24-й и 39-й отдельные гвардейские минометные дивизионы

24-й и 39-й отдельные гвардейские минометные дивизионы

Сведений об этих артиллерийских частях в документах армии немного. Они были включены в состав армии для ее усиления, когда она имела задачу освободить Ржев. Но пришли они «необеспеченные»: в одном документе говорится, что «24 огмд имел один залп, а 39 огмд прибыл без огнеприпасов», в другом – что «минометные дивизионы имели по одному залпу». Но даже эти залпы нельзя было использовать, так как у дивизионов не было горючего. Так, чтобы перевезти 24-й огмд, приданный 246-й стрелковой дивизии, на огневую позицию, вечером 17 января был слит весь бензин 915-го стрелкового полка, у попутных машин на дороге пришлось взять до половины запасов бензина. Только после этого установки были поставлены на позиции для удара по Нечаево, Тростино, Спас-Митьково. К 20 января подвезли снарядов еще по два залпа.

После закрытия горловины прорыва 21–23 января 1942 г. у дивизионов, оказавшихся в составе южной группировки армии, было 13 установок: шесть М-13 у 24-го огмд (командир – капитан М. Н. Коротун) и семь М-8 у 39-го огмд (командир – старший лейтенант А. С. Герасимович). О числе установок у 39-го огмд в документах разночтения: так, говорится, что по одной установке было оставлено в северной группе войск, но «взорваны» в 39-м огмд семь установок. Дивизионы имели также 4 ручных пулемета и на двоих 16 ППД и ППШ.

После неудачных боев за Ржев в январе 24-й отдельный гвардейский минометный дивизион был придан 510-му гап РГК. С 5 февраля 1942 г. они занимали круговую оборону у разъезда Филимоново фронтом в направлении Рубежное, Корытово, Ступино и отражали атаки немецких частей. 7 февраля особо отличился в этих оборонительных боях «орудийный номер 24 огмд» [так в документе от 1 апреля 1942 г. – С.Г.] сержант Г. Г. Габайдулин. Позднее о его подвиге было написано много, но наиболее близкое к реальности описание содержится в его «первичной» характеристике в представлении к награде: «7 февраля 1942 года, не обращая внимания на ураганный огонь противника, командир пулеметного отделения товарищ Габайдуллин подпустил фашистов на 150 метров, открыл огонь по противнику. После вторичного ранения товарищ Габайдуллин перескочил на соседний окоп убитого товарища и продолжал расстреливать фашистов в упор. Немецкий офицер, подошедший вплотную к товарищу Габайдуллину и намеревавшийся взять его живым в плен, был огнем пулемета товарища Габайдуллина перерезан. Будучи в третий раз ранен (в голову), товарищ Габайдуллин продолжал вести огонь до тех пор, пока не обратил фашистов в бегство». В более позднем документе записано, что Габайдулин был ранен 18-ю пулями.

В 10-х числах февраля эти артиллерийские части подчинялись 381-й стрелковой дивизии. Из окружения они также выходили вместе. Перед выходом из окружения «боевые машины 24 огмд были взорваны и сожжены, 39 огмд – были уничтожены в районе Звягино». В приказах на выход дивизионы не упоминаются.

После выхода из окружения многие воины дивизионов были награждены, в том числе командиры. Г. Г. Габайдулину 24 марта 1942 г. было присвоено звание Героя Советского Союза. Был награжден и 24-й отдельный гвардейский минометный дивизион.

* * *

В состав окруженной группировки 29-й армии входили и отдельные части, сведения о которых встречаются в документах армии лишь изредка, хотя на армейских картах они обозначены.

81-й и 87-й отдельные лыжные батальоны зафиксированы противником 17 января 1942 г.: 81-й – под Толстиково перед 6-м армейским корпусом; «в батальоне предположительно 15 легких пулеметов»; 87-й – под ст. Мончалово; «предположительно 3 роты по 112 человек, в каждой по 10 легких пулеметов; хорошее зимнее обмундирование».

22 января 87-й лыжный батальон воевал вместе с частями 246-й стрелковой дивизии, 23 января находился в расположении частей 381-й стрелковой дивизии.

30 января – 1 февраля батальоны обороняли отрезанную группировку с запада. Судя по карте 29-й армии, какой-то лыжный батальон оборонял уже после 5 февраля район деревень Ст. и Нов. Кузнецово, будучи отрезанным от частей армии и находясь в полном окружении.

По утверждению автора сайта в Инернете о лыжных частях РККА В. Петрова, без указания источника информации, 87-й отдельный лыжный батальон был расформирован уже 15 февраля 1942 г., то есть еще до выхода из окружения. Может быть, именно этот батальон и был отрезан немецкими частями во время наступления 5–6 февраля 1942 г. с западной стороны участка, обороняемого войсками южной группы армии?

По утверждению того же В. Петрова, опять без указания источника, 5 марта 1942 г. был расформирован и 81-й отдельный лыжный батальон.

* * *

Еще одной частью в составе окруженной группировки 29-й армии был 71-й армейский инженерный батальон. Он был сформирован в декабре 1941 г. на базе разрозненных инженерных подразделений 29-й армии.

Судя по отдельным записям в документах армии, в окружении батальон сражался как стрелковая часть. Так, в «Журнале боевых действий» 29-й армии за 30 января записано: «71-й инженерный батальон организовал круговую оборону Рулево». 13 февраля 71-й инженерный батальон зафиксирован на восточной стороне обороны армии с 183-й стрелковой дивизией и двумя неподвижными танками 159-го отдельного танкового батальона в районе Мончалово.

По информации из биографии Героя Советского Союза (1944 г.) С. П. Горбунова, который служил в батальоне в период участия его в Ржевской битве, можно предположить, что батальон из окружения вышел. В последующем батальон участвовал в летней Ржевско-Сычевской наступательной операции 1942 г. В феврале 1943 г. батальон был преобразован в 71-й отдельный моторизованный инженерный батальон.

* * *

Сведений о 143-м и 159-м отдельных танковых батальонах, кроме приведенных выше в основном тексте, в выявленных документах армии не обнаружено.

* * *

Очередной вопрос связан с участием партизан в действиях окруженной группировки 29-й армии. Она занимала территорию на стыке Оленинского и Ржевского районов Калининской (современной Тверской) области, Сычевского и Бельского районов Смоленской области. Здесь действовали партизанские отряды этих районов.

Что касается окруженных частей 178-й стрелковой дивизии, то в докладе о деятельности их в окружении четко названы партизаны «тов. Цветкова». Н. П. Цветков был командиром партизанского отряда Оленинского района.

Труднее с выяснением того, какие партизанские отряды помогали частям 29-й армии. Напомним, что когда 1259-й стрелковый полк 381-й стрелковой дивизии 27 января занимал оборону в районе населенных пунктов Свистуны, Лаптево, ст. Чертолино, Змины, Стар. – Нов. Кузнецы, то ему был «придан партизанский отряд в количестве около пятидесяти человек». Скорее всего, речь идет о партизанском отряде, которым командовал Корней [Корнил; Михаил Васильевич. – С.Г.], Корнилов, известный под кличками «Дед», «Батя», «Дед Корней», живший в д. Старые Кузнецы. По его словам, он был командирован из Москвы для организации партизанского движения. В отряд входили жители окрестных деревень, и он действовал на границе Ржевского и Оленинского районов. О действиях отряда в газете 30-й армии «Боевое знамя» за 2 февраля 1942 г. была статья П. Быковского «Партизаны деда Михайло». Может быть, поэтому позднее, при опросах местных жителей, кто-то утверждал, что дед Корней был начальником политотдела 30-й армии, что, безусловно, не соответствовало действительности. В статье и в более позднем докладе о деятельности в январе – феврале 1942 г. утверждалось, что отряд уничтожил 108 солдат и офицеров противника, 71 мотоциклиста, захватил 72 автомашины, 123 повозки с боеприпасами, снаряжением и продовольствием, 5 противотанковых пушек, 10 пулеметов и т. д. По мнению авторов книги «История Ржева», изданной в Ржеве в 2000 г., эти результаты явно преувеличены.

Какое-то время в марте 1942 г. этот отряд стоял в деревне Старые Кузнецы. В конце апреля 1942 г. особым отделом НКВД 39-й армии этот партизанский отряд, выросший за счет окруженцев и жителей деревень Барыгино, Звягино, Чертолино, Семеново и других, был распущен, а его командир М. В. Корнилов и комиссар А. И. Иванов, бывший председатель колхоза «Прогресс», арестованы. Корнилова и Иванова обвиняли не столько за бездеятельность, сколько за то, что они не знали людей своего отряда и среди его партизан было много дезертиров.

Партизаны каких отрядов помогали отдельным бойцам и группам из частей 29-й армии выйти из окружения, точно установить невозможно. Скорее всего, это делали все отряды, действовавшие в этот период на данной территории. Многие окруженцы остались воевать в партизанских отрядах.

* * *

Вряд ли можно ответить на все вопросы, возникающие при изучении истории окружения войск 29-й армии в январе – феврале 1942 г., без доступа ко всей совокупности документов этого периода, но вывод по уже выявленным материалам очевиден и однозначен. Попав в результате просчетов высшего командования в экстремальную ситуацию вражеского окружения, южная группировка 29-й армии: шесть дивизий, один отдельный артиллерийский полк, другие части мужественно и героически выдержали трудности этого положения и достойно из него вышли. Даже не достигнув цели, поставленной командованием фронта перед войсками 29-й армии, окруженные соединения и части оттянули на себя значительные силы противника, помогая тем самым своим товарищам на других участках фронта, и нанесли ему большой урон в живой силе и технике. К этому можно добавить и сильнейший психологический шок, который испытали солдаты вермахта в ходе боев в январе – феврале 1942 г. западнее Ржева, от которого они не могли избавиться многие годы спустя.

Воины 29-й армии с честью выполнили свой воинский и гражданский долг: тысячи из них не дожили до разгрома фашистской Германии, но в 1942 г. они приближали Победу 1945 г. и достойны глубочайшего уважения и вечной Памяти.

Советское государство, которое они защищали, отнеслось к ним по-разному: одни были награждены, других «пожурили», о третьих забыли.

Государственных наград были удостоены командиры хорошо, по мнению армейского и фронтового командования, воевавших дивизий. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1942 г. орденами Красного Знамени были награждены подполковник Б. С. Маслов и батальонный комиссар И. К. Скосарев – командир и военком 381-й стрелковой дивизии; полковой комиссар И. Ф. Куракин – военный комиссар 185-й стрелковой дивизии. Командир этой дивизии подполковник С. Г. Поплавский удостоился награды почти через год – указом от 30 января 1943 г. (см. Приложения).

За действия в период окружения этим же указом от 5 мая 1942 г. были удостоены правительственных наград некоторые командиры. Орденами Красного Знамени были награждены заместитель начальника управления артиллерией 29-й армии по снабжению интендант 1-го ранга Д. Г. Власов и начальник особого отдела НКВД 29-й армии майор государственной безопасности В. М. Хачанов, орденами Красной Звезды – помощник прокурора 29-й армии военный юрист К. Н. Кувшинников и военный прокурор 183-й стрелковой дивизии военный юрист М. Е. Гранат. Выписки из их наградных листов приведены в Приложениях.

Названный указ вообще интересен тем, что им удовлетворены ходатайства о награждении командиров фронта, подготовленные в 1941-м – начале 1942 г. В результате среди награжденных, кроме названных выше, оказались генерал-майор В. С. Поленов – за бои в районе Калинина и его освобождение, генерал-майор В. М. Шарапов – за действия армии в 1941 г. в районах Западной Двины, Ивашково, Калинина, полковник М. А. Щукин – расстрелянный командир расформированной 365-й стрелковой дивизии и пропавший без вести военком той же дивизии полковой комиссар А. Ф. Крохин за действия соединения в Клинской операции декабря 1941 г.

Были награждены десятки вышедших из окружения командиров среднего и младшего звена, рядовых красноармейцев, но тысячи воинов 29-й армии не удостоились никаких наград, их судьбы и сегодня остаются неизвестными. Среди них, как уже отмечалось выше, – командир танкового десанта майор Т. С. Алябьев, причем, несмотря на ходатайство Военного совета Калининского фронта, герои боев за высоту «Школьная» и многие, многие другие, считающиеся погибшими и пропавшими без вести.

История боев в полуокружении и окружении войск 29-й армии в январе – феврале 1942 г., зафиксированная в докладах, отчетах, описаниях, сохранившихся оперативных документах, осела в архиве штаба армии и фронта, а после войны в Центральном архиве Министерства обороны.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.