Призрак Витебска

Призрак Витебска

Его имени суждено было стать печальным символом трагедии, недобрым знаком расставания с наивной верой в светлое будущее свободного от серийных убийц социализма. Но это только аверс. Реверсом была жестокая констатация косности мышления советских руководителей-бюрократов, для которых собственный достаток был значительно важнее спокойствия сограждан и жизней невинно пострадавших людей.

Дело Витебского душителя, вне всякого сомнения, может считаться одним из самых резонансных за всю историю советской эпохи. А тот ореол забвения, который окружает его, — плодом усилий замявших собственную недальновидность чиновников. Одну из самых зловещих своих шуток смерть сыграла 14 мая 1971 года, обменяв одну человеческую жизнь на десятки других.

В тот роковой вечер подавленный и забитый, приходящий в себя после сильной болезни молодой парень в одиночестве брёл по дороге из Полоцка на Экимань. Недавно вернувшийся из армии, он узнал, что клявшаяся в вечной верности подруга вышла замуж за другого. Овладевшая умом смертная обида предлагала только один выход. На него намекала украденная из чьего-то двора бельевая верёвка. Повеситься — единственный выход, свести счёты с миром, в котором ему, как мужчине, не нашлось места…

Недалеко от полоцкой дороги 15 мая 1971 года было найдено женское тело. Разорванная одежда и следы удушья, чья-то неловкая попытка присыпать девушку землёй под деревом недвусмысленно указывали на насильственную смерть. Местное милицейское руководство не придало эпизоду особого значения. Был собран ряд улик, найден взявший на себя вину человек, а один из ведущих следователей, матёрый карьерист, получил за него благодарность и премию. На этом инцидент посчитали исчерпанным.

Конечно, когда спустя полгода, 29 октября, в милицию неожиданно обратилась потерпевшая с заявлением, что её пытались задушить, ни у кого из сотрудников не возникло и мысли, что эти два дела могут быть как-то связаны. Гражданка рассказала прибывшему на вызов милиционеру, что, когда она ночью возвращалась с работы, на неё сзади навалился какой-то человек. Сильный и высокий, одетый в плотное серое пальто, он попытался задушить жертву и наверняка сделал бы это, если бы ей не удалось закричать. Прибежавшие на шум свидетели — несколько возвращавшихся с танцев старшеклассников — спугнули злоумышленника, и тот сбежал. Милиционер покивал, посочувствовал жертве, запротоколировал основные детали события и пообещал разобраться в случившемся. В тот момент он ни на секунду не сомневался, что имеет дело с обыкновенным пьяным хулиганством. Когда на следующий день, 30 октября, в УВД поступило сообщение об обнаруженной близ посёлка Руба в небольшом придорожном ельнике мёртвой девушке, милиционеры отреагировали примерно так же, как и при обнаружении первого трупа. Провели поиск человека, не имевшего алиби, и, найдя подходящую кандидатуру, довольно быстро отправили его далеко и надолго, получив за свою «работу» заслуженную награду.

Прибежавшие на шум свидетели спугнули злоумышленника, и тот сбежал.

Эти редкие и практически незаметные для небрежно работавших важных персон в погонах убийства протянулись в череде рутинных происшествий, прочной нитью из матово-кровавого бисера, подготавливая тихий сельский регион к безумию. Подобно тому, как первые капли, стекающие по своду старой штольни, могут предвещать скорое наводнение, эти случаи, столь незначительные для большинства, означали для кое-кого масштабную переоценку всех жизненных позиций.

Только в 1975 году, когда за год случилось два схожих по стилю нападения убийства (в обоих случаях жертвы умерли от удушья), причём во второй раз молодую симпатичную девушку убили средь бела дня недалеко от остановки, в милиции стали подозревать нечто более серьёзное, чем нападения «хулигана». Нет, разумеется, вопиющие факты и ранее бросались в глаза некоторым сыщикам, в основном из числа молодых, но все их доводы разбивались о циничные ухмылки старших коллег. Теперь же им, скрипя зубами, приходилось признавать: в регионе творилось неладное. Однако даже тогда, когда статистика насильственных смертей начинала неуклонно приближаться к зловещей отметке в два десятка, они продолжали всячески тормозить процесс. Не из-за глупости, а исключительно из-за боязни, что признание одной ошибки может повлечь крупные разбирательства, и начальство в Москве ощутит, наконец, запах старательно припрятываемого грязного белья.

«Мне нужна была женщина, чтобы прикоснуться к её телу, попытаться совершить с ней половой акт. Если же я контактировал с женщиной, мной овладевало умопомрачение, я давил её и убивал. В этот момент у меня было такое состояние, словно всё вокруг в тумане…»[16].

Однако тревожные цифры из официальных отчётов всё же привлекли к себе нежелательное внимание самого Генерального секретаря, которым в ту пору был чекист со стажем и отменным нюхом — Юрий Андропов. Он и поручил разобраться в странных делах, творящихся в Витебске, министру внутренних дел СССР Виталию Федорчуку. Чтобы умаслить грозное руководство, местные чиновники не нашли ничего лучше, кроме как действовать по старой схеме, найдя после очередного убийства очередного крайнего. В тот раз несправедливо обвинённый в преступлениях человек, оказавшись в СИЗО, наложил на себя руки. Что только сыграло на руку упрятавшим его следователям, позволив вполне безнаказанно выставить сельского шофёра грозным убийцей и вновь замылить глаза начальству. Несогласный с официальными версиями и выкладками молодой сыщик Николай Игнатович пытался обратить внимание руководства на несоответствие их версий с кошмарной реальностью происходящего. Но всё напрасно: в области было убито 18 молодых и красивых женщин, а невинно пострадавших от рук милиции по этому делу было уже больше десятка.

Действуя практически на свой страх и риск, Игнатович попытался провести системный анализ, поднимая дела 5-летней давности, и составить карту преступлений. Его рвение и пыл, вызывавшие насмешки начальства, обеспечили в конечном итоге серьёзный прогресс в деле неизвестного душителя. Частично именно его следовало благодарить начальнику УВД Витебского облисполкома Мечеславу Ивановичу Грибу, которого спустя некоторое время назначили ответственным в деле страшной серии убийств.

Обращали на себя внимание две вещи: во-первых, специфичная форма умерщвления жертв (удушье, причиняемое любыми подручными средствами или же руками); во-вторых, обязательная физическая привлекательность девушек. Тела девушек находили, как правило, в местах, прилегающих к просёлочным дорогам или остановкам. Как можно заманить жертву в таких случаях? Правильно, предложить подвезти. Проверка версии о наличии у убийцы средства передвижения неожиданно увенчалась успехом. Некоторые из опрошенных свидетелей вспомнили, что в последний раз видели девушек садящимися в красный «Запорожец». Иногда в деле фигурировал грузовой фургон — явно служебный.

Когда неожиданно раскрывшая глаза на происходящее в Витебске частота убийств намекнула вышестоящим инстанциям о сходстве этого дела с делом Гражданина Икс, чью поимку как раз в тот момент обеспечивали в Ростовской области, сам Витебск был охвачен животным страхом. В то время в регионе очень многим людям приходилось работать допоздна, возвращаясь домой из одного села в другое в поздний час ночи. Ещё совсем недавно никто и не задумывался, что это может быть опасно. Сейчас же многие женщины отказывались выходить на работу вечером. На тихих полупустых улочках с опаской и подозрением смотрели на случайных прохожих и проезжающие автомобили. В 1983 году Витебск замер, словно смертельно напуганное животное, которое своей неподвижностью надеется обмануть охотника.

Каждое утро в милиции начиналось с двух вещей: с тоскливого вопроса «Ну?», который выражал страх и надежду одновременно, и с обсуждения того, что конкретно делалось для поимки преступника. Снова всплывает версия об автомобиле. Красных «Запорожцев» в области очень много, и проверить их все — дело непростое. Однако это был единственный шанс выйти на след убийцы, поэтому милиции приходится прибегнуть к помощи народной дружины. Шёл 1984 год — самый «урожайный» за всю историю длившегося второй десяток лет кошмара. Несмотря на активные поиски маньяка, убийства продолжались. Шарф, верёвка, сплетённые вместе колосья — душитель не имел специального предмета, предпочитая обходиться подручными средствами. Как вычислить такого?

Неожиданно на одном из мест преступления следственная группа обнаруживает во рту жертвы скомканную записку. Послание убийцы было немногословным и эмоциональным. В нём шла речь о националистической организации «Патриоты Витебска», якобы состоящей из мужчин, мстивших своим неверным жёнам. Раскрывался в записке и политический мотив — дескать, «Патриоты» собираются в ближайшее время расправиться с режимом и занять место коммунистов.

Следователь Игнатович хорошо умел читать между строк.

А «красным» и «легавым» — смерть. Следователь Игнатович хорошо умел читать между строк. Он понял, что убийца напуган автомобильными проверками, об истинном значении которых могли знать только люди, причастные к розыску. Значит, маньяк был не чужд партийной или розыскной деятельности.

Вскоре местному отделению КГБ становится известно о письме «Патриотов», которое было отправлено в день убийства в газету «Витебский рабочий». Содержание письма во многом дублировало содержание записки: убийца определённо хотел направить следствие по ложному следу. После этого у следствия появляется версия, что маньяк — кто-то из коллег по цеху. Были даже конкретные подозреваемые. Именно необходимость их проверки подтолкнула сыщиков к непростому, но элегантному решению проблемы.

Экспертной группе был поручен графологический анализ почерка. Когда с проверенных тайком сотрудников министерства внутренних дел были сняты подозрения, круг работы экспертов значительно расширился. Им пришлось обработать все имевшиеся в наличии образцы почерков местных жителей, так или иначе связанных с механизацией, вождением, технической поддержкой и т.д. Проверялись архивы, просматривались заявления, отчёты и письма. В общей сложности было проверено порядка 556.000 почерков. Поражающая воображение цифра!

Но результат того стоил. Молодой эксперт-криминалист Михаил Букато сумел найти неоспоримое сходство почерков неизвестного убийцы и жителя села Солоники, секретаря-парторга Геннадия Михасевича. По долгу службы сотрудники сыска поддерживали контакты с огромным количеством людей. Многим из них Михасевич попадался на глаза, и следователи могли дать ему характеристику без чтения биографии. Спокойный, очень положительный мужчина, прекрасный семьянин, отец двоих детей. Ответственный работник, выпускник Городокского техникума механизации сельского хозяйства. У всех на виду. Не курит и не пьёт. Всегда и везде первый, принимает участие в массе общественных мероприятий. Идеальный гражданин Советского Союза и надежда социалистического образа жизни.

Геннадий Михасевич (1947–1988).

Милиция начала проверять эту положительную личность, и очень скоро на глаза сыщикам попалось огромное количество уходящих в воду концов. Под маской весёлого и отзывчивого механизатора пряталось нечто иное. Не столь радужное. Нужно ли упоминать о таких мелочах, как наличие в хозяйстве красного «Запорожца», доступ к служебным грузовым автомобилям и активное участие в розыске убийцы в качестве народного дружинника?

…Когда большая часть сомнений развеялась, 9 декабря 1985 года милиция отправила на задержание Михасевича целых 3 группы оперативников. Эти предосторожности были нелишни, как казалось Мечеславу Грибу: мало ли на что способен этот крепкий спортивный мужчина? Дома Геннадия Модестовича не оказалось — удивлённая жена рассказала, что он собрал чемодан и… «Неужели сбежал?» — ахнули милиционеры. «Почему сбежал? — ещё больше удивилась жена. — К родственникам поехал, в соседнюю деревню».

К посёлку подъезжали с соответствующим настроением. Некоторым казалось, что Михасевич обвёл всех вокруг пальца и скрылся. Но он оказался дома. Убийца 36 женщин сидел на кровати, готовясь ко сну, когда за ним пришли. Он казался уверенным в себе и весело пообещал родне, что скоро вернётся. Ошибался. Настроенные на долгие, активные уговоры милиционеры были очень удивлены, когда уже в начале разговора Геннадий стал нервничать, пошёл красными пятнами и потерял самообладание. Его уверенности хватило ненадолго. «Патриот Витебска» начал давать показания.

…Это случилось в тот самый вечер, когда он, молодой и обиженный на весь белый свет, хотел свести счёты с жизнью. Не мог молодой Гена больше терпеть обид, которые причиняли ему острые на язык девушки. Не мог и не стал бы. Идя по исполосованной колеями грунтовой дороге мимо освещённого луной фруктового сада, он повстречал молодую девушку. Выходя из сада, где собирала фрукты, она мельком взглянула на путника. Увидев в её глазах презрение и высокомерие, Михасевич взбесился: «Что же я стану из-за какой-то дуры давиться? Да я лучше сам какую-нибудь задавлю…».

Михасевич — ударник социалистического труда, примерный семьянин и жестокий убийца-душитель (снимок 1986 года).

Он набросился на девушку и, преодолевая отчаянное сопротивление, задушил её. Глядя в гаснущие миндалевидные глаза, он вдруг ощутил наслаждение! Ни с чем не сравнимое, превосходящее даже сексуальные порывы удовольствие от ощущения своего могущества. С тех пор оформившийся под внешним влиянием садизм стал для Михасевича единственным способом получить необходимую разрядку.

Сначала он действовал редко, с оглядкой — его неуверенность и неопытность помогли спастись одной из жертв. Но очень скоро стал делать успехи. Обратной стороной ночной жажды убийства стала тактичность и предупредительность его социального облика. Отличник учёбы, примерный труженик и специалист. В 1976 году, справившись с внутренним дискомфортом, он женился и переехал из родной деревеньки Ист в Солоники, что некоторым образом повлияло на географию совершения преступлений.

Дело Витебского душителя завершилось скандалом. Убийца, на последних этапах следствия стеснительно улыбавшийся и даже получавший удовольствие от славы, был в этом скандале лишь инициатором. Настоящая буря развернулась в верхах, где защищали свои кресла чиновники в погонах. Все они были виновны в подделке улик и фабрикации «липовых» уголовных дел. Все они заслужили тюремный срок. Однако максимумом, которого добился советский закон, были выговоры в личные дела и тихие отставки с почётной пенсией и короткие, словно команда, извинения перед сидевшими в тюрьмах людьми. Больными, измученными ложью и несправедливостью…

Геннадий Михасевич был расстрелян в 1987 году.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.