«Эти страхи — они особенные»
«Эти страхи — они особенные»
Мы все время боялись второго ареста, уничтожали все письма. Не только мы, сосланные, боялись тогда все люди. Вообще все. Эти страхи — они особенные. Вот тут начинает болеть, в животе. У Алисы было ужасное положение, аппарат на ноге развалился, ходить она не могла, поехать в Москву за новым было запрещено, и я на саночках возила ее на работу.
* * *
Когда прошел XX съезд, мы подумали: ну наконец-то, пришло время говорить о лагерях. Мы должны быть очень благодарны за это. Злости? Нет, злости у меня не было, это же глупо. И потом: работа уже была любимая, дети…
После лагеря нас отправили на вечное поселение, но мама сказала: «Ничего вечного не бывает! Вот увидишь, ты еще будешь играть на рояле, ты еще будешь в Москве!» Так и случилось.
Домой я вернулась через 17 лет.
ССЫЛЬНЫЙ РОЯЛЬ
«Рояль папа купил в 1922 году, когда они с мамой переехали в Россию из Америки. Маленькая я всегда мечтала, что буду давать концерты, а мама и папа будут сидеть, слушать и кушать шоколад. Но папу расстреляли, маму отправили в Коми, наше имущество конфисковали — только рояль и спасли.
В 1949-м сестрицы послали его мне в ссылку. После лагеря нас отправили на вечное поселение, но мама сказала: «Ничего вечного не бывает! Вот увидишь, ты еще будешь играть на рояле, ты еще будешь в Москве!» Так и случилось. Через 10 лет мы с роялем вернулись домой».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.