Отступление немцев 4–5 сентября 1941 г.
Отступление немцев 4–5 сентября 1941 г.
Планирование
Поздним вечером 3 сентября после получения приказа об отводе войск фон Бока фон Клюге, командующий немецкой 4-й армией, приказал ХХ армейскому корпусу Матерны приступить к планомерному и поэтапному отводу его дивизий из Ельнинского выступа до того, как клещи советского окружения сомкнутся. Тщательно скоординированный XI и XX армейскими корпусами вывод войск включал следующие фазы:
первая фаза (в ночь с 3 на 4 сентября) – отвод тыловых служб корпусов и дивизий и служб снабжения;
вторая фаза (в ночь с 4 на 5 сентября) – отвод частей 292-й пехотной дивизии, правого фланга 78-й и левого фланга 268-й пехотных дивизий на позиции западнее Ельни;
третья фаза (в ночь с 5 на 6 сентября) – вывод оставшихся сил к западным берегам рек Стряна и Устром в 11–13 км западнее Ельни27. В тот же вечер Жуков, возможно ожидая этот приказ немцев о выводе войск, ускорил действия двух ударных группировок с целью быстрейшего замыкания кольца окружения, чтобы не дать немцам уйти. В целях усиления северной ударной группировки с тем, чтобы она имела достаточно сил для наступления на юг и запланированного соединения с южной ударной группировкой, командующий Резервным фронтом приказал 127-й стрелковой дивизии развернуться вдоль восточного берега реки Ужа к югу от Дорогобужа и выделить один из полков для усиления северной ударной группировки. Командующий дивизией полковник Андрей Захарович Акименко в течение часа издал соответствующий приказ: «395-му стрелковому полку немедленно по тревоге выступить и сосредоточиться в районе Новобрыкино – Праслово, где поступить в распоряжение командира 102-й танковой дивизии»28. После выхода из района сосредоточения в 0:30 4 сентября 395-й полк численностью 2180 человек двинулся маршем на юг в назначенный район двумя параллельными колоннами для последующего сосредоточения. Командующим полком был 35-летний майор Амазасп Хачатурович Бабаджанян, по происхождению армянин, который позже станет одним из самых выдающихся командующих-танкистов Красной армии29.
В ходе приготовлений к боевым действиям следующего дня Жуков провел телефонный разговор со Сталиным и Шапошниковым (с 3:50 до 4:30 4 сентября), в течение которого обсуждались обстановка в районе Ельни и планы предстоящих наступательных операций Жукова:
«Жуков. У аппарата.
Сталин, Шапошников. У аппарата. Здравствуйте. Вы, оказывается, после ликвидации Ельни планируете направить силы в сторону Смоленска, оставив Рославль в нынешнем неприятном положении. Я думаю, что эту операцию, которую Вы думаете проделать в районе Смоленска, следует осуществить лишь после ликвидации Рославля. А еще лучше было бы подождать пока со Смоленском, ликвидировать вместе с Еременко Рославль и потом сесть на хвост Гудериану, двигая некоторое количество дивизий на юг. Главное – разбить Гудериана, а Смоленск от нас не уйдет. Все.
Жуков. Здравия желаю, товарищ Сталин.
Товарищ Сталин, об операции в направлении на Смоленск я не замышляю и считаю, этим делом должен заниматься Тимошенко. Удар 109 [тд], 149 [сд] и 104-й [тд] (43-й армии. – Ред.)30 хотел бы нанести сейчас в интересах быстрейшего разгрома ельнинской группы противника, с ликвидацией которой я получу дополнительно 7–8 дивизий для выхода в район Починок, и, заслонившись в районе Починок [от противника] со стороны Смоленска, я мощной группировкой мог бы нанести удар в направлении Рославля и западнее, т. е. в тыл Гудериану. Как показывает опыт, нанесение глубокого удара силами в 3–4 дивизии приводит к неприятностям, ибо противник такие небольшие группировки быстро охватывает своими подвижными частями. Вот почему я просил Вашего согласия на такой маневр. Если прикажете бить на Рославльском направлении, это дело я могу организовать. Но больше было бы пользы, если бы я вначале ликвидировал Ельню. Сегодня к исходу дня правым флангом нашей ельнинской группировки занята Софиевка. У противника горловина осталась всего 6 км. Я думаю, в течение завтрашнего дня будет закончено полностью тактическое окружение. Все.
Сталин. Я опасаюсь, что местность в направлении на Починок лесисто-болотистая и танки у вас могут там застрять.
Жуков. Докладываю. Удар намечается через Погуляевку, южнее р. Хмара по хорошей местности с выходом в район Сторино, Васьково, 30 км с.-з. Рославля, км 10 южнее Починок. Кроме того, наносить удар по старому направлению не следует. На нашу сторону сегодня перешел немецкий солдат, который показал, что сегодня в ночь разбитая 23-я пехотная дивизия сменена 267-й пехотной дивизией; и тут же он наблюдал части СС. Удар севернее выгоден еще и потому, что он придется по стыку двух дивизий. Все»31.
Проведя по пути необходимое усиление и перегруппировку сил, 24-я армия Ракутина возобновила наступление рано утром 4 сентября.
Вывод войск
Вывод немецких сил из Ельнинского выступа осуществлялся с точностью до минуты и с минимальным столкновением с противником. Отслеживая его, фельдмаршал фон Бок писал:
4 сентября. «На южном участке 4-й армии и сегодня противник продолжал атаковать; в Ельнинском выступе незначительные атаки противника.
Самые тяжелые атаки пришлось отбивать 9-й армии на участке VIII корпуса».
5 сентября. «Сегодня на оборонительных фронтах обстановка была намного спокойнее. Эвакуация Ельнинского выступа проходит согласно плану».
6 сентября. «Если не считать описанных сражений [вдоль нижнего течения р. Десна восточнее Чернигова] на фронте, в целом обстановка спокойная, за что от всего сердца благодарен моим солдатам».
7 сентября. «Под Ельней и на внешнем северном крыле группы армий и на правом фланге 4-й армии лишь отдельные атаки противника»32.
В то время как исход немцев из выступа осуществлялся без помех, Жуков и Ракутин ломали голову над изысканием способа надавить на немцев и выдвинуть острия клещей северной и южной ударных группировок для соединения их западнее Ельни. Жуков, наблюдая за ходом операций на участке 107-й моторизованной дивизии, постоянно твердил командующему продвинуть полки на юг и завершить окружение.
Однако, по свидетельству ежедневной оперативной сводки штаба 24-й армии, соединению вновь не удалось достичь намеченных целей.
«Общая ситуация. 4 сентября 1941 г. 24-я армия добилась лишь незначительных успехов в наступлении северной и южной группировок, преодолевавших ожесточенное сопротивление врага, пытавшегося замкнуть кольцо окружения западнее Ельни.
Северная ударная группировка (309-я танковая дивизия, 102-я танковая дивизия, 107-я моторизованная дивизия и 100-я стрелковая дивизия с группой Иванова) продолжили атаки на участке от Батаево на восток через Большую Нежоду, пробившись вплотную к железнодорожной линии вблизи станции Нежода, но не смогли ни удержаться в районе Софиевки, ни существенно продвинуться вперед.
102-я танковая дивизия – вела бои у Батаево, отражая многочисленные контратаки противника силами 102-го моторизованного стрелкового полка, и к полудню соединилась с 393-м стрелковым полком 127-й стрелковой дивизии, вступившей в бой на ее левом фланге, но сумевшей продвинуться лишь на несколько сот метров.
107-я моторизованная дивизия – атаковала силами 765-го и 586-го стрелковых полков, однако не сумела продвинуться к югу от Большой Нежоды, железнодорожной станции Нежода и Волосковое.
100-я стрелковая дивизия силами 355-го стрелкового полка атаковала в южном направлении, сумела продвинуться на несколько сот метров и овладеть высотой южнее Митино, взяв в плен троих солдат противника.
309-я стрелковая дивизия – завершила перегруппировку и сосредоточение сил и выполняла задачу по поддержке наступления 107-й моторизованной дивизии.
Группа Иванова – включена в боевое формирование 107-й моторизованной дивизии.
Южная ударная группировка (303-я стрелковая дивизия и 106-я моторизованная дивизия) вела позиционные бои на протяжении всего дня вдоль железнодорожной линии Леоново – Щеплево и юго-восточнее Липни. Ей не хватает 8 км до соединения с силами Северной ударной группировки.
303-я стрелковая дивизия (силами 114-го отдельного танкового батальона) – небольшие успехи на участках Леоново и Щеплево.
106-я моторизованная дивизия – ведет бои на южных окраинах Малой и Большой Липок.
Восточная ударная группировка (19-я и 120-я стрелковые дивизии) – существенных изменений нет, обмен минометным и артиллерийским огнем с противником.
Поддерживающие атаки
103-я моторизованная дивизия – атаковала силами 583-го стрелкового полка на левом фланге и силами 688-го стрелкового полка на правом фланге после проведенной артподготовки, однако без каких-либо существенных успехов на участке Ушаково»33.
Но, несмотря на утверждения Советов, что передовые части северной и южной ударных группировок были всего в «нескольких сотнях метров» друг от друга к концу дня 4 сентября, фактически от одной группировки до другой оставалось около 8 км, то есть коридор для отвода немецких сил ХХ корпуса на запад от Ельни оставался надежным и вполне достаточным. В соответствии с планом отвода корпуса Матерны два полка 263-й пехотной дивизии, помогавшие на правом фланге 137-й пехотной дивизии, должны были сдерживать советские силы на северном фланге коридора, а один полк 7-й пехотной дивизии, помогавший на правом фланге 268-й пехотной дивизии, должен был удерживать южный фланг коридора. Как только 78-я и 292-я пехотные дивизии и другие два полка 268-й пехотной дивизии прошли на запад через коридор, 263-я и 78-я пехотные дивизии и два полка 7-й пехотной дивизии должны были обеспечить оборону вдоль западных берегов рек Устром и Стряна, в то время как 137-я и 268-я дивизии должны были соединиться с силами корпуса или резервом армии для отдыха и ремонта техники.
Задним числом российские публицисты да и сам генерал Ракутин попытались создать впечатление, что немцам пришлось сражаться за возможность выйти из Ельни. Например, в статье в газете «Красная Звезда» в одном из сентябрьских выпусков 1941 г. Ракутин писал: «Окончательный удар немцам был нанесен в ночь с 4 на 5 сентября. Под покровом темноты наши части атаковали главные силы фашистов, застав противника врасплох»34. И чтобы сделать картину поражения немцев ярче, советский военный корреспондент Владимир Ставский, постоянно находившийся в войсках 24-й армии, в статье, опубликованной в газете «Правда» под названием «Разгром немецких дивизии в районе Ельни», писал:
«В ночь на 5 сентября под покровом темноты, оставив на смерть автоматчиков и минометчиков для прикрытия, открыв яростный огонь по нашим стягивающим горло частям, немецкие войска в беспорядке и панике отступали»35.
Однако, подкрепляя невнятные умозаключения фон Бока, Гальдер представил совсем иную картину в своем дневнике: «5 сентября 1941 года. 76-й день войны. …Наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни. Противник еще долгое время после того, как наши части уже были выведены, вел огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытый отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования»36.
Как бы то ни было, отвод сил немцев сопровождался ожесточенными боями, которые завершились лишь через пятьдесят дней кровопролития, нанесшего урон как немцам, так и советским войскам. И в этот самый последний день боев и Жуков, и Ракутин предпринимали все возможное для нанесения максимального урона отступавшему врагу, к северу и к югу от коридора, отделявшего Ельнинский выступ от главных позиций группы армий «Центр».
И снова вечерняя оперативная сводка от 5 сентября поясняет видение советской стороной сложившейся обстановки:
«Общая обстановка. 5 сентября 1941 г. 24-я армия сосредоточила внимание на действиях Северной и Восточной ударных группировок, пытавшихся замкнуть кольцо окружения западнее Ельни и оттеснить силы немцев, оборонявшие внешние границы Ельнинского выступа с помощью сил разведки и многочисленных частей и подразделений дивизий.
Северная ударная группировка (309-я стрелковая дивизия, 102-я танковая дивизия, 107-я моторизованная дивизия и 100-я стрелковая дивизия)
– силами 395-го стрелкового полка и 102-й танковой дивизии перешли в наступление южнее Батаево в восточном направлении через Большую Нежоду и железнодорожную станцию Нежода на юг на Митино.
– 102-я танковая дивизия (395-й стрелковый полк и 102-й моторизованный стрелковый полк)
– 395-й стрелковый полк – атаковал в южном направлении силами 1-го и 2-го батальонов, смяв оборону противника, к 12:00 часам вышел к железнодорожной линии вблизи станции Нежода. После введения в бой 3-го батальона стремительно атаковал в направлении Ивонино, отбивая контратаки немцев.
– 102-й моторизованный стрелковый полк (2 батальона) – действуя на правом фланге 395-го стрелкового полка, овладел опорным пунктом немцев в Батаево, выйдя на линию, протянувшуюся от берега неизвестной речки у Спас-Нежоды до опушки лесного массива юго-западнее Спас-Нежоды. Полк понес тяжелые потери (31 человек остался в 1-м батальоне и примерно столько же во 2-м).
– 107-я моторизованная дивизия – атаковала южнее из Большой Нежоды, Малой Нежоды и Волосково силами 630-го и 765-го стрелковых полков, а 586-й стрелковый полк вел наступление на Демжино, преодолевая ожесточенное сопротивление противника, однако значительного успеха достигнуто не было.
– 100-я стрелковая дивизия – преследуя отступавших немцев из района Митино, южнее силами всех трех полков наступала на Богодилово, вышла к Чанцово и с наступлением темноты овладела им (на железнодорожной линии в 7 км северо-западнее Ельни).
– 309-я стрелковая дивизия – поддерживала наступление 102-й танковой дивизии и 107-й моторизованной дивизии, ликвидировав брешь между 24-й и 20-й армиями.
Южная ударная группировка (303-я стрелковая дивизия и 106-я моторизованная дивизия) вела атаки севернее из Леоново и Щеплево западнее Десны и в направлении Липни, восточнее реки. Значительных успехов достигнуто не было.
– 303-я стрелковая дивизия (114-й отдельный танковый батальон) – небольшие успехи на участках Леоново и Щеплево.
– 106-я моторизованная дивизия – бои у южных окраин Малой и Большой Липок.
Второстепенные участки (19-я и 120-я стрелковые дивизии и 103-я моторизованная дивизия) – на рассвете все дивизии атаковали обеспечивавшие оборону части немцев.
– 19-я стрелковая дивизия – атаковала арьергард 292-й пехотной дивизии по обеим сторонам дороги Ельня – Вязьма, к вечеру передовые части 315-го и 32-го стрелковых полков вышли к северо-восточным окраинам Ельни.
– 103-я моторизованная дивизия – силами 583-го и 688-го стрелковых полков атаковала опорный пункт врага в Ушаково и сумела продвинуться до северных окраин Ельни к 19:00.
– 120-я стрелковая дивизия – с позиций западнее Коноплянок, Портко и Нового и Малого Шевелева атаковала в 18:00 отходящие силы немцев (арьергард)»37.
В течение дня, пока два полка 263-й пехотной дивизии при поддержке частей 137-й пехотной дивизии удерживали северный фланг коридора западнее Ельни, последние группы основных сил 78-й пехотной дивизии утром отступили на запад. За ними уже в полдень последовала 292-я дивизия, а уже во второй половине дня район покинула и 268-я дивизия. Хотя атакующие дивизии северной ударной группировки – 102, 107 и 100-я дивизии – и доставили немало хлопот немцам во время отхода, немецкая артиллерия вне выступа отпугивала их, заставляя держаться южнее железнодорожной линии. Будто стремясь отплатить Советам за их артподготовку, немцы обрушили на них град снарядов, который хоть и замедлил отвод немецких сил, но воспрепятствовал дивизиям Красной армии закрыть проход. Воспользовавшись неблагоприятными погодными условиями – в тот день зарядил дождь – и конечно же строго следуя продуманному плану отвода войск, большей части трех дивизий ХХ корпуса удалось уйти целыми и невредимыми, не считая, разумеется, тяжелых потерь предыдущих дней.
Вечером Жуков с явным облегчением отправил телеграмму Сталину: «Ваш приказ о разгроме ельнинской группировки противника и взятии г. Ельня выполнен. Ельня сегодня занята нашими войсками. Идут ожесточенные бои с разбитыми частями западнее Ельни. Противник в полуокружении. Итоговый доклад о противнике, трофеях и наших потерях донесу особо»38.
В итоговой сводке, направленной 8 сентября Жуковым Сталину, перечислялись успехи 24-й армии Ракутина:
«Товарищу Сталину.
Докладываю кратко итоги Ельнинской операции.
В районе Ельни в период с 30 августа по 6 сентября действовали следующие части противника: 127-я австрийская пехотная дивизия, 178, 292, 286-я пехотные дивизии, 1-й полк 7-й пехотной дивизии и 1-й полк 293-й пехотной дивизии, 2 мотоциклетных батальона, орудий 200–240.
В австрийской дивизии весь командный состав немцы.
Эти части противника прибыли с разных направлений в период с 20.08 по 30.08 и заменили дивизии СС, 15-я пехотная дивизия, 17-я пехотная дивизия отведены в тыл в связи с очень большими потерями, которые эти дивизии понесли в боях за Ельня.
Всего за период боев в районе Ельня противник потерял убитыми и ранеными 45–47 тысяч человек и очень большое количество разбитыми нашей артиллерией и авиацией ст. пулеметов, минометов и артиллерии.
По показаниям пленных, в некоторых частях 137, 15, 178-й пехотных дивизий минометов и артиллерии не осталось совершенно. По докладу большинства командиров частей и по оставленным трупам на поле боя, за последние дни противник потерял убитыми не менее 5 тысяч.
Чтобы скрыть от наших войск свои большие потери перед отходом, противник все братские могилы разровнял и замаскировал под окружающую местность…39
Замкнуть полностью окружение противника и взять в плен всю ельнинскую группировку нам не удалось, т. к. для этого оказалось явно недостаточно сил, и в первую очередь танков на нашем правом и левом флангах.
Противник, видя невозможность и безнадежность сопротивления нашему наступлению, в ночь на 5 сентября вывел через горловину основную массу артиллерии и тылы. С утра 5 сентября начал отвод главных сил, а в 12–13 часов начал отводить первые эшелоны своей обороны.
Для обеспечения провода войск через горловину противник организовал по нашим фланговым ударным группам заградительный артиллерийский и минометный огонь с применением частых контратак. Сюда противником была брошена и авиация.
Из состава наших войск очень хорошо действовали 107-я, 19-я стрелковые дивизии. Неплохо действовали 100-я и 120-я стрелковые дивизии. Слабо и без инициативы действовали 303-я и 309-я стрелковые дивизии. Все части действовали в большом некомплекте. Очень хорошо действовала вся артиллерия, даже молодых дивизий. РС («Катюши». – Ред.) своими действиями производят сплошное опустошение. Главный узел обороны противника Ушаково в результате залпов РС полностью разрушен, убежища завалены и разбиты»40.
Само собой разумеется, Жуков неверно истолковывает отдельные факты. Так, он путает 78-ю пехотную дивизию с 178-й, 263-ю пехотную дивизию называет 293-й и ссылается на 17-ю моторизованную дивизию, которой вовсе не существовало в вермахте. Вероятно, он спутал ее с 17-й танковой дивизией, действовавшей в районе Ельни в июле и в начале августа 1941 г. Учитывая повсеместный хаос, откровенную немощь советской разведки и «новизну» войны в целом, не следует заострять внимание на подобных ошибках. Куда серьезнее было ошибочное убеждение, кстати сказать весьма широко распространенное, о том, что в результате жуковского наступления оборонявшие выступ силы немцев были разгромлены. И факт того, что в тот же день, но позже Жуков представил более объективный доклад Сталину, лишь подтверждает неправоту командующего Резервным фронтом. Тем не менее 8 сентября Совинформбюро сообщило на весь мир: «На Смоленском направлении двадцатишестидневные бои за г. Ельню под г. Смоленском закончились разгромом дивизии СС, 15-й пехотной дивизии, 17-й мотодивизии, 10-й танковой дивизии, 137-й австрийской пехотной дивизии, 178, 292, 268-й пехотных дивизий противника. Остатки дивизий противника поспешно отходят в западном направлении. Наши войска заняли г. Ельню»41.
Перечисленные события не подтверждаются фактами.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.