80 Процентов счастливчиков

80 Процентов счастливчиков

В 1979 году, когда Тэтчер пришла к власти, Великобритания мало походила на великую державу. Страна была деморализована непрерывными забастовками, а попытки правительства помочь бедствующим классам только окончательно расстроили экономику. Британцам казалось, что весь мир производит товары лучшего качества и по более доступным ценам, чем у них на родине. Многие проголосовали тогда за консерваторов даже не из соображений идеологии, а просто чтобы избавиться от лейбористов.

В результате они получили прагматичную правительницу, которая, несмотря на хорошее образование и ученый ум, никогда не была интеллектуалкой. Маргарет Тэтчер и не стремилась объять необъятное. Она говорила, что люди для нее важнее идей, а конкретная личность или семья — важнее некоего выдуманного «общества», которое на самом деле является просто собранием индивидуумов.

Главным для нее было научить соотечественников жить собственным умом, ни на кого не рассчитывая, и крепко стоять на ногах. На практике это означало передачу общественной собственности в частные руки.

Новая премьер-министр сфокусировала свою внутреннюю политику на трех-четырех важнейших задачах, казавшихся ей выполнимыми, оправданными и несложными в разъяснении. Прежде всего она прекратила подкармливать самые убогие слои населения. «Ленивые и тупые» остались вариться в собственном соку, в то время как государственные средства были пущены на улучшение жизни остальных 80 % населения.

Этим счастливчикам дали возможность приобщиться к благам капитализма: приватизировать жилье, стать совладельцами бывших национальных предприятий. (В первый же год правления Тэтчер процент держателей акций среди британцев подскочил с 7 до 25.) К роме того, были снижены подоходные налоги, что обошлось казне в 4 миллиарда фунтов.

Внешне жизнь страны шла своим чередом — Биг Бен без обмана отбивал время, парламент обсуждал законы, королева достойно выполняла представительские функции, розовощекие лорды охотились на лис и зайцев в своих владениях, уставшие работяги потягивали после заводской смены пиво в пабах Но это была уже другая Британия, в которой после монетаристских реформ Тэтчер главным стали не класс, не образование, не аристократический выговор, а деньги в кошельке.

Как и все перевороты, эта капиталистическая революция получилась жестокой. Прооперированную экономику лихорадило, новоиспеченные владельцы недвижимости становились банкротами и теряли свои дома. В результате широкой жилищной приватизации стало остро не хватать бесплатного государственного жилья. Улицы больших городов заполнились толпами бездомных попрошаек — это было дикое, непривычное зрелище.

По словам британского историка Эндрю Уилсона, наступило время отчаяния. Пока одни стремительно обогащались, другие проваливались в нищету. Особенно пострадали городки, где благосостояние населения зависело от одной-двух фабрик. Их жители возмущались правительством, затеявшим бесчеловечный эксперимент и позабывшим про них (на самом деле правительство в это время латало дыры в системах социального обеспечения, здравоохранения и помогало безработным).

Milk snatcher — «воровкой молока» прозвал народ свою премьершу, когда по ее приказу государственные школы лишились дотаций, в том числе бесплатного молока для учеников младших классов. Дальше всех в своем гневе пошли шахтеры. Столкновение было эпических масштабов: забастовка длилась почти год. Поражение горняков стало сигналом для остальных рабочих профсоюзов, что времена свободного диалога с правительством закончились. Новые законы, строго регламентирующие участие тред-юнионов в организации и проведении забастовок, вскоре окончательно связали профсоюзное движение по рукам и ногам.

То, что реформы на самом деле работают, Великобритания поняла не сразу. Даже товарищи по консервативной партии ждали от своего лидера приказа о развороте на 180 градусов. Но она ответила на их сомнения в знаменитой речи на партийной конференции: «Леди не разворачивается!» Вместо этого она развернула страну.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.