НОВЫЕ ЛИДЕРЫ

НОВЫЕ ЛИДЕРЫ

В апреле Холлингворт назначил Кристиана Майкла Роттбеля, юношу, активно помогавшего Снеуму и Петерсену строить свой самодельный самолет, главой сетей SOE в Дании. Помощь ему должны были оказывать два моряка-датчанина Пауль Йохансен и Макс Миккельсен, оба квалифицированные радиотелеграфисты.

Две попытки сбросить их с парашютами окончились неудачей, поскольку самолет с агентами на борту был атакован немецкими «мессерами». Но 17 апреля они все-таки прыгнули на площадку возле Аггерсвольда, подготовленную Могенсом Хаммером. Роттбель приземлился вполне благополучно, однако его товарищей отнесло на две мили от площадки, они опустились на деревья и получили ранения. Их не нашли ни встречавшие их члены группы Сопротивления, ни немецкие патрули. Агенты самостоятельно добрались до Копенгагена и там, пережив немало опасных приключений, все же встретились с Роттбелем.

Роттбель прибыл в Данию как раз в тот момент, когда там появился лидер Сопротивления. Это был сорокадвухлетний Эйджил Борх-Йохансен, далеко не бедный управляющий судоходной линией, имевшей регулярные заходы в шведские порты. Судовладелец ежедневно имел дела с немцами, обращался с ними весьма учтиво и даже считался другом Третьего рейха.

Одной из задач являлась координация действий разных групп Сопротивления. Роттбель должен был убедить Борх-Йохансена объединиться с «Принцами» – группой датских офицеров. Миссия отнюдь не легкая, особенно для молодого человека, только что отметившего свое двадцатичетырехлетие.

Кроме того, Роттбель должен был разыскать видного датского политического деятеля, который был бы готов перебраться в Англию и возглавить Национальный комитет «Свободная Дания». Министерство иностранных дел считало, что существующая организация является недостаточно представительной. Кандидатом на пост главы являлся лидер консервативной партии Кристмас Меллер.

Борх-Йохансен познакомил Роттбеля с Меллером, и они вместе начали разрабатывать план побега из страны политика вместе с семьей. Для Меллера и его сына была оборудована специальная каюта на одном из судов Борх-Йохансена. Их поодиночке привезли на машинах в Лимфьорд, спрятали в каюте и доставили в Гетеборг. Там их встретил Альберт Кристенсен, офицер связи SOE, номинально выполнявший функции британского вице-консула. Семейство Меллер прибыло в Лондон в мае, после чего Кристмас Меллер был избран главой Национального комитета «Свободная Дания», фактически ставшего датским правительством в эмиграции.

А в это время в Копенгагене Роттбель испытывал немалые трудности. Амбициозный Хаммер, никогда не забывавший, что является первым агентом SOE в Дании, отказывался подчиняться. Да и датские офицеры из группы «Принцы» не признавали «гражданского любителя». Более того, когда Роттбель обратился в Лондон с просьбой увеличить поставки взрывчатки для проведения диверсионных операций, он тоже получил отказ. Британское военное командование приказало SOE воздерживаться от активных действий в Дании.

1 августа 1942 года еще три агента SOE – Г. Хансен, П. Нильсен и К. Петерсен – были сброшены на площадку возле Фарсе на полуострове Ютландия, подготовленную Роттбелем и его товарищами. С ними были сброшены и контейнеры с оружием и взрывчаткой, но их отнесло довольно далеко в сторону Ранума, где их обнаружила немецкая полиция.

В 1942 году немцы начали проявлять повышенное беспокойство, поскольку участились случаи диверсий и нападений на немецких солдат, и, кроме того, значительно возросла враждебность населения по отношению к оккупантам. Сильно преувеличенные слухи о «массовой заброске британских агентов» приводили немцев в крайнее возбуждение. С некоторых пор кондукторы в копенгагенских троллейбусах объявляли: «Здесь пересадка для британских агентов» или «Следующая остановка Гетерсгейд. Британские агенты, проходите на выход». Однако в мае 1942 года в Дании находилось ровно семь агентов SOE, причем далеко не все они работали в полную силу.

Пауль Йохансен, радист Роттбеля, установил свою радиоаппаратуру в пригороде Копенгагена и поддерживал регулярные сеансы связи с Бейкер-стрит. Еще два передатчика были настроены на Стокгольм и Гетеборг. Абвер довольно скоро узнал о их существовании, и машины с установленными на них пеленгаторами постоянно курсировали по улицам.

Ночью 4 сентября с одной из таких машин засекли передачу Йохансена. Это был первый случай обнаружения британского радиопередатчика на территории Дании. Абверовцы были настолько взволнованы этим событием, что на всякий случай приказали оцепить весь район. Один из офицеров абвера приказал полицейскому-датчанину вести их в дом. За ним следовали немцы с овчарками.

Йохансен был готов дорого продать свою жизнь. Когда дверь его комнаты распахнулась, он открыл огонь, застрелил датского полицейского и ранил нескольких немцев. К несчастью, убитый полицейский тоже был членом одной из групп Сопротивления. Он просто выполнял приказ немцев, которого не мог избежать.

Прежде чем немцы успели открыть ответный огонь, Йохансен выскользнул в соседнюю комнату и, выкрикнув: «Живым вы меня не возьмете!», проглотил пилюлю с цианидом.

При обыске комнаты Йохансена было найдено не много бумаг, однако кое-какие материалы изобличали Хаммера. Борх-Йохансен вызвался переправить агента из Дании, причем вопреки желанию последнего. Хаммеру очень нравилось жить в обличье протестантского духовного лица. Организуя выезд из страны «священнослужителя», Борх-Йохансен получил информацию, что также находится на подозрении у немцев. Он встретился с Хаммером в лесу Гриб, вместе они добрались до Хиллереда, а уже оттуда на каяке – в Швецию. Борх-Йохансен, майор в отставке датской армии, путешествовал в форме, а Хаммер – в одежде духовного лица.

Они успели скрыться вовремя. Месяцем позже абвер вышел на Роттбеля. 25 сентября офицеры абвера и гестапо вместе с семью датскими полицейскими явились на квартиру Роттбеля в Копенгагене. Первым вошел инспектор А.Ф. Орет и предложил Роттбелю сдаться. Увидев за спиной полицейского немцев, Роттбель выстрелил. Пуля попала в пряжку ремня Орста и не причинила ему никакого вреда. Немцы открыли ответный огонь. Смертельно раненный Роттбель, уже падая, выстрелил еще дважды, но промахнулся.

После гибели Роттбеля и Йохансена и без того малочисленная агентурная сеть SOE фактически прекратила свое существование. На свободе осталось лишь четыре агента, но ни один из них не подходил на роль руководителя. У них не было связи ни с Лондоном, ни друг с другом, не было оружия, денег, продовольственных карточек… Да и не было идей, как все это раздобыть.

Проблема была решена после приезда в Лондон Могенса Хаммера и Борх-Йохансена.

Коммандер Холлингворт впоследствии вспоминал: «Я увидел Хаммера сразу же после его прибытия в Лондон и рассказал ему о гибели Роттбеля. Затем я спросил, согласится ли он вернуться в Данию. Он был несколько удивлен, потому что знал, сколько опасностей его поджидает в родной стране, но, тем не менее, согласился не раздумывая. Он был очень храбрым человеком…»

Хаммер получил инструкции войти в контакт только с одним агентом SOE, оставшимся в Дании, – Петером Нильсеном. Хаммер и Нильсен не знали друг друга лично, но Холлингворт опасался, что остальные агенты могут быть под наблюдением гестапо. При знакомстве Хаммер должен был представиться Линдбергом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.