Пушкинская Ольга в Думе?

Пушкинская Ольга в Думе?

– Еще в юности Вы упрекали романтиков в пренебрежении к обычной жизни. В недавнем уже эссе предприняли попытку реабилитировать пушкинскую Ольгу и справедливо писали, что нельзя называть мещанством призвание женщины быть женой и матерью. И вот сегодня Вы вновь бросаете упрек людям, которые не хотят бороться, а хотят просто жить. Стали категоричнее себя же в юности? Или в который раз наступил такой острый политический момент, что снова не до жизни?

– Еще острее, чем прежде. Ваш упрек логичен, но это упрек не мне, а самой ситуации. Мы были слишком в глубокой яме. И людей забыли предупредить, что выход из ямы будет очень долгим и трудным. Попытались выйти из нее умственным путем. Не получилось. Получился либерализм со взломом.

– Так что же, пушкинской Ольге надо идти в Думу, а Блоку устраиваться на работу в чрезвычайную следственную комиссию? Иначе Вы будете считать, что они капитулировали перед жизнью?

– Это относится, конечно, больше к политикам. Все мы живем, ориентируясь в большей степени на людей своего круга. У политика нет такой привилегии. Он должен думать о других. Вот я сейчас говорю с Вами, потому что мне интересно, а с другим бы не стал говорить. Политик же обязан говорить с любым, со всеми.

– Но мы говорим об острой, катастрофичной, судьбоносной ситуации из года в год, из века в век! Люди устали бороться.

– Знаете, как сказал один старый киргиз Генке Снегиреву (был такой детский писатель), когда они ездили на осликах по Алатау: «Советский власть – хороший власть, только маленько больно долгий». Рубеж был в шестидесятые годы, когда умер Иван Денисович. Сын Ивана Денисовича был уверен, что отец был дурак, а на нем-то, на сыне, ездить уже не будут. Но история затянулась.

А при этом хочется сказать: Россия, будь осторожна! Нельзя толкаться на качающейся льдине. Но что конкретно предложить, я не знаю.

До конца пятидесятых, то есть еще молодым человеком, я был захвачен пафосом конечной цели. Сейчас я понимаю, что это бред. Ну, достигли, а что дальше? Переселяться на другие планеты? А христианство говорит, что царство божье внутри нас. То есть путь к нему бесконечен, каждый день он начинается заново.

Но уж в чем я всегда был уверен, что самое страшное в России – обидеть хорошего человека.

Николай Крыщук 2003 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.