ПОЛЕ ЧУДЕС

ПОЛЕ ЧУДЕС

7 Марта 1988 года возле железнодорожной платформы «Девяткино» появился последний в Ленинграде незаконный рынок. На огромном пустыре у станции метро «Комсомольская» (сейчас «Девяткино») сотни торговцев на одеялах, раскладушках и туристических столиках продавали дубленки, турецкие сумки, газовое оружие, импортные консервы, чулки, заколки и еще сотни всевозможных мелочей. Новость о появлении Девяткино распространилась по городу молниеносно: сарафанное радио работало не менее быстро, чем сегодняшние социальные сети.

Будущие гангстеры попали на рынок в этот же предмимозный день. Первым там оказался Толя Макс — тот самый Анатолий Максимов, который крутил колпаки в компании Васильева еще на Ульянке. Имея достаточный опыт игры в наперстки, он попытался работать в одиночку. Вечером того же дня спекулянты из Девяткино случайно рассказали об этом кому-то еще из участников концессии Васильева. 8 марта на рынке появилось несколько станков, а вокруг них все та же компания, которая держала их на Энергетиков. На этот раз возглавлял ее Александр Малышев. Они с Челюскиным, Кудряшовым и Утюгом образовали как бы равноправное акционерное общество. Но закрытого типа. Все доходы, за исключением того, что они отдавали нижним и еще нескольким приглашенным для большей уверенности верхним (Сергею Мискареву по прозвищу Бройлер, Москвичу, Марадонне), они делили строго поровну. Другое дело, что функции организатора все равно, так или иначе, брал на себя Малышев.

Каждую субботу и воскресенье от выхода из метро до самодельных торговых мест по тропинке тянулась толпа людей, как на демонстрацию. В первый же день игра в колпаки принесла прибыль, достаточную для покупки «жигулей». В последующие выходные заработки были скромнее, но все равно каждый из акционеров редко уносил оттуда меньше тысячи рублей.

Эта информация не могла проскользнуть мимо Владимира Кумарина. Узнав о доходах Малышева и компании, он отправил Лукошина договариваться о том, чтобы тоже поставить станки с наперстками в Девяткино. Тот сразу пошел на резкий разговор с Кудряшовым: с порога без обиняков поставил его в известность о том, что они придут на рынок на следующий день. Кудряш отреагировал агрессивно — ему не понравилась не столько сама идея, сколько форма, в которой Лукошин ее преподнес. Тогда Кумарин поменял тактику и прислал в качестве гонцов несколько человек, вместе с которыми Кудряшов тренировался в одном клубе. Они по-свойски стали убеждать его, что нужно уступить Кумарину один станок. Малышев отказал, вслух выражая свои не беспочвенные опасения: «Дай палец — откусит руку». Но спортсменов объединяло прошлым — общие сборы, соревнования, и Павел Кудряшов просил как за своих. Малышев неохотно уступил.

На следующий день Кумарин и компания пришли не с одним, а сразу с тремя станками. Среди них были и Николай Гавриленков, Валерий Дедовских, недавно освободившийся из тюрьмы боксер Геннадий Петров,

Вячеслав Дроков, борец-вольник Андрей Рыбкин, все тот же Лукошин, брат Гавриленкова Виктор, Андрей Сергеев и Алексей Косов из Великих Лук. Вслед за ними на рынке один за другим стали появляться другие, тоже уже известные узкому кругу персонажи: Артур Кжижевич из Карелии, Коля Алексеев из Перми и компания из Воркуты: Омет, Сироп и Битый Глаз.

Каждая компания работала на себя, но по вечерам они отдыхали __/ все вместе в одних и тех же заведениях. Малышеву пришлось смириться с наступившей демократией. Ни о какой вражде и дележе места не могло быть и речи. Как-то Марадонна ехал на такси по Выборгскому шоссе, его машина попала в аварию и перевернулась. Через 15 минут ее уже с хохотком ставили на колеса случайно проезжавшие мимо Андрей Рыбкин и Александр Баскаков.

Все бы ничего, но десяток станков с наперстками создавал на рынке слишком много шума, и, кроме того, там все время сновали другие мелкие жулики и карманные воры. Граждане активно сигнализировали, и к лету Девяткино разогнала милиция.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.