Ода своей половине на день нашего рождения
Ода своей половине на день нашего рождения
…И сказал: по сему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одной плотью, так что они уже не двое, но одна плоть.
(Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 14–19)
В канун дня нашего рожденья
Малыш мой с грустью мне сказал:
Стихи ты пишешь к дням рожденья,
А мне их никогда не слал.
Поэт я широко известный,
Но в очень узеньких кругах…
Писать стихи о половине —
Что величать себя в стихах.
Малыш! Тебе свою поэму
Полвека я уже пишу,
Когда из близка и далека
К тебе одной всегда спешу…
Писали мы вдвоем поэму
Любви, разлук, коротких встреч…
В бреду ночном палат больничных
Друг друга мы смогли сберечь.
В сверхнапряженье полигонов
Я нетерпенье добавлял;
Стонали люди и машины,
И скорость я изобретал.
Быстрей, быстрей к своей любимой,
Хоть вместе были мы всегда…
Там, где летали самолеты —
Ползти не смели поезда.
Как яростно и непокорно
Мы поднимали паруса:
Когда начальство было против —
Нам помогали небеса.
Бессменный штурман мой надежный,
Поездки наши – счастья пир:
Живем вдвоем в пространстве малом,
Под шины стелется весь мир…
Один раз с нами был сынуля,
Глазенки ясные открыв…
И счастье двигалось в машине,
Был мир огромен и красив…
Раз пять мы землю обогнули,
Когда ж случилось опоздать —
Большие ножницы взяла ты,
И в ночь ушла меня спасать.
Ты много раз меня спасала,
В конечном счете – нас двоих—
Моя забота, совесть, память,
Знаток сородичей моих…
Теперь разлуки покороче —
Хромаем часто мы вдвоем,
Ты все услышишь, я – увижу:
За человека мы сойдем.
Спасибо, милая, что есть ты,
Что сына нашего дала,
Что рядом мы прошли по жизни,
Что есть еще у нас дела.
И хоть болячки нас достали —
Вдвоем их легче перенесть;
Еще мы живы и ходячи,
Табак в пороховницах – есть.
И для обеих половинок
Я бы у Бога попросил
Всю синь небес и запах леса,
Здоровья, бодрости и сил.
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, РОДНАЯ!
18 апреля 1999 года
СЕМЬ СЕДМИЦ ПРОШЛО!
7 х 7 = 49 = 50 – 1
(1956–2005)
Бабка старая в воду глянула,
И, себя узрев, – закручинилась.
Говорит она мужу своему:
Что такое со мной приключилося?
Куда делася краса девичья,
Грудь высокая, ноги стройные?
Где румянец мой и черна коса?
Где звезда моя, что во лбу горит?
Как же жить теперь со мной старою
Будешь, милый мой, добрый молодец?
Видно я одна лишь состарилась,
Молодым ты остался по-прежнему.
Коса сажень в плечах, руки сильные,
Глаза дерзкие, речи – смелые…
Девки красные, все без совести,
Уведут теперь мужа моего…
Ты не плачь, не горюй, моя милая,
Лыс, горбат я и хром, как и все годки.
Девкам нужен я как в русской бане лыжи,
Мне ж они страшнее двусторонней грыжи.
А глаза наши так устроены —
Молодой тебя вижу я, как и ты меня,
Мы пригожими были в года наши вешние,
И для глаз родных – будто прежние…
Семь седмиц прошло с того времени,
Когда в Киеве обвенчались мы.
Время длинное пролетело так,
Как один денек, как один лишь вздох…
Мы всегда в трудах, реже – в радости,
На душе рубцы от потерь родных.
Сыну нашему, крошке малому
Седина уже серебрит виски.
Среди сосен Дом нас хранит сейчас:
Мы с любовью его раньше строили…
Согревает нас, терпеливо ждет —
Когда медленно одеваемся…
День короче стал, и хладеет кровь.
И поднимается холодный ветер.
Но мы – вдвоем. Хоть ночь близка, —
Еще – не вечер, еще не вечер!
6 сентября 2005 года, ЛОТОС
Данный текст является ознакомительным фрагментом.