3. Уважение к Person
3. Уважение к Person
Я считаю, эту книгу должны читать профессионалы-психотерапевты. И размышлять над нею. Ольга пишет о них справедливо. О ком-то – с негодованием и сожалением, о ком-то с огромным уважением и признательностью. О многом – с удивительным юмором. Каждому – по делам его.
«Убеждена: нельзя психиатрам так однозначно судить о личной, сердечной жизни пациентов, нельзя, даже если любовь проходит в форме бреда. Ведь не мной замечено: зависимость психически больных от психиатра колоссальна, власть его над душами ничем не ограничена и ни с чем не сравнима. Психиатрам больные верят как Богу. И нельзя, нельзя, нельзя ломать любовь, даже ради спасения пациента, его возврата в реальность. Иначе в реальность возвратится убитая душа».
После Роджерса, Франкла, Бьюджентала, казалось бы, психотерапия уже не может быть неперсональной. Диагноз вторичен, первичен свет Person, обращающейся к нам из глубин нашей подлинности. У каждого человека, даже во время самой тяжелой болезни, есть часть, которая не болеет. Как ни назови ее – Бессмертная душа (образ Божий) или Person, суть ее – оставаться здоровой. Это она страдает и приходит в отчаяние оттого, что жизнь не идет, как следовало бы. А не будь ее – были бы мы как кошки, болеть болели бы, но проблем не знали. Но, увы, на деле уважение к Person не принято в нашем обществе. Редкий психотерапевт различает сквозь частокол симптомов свечение души и бережет ее. И если есть человеческое отношение, то это, увы, – пока еще вопреки тому, чему врача учили в вузе. Неперсональна жизнь наша. Ранящая тоска по уважению не сравнится даже с тоской по любви – так велика!
Ольга Мариничева обладает мужеством и чувством юмора. А еще она умна и многое любит. Коллег и детей, девочек из психушек, сестру и маму, детей, которым пишет сказки. Вряд ли найдется сила, способная отнять эту любовь – чувство, которое дает и оживляющую огромную радость, и огромную умертвляющую боль потерь.
Ценности не уходят с уходом человека, они в нашем сердце, а значит, снова можно плакать и улыбаться, вспоминая то одно, то другое. Пока я плачу – я живу, и депрессия, в конце концов, отступает...
* * *
Такие человеческие свидетельства редко встречаются. Их нужно читать, и думать над ними, и разговаривать о прочитанном, и продираться к их сути...
Реальность, представленная изнутри одной очень непростой жизни, бесценна. Собственно, никакой другой реальности и не бывает...
Светлана Кривцова,
экзистенциальный аналитик,
психотерапевт
Данный текст является ознакомительным фрагментом.