Глеб не знал никого из окружения Паши, а с ним самим переговорить пока не было возможности, Глеб решил поехать в Мытищи, в поселок Жостово, и постараться там, среди местной братвы, навести какие-то справки.

Весь следующий день он провел в Жостово, в Мытищах и в других близлежащих поселках. Вскоре у него уже была информация, что недалеко от виллы Цируля промышляет мелкая бригада братвы из Мытищ, которая в основном занимается мелкими поборами в маленьких кооперативных магазинчиках и ларьках.

Поскольку они чаще всего проезжали мимо виллы Цируля, Глеб решил, что именно они и могут иметь какую-то информацию о том дне, когда общак был вывезен кем-то.

Однако идти с голыми руками на эту, пусть даже и мелкую, братву для Глеба представлялось самоубийством. Поэтому он решил обратиться к своей бригаде. Такая возможность вскоре у него появилась.

Макар сам позвонил Глебу и вежливо поинтересовался, как у него дела. Глеб, сославшись на то, что это не телефонный разговор, назначил стрелку. Через несколько часов они уже сидели в уютном кафе. Вместе с Макаром приехал Антон. Глеб подробно рассказывал о возможных вариантах. Макар кивал, соглашаясь с ним.

– Конечно, – сказал он в итоге, – вся информация о Паше – это прежде всего первоисточник. Странно, что тебе тюремщик не звонит. Может, он испугался?

– Да нет, вероятно, какие-то сложности возникли. Позвонит, – сказал Глеб. – Но время-то идет! Ты же не хочешь срок сдвигать!

– Тут не я решаю, – сказал Макар. – было общее собрание, и бригада постановила – семидневный срок. Не искать же тебе всю жизнь эти злополучные деньги! А потом, чего ты паникуешь? У тебя есть две возможности: Цируль и пробить эту мытищинскую бригаду.

– И что? Мне одному на них идти?

– Зачем же? А мы на что? – возмутился Макар. – Подтянем ребят, поедем разбираться с ними. Ты знаешь, где они тусуются?

– Конечно, знаю, – сказал Глеб, – в небольшой кафешке. Они каждый вечер часов в семь собираются как бы на планерку, а потом – либо на дискотеку в подмосковный клуб, либо в Москву едут развлекаться.

– Вот и хорошо, – подытожил Макар. – В кафешке мы их и возьмем, тепленькими. Давай сегодня и поедем, – подытожил он.

– Да, еще, – обратился к нему Глеб, – я не сказал самого главного. – И он рассказал Макару о своих приключениях с джипом, о задержании в отделении милиции и о подозрении в убийстве Кости.

Макар нахмурился.

– Ладно, не волнуйся, Глеб, никто на тебя «косяки» по убийству Кости вешать не будет. Никакой твоей причастности к этому делу нет. В конце концов, легко докажешь. А что касается тачки, тачку мы тебе дадим. Конечно, не джип, но на колесах передвигаться сможешь.

– А может, нам сегодня и повезет, – сказал неожиданно Антон, – и мы на бабульки наши выйдем?!

– Все может быть, – согласился Макар. – Тогда, Глеб, мы тебе «Роллс-Ройс» купим или «мерина» шестисотого. Сам выберешь!

Вскоре Глеб, Макар и остальная бригада подъехали к кафе, где собиралась мытищинская бригада.

Кафе было переделано из бывшего общепитовского и напоминало не то чебуречную, не то чайную. Оно представляло собой стекляшку с большими стенами-окнами и металлической крышей. Все стекла были задрапированы шторами. Тем не менее ряд окон был открыт, и с улицы хорошо было видно, кто находился внутри.

Народу там было немного. Стоящие рядом иномарки говорили о том, что в кафе находилась та самая местная бригада. Стояло машин шесть или семь.

Остановив свою тачку недалеко от кафе, Макар, обратившись к Глебу, сидевшему на переднем сиденье, сказал:

– Смотри, братан, местная шпана на чем ездит!

Они увидели новенький «Опель Фронтеро», «Форд», «Опель Вектра», «Мерседесы» 180-й и 200-й моделей.

Макар осмотрелся. Кафешка стояла практически на окраине. Рядом находился сосновый лес.

– Вот и удобное место для беседы, – улыбнулся Макар. – Сейчас мы напряжем мальчиков и снимем информацию!

Глеб посмотрел на Макара.

– Слушай, а если они не при делах, не в курсе и вообще ничего не знают?

– Тогда мы вежливо извинимся. Другого выхода у нас нет. Информация нужна. Ну что, пошли?

Он вышел из машины. Тотчас же по его сигналу из четырех машин, на которых они приехали, вышли ребята, оставив за рулем дежурных на всякий случай и одного оружейника с гранатами и автоматами. У каждого боевика был либо пистолет «макаров», либо автомат Калашникова, которые они прятали под куртками.

В кафе вошли практически одновременно. Кафе внутри было уставлено десятью или двенадцатью столиками, стоящими в ряд. Посредине – небольшая буфетная стойка, где сидел бармен. Ребята сидели за двумя столиками, сдвинутыми вместе и стоящими у окна. Они о чем-то оживленно разговаривали.

В кафе было накурено. Они даже не заметили, как вошли Макар, Глеб и вся бригада.

Глеб подошел практически вплотную к ним и, улыбаясь, сказал:

– Здорово, братва!

Кое-кто приподнялся, однако сопровождающие Макара ребята подошли к ним и руками показали, чтобы те не рыпались.

– Кто тут у вас старший? Базар есть.

– Ну, я, – встал долговязый рыжеволосый парень.

– Как кличут тебя? – спросил его Макар.

– Коля. Коля Рыжий.

– Вот и хорошо, Коля Рыжий. А я Макар, с братвой из Москвы подтянулся, с тобой побазарить.

– Что за базар? – спросил Коля. – Какая тема? Что за проблема, братки?

– Да есть проблема. Пойдем на свежий воздух. Тут у вас сильно накурено, – оглядев помещение, сказал Макар.

Все ребята из бригады Рыжего сидели неподвижно.

– Чего это я пойду с тобой базарить? У тебя ко мне вопросы – задавай. А я подумаю, отвечать или не отвечать, – неожиданно стал хорохориться Рыжий. – И вообще, я тебя не знаю. Ты кто? Я не знаю никакого Макара. Кого ты знаешь из братвы, назови!

– Двоих людей знаю, – сказал Макар. – Одного по фамилии Калашников, – он отвернул полу куртки рядом стоящего парня, у которого из-за пояса торчало дуло автомата, – а второго я тебе в лесу назову.

Рыжий тут же побледнел.

– Да ты не бойся, не тушуйся, пацан! К тебе претензий никаких нет. Нам просто информация нужна, и все.

Рыжий пожал плечами, показывая, что выхода никакого нет, и сказал:

– Ладно, пошли.

На беседу с Рыжим пошли, помимо Макара, Глеба и Антона, еще два боевика. Остальные остались стеречь бригаду Рыжего.

Пройдя несколько метров по направлению к лесу, Макар остановился и сказал:

– Ну что, Рыжий, вот тут местечко хорошее, теплое. Значит, так, братишка, тема у нас с тобой следующая. Ты Пашу Цируля знаешь?

Рыжий заволновался и закивал.

– Конечно, знаю!

– Так вот, бабульки наши пропали, в общаке у Паши лежали. У нас тут есть косячок в отношении тебя, что у тебя есть информация, кто бабульки наши вынес. Скажешь – уйдешь живым и здоровым. Не скажешь – извини, братишка, выхода у нас другого нет, – Макар взглядом показал на землю, намекая, что если что, то Рыжий и будет лежать в этой земле.

Рыжий заволновался:

– Погоди, Назар…

– Меня зовут Макар, – поправил его тот.

– Макар, бля буду! Извини, братишка, я ничего не знаю! Я до этого круга не дохожу, это же не моя масть! – стал оправдываться Рыжий.

– Ты что мне ерша гонишь? – неожиданно закричал Макар. – Ты своим телкам говорить будешь, что не при делах! Ты где постоянно тусуешься, мы, думаешь, не знаем? Ты в день по несколько раз мимо Пашиной хаты проезжаешь! Людей видишь, которые у него бывают, машины запоминаешь. Что, хочешь сказать, что вообще ничего не знаешь? Или меня за лоха держишь?

Рыжий опять испуганно заморгал:

– Нет, братишка, правду говорю! Насчет тачек – видел, людей тоже. Но никого не знаю, ни с кем не разговаривал!

– Хорошо, – продолжал Макар, – когда у Паши шмон был, ты его видел?

– Нет, мы сразу на дно ушли. Слышать слышали, но сразу на дно легли. Зачем нам такая головная боль?

– Хорошо. Какие тачки видел у Пашиного коттеджа?

– Чаще всего к нему жулье приезжает – законники. Один очень часто бывает. Лет пятидесяти-шестидесяти, а другой кавказец. Они еще на «мерине», номер А-180, приезжают.

– На каком «мерине»?

– На шестисотом, черного цвета. Номер – А-180.

– А почему ты номер запомнил? – спросил Макар.

– У меня телка в 180-й квартире живет, вот я и запомнил. И еще, братишка, я знаю, где они чаще всего тусуются. Есть такой клуб на улице Горького, недалеко от гостиницы «Минск». Там театр какой-то.

– Какой?

– Да не знаю я! Что я, по театрам хожу? – стал оправдываться Рыжий. – Клуб элитный. И Паша там часто бывал, с ними стрелки забивал.

– Откуда ты это знаешь?

– А я Пашину машину тоже знаю. Она часто у того клуба стояла, и этот «мерин» постоянно вечером там стоит.

– Срисуй мне этих жуликов, которые к Паше приезжают! – напер Макар.

– А чего рисовать? Картина такая. Небольшого роста, сто семьдесят примерно, один с черными волосами, другой седоватый. Черный – тот, который кавказец, – пояснил Рыжий. – Темные глаза. Лицо какое-то недоброе. Другой – седой, более круглый. Я не знаю, что еще рисовать. Вы по тачке легко их найдете. Они только на этом «мерине» ездят.

– Ладно, Рыжий, – сказал Макар, – считай, мы тебе поверили. Но чтоб мы тебе лохами не показались, поверим тебе с испытательным сроком.

– Это как? – не понял Рыжий.

– Мы у тебя тачку возьмем – «Фронтеро» или «мерс». Если правда все окажется – тут же все вернем. А обманул если – извини, братишка, искать тебя будем. А тачки твои в дело пустим, – пояснил Макар.

– Братан, ты чего? Таких правил нет! – запротестовал Рыжий.

– Я жизнь хорошо знаю, – ответил Макар. – Но по всем понятиям, эта земля твоя, ты эту территорию держишь, так?

– Так, – кивнул Рыжий.

– Так вот, проблема у нас возникла на твоей территории, а ответа ты никакого дать не можешь. Так что мне делать после этого?

Рыжий пожал плечами.

– То-то и оно, что и сам не знаешь. Так что, Рыжий, не обижайся. Если через два дня все, как ты сказал, срастется, вернешь свои тачки, и неустойку тебе пришлем, – сказал Макар. – А если нет… А вообще я вот что тебе скажу. Раз ты, Рыжий, такими делами занимаешься и бригаду имеешь, ты хоть не поленись дозорных поставить на стрелку со своей братвой. А то мы вас как лохов взяли, тепленькими, а ты сделать ничего не можешь. Эх ты, рыжий лоходром! – пошутил Макар.

Рыжий стоял, моргая ресницами.

Через несколько минут они сели в машины, забрав у бригады Рыжего «Фронтеро» с «Мерседесом», прихватив при этом техпаспорта, и выехали прочь.

Глеб нарушил молчание первым:

– Ты что, думаешь, он правильно все сказал?

– Да, правильно. Я нутром чувствую это, – ответил Макар. – Не обманывает. А жуликов мы с тобой четко в этом клубе вычислим. Я знаю этот клуб, сам не раз там бывал.

– Погоди, – прервал его Глеб. – Ты на этих жуликов так же наезжать будешь?

– Не гони лошадей, – ответил Макар. – Разберемся по обстановке. Так и так, скажем, господа законники, объясним ситуацию, а там посмотрим.

– Слушай, Макар, – сказал Глеб, – мне бы хоть с женой увидеться!

– Глеб, братишка, не обижайся. Чтобы гусей не дразнить и тебя не возбуждать, потерпи несколько дней. Может, все срастется, тогда и проблем никаких не будет.

– Но вы ее не обижаете?

– Бог с тобой! Наоборот, обхаживаем. В ночные клубы каждый день водим, в ресторанах ужинает.

– А с кем она ходит?

– Со мной и ходит. Я ее опекаю, пальчиком не трогаю.

Глебу стало не по себе. Он видел, что Макар резко изменился. Разговор с Рыжим полностью взял на себя, сам принимал решения, сам отвечал. До жены близко не допускает. «Интересно, чем это все кончится для меня, – думал Глеб, – если все будет нормально и наши деньги вернутся? Захочет ли Макар упускать власть? Он же чувствует себя старшим. Зачем я буду ему нужен? А старая дружба, которая была когда-то, теперь и не считается».

Макар заговорил:

– А тачки я у них правильно забрал. Если они какую информацию вспомнят, то позвонят мне. Я им свой телефончик оставил. Тогда я и поменяю информацию на тачки.

– А какая информация у них может быть?

– Да все они могут узнать. И потом, получается, что по их престижу нанесен большой удар. Рыжему обязательно надо эти тачки вернуть. Я это чувствую. Ему перед ребятами неудобно. А авторитет свой ему надо поддерживать. Так что, братишка, все было сделано правильно.

Подъехать к ночному клубу они решили около полуночи. Оставив свою машину на стоянке, продолжали сидеть в салоне, ожидая появления черного «Мерседеса» с номером А-180, рассчитывая увидеть, какие люди на нем приедут. Однако ни в двенадцать, ни в половине первого машины не было. Она появилась около часа ночи. Черный «Мерседес» с указанным номером, в сопровождении 750-й «бээмвушки» медленно въехал на автостоянку, расположенную недалеко от ночного клуба.

Тут же к ним подошли несколько охранников в специальной униформе и стали услужливо освобождать место для машины, снимая ограждение. Машина остановилась. Показались двое мужчин. Действительно, один черноволосый, другой седой; вышли из машины. В машине оставался водитель. Кроме того, сопровождающая машина, вероятно, с охраной, осталась на стоянке.

Мужчины о чем-то поговорили с охранниками ночного клуба, дали им деньги в благодарность за то, что они зарезервировали им место, и направились в сторону ночного клуба.

– Ну что, Глеб, разглядел законников? – обратился к нему Макар.

– Разглядел, – ответил тихо Глеб.

– Ну что, пойдем?

Глеб сидел в растерянности.

– Послушай, Макар, – сказал он, – как-то неудобно идти к этим людям. Вдруг они вообще не при делах?

– Ты что, Глеб? Ты чего зажался и трешься, как гимназистка дешевая? Или тебе лавэ наше не жалко, кровью и потом добытое? Или ты крест хочешь поставить на этом деле? Тогда скажи сразу. Ты не знаешь, что такое бандитское следствие? Как оно ведется?

– А ты откуда это знаешь? – удивился Глеб. – Мы же вместе с тобой в делах были.

– Не во всех, – неожиданно ответил Макар. – Не во всех делах мы вместе были, братишка! И Костя посылал отдельно от тебя, и с Игнатом мы кое-какие дела мутили. Да, кстати, Глебушка, тут непонятка пошла.

– Какая еще непонятка? – переспросил Глеб.

– Игнат тут пару раз приезжал. Один раз с Ястребом, на разговор, а другой раз один.

– А где, кстати, Ястреб? – поинтересовался Глеб.

– Говорят, за кордон куда-то уехал: то ли тачку себе пригнать, то ли отдыхать с телками. В общем, короче, тему поднимает, мол, объединяться надо. Под Игната предлагает нам ложиться.

– Ну а ты что?

– А что я. Ты как, отказ бы дал? И я отказал. Зачем нам этот беспредельщик нужен? – сказал Макар. – Тогда мы тебя вспомнили.

– А насчет меня, – спросил Глеб, – он в курсе дела?

– Насчет тебя – мы ему ни о чем не говорили. Может, догадался сам, может, Ястреб что нашептал. Но ты не волнуйся, там все нормально с твоим авторитетом. Так сказать, мы объяснили, что человек работает, а на хозяйстве пока я остался вместо тебя, – хитро улыбнулся Макар. – Ну ладно, братишка, пойдем, пока у меня у самого азарт не пропал.

Через несколько минут они уже входили в ночной клуб.

Клуб занимал помещение театра, который когда-то входил в первую десятку популярных театров столицы и имел прочные исторические корни. К тому же он носил имя известных актеров. Самое главное, что потрясло Глеба в этом ночном клубе, – а раньше он тут никогда не бывал, – прежде всего интерьер.

Это был типичный дореволюционный особняк, с мрамором, старинными хрустальными люстрами, с роскошной обстановкой. Глеб знал, что ночной клуб пользовался очень хорошей репутацией, и многие достаточно авторитетные люди – бизнесмены, политики, иностранцы и, конечно же, серьезные люди из братвы – бывали здесь.

Клуб считался одним из самых дорогих и самых элитарных в Москве. Попасть туда было достаточно нелегко, тем более стать его членом. Однако Макар зашел в помещение администрации и сумел каким-то образом договориться. При входе их прошмонали, заставили пройти специальную арку, которая обычно ставится в аэропортах, для выявления металлических предметов. Охранники специальной черной палочкой, напоминающей металлоискатель, быстро провели по их одежде.

– И что, так тут каждого шмонают? – поинтересовался Глеб.

– Да, такой порядок, уважаемый, – вежливо ответил охранник, одетый в темный костюм и белую рубашку с галстуком.

Затем, раздевшись, они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж. Там находился зал, недалеко – сцена, на которой стоял рояль, и пианист играл мелодии из репертуара западной классики. Мелодии были спокойными, никакого тебе диско или рока.

Глеб огляделся. Столиков было немного, и почти все они уже заняты. Недалеко виднелась стойка, за ней – бармен. Сверкали батареи дорогих напитков – коньяки, виски, шампанское и прочее. Официанты щеголяли в типично западной униформе.

Макар с Глебом сели за свободный столик, на который указал им метрдотель.

– Что будем пить? – спросил Макар, раскрывая меню.

Глеб пожал плечами:

– Мы же сюда на разговор пришли.

– Погоди, не встревай, дай оглядеться, – остановил его Макар.

Глеб посмотрел по сторонам. Публика вокруг сидела солидная. Мужчины в темных костюмах, многие были похожи на бизнесменов. Несколько иностранцев. С ними сидели спутницы. Некоторые девушки были одеты в дорогие импортные вечерние платья. Они сидели отдельно. Вероятно, путаны высшего разряда. Это было сразу заметно по выражению их глаз.

– Хорош на телок пялиться! – сказал Макар, поймав взгляд Глеба. – Вон они, наши, сидят, – он показал на столик.

Столик стоял недалеко от сцены. Около него уже стояло несколько официантов. Двое мужчин – седой и черноволосый – делали заказы. Больше за их столиком никого не было. Глеб стал наблюдать за ними.

После того, как официанты приняли заказ, мужчины стали разговаривать. Один из них достал пачку сигарет, закурил.

Вскоре к ним подошел какой-то незнакомый мужчина, сел за их столик. Они немного поговорили, мужчина ушел. Затем седому кто-то позвонил на мобильный, и он, выйдя в коридор, – вероятно, в зале была плохая слышимость, – стал о чем-то говорить.

– Ну что, пойдем, пока черный один, – сказал Макар.

Они медленно встали и направились в сторону столика, где сидели приехавшие на «Мерседесе». Макар подошел первым и, поздоровавшись, сказал:

– Прошу прощения, хотелось бы переговорить с вами.

Мужчина с черными волосами удивленно посмотрел на него. Глеб внимательнее присмотрелся к нему. На вид мужчине было пятьдесят – пятьдесят пять лет, аккуратная стрижка, лицо с желтоватым оттенком, нос с горбинкой, острые темные глаза – все говорило о том, что это кавказец.

Мужчина был одет в черный костюм, в темную рубашку и такой же темный галстук. На руке – массивные золотые часы, на пальцах – золотые перстни, один с большим изумрудом.

Мужчина посмотрел на Макара и Глеба. Тут же рядом появился седой. Он был более низкий, полноватый, русский. Так же, как и его спутник, он был в темном костюме, темном галстуке, только рубашка на нем светлая. У седого голубые глаза. Слева от подбородка – небольшой шрамик.

Седой сразу начал разговор:

– Ребята, в чем дело?

Макар, поняв, что может возникнуть напряженная ситуация, проговорил:

– Извините, пожалуйста, за бесцеремонность, но у нас очень срочный разговор к вам.

– Ты кто? – спросил кавказец, глядя на Макара. – Садись, – и кивнул на стул.

Глеб видел, что черный отлично владеет ситуацией. «Да, это тебе не Рыжий со своей шпаной! – подумал Глеб. – Сразу видна масть и авторитет!» Вроде бы пришли Макар с Глебом и сразу же попали в зависимость.

Глеб с Макаром медленно сели за столик. Макар стал излагать суть дела. Черный внимательно слушал. Время от времени он брал со стола зубочистку и начинал грызть кончик. Седой достал сигарету, изредка затягивался. Оба они были спокойны и равнодушны. Казалось, их совершенно не волновали проблемы Макара.

Когда Макар закончил, черный спросил:

– Мы поняли тебя, парень, но хотелось бы знать, кто ты или кого знаешь. Ты пришел – мы тебя не знаем, а ты такую серьезную тему поднял.

– Имя мое вам ничего не скажет, – ответил Макар, – но работал я вместе с Костей Черным. Боюсь, что вам и это имя неизвестно.

Седой отрицательно покачал головой.

– Еще мы знали Ястреба…

– Ястреба? – переспросил черный. – Ястреба мы знаем.

– Очень хорошо знаем, – добавил седой. – Вот с этого вам и надо было начинать! – Неожиданно мужчина достал мобильный телефон и стал набирать номер. За столом воцарилась тишина. «Интересно, – подумал Глеб, – куда он звонит? Ясно, он что-то задумал, какой-то проверочный звонок решил сделать. Может, братву свою вызывает?»

Но тут Глеб услышал:

– Алло, Ястреб? Да, это я, – сказал седой. – Тут такая тема возникла. Братва от твоего имени к нам подъехала, на тебя ссылаются. Но мы-то их не знаем. На, побазарь с ними, – и он протянул мобильный телефон Глебу.

Глеб услышал знакомый голос Ястреба.

– Здорово, Ястреб, это Глеб говорит. Узнал меня?

На другом конце он услышал:

– Братишка, ты чего там? Ты знаешь, что это за люди? Это очень серьезные люди! Ты чего наезжаешь?

– Какие наезды, Ястреб? О чем ты говоришь? – продолжал Глеб. – Мы тему пришли поднимать. Ты же уехал, бросил нас.

– Слушай, у меня свои дела, своя жизнь идет, – сказал Ястреб. – Извини, что не посоветовался с тобой, но вроде я тебе не подчиняюсь?!

– Ладно, не кипятись, – сказал Глеб. – Мы тут по той самой теме поговорить хотим.

– Говори, я-то тут при чем?

– Ты когда в Москву вернешься?

– Дней через пять, – ответил Ястреб и подколол Глеба: – Как раз к твоему сроку успею.

Глебу стало не по себе. Он быстро протянул трубку седому.

– Ладно, Ястреб, отдыхай, – сказал тот и выключил телефон. Тут же он обратился к Макару и Глебу: – Так что вы хотите от нас?

– Чтобы мы вам бабки вернули, что ли? – с ухмылкой продолжил черный. – Так их никто из нас не брал. Впрочем, у вас и доказательств в отношении нас нет. А то, что мы Пашу знали и других серьезных людей, – что в этом такого?

Но Макар продолжал:

– Понимаете, у нас нет никакого выхода. Лавэ наше исчезло, общаковское, а это дело святое. Это вам хорошо известно. Менты шмон сделали, потом кто-то приезжал – то ли братва, то ли органы, и все ценное изъяли. Но вы-то должны знать, кто это был?

– Все вопросы к Паше, – сказал черный. – У вас к нему дорога есть?

– Дорога будет, – ответил Макар, – в ближайшее время.

– Вот пускай вам Паша все и скажет – что, как, где, откуда ноги растут, а мы не при делах, – сказал черный. – Я тебе что-то объяснять и тем более оправдываться не обязан. Я ведь тебе ничего не должен, – добавил он угрожающим тоном. – Но, учитывая то, что общак – дело святое и тема ваша достаточно серьезная, могу сказать только одно: никакого отношения к Пашиной казне и Пашиным делам мы не имеем. Только дружба старая, не больше. Заезжали к нему частенько, за жизнь поговорить, про болезни, по тем или иным темам. А к лавэ никакого отношения не имеем. Вы лучше своего дружка, Ястреба, спросите, который, сучонок, вас навел на нас!

– Слышь, – обратился к нему седой, – Ястреб вернется – пусть ответ держит, что за дела. – Он явно был недоволен тем, что ребята сослались на Ястреба. К тому же они нарушили их отдых.

Глеб сразу поспешил извиниться. Извинялся он несколько минут за то, что они с Макаром посмели побеспокоить столь уважаемых и авторитетных людей, нарушить их досуг. Вероятно, эти его извинения сыграли какую-то роль, и черный снисходительно улыбнулся.

– Ладно, расслабьтесь, парни, – сказал он, – что вы начинаете перед нами, как на последнем слове в суде? Все нормально, нет вопросов.

Неожиданно у черного зазвонил телефон, лежащий в кармане пиджака. Он достал его и включил.

– Алло. А кто это? – вдруг спросил он после двадцатисекундной паузы. – А где ты сидишь? – Он повернул голову и начал оглядывать зал. Глеб понял, что звонил кто-то из сидящих в зале. Теперь черный рассматривал людей. «Наверное, какая-нибудь братва, – подумал Глеб. – Сейчас подтянутся и проведут с нами на улице разъяснительную беседу по поводу тактичного поведения и правил хорошего тона».

Но, как ни странно, неизвестным собеседником черного оказалась девушка.

– А, вижу вас! – сказал черный и помахал им рукой. Через четыре столика сидели очень красивые девушки, одетые в дорогие вечерние платья. Они также махали руками и улыбались.

Черный положил телефон обратно в карман.

– Ну что, ребятки симпатичные? Тут уже вами интересуются, – улыбнулся он.

– Кто? – с удивлением спросил Макар.

– Девочки хорошие. Вон, через несколько столиков сидят.

– А что это за девчонки?

– А ты разве не знаешь? – удивился черный. – Только они очень дорогие!

– Что значит дорогие?

– Берут от пятисот до тысячи.

– Всего лишь? – улыбнулся Макар.

– «Зелени», – добавил черный.

– За ночь или за раз?

– А это как ты ей приглянешься, – сказал черный, с улыбкой глянув на седого. Тот тоже заулыбался. – Ну так что, познакомить или вы предпочитаете уличных, за пятьдесят и сто баксов, которые стоят там, холодные, голодные и ждут вас? Ладно, братва, – снова улыбнулся черный, – не обижайтесь.

Тут к их столику подошел официант, который принес заказанные закуски, бутылку шампанского. Глеб понял, что дальнейшее их пребывание тут становится неуместным.

– Ну что, Макар, пошли? – и первым поднялся из-за столика.

– Успехов вам, братишки! – сказал черный, протягивая руку на прощание. – Пашу увидите – привет и низкий поклон от нас!

– Я ему в ближайшее время малявочку отправлю через свои «ноги», – добавил седой.

Глеб с Макаром стали спускаться вниз. Одевшись, они вышли на улицу. Глеб сразу заметил, что недалеко от клуба, рядом с автостоянкой, стояла группа девчонок, одетых в тренировочные костюмы, болоньевые куртки. Это были дешевые проститутки с Украины и из Молдавии. Их было человек двенадцать.

Их стоимость была пятьдесят-сто долларов, не больше. Глеб стал сравнивать их с теми, тысячедолларовыми.

Стайка девчонок быстро переместилась к машине. Сразу несколько человек отделились от группы и окружили Макара, стали предлагать наперебой свои услуги. Макар только улыбался.

– Ну что, Глеб, думаешь? – обратился он к Глебу. – Давай возьмем троих-четверых сосок?

Глеб пожал плечами. С одной стороны, ему неплохо было бы расслабиться, снять напряжение. С другой…

– Давай, – сказал он.

Макар сам выбрал четырех девчонок, посадил их в машину, и они поехали в сторону одной из квартир, которую Макар снимал, держа ее в качестве штабного номера…

На следующий день Глеб проснулся около полудня. Голова трещала, тело было разбито. Он не находил себе места. Конечно, вчера он ничего не пил. Он давно ничего не пил. Но бессонная ночь, проведенная с проститутками, полностью выбила его из колеи.

Он отправился на кухню, заварил себе крепкого кофе, выпил чашку. Потом пошел в ванную принять холодный душ. Выходя из ванной, услышал звонок мобильного телефона. Он взял трубку.

– Алло, алло!

Было очень плохо слышно. Вероятно, бетонные стены дома мешали хорошему приему. Глеб побежал на балкон.

– Алло!

На другом конце провода услышал хриплый мужской голос:

– Это Николай говорит. Я звоню по поводу больного Паши, которого ты хочешь навестить. Значит, так. Знаешь на Новослободской Дом быта?

– Знаю, – ответил Глеб.

– Он напротив больницы находится.

Глеб соображал. Дом быта находился напротив Бутырского СИЗО, в высотном здании.

– Да, знаю, конечно! – повторил Глеб.

– Через час можешь там быть?

– Да, буду. Как я вас найду?

– Я сам тебя найду. Опиши себя, – сказал тюремщик.

Глеб начал описывать себя.

– Через час будь на месте, не опаздывай! Да, и еще, – добавил тюремщик, – не забудь прихватить «капусту».

Глеб знал, что он имеет в виду доллары.

– А сколько взять-то? – спросил он.

Мужчина сделал вид, что не расслышал вопроса.

– Значит, через час встречаемся, – повторил он.

Глеб положил трубку в карман, подошел к тумбочке, взял около трех тысяч долларов – на всякий случай – быстро оделся и сел в машину. Он поехал в сторону Новослободской улицы.

Без труда найдя Дом быта, Глеб поставил машину рядом со входом. Он вышел на тротуар и стал ждать, разглядывая прохожих, спешащих по своим делам. Хорошо, что сегодня он встретится с тюремщиком. Может быть, даже сегодня увидится с Цирулем и снимет какие-то вопросы. Ведь до конца отпущенного ему срока осталось уже совсем мало.

Макар вчера, несмотря на то, что они были с девчонками, перед самым отъездом напомнил ему, что времени осталось всего ничего.

Неожиданно кто-то тронул Глеба за плечо. Он обернулся. Перед ним стоял невысокий мужчина, примерно метр шестьдесят пять, кругленький, лысоватый. Мужчина был в пальто. Из-под пальто виднелись военные брюки с малиновыми лампасами. Было ясно, что человек поверх военной формы накинул гражданское пальто.

– Ты, что ли, Глеб будешь? – спросил мужчина, оглядываясь по сторонам.

Глеб кивнул.

– Я Николай. Ну что, принес?

Глеб снова кивнул и полез в карман.

– Не суетись, парень, не здесь. Значит, так, поехали, – сказал Николай.

Они сели в машину. Глеб протянул тюремщику две тысячи долларов. Мужчина пересчитал и заметил:

– Этого мало.

– Погоди, – сказал Глеб, – ты же не говорил, сколько нужно!

– А тебе что, этот не говорил? – сказал тюремщик, имея в виду Болта.

– Нет, ничего не сказал.

– Пятерочку это дело стоит.

– А чего так дорого? – удивился Глеб. – Вроде только встреча…

– А что встреча? Знаешь, в мае тоже была встреча. Рубишь, какая сейчас у нас в изоляторе ситуация? Друг за другом все смотрят. Сколько мне нужно бабок дать, чтобы люди молчали! Ну, не хочешь, как хочешь, – сказал тюремщик и полез в карман, чтобы вернуть деньги Глебу. Но тот тут же замотал головой.

– Нет, нет, я привезу тебе остальные бабки! Дело серьезное, и мне с ним обязательно надо поговорить! Когда это можно сделать?

Мужчина пожал плечами.

– Будет такая схема, – сказал он. – Как только его адвокат или следак выдернет, тут же ты с ним и встретишься. У тебя мобильный постоянно включен?

– Да, постоянно, – сказал Глеб.

– Я тебе сразу же перезвоню. Подъедешь вон туда, машину поставишь, – и мужчина показал на площадку около Бутырского изолятора, – войдешь в арку, меня увидишь, пойдешь за мной. Ко мне не подходишь. А дальше – я тебя проведу. Только ничего такого с собой не бери, – добавил Николай.

– В смысле?

– Ни наркоту, никакие малявы, ничего. Все сам скажешь. Времени у тебя будет двадцать минут, так что рассчитывай все, жди моего звонка. Я скажу «подъезжай» – значит, подъедешь ровно через сорок минут. Так что далеко не уезжай!

– А когда это будет? – спросил Глеб.

– Если сегодня не будет, то через два дня. У меня следующее дежурство.

– Все, договорились! – сказал Глеб.

Простившись, они разошлись.

Глеб заехал в кафе позавтракать. Заказав еду, он сел и стал сосредоточенно жевать. После завтрака Глеб задумался. Ситуация складывалась так, что далеко от следственного изолятора уезжать ему не стоило, так как в любой момент мог раздаться звонок тюремщика и Глебу нужно будет через сорок минут быть в условленном месте.

Но, с другой стороны, он не очень верил в это. Нет, раньше, конечно же, он слышал, что существует такая система, что тюремщики за деньги проводят братву на встречи с их дружками. Ничего сложного в этом не было. Но после того злополучного банкета в Бутырке, который наделал очень много шума, когда группа авторитетов была задержана в связи с незаконным проходом, Глебу казалось, что в следственном изоляторе установились более строгие правила и более жесткий контроль.

Прошло уже все-таки полгода, может, все утихло, устоялось, и тюремщики вновь стали заниматься своим бизнесом? «Однако круто он взял с меня, – подумал Глеб. – Но тут уже имя Паши и, вероятно, последний шум, который был связан с банкетом в Бутырке. Черт его знает! В конце концов, что эти пять штук значат, когда там другие суммы! Ведь решается моя судьба!»

В течение двух-трех часов он бесцельно мотался по центру города, заходя в магазины, рассматривая вещи. Ждал звонка. Каждый раз прежде всего смотрел на дисплей своего мобильника, показывает ли он прием. Если приема не было, он тут же выходил из магазина.

Часа через три раздался звонок.

– Это я, – прозвучал уже знакомый голос, – подъезжай. Успеешь?

– Конечно! – ответил Глеб и тут же рванулся к машине.

На стоянке он был уже через двадцать минут. Поставив машину, выложив мобильный телефон, документы, оставив при себе только ключи, он стал ждать появления тюремщика. Неожиданно поймал себя на мысли: а вдруг это засада?

Вдруг это подлянка или, грубо говоря, провокация? Сейчас примут его тепленьким, и будет он сидеть в той же Бутырке. А тут еще подозрение в убийстве Кости Черного…

Глебу стало не по себе. Он вернулся к машине, завел ее, отъехал в какой-то пустой дворик, решил оставить ее там. В конце концов, если задержат и прошмонают, то хоть машину не найдут. Они же будут вычислять машину на стоянке, на близлежащих улицах, а тут место понадежнее.

Глебу казалось, что с ним что-то может случиться, что наверняка сейчас его примут так же, как тех, кто шел в мае 1994 года на свидание с братвой в Бутырку. Он стал уже готовиться к тому, что его могут арестовать, стал сочинять легенду, почему он оказался в Бутырке незаконно. Но ничего более или менее серьезного придумать не мог.

В конце концов он махнул рукой. Что будет, то и будет, другого выхода у него нет.

Ровно через сорок минут после звонка он подошел к арке тюремного дворика Бутырки. Тюремщик Николай появился уже в форме. Он деловито вышел из арки и пошел к табачному киоску покупать пачку сигарет. Глеб, как и полагается, сделал вид, что его не знает. Как только Николай пошел обратно, закуривая на ходу, Глеб пошел за ним.

Он быстро вошел сначала в тюремный дворик, который был заполнен посетителями – там были и адвокаты, и следователи, и родственники задержанных, – потом вслед за Николаем прошел через стеклянную дверь в главный вход для посетителей Бутырского следственного изолятора, поднялся на несколько ступенек. Николай ждал его у ступенек.

– У тебя какой-нибудь документ есть? – неожиданно обратился он к Глебу.

– Есть, водительское удостоверение, – сказал Глеб и протянул его Николаю…

– Ну вот, – объяснил Николай женщине, сидящей в клетке, которая, видать, была контролером, – вызывают на допросы в качестве свидетеля, а эти, гражданские, – он показал на Глеба, – даже паспорта с собой принести не могут! Вот только водительское удостоверение. Устроит?

Женщина кивнула.

– Возьмите жетончик, – она протянула Глебу металлический кружок. На нем был номер 38.

– Держи, – сказал тюремщик, – и не потеряй, а то без него тебя обратно не выпустят.

Женщина улыбнулась.

– Пойдем, – сказал Николай. Глеб молча двинул за ним.

Коридор за железной клеткой был достаточно длинным. Потом они вышли на лестничную площадку, поднялись на несколько ступенек, открыли еще одну дверь. Это был второй этаж, где находились служебные кабинеты. Тюремщик шел впереди.

На кабинетах висели таблички с разными надписями: «Касса», «Хозяйственный отдел», потом пошли комнаты с цифрами, вероятно, следственные кабинеты.

Наконец они завернули направо. Там, после небольшой проходной, где сидел еще один контролер за такой же железной дверью, Николай кивнул. Контролер нажал на кнопку, и они попали в еще один коридор. Он представлял собой длинное помещение, метров двенадцать-четырнадцать.

С левой стороны – окно с массивной решеткой, выходящее в тюремный дворик, а справа – небольшие камеры, точнее, боксы. Все они были выкрашены в зеленый цвет и находились за большой железной решеткой, которая напоминала обезьянник городского отделения милиции.

В решетке с правой стороны виднелась дверца, она была открыта. На боксах – номера и задвижка. Там сидели заключенные, ожидающие либо вызова к следователю, либо доставки после беседы в свою камеру.

Николай молча проследовал через этот коридор. Глеб шел за ним, не отставая. Вскоре они оказались в следующем коридоре. Там опять шли следственные кабинеты. Тюремщик кивнул сидящему за столом дежурному и сказал Глебу:

– Иди в тридцать восьмой, – и указал рукой вперед.

Глеб быстро пошел в указанном направлении. Коридор был длинный. По обе стороны тянулись следственные кабинеты. Каждый имел табличку. Все двери однообразно обшиты коричневым дерматином. Это создавало практически полную звуковую изоляцию.

Глеб подошел к нужному кабинету и приоткрыл дверь. Войдя в кабинет он увидел, что за большим столом сидит Паша Цируль и читает газету.

Цируль поднял глаза и увидел Глеба.

– Здорово, парень! А что ты тут делаешь? – удивленно спросил он.

Глеб быстро закрыл дверь, подошел к Цирулю и протянул ему руку. Затем сел близко к Паше и стал излагать суть дела. Паша внимательно слушал. Глеб рассказал ему все: и про исчезновение денег, и про разборку в его бригаде, и про визит к Рыжему, и про встречу в ночном клубе с друзьями Паши.

Когда Глеб заканчивал рассказ, он, сделав паузу, сказал самое главное для него:

– И вообще, Павел Васильевич, у меня осталось всего три дня на все.

Цируль помолчал, раздумывая.

– Да, парень, не повезло тебе, – медленно произнес он. – Нам вместе не повезло. Меня приняли на старости лет и вот что сделали, – он стал показывать свои синяки. – У тебя бабки пропали. А ты при чем? Твои крысята, – намекнул он на бригаду Глеба, – совсем оборзели! Ты-то не при делах тут никак!

– Я не при делах, но с меня спрос, – сказал Глеб.

– Ты с ними потом разберись, и очень серьезно, – сказал Паша. – А я ничем не могу тебе помочь. Я же не знаю, кто вывозил. Связи не имею. Да и какая же тут может быть связь? Знаешь, дело-то рисковое!

– Но, Павел Васильевич, – вновь заговорил Глеб, – вы хотя бы назовите человека, который имеет к этому отношение!

– А ты его знаешь, – неожиданно сказал Цируль. – Это Ястреб. Он был в курсе всех моих дел, и по поводу лавэ тоже.

– Так что же он мне этого не говорил?!

– А ты его спрашивал?

– Но он же знал, что я этой темой интересуюсь! Он же знает, что у меня счетчик включен! – раздраженно проговорил Глеб.

– Ну, парень, я ваших дел не знаю, – пожал плечами Цируль. – Хотя, вообще-то, помочь тебе смогу, – неожиданно добавил он после небольшой паузы. – Вот что сделай! – И, склонившись к самому уху, Цируль стал шептать Глебу. – Тут братва замутила в отношении меня одно дело. Может, меня освободят, может, я соскочу отсюда. Там за лавэ они с каким-то прокурором договорились, но что-то у них не получается. Этим делом Ястреб занимался.

– Ястреб сейчас уехал за границу, – сказал Глеб.

– То-то я и смотрю, что-то тут не срастается! – ударил ладонью по колену Цируль. – Тогда вот что. У Ястреба есть «шестерка», бригадир его, Болт. Я тебе малявочку отпишу в отношении него, а ты от моего имени спроси, что у них там за бодяга идет с прокурором, почему все не срастается. Сколько мне тут сидеть? Он мне обещал, что выпустят 28-го, а сегодня какое число? Уже больше недели прошло! В общем, иди с этой малявой к Болту. И вот что, пусть он тебя с собой на встречу возьмет, ты там посмотри, как все складывается. Или просто меня разводят?!

Цируль достал листок бумаги и начал быстро писать маляву, адресованную Болту. Через несколько минут он протянул листок Глебу.

– Почитай, что я накалякал, – улыбнулся Паша.

Глеб развернул маляву. На листке в клетку почерком Цируля было написано:

«Ну что, кабан, считаешь, что все правильно? Вот за то, что взяли филки (деньги) и сказали, что 28 после 5 вечера твой друг будет дома. Вот с них и возьми, с Казаков, две цены, сколько они брали и не откинули, ясно?»

В записке были еще кое-какие поручения для Болта. Написано было очень строгим, деловым языком.

– Прочел? – спросил Цируль.

– Да, – кивнул Глеб.

– В общем, ты понял, о чем тема? Филки мои взяли и заныкали, а я сижу тут, как и прежде. Они что, меня развести хотят, что ли? В общем, так, Глебушка, – сказал Цируль, – ты с них строго-строго спроси! От моего имени, так и скажи! А когда я выйду, я тебе сам пришлю твои бабки! И с братвой помогу развестись правильно. А кореша твоего, – он намекал на Макара, – мы накажем по всем правилам и понятиям. Так что дело верное!

Теперь Глеб отлично понимал, что все зависело от Цируля. Если Цируля освободят за те деньги, которые были обещаны в прокуратуре, тогда действительно, выйдя на волю, Цируль вернет все деньги.

Неожиданно дверь кабинета приоткрылась, и заглянул Николай. Он вопросительно посмотрел на Цируля и сказал:

– Все, заканчиваем, заканчиваем! Время!

– Все, Глебушка, пора! – протягивая ему руку, сказал Цируль. – Давай обнимемся с тобой! – И он прижал Глеба к себе. – Глеб, ты контролируй этих Казаков, чтобы все правильно было, я тебя очень прошу! А через три-четыре дня ко мне загляни. Николаша тебе поможет!

Но Глеб сказал:

– Твой Николаша такие бабки берет!

Цируль, улыбнувшись, сказал:

– Ничего, это его работа. Мы тебе скидку сделаем, – и он быстро махнул рукой. Тюремщик вошел в кабинет. Цируль подошел к нему и что-то прошептал ему на ухо. Николай два раза кивнул. Затем Цируль снова обратился к Глебу:

– Ты, Глеб, сейчас заряженным идешь. Смотри, менты могут тормознуть. Поэтому маляву торпедой заряди.

– Как это? – не понял Глеб.

– А ты что, ни разу не сидел? – удивленно спросил Цируль.

– Нет, – покачал головой Глеб.

– В общем, сверни в трубочку, в полиэтиленовый пакетик заверни и в задний проход затолкай. Это и называется по-нашему «торпеда», – улыбнулся Цируль. – Туалет вон там, по коридору направо.

Глеб представил себе, что его сейчас будут обыскивать, и ему вновь стало не по себе. Он вышел в коридор вместе с Николаем. Когда тот сказал ему, чтобы он шел за ним, Глеб сказал в ответ:

– Погоди немного, я в туалет заскочу.

Он быстро вошел в туалет. Туалет напоминал вокзальный всех советских времен. Единственный кран с холодной водой, чугунный умывальник и совершенно безобразного вида кабинки, практически без дверей. Все кабинки были разрисованы: «Здесь был Вася», «Здесь был Коля» и так далее, разные статьи, приветы, Казани-Рязани и прочее.

В углу, возле мусорного ведра, набитого окурками и разными пакетами от сока, обертками от шоколада, он увидел валявшийся разорванный полиэтиленовый пакет. Он быстро подошел к ведру и оторвал от пакета кусок. Все, обертка у него есть.

Он быстро свернул маляву в узкую трубочку, обернул ее пакетом и, зайдя в кабинку туалета, засунул «торпеду» в задний проход. Конечно, Глебу было неприятно, но он понимал важность этой записки. По существу, эта записка была важной не только для Цируля, она являлась вещественным доказательством. Если его заметут, то уж точно он пойдет по делу как посредник, а это в планы Глеба не входило.

Закончив процедуру, он вышел. Догнал Николая. Неожиданно Николай остановился и обратился к Глебу:

– Ты что, парень, думаешь, я такие деньги только на свой карман заказываю? Нет, я всем башляю, – перешел на блатной язык Николай. – Этому дай, тому дай, чтобы не глядел, а тому – чтобы вопросов не задавал. У меня кроха остается.

– Да ладно, мне-то что! – махнул рукой Глеб.

– Короче, через три дня я тебе позвоню, приходи, сделаю все бесплатно. И еще – ты мне ничего не должен.

– Я же треху тебе должен! – обалдел Глеб.

– Все, забудь! Прощаю, амнистия вышла! – улыбнулся Николай.

Глеб понял, что Цируль провел с тюремщиком беседу и Николай уже не будет брать такие деньги.

Вскоре они спустились по коридору и прошли к выходу. Контролер, которая забрала у Глеба водительское удостоверение и выдала взамен жетончик, сидела на своем месте. Глеб протянул ей жетон и хотел взять свой документ, как вдруг со стороны коридора услышал крик:

– Одну минуточку!

Глеб обернулся. Он увидел, как к нему шли мужчины. Конечно, это были оперативники, никакого сомнения в этом не было. Они шли и улыбались. Глеб стоял как вкопанный. Тем временем контролер протянула ему водительское удостоверение. Глеб взял его, но продолжал стоять на месте.

Оперативники подошли к контролеру, каждый из них тоже протянул ей по жетончику. Та выдала им взамен красные книжечки. На одной Глеб увидел надпись «Московский уголовный розыск». Один из оперативников посмотрел на Глеба.

– Ты чего тут стоишь, уважаемый? – спросил он. – У тебя что, к нам какие-то вопросы есть?

– Вы же сами сказали, чтоб подождал, – удивился Глеб.

– Мы сказали, чтобы подождали дверь закрывать. А ты что хотел?

– Да я ничего не хотел, – сказал Глеб.

– Погоди, – сказал один оперативник и обратился к другому. – Смотри, Коля, я это лицо где-то уже видел. Слушай, по-моему, на нем «сторожок» висит.

– Да ладно тебе, – улыбнулся второй оперативник, – тебе все время мерещится, что все в розыск идут! Отдыхай, парень! – улыбнулся он.

Все молча спустились по ступенькам. Ноги Глеба были словно ватные. Он чувствовал, что лицо его горит. Дошел до дворика. Там, сев в машину, быстро вытащил записку, развернул ее и спрятал в укромное место в машине. Затем, отъехав несколько метров, остановился и подошел к телефону-автомату. Быстро набрал номер Болта.

– Болт, это Глеб говорит, – представился он коротко. – Давай срочно на стрелку, для тебя весточка есть! – Он специально говорил таким грозным тоном, как бы сохраняя интонации Паши Цируля. Он уже знал, как строить разговор с Болтом – жестко. Как они могли, эти мерзавцы, скрыть, что Ястреб знал, куда вывезли деньги! Болт, его кент, молчал! Ничего, он сейчас разберется с ними!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.