Глава 12 «Бог доволен жертвоприношениями ему»

Глава 12

«Бог доволен жертвоприношениями ему»

Жук, толкающий божественный солнечный диск

1. ОФИЦИАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ

Придет время, когда станет ясно, что египтяне тщетно почитали это божество со всем своим искренним благочестием и усердными службами – и что все наше поклонение святыням оказалось бездейственным и бесцельным… О Египет, Египет, от твоей религии не осталось ничего – лишь пустые сказки, в которые твои собственные дети со временем перестанут верить; ничего не останется, кроме высеченных слов, и только камни расскажут о твоей набожности. И так боги расстанутся с человечеством.

Гермес Трисмегист

Некоторые из главных богов

Вверху слева направо: Тот, Анубис, Пта, Осирис. Ниже, слева направо: Себек, Хнум, Бэс, Сет

Да, боги ушли – Амон и Исида, бог с головой шакала Анубис и даже Осирис, божественный судья мертвых. В некотором смысле об уходе этих богов можно пожалеть, поскольку среди всех богов, созданных человеком по своему подобию, египетские боги были самыми гуманными. У них не было отвратительных черт других божеств, которые требовали сжигать грудных младенцев и класть на свои алтари истекающие кровью человеческие сердца – и даже полностью уничтожать народы, имеющие иные религиозные представления. За исключением одного короткого периода, египетская религия была наиболее толерантной из всех когда-либо существовавших. Любому иностранцу разрешалось почитать в Египте своих богов, а некоторых чужих богов египтяне переняли сами.

Некоторые из главных богинь

Слева направо: Баст, Хатхор, Маат, Нефтида. Ниже – Таурт и Исида, кормящая Гора

Возможно, у египтян было больше богов, чем у любого другого народа за всю его историю. Никто не знает точно всех их богов; один список насчитывает больше восьмидесяти, но я подозреваю, что эта цифра неточна. Начиная разговор о богах, нам следует привести «состав исполнителей» – конечно, не всех восьмидесяти, но главных богов, о которых мы поведем речь. Этот список, надо признать, очень упрощен. До сих пор ведутся дискуссии – какие именно у египтян были боги, как они стали богами и кого они заменили.

БОГИ

Амон – один из восьми богов хаоса; бог ветра и воздуха. Город: Фивы. Священные животные: баран, гусь, но сам бог всегда изображается в виде человека. Супруга – Мут. Сын – Хонсу.

Анубис – бог кладбищ, бальзамирования. Животное – шакал. Сын Осириса и Нефтиды.

Атум – бог-творец, отождествляется с Ра.

Бэс – карликовый, с кривыми ногами, бог спальни, туалетного столика; носит леопардовую шкуру и головной убор из перьев страуса.

Геб – бог Земли. Священное животное – гусь. Сын Шу и Тефнут. Супруга – Нут. Дети – Осирис, Исида, Нефтида, Сет.

Хапи – река Нил. Изображается в виде дородного мужчины со свисающими женскими грудями.

Гор – первоначально бог неба, с головой ястреба, чьи глаза – солнце и луна; отождествляется с царем. В виде «Гора, обитающего на горизонте», Харахте, слился с Ра, чтобы стать Ра-Харахте. Позднее это божество превратилось в Гора, сына Исиды и Осириса, главного антагониста Сета.

Хефра – солнце, бог-создатель. Животное – жук. Отождествляется с Ра.

Хонсу – бог луны. Изображается в виде красивого мальчика с ниспадающим на щеку локоном. Город: Фивы. Сын Амона и Мут.

Хнум – «литейщик», бог-креатор, создавший из глины человеческий род. Город: Элефантина. Животное – баран.

Мин – фаллический бог плодородия, покровитель путешественников и пустынь. Город – Коптос.

Монту – бог войны. Город – Гермонтис (Фивы). Животные – бык, сокол.

Осирис – бог мертвых, судья душ. Изображается в виде мумии, имеющей контуры человека. Город – сначала Бусирис, затем Абидос. Супруга – Исида. Сын – Гор.

Нефертум – сын Пта и Сехмет. Изображается в виде человека. Символ – лотос.

Пта – бог ремесленников и мастеровых; изображается в виде человека. Священное животное – бык Апис. Город – Мемфис.

Ра – Великий бог-солнце. Город – Гелиополис. Животные – ястреб, бык Мневис.

Сет – брат и убийца Осириса. Бог горных местностей и чужеземцев. Животное – похожий на собаку, неидентифицированный зверь. Город – Омбос, позднее Танис-Аварис.

Шу – бог атмосферы, который отделяет Геба, землю, от Нут, неба. Сын Атума, супруг Тефнут.

Себек – бог-крокодил. Центры почитания: Файюм, Ком-Омбо.

Тот – бог-писец, изобретатель чисел. Ассоциируется с луной. Животные – ибис, бабуин. Город – Гермонтис.

Упуат – бог погребения. Город – Ассуит. Животное – волк.

БОГИНИ

Баст – богиня тепла, удовольствия, танцев, музыки. Животное: кот. Город – Бубаст.

Хатхор – богиня любви, красоты, радости. Животное – корова. Город – Дендера.

Хекет – богиня-лягушка; акушерка, помогавшая рождению солнца.

Исида – символ преданной жены (Осириса) и матери (Гора). Животное – корова.

Маат – богиня правды, закона, порядка. Дочь Ра. Символ – перо. Изображается в виде женщины.

Месхенет – богиня деторождения. Изображается в виде женщины с двумя изогнутыми рогами на голове.

Мут – богиня-мать. Супруга Амона. Город – Фивы. Сын – Хонсу.

Нейт – богиня охоты и войны. Символ – перекрещенные стрелы. Город – Саис.

Нехбет – одна из «двух леди», которые защищали жизнь фараона, главная богиня Верхнего Египта. Животное – стервятник. Город – Нехеб.

Нефтида – сестра Осириса и Исиды, супруга Сета, но дружески относящаяся к Осирису, и потому одна из богинь, охраняющих умершего.

Нут – богиня неба. Животное – корова. Супруга Геба.

Сехмет – богиня сражений. Животное – лев. Город – Мемфис. Супруга Пта. Ассоциируется с медициной.

Селкет – дочь Ра, осуществляет контроль над бальзамированием внутренностей, охранительница умерших. Животное: скорпион.

Сешат – богиня учения. Символ – звезда на шесте с перевернутым рогом.

Таурт – гиппопотамоподобная богиня деторождения.

Тефнут – богиня влаги, мать Геба и Нут, супруга Шу.

Уаджет – вторая из «двух леди», богиня Нижнего Египта. Животное – кобра. Город – Буто.

Рассказ о египетской религии делает сложным не обилие богов, а тот факт, что ни один из богов не оставался постоянно в одном и том же качестве. В связи с процессом, имеющим название «синкретизм», один бог мог присвоить себе имя, атрибуты или род занятий другого. Так, Осирис забрал себе титул и занятие погребального бога Абидоса. Боги с головами животных часто были похожи друг на друга – сокол мог представлять Ра, Гора, Монту и многих других. Однако это – сравнительно небольшая помеха для изучающих Египет по сравнению с тем, что боги часто выполняли чужие функции. Эту досадную особенность богов нам лучше всего рассмотреть на примере – и потому давайте посмотрим, как был создан мир согласно египетским верованиям.

В самом начале существовал лишь не имеющий формы первичный Хаос. Из вод Хаоса постепенно появился небольшой, покрытый мокрой землей холмик, точно такой, какие возникают при спаде воды после ежегодного разлива Нила. На этом первом холме появился Атум, Создатель.

Атум был богом мужского пола. Несмотря на этот свой недостаток, он произвел на свет первую пару – бога Шу и богиню Тефнут, воздух и влагу. В более пристойной версии истории он совершил это, сплюнув слюну. Согласно другой версии, для этого он использовал фаллос и руку. Каким бы ни был метод Атума, появилась первая пара из мужчины и женщины, которая могла начать уже нормальный процесс воспроизводства. Шу и Тефнут породили Геба (бога земли) и Нут (богиню неба), которые, в свою очередь, стали родителями Исиды, Осириса, Сета и Нефтиды. Группа из девяти божеств составила «эннеаду» Гелиополя; Атум принял на себя функции бога солнца Ра, божества этого города, и стал называться Ра-Атум.

Геб, Нут и Шу

Эта «история творения», как мы видим, имеет две разные версии. Но была и другая история творения – в ней у Атума есть супруга. И Атум в ней был не единственным творцом. Другим творцом был горшечник Хнум, вылепивший из глины первых людей. Самая же интересная из «историй творения» – это история, носящая название «мемфисская теология». Согласно ей, истинным творцом был Пта, главный бог Мемфиса:

Взгляд глаз, слух ушей, запах воздуха из носа – они говорят сердцу. Именно благодаря им делаются завершенные суждения и именно благодаря языку признают то, что думает сердце. Воистину, любое появление бога обретает существование через то, что думает сердце и повелевает язык.

Здесь тоже рассматривается творение – но не как физический акт, а как результат божественной «воли» и божественного «произношения вслух». Вместо слова «сердце» в приведенном отрывке следует читать «мозг» или «разум», поскольку египтяне считали вместилищем разума сердце.

Мемфисская теология – одно из самых блестящих достижений египетской философской мысли. Она более абстрактна и более мудра, чем прочие истории творения; многие ученые отметили ее сходство с доктриной «логоса». Тем не менее – именно это мы хотим отметить особо – ни мемфисская версия, ни какая-либо другая история творения не стала доминирующей. Для каждого космологического феномена существовало не одно объяснение, а несколько; и все они считались одинаково верными.

Приведем конкретный пример. Ра был богом солнца, как и Харахте-Гор, обитающий на горизонте. Поначалу Гор был богом неба, солнце считалось одним из его глаз. Ра плыл в ладье по небу, где летел, распростерев крылья, и ястреб. Вдобавок к Ра и Харахте-Гору, обитающему на горизонте, существовал еще и третий бог, в котором солнечный диск отождествлялся с Хепри – богом с головой жука – с тем самым богом, чья форма воплотилась в скарабеях. Как обитающее на земле насекомое смогло выбиться в солнечные боги? Дело в том, что египетский навозный жук, передвигаясь по песку, толкает перед собой маленький круглый шарик глины. Древние считали, что из этого шарика появляются по утрам на свет молодые жуки – в этом египтяне видели аналог ежедневному появлению солнца на небе. Наука, вечно лишающая людей иллюзий, установила, что в глиняном шарике нет личинок жуков, но египтяне не знали этого. Подобное «многообразие подходов» можно найти в почти любом размышлении египтян об окружающих их предметах и феноменах – о смерти, бессмертии, о разливах Нила, о звездах – и так до бесконечности. Некоторых ученых это отсутствие логической последовательности раздражает, и потому было предпринято много попыток привести всю большую, пеструю систему египетской религии в какой-то более-менее стройный вид. Но все попытки заканчивались ничем. Религия Древнего Египта не имела связей между своими элементами. Египтянам их система божеств казалась логически обоснованной, хотя нам эта логика абсолютно не подходит. Египетская религия не была искусственно созданной теологией, канонизированной каким-либо авторитетным жрецом. Она представляла собой смесь суеверий, магии, замысловатого теоретизирования и мифов. Все это дошло до нас в виде надписей на стенах храмов, строившихся на протяжении более трех тысячелетий. Разумеется, если задаться такой целью, мы вполне можем создать систему, в которой было бы объяснено все, но при этом окажемся в положении, увековеченном в старой песенке:

Прошлой ночью я видел на лестнице

Маленького человечка, которого там не было[17].

Моя терпимость к египетской нелогичности, возможно, имеет личный характер – как и египтяне, я ничуть не волнуюсь, когда сталкиваюсь с противоречивыми утверждениями. Я считаю, что мир слишком сложен, чтобы его можно было постичь с помощью одной системы взглядов. По этой причине – и по другим, которые можно подкрепить более убедительными аргументами, мне нравится определение профессора Фрэнкфорта «многообразие подходов». Это описание того, что египтяне делали, а не псевдопсихологическое объяснение, почему они это делали. Он точно и правильно называет основной тезис египетской религии:

«Есть дюжины различных способов объяснить любое существующее явление – и все они верные».

В настоящее время существует много различных точек зрения на религиозные воззрения египтян. При этом ни одна книга не ограничивается лишь перечислением богов. В некоторых делается попытка обобщить всю теологию и объяснить ее символику – ни то, ни другое сами египтяне никогда не пытались делать. Кое-кто из ученых исследует подробности ритуалов и оттенки религиозных догм. Одна школа делает особый упор на исторический аспект. Тексты и барельефы династического Египта дают для этого много материала, но ученые стремятся проникнуть в покрытые мглой неведомые годы предыстории, чтобы отыскать истоки египетской религии.

А в самом начале мы видим отнюдь не Атума, сидящего скрестив ноги на первобытном холме, но Египет, состоящий из нескольких дюжин небольших деревушек, у каждой из которых есть свой местный властитель и свой деревенский бог. Многие из этих богов воплощались в виде животного; возможно, они не что иное как тотемы первобытных сообществ. Со временем в Египте начинает происходить объединение – как правило, по принуждению – маленьких деревень в более крупные единицы. Объединялись и боги, в нечто вроде пантеона, что должно было усилить могущество покровительствующих сил. К пантеону присоединяли и чужих богов, заимствованных у завоевателей, торговцев и так далее. Общеизвестный бог загробного мира Осирис, чья смерть и воскресение составляют основу египетских «страстей по Осирису», относится, как утверждают некоторые ученые, к богам, заимствованным у чужеземных завоевателей. Появившись впервые в северной части Дельты, Осирис стал богом севера; два царства – север и юг – начали между собой войну, и этот конфликт со временем превратился в легенду о сражении между Осирисом и почитавшимся на юге рыжеволосым богом Сетом. Однако самый большой антагонизм египетских мифов возник не между Осирисом и Сетом, а между Сетом и сыном Осириса, племянником Сета, Гором, который тоже относился к числу северных божеств. В мифе об окончательной победе Гора над Сетом отразился факт победы севера над югом.

Еще один могущественный бог, появившийся в доисторические времена, – Ра, бог солнца. Его городом был Гелиополис, но некоторые ученые считают Ра заимствованным богом, появившимся откуда-то с севера, где дающее жизнь тепло солнца ценили больше, чем в Египте. В отличие от Осириса, который приобрел популярность благодаря своему воскресению, Ра поднялся до уровня живых божеств благодаря разного рода махинациям умных и хорошо организованных жрецов.

Подобные истории о появлении богов можно найти во многих книгах, посвященных Древнему Египту. Естественно, доказательств у этих теорий немного; трудно ожидать точной аргументации относительно столь отдаленного времени. Есть, однако, факты, противоречащие сложившимся теориям. Во-первых, политеизм, то есть многобожие не есть результат процесса объединения. Не похоже, что в каждой маленькой деревне поклонялись единственному богу, отличному от всех других богов всех других деревень, и еще более невероятно, что обширный пантеон исторических времен возник как некая сумма монотеистических богов всех селений. Кажущаяся столь удачной мысль о тотемизме тоже не может считаться верной. В Египте не обнаружено таких характерных для тотемизма черт, как экзогамия[18] и отождествление членов племени с тотемным животным.

Что касается самых известных египетских богов, дело обстоит не так просто. Некоторых из них никогда не изображали в виде животных. Пта ассоциировался со священным быком Аписом, но этого бога не снабжали на изображениях бычьей головой; бык не был животным, посвященным исключительно Пта. Амон всегда имел облик человека, не позаимствовав от посвященного ему животного, гуся, даже голову. Другие божества иногда принимали внешний вид животных, а иногда – облик человека; Хатхор могла быть представлена и как женщина с вполне выразительными формами, и как женщина с головой коровы, и просто как корова. Боги никогда не превращались в животных; животных никогда не почитали как богов; боги были существами, которые иногда могли принимать облик животных – целиком или частично.

Египет мог заимствовать некоторых богов у других народов, но пока что у нас нет доказательств, что Осирис и Ра были «иммигрантами». Что касается «последователей Сета», которые были якобы завоеваны «последователями Гора», то единственная война доисторических времен, о которой мы знаем, – это война в самом начале династической истории, и она имела совершенно противоположный результат – юг победил север. Единственным свидетельством этого часто упоминаемого завоевания служит миф, как таковой. Миф, возможно, дает поэтическое истолкование политических или исторических событий тех времен, но его сюжет переработан. Некоторые ученые связывают появление каждого нового могущественного бога с появлением новой, могучей армии вторжения или новой политической организации. Если исходить из подобной логики, то христианство распространилось по миру благодаря свирепым завоевателям из Палестины, которые уничтожили Римскую империю, а затем покорили остальные западные народы.

Даже начало исторических времен – то есть эпоха Первой династии – не оставило нам достаточных свидетельств, по которым мы могли бы воссоздать достоверную историю египетской религии. Недоумения и споры по поводу доисторических верований распространяются и на так называемый архаический период. Мы знаем лишь то, что многие из богов, хорошо известных во времена поздних периодов, почитались уже и тогда и что Гор уже отождествлялся с фараоном. Удивительно, но имя Сета, непримиримого врага Гора, также можно обнаружить среди титулов фараонов ранних династий. Значение этого бога – как религиозное, так и политическое – до сих пор служит предметом академических дискуссий. Одни видные ученые полагают, что Ра из Гелиополиса был уже могущественным богом; другие считают, что Осирис уже к этому времени стал хозяином Абидоса. Насколько это верно, мы сказать не можем.

Время Древнего царства позволяет делать более определенные выводы, поскольку сильно увеличилось количество надписей. Что касается веры в бессмертие, то она уходит в самые ранние времена египетской истории. Могилы доисторических времен содержат необходимые в загробном мире предметы туалета, например, палетки для косметики и накладные бороды, а также горшки, в которых погребенным оставляли еду и напитки. Но только на основании сведений о Пятой и Шестой династиях мы можем составить представление о воззрениях древних египтян на загробный мир. Тексты пирамид той эпохи позволяют судить, что Ра и Осирис имели статус богов мертвых. В это же время влияние Ра, бога-солнца, начинает расти как в религиозных церемониях при дворе, так и в погребальном культе. Однако, несмотря на убедительные и тщательно документированные доводы ряда выдающихся ученых, все же так и неясно, почему Ра в конце концов стал главным божеством.

Во времена Среднего царства Ра продолжают ценить так же высоко: он считается божественным отцом фараона; сам фараон при этом отождествлялся с Гором, сыном Осириса, культ которого получил широкое распространение в это же время. Теперь каждый простолюдин мог получить благословение воскресшего бога – если только это не было так же легко и раньше. Правители Среднего царства происходили из Фив, и во времена Двенадцатой династии малозначительный для того времени фиванский бог Амон стал главным божеством. Истинная природа Амона загадочна. Его имя переводится как «скрытый»; возможно, он олицетворял ветер или воздух. Скоро Амона стали ассоциировать с Ра и другими солнечными богами, и он получил имя Амон-Ра-Харахте. Было ли это вызвано политическими соображениями или диктовалось чисто теологическими причинами, мы не знаем.

Однако настоящий подъем Амона к высшей власти над богами и людьми начался только при Восемнадцатой династии, когда, после второго периода политической разобщенности, Египет был вновь объединен правителем Фив. В отличие от объединителей Двенадцатой династии новые фиванские цари после своих завоеваний не удалились к себе домой. Они сделали столицей государства родной город, но там уже существовал храм Амона. Точно так же, как несколько деревень Фиванской равнины слились в «Стовратные Фивы», так и жалкий храм Амона вырос в живописный комплекс храмов Карнак, который даже сейчас, полуразрушенный, являет собой одно из величайших сооружений, дошедших до нас со времен древнего мира.

Солнечные боги

Слева направо: Ра-Харахте, Амон-Ра, Атон

Бог Амон-Ра был божественным отцом фараона и покровителем фараонов-воителей начала Восемнадцатой династии. С присоединением к Египту ближневосточных земель трофеи царской армии хлынули в Фивы, и большая часть этой добычи осела в храме Амона-Ра.

К середине Восемнадцатой династии малозаметный некогда местный бог Фив стал «царем богов» и «единственным, кто создал все существующее». Здесь Амон не только создатель, но и единственный создатель – «единственный бог», если трактовать этот текст дословно. Однако этого делать не следует. Почитание других богов продолжалось, и некоторые из них тоже претендовали на «единственность». Все это – просто еще один пример той непоследовательности, которая была характерна для египетской религии.

Во времена возвеличения Амона появляются некоторые случайные упоминания о боге Атоне. Подобно Амону-Ра, он был солнечным богом, но представлял собой очень маленькую рыбку. Затем, где-то около 1390 года до н. э., у фараона Аменхотепа III и его главной жены Ти, женщины незнатного происхождения, родился сын и наследник. Юного царевича назвали Аменхотепом в честь Амона; он вырос в царском дворце в Фивах, где его, несомненно, учили почитать в первую очередь тех богов, которые покровительствовали его городу и дому. Когда юный Аменхотеп IV взошел на трон, его короновали в Фивах. Больше других богов новый царь почитал Амона. Он также построил храм малозначительному божеству Атону, которого тогда изображали в виде человека с головой ястреба – как и Ра-Харахте.

Затем – почти внезапно, чуть ли не в одну ночь, как это представляется нам многие столетия спустя, – произошла революция. Аменхотеп IV отбросил свое официальное имя и взял себе новое: Эхнатон, в которое входило имя бога Атона. Он перенес свой дворец из Фив в новый город, также названный в честь Атона, и распорядился, чтобы его гробница была построена в окрестностях этого города. В новых городских храмах Атона изображали не в виде человека или человека с головой животного, а в виде диска, единственной антропоморфной чертой которого были лучи, оканчивающиеся человеческими ладонями. Эти руки-лучи означали символы жизни фараона. Через некоторое время после переноса столицы фараон разослал по всей стране эмиссаров, приказав им сбить со стен храмов и гробниц имена других богов. Особенно досталось Амону – не было пощажено даже имя Аменхотепа, отца Эхнатона, поскольку в этом имени содержалось ненавистное слово. В некоторых случаях из надписей было изъято множественное число слова «бог» – «боги».

Это те факты, в которых мы можем быть уверены. Дальше мы вступаем в область догадок и предположений, которые переплелись со всякого рода ненаучными предубеждениями, и почти невозможно отделить логику от эмоций. Я, конечно, и сама несвободна от предубеждений – на меня по сей день оказывает действие образ Эхнатона, с которым я столкнулась на страницах книги Джеймса Генри Бристеда, считавшего короля-еретика «первым монотеистом» и «первой индивидуальностью в истории». Бристед восхищался Эхнатоном; великолепный литературный язык этого ученого и его эрудиция создают незабываемый облик бледнолицего мечтателя, хрупкого телом, но могучего душой, неколебимо стоящего против сил реакции, чтобы создать бога, который почти становится Богом[19].

Кто может устоять перед подобным образом? Он затуманивает мой разум и сейчас, когда я пытаюсь писать об Эхнатоне рационально; похоже на то, что яростная ненависть некоторых ученых к этому человеку вызвана именно его величием. А ненависть удивительно велика. Некоторые современные историки считают весь эксперимент с Амарной лишь «дегенеративным продуктом больного мозга», а Эхнатона – уродом и извращенцем. Его обвиняли в женитьбе на своей одиннадцатилетней дочери и в том, что она от него забеременела; в том, что он развелся со своей красавицей женой Нефертити; в том, что у него было противоестественное влечение к своему молодому зятю. На основании некоторой гротескности ранних статуй молодого царя делают выводы о том, что изображения эти точны, что Эхнатон был обречен какой-то паталогией, которая оказала негативное влияние на его мужскую силу. Однако в наши дни точно – насколько точно может быть установлен факт в нашем столь неточном мире – известно, что у Эхнатона было шесть дочерей. Этот факт совершенно игнорируют ученые мужи, упорно цепляющиеся за свои теории. Это упорство наглядно показывает, насколько научный характер носят «дебаты по Эхнатону». Даже «высокая мода» того периода трактовалась как упадническая – мужчины носили женскую одежду и копировали женские прически! Все эти аргументы, мне думается, такое же преувеличение, как нарисованная Бристедом романтическая картина.

Невозможно говорить о «периоде Амарны», как его называют, не рассказав о самом Эхнатоне. Обойти эту фигуру немыслимо – это как раз тот случай, когда движущей силой истории была отдельная личность. Трудность состоит в том, что мы не знаем об Эхнатоне практически ничего, кроме результатов его деятельности; и хотя эти результаты довольно ясны, выводы из них можно сделать разные, и потому почти всегда эти выводы носят печать индивидуальности того человека, который их высказал. Я хотела бы привести несколько примеров подобных выводов – только для того, чтобы показать читателю, что те утверждения, которые он может найти в книгах об Эхнатоне, часто основаны на ничтожных крохах правды.

В наше время брак отца со своей дочерью невозможен. Мы не можем знать, существовал ли такой запрет у египтян; факты говорят, что в царских семьях было несколько браков между дочерью и отцом; один такой случай почти бесспорен. Однако версия о любовных отношениях Эхнатона со своей третьей дочерью, Анхесенпаатон, которая позднее стала его супругой, основана на одной поврежденной надписи, рядом с которой изображена женщина, несущая ребенка. Надпись гласит: «Дочь царя, из его тела, которую он любит, Анхесенпа…», после чего следует неразборчивый отрывок, а затем слова: «…родился от царской дочери, из его тела, кого он любит, Анхесенпа…» Ясно, что молодая царевна была матерью ребенка; но его отец не назван, и потому нет никаких оснований относить перечисленные в начале титулы и имя к ребенку, а не к матери. Тем не менее некоторые научные книги утверждают, не приводя никаких доводов или объяснений и руководствуясь только этим поврежденным текстом, что Эхнатон женился на своей дочери и был отцом ее ребенка.

Разрыв Эхнатона с прекрасной Нефертити также относится к предположениям, основанным на недостаточных свидетельствах. Любовная история этой царственной пары – величайшая в истории Древнего Египта, ведь ни Антоний, ни Клеопатра не были собственно египтянами. Существует предположение, что в конце своего правления Эхнатон оставил Нефертити, или она его покинула, и романтическая идиллия пришла к печальному концу. Свидетельства: в одном из дворцов Амарны имя Нефертити соскоблено и заменено именем дочери, но не Анхесенпаатон, а Меритатон, самой старшей. Кроме того, Эхнатон наградил одним из эпитетов своей жены своего зятя и наследника, Сменхкара. Из этого свидетельства – если его можно так назвать – возникла гипотеза о возможном отчуждении. В наши дни это часто выдается за факт, даже чаще, чем женитьбы отца на дочери.

Так же осторожно, как мы подходим к изучению фактов, касающихся самого Эхнатона, мы должны подходить и к рассмотрению новой религии Эхнатона. «Революция» Амарны – если мы можем использовать этот термин по отношению к событиям, не связанным, как можно считать, с политическим переворотом, – привела к появлению многих совершенно новых явлений. Мы уже упоминали об изменении художественных канонов. Хотя еще в почитании Амона, например в провозглашении его «единственным богом», отмечены некоторые черты новой религии, все же, я думаю, нельзя не видеть, что реформы Эхнатона были радикальными. Мы попытаемся это доказать.

Сначала необходимо ответить на принципиальный вопрос: кому на самом деле поклонялся Эхнатон? Атона изображали в виде солнечного шара; его вырезали на очень выпуклых барельефах, так что трехмерность Атона сомнений не вызывает. Некоторые ученые считают, что с чисто внешней стороны этот бог – наименее абстрактный из всех богов Египта. Изображения богов в виде полуживотных, полулюдей могли – и должны были! – носить символический смысл, но солнечный диск – это реальность, видимая каждым на небе. Есть ученые, которые считают, что солнечный диск был символом, и в этом качестве его форма является самым абстрактным изображением головы бога.

У меня есть собственные предположения по поводу того, кому поклонялся Эхнатон; но я думаю, что сейчас точное представление об этом получить почти невозможно. Большой гимн Атону, который сравнивали со 104-м псалмом, значительную помощь в этом вопросе не оказывает. Гимн полон красивых, но туманных восхвалений бога; он описывает зависимость всех живых существ, как людей, так и животных, от света и тепла солнца – или же от радости и любви создателя, в зависимости от того, как вы захотите интерпретировать слова.

Другой важный вопрос – была ли религия Атона монотеистической? Бристед считал ее именно такой. Большинство современных ученых подходит к этому вопросу более осторожно. С Атоном связан целый набор титулов, среди которых были и царские; в этих титулах Атон уравнивался с Шу, Атумом и другими богами. Это, утверждают скептики, не позволяет говорить о монотеизме. Эти осторожные ученые также замечают, что, кроме фараона, никто не имел права возносить молитвы Атону; Эхнатон обращался к богу как сын, «единственный, кто знал его».

Поскольку точного ответа на вопрос о монотеизме так и не дано – существуют лишь противоречащие одна другой теории, я хочу предложить читателю собственный ответ. Чистого монотеизма не было практически никогда. Идея «божественного сына» как посредника между богом и человеком существует и в наши дни, в религии, которую мало кто рискнул бы назвать иначе, чем монотеистической. Эта религия имеет многоликого бога, почитаемого под разными именами и награждаемого разными эпитетами. Я считаю, что о монотеизме Эхнатона можно говорить потому, что этот фараон запретил почитание других богов. Особенно часто сбивали головы Амона, но этой процедуре подвергались и другие боги. Сохранилось еще одно косвенное свидетельство – в надписях вычеркивали имеющее множественное число слово «боги». В городе Амарна не найдено ни одного храма, посвященного другому богу, кроме Атона. В деревушках крестьян-замледельцев могли сохраниться другие боги, поскольку гонения властей на прежних богов не могли вычеркнуть их из сердец. Вопрос не в том, кто во что верил, а в том, какой была официальная религия, и ответ на этот вопрос для меня ясен: она была монотеистической.

Единственное, что меня удерживает от того, чтобы утверждать это наверняка, – это отсутствие в «атонизме» какой-либо этической системы. Наиболее развитые религии содержали в себе правила поведения, регулирующие отношения человека с богом и другими людьми. В гимне Атону практически не упоминаются моральные ценности, а этот гимн – единственный дошедший до нас документ этой веры.

Гимн Атону имеет протяженность, равную одному из самых длинных псалмов; как и псалом, гимн содержит восхваления. Из того факта, что мы не располагаем никаким подобием «Десяти заповедей» или «Нагорней проповеди», нельзя сделать вывод, что подобного этического свода в культе Атона не существовало. Мы привыкли тщательно исследовать каждую крупицу и порой забываем, что для определенных выводов у нас катастрофически мало материала. По поводу этики и морали мы находим в египетской литературе совсем мало свидетельств. Эхнатон правил на протяжении семнадцати лет (утверждения о более длительном правлении основаны на неверной интерпретации надписей), и созданная им религия умерла вместе с ним. Нет ничего удивительного, что у нас мало документов о столь коротком периоде, если в нашем распоряжении не слишком-то много свидетельств о целых трех тысячелетиях истории правления фараонов. Я не могу утверждать, что религия Эхнатона включала в себя моральные принципы, но не могу и отрицать этот элемент в культе Атона.

Не знаем мы и мотивов, по которым называвшийся Аменхотепом IV фараон пошел на столь коренные изменения в религии. Высказывались самые разные версии, порой противоположные, что естественно при таком недостатке свидетельств. Одна из версий гласит, что религиозным реформатором был не сам Эхнатон, а его жена или мать. Последняя, весьма склонная к философии женщина, прибыла из одного из северных царств – скорее всего, Митанни, где почитали бога-солнце. Сторонники другой точки зрения утверждают, что придворная партия (версия очень современная) была встревожена растущим влиянием жрецов Амона и решила лишить их влияния провозглашением нового бога. Однако ни та, ни другая гипотеза серьезных оснований под собой не имеет. Свидетельства об иностранном происхождении Ти крайне неопределенны, как мы уже говорили в первой главе; версия, что Нефертити имеет какое-то отношение к Митанни, серьезные исследователи отвергли. Предположение, что религию Атона впервые замыслил ввести не Эхнатон, а кто-то другой, не получило никакого подтверждения. Что касается версии дворцового переворота, то ее авторы наделяют Эхнатона свехъестественной проницательностью. Мы-то знаем, что через четыре столетия после Эхнатона высшие жрецы Амона действительно усилили свою власть настолько, что стали править Фивами, но у нас нет никаких оснований предполагать, что фараон – или кто-либо другой при дворе – мог это предвидеть.

Обе гипотезы – как и все прочие – рассыпаются в прах от одного-единственного довода: вера в Атона, пусть даже не вполне монотеистическая, настолько сильно отличается от политеистических религий, что ни в чем не сходна ни с одной из религий того времени – как в Египте, так и в Митанни и в любой другой стране. А это значит, что вернее всего объяснить феномен Амарны непопулярным у исследователей, но практически единственно логичным предположением, что Эхнатон сам относился к числу редких духовно возвышенных личностей, которые могут по той или иной причине подняться над обыденным образом мыслей и – на благо или во вред – повернуть ход истории по своей воле. Независимо от того, разделяем мы восхищение Бристеда Эхнатоном или нет, мы должны признать, что в характеристике «первая личность в истории» есть хотя бы доля правды. Уродливый, развращенный, болезненный – или как вы там еще хотите – Эхнатон был единственным из фараонов, кто дошел до нас не только в виде красивой статуи из твердого камня. Сам размах яростных споров об этой давно исчезнувшей исторической фигуре говорит о том, что личностью он был уникальной.

Каким бы ни был характер этой религиозной революции, она стала следствием усилий одного человека. Когда он умер, умерла и новая вера. Наследниками Эхнатона были несовершеннолетние мальчики; один из них, Сменхкара, возможно, не намного пережил Эхнатона, и царем стал Тутанхамон, которому при его восшествии на престол было всего девять лет. Через несколько лет он покинул город Атона и вернулся к почитанию Амона, многократно возмещая этому богу потерянное им за годы преследований. Тутанхамон был последним в своей династии – его преемником стал человек неизвестного происхождения, который пробыл на троне лишь несколько лет. Следующий фараон, Хоремхеб, завершил возврат к традиционной религии. Хоремхеб не просто решил вычеркнуть со страниц истории имя Эхнатона, он даже отрицал существование каких-либо правителей в период между Аменхотепом III и собой, утверждая, что все эти годы царем Египта был он сам. Если Эхнатон и упоминался, то лишь как «этот преступник». Победа Амона была полной.

Новая династия, Девятнадцатая, придерживалась ортодоксальных взглядов, за исключением одной несколько странной детали – Сету, старому врагу Осириса, оказывали почести. Однако и Осириса при этом не забывали. Один из самых красивых египетских храмов в Абидосе был построен в его честь двумя фараонами именно из этой династии. Поскольку имя одного из этих фараонов, Сети I, содержало крайне неуместное для Абидоса имя убийцы Осириса, маленькие изображения Сета в картуше царя были во всем храме заменены изображениями Осириса. Даже я нахожу такое непостоянство более чем странным, если имя царя считалось неприемлемым, зачем нужно было его выбирать. Объяснить это можно лишь знакомым принципом «множественности подходов». В Абидосе Сет был убийцей брата; его имя стало запретным; в других местах он был кем-то еще, и там проблем с его именем не возникало. Положение Сета необычно и до сих пор понято не в полной мере.

Цари Восемнадцатой династии пытались – иногда успешно – вернуть утраченные Египтом во времена Эхнатона и его отца земли в Азии. Одним из результатов военных походов стало появление в египетском пантеоне иноземных богов – Астарты, Ваала и прочих, – хотя их культы не получили широкого распространения.

Что же касается возглавлявшего пантеон Амона-Ра, то он продолжал усиливать свое влияние. К концу Двадцатой династии жрецы могли распоряжаться значительной долей всей египетской собственности, по одной из оценок, это тридцать процентов земельных угодий и пятнадцать процентов населения. В конце концов произошло то, что некоторые ученые считают неизбежным. Высший священник Амона взял себе если не титул, то обязанности фараона. Не играет роли, получил ли он власть благодаря своему религиозному посту или благодаря контролю над армией, – он властвовал от имени бога. В это время Египет был снова разделен, севером правил человек, утверждающий, что имеет звание фараона, югом руководили высшие священнослужители. Новое воссоединение ничего не изменило в культе Амона. Великодушный бог, позволяющий сиять на своем небосклоне и менее ярким солнцам, он продолжал возглавлять пантеон и в греческий период, поскольку Александр Македонский счел нужным проделать долгий путь до оазиса Сива, чтобы в местном храме сам бог Амон признал его царем Египта. Амон и окружающие его другие боги не уступали никому своего места до тех пор, пока Амона не столкнул с его трона Иегова, а его сын не заменил Осириса в обещании вечной жизни. Только тогда можно было сказать, что египетские боги умерли.

2. ХРАМЫ И РИТУАЛЫ

Тот, кто совершает по Египту стремительные пятидневные турне, возвращается с разнообразными воспоминаниями о египетских храмах. В памяти туристов остаются высокие массивные ворота, колонны, обезглавленные статуи и стены из плоских, изъеденных дождями камней, покрытых непонятными изображениями. Многие из храмов, по которым проходят туристические маршруты, относятся ко времени Птолемеев. Храмы в Идфу, Дендере, Ком-Омбо, Филах – все они были воздвигнуты во времена греческого или римского владычества над Египтом, после 300 года до н. э. Их планировка во многом схожа с планировкой храмов династических времен, но их внутреннее убранство совершенно иное. Иное и общее впечатление от храма.

Из всех собственно египетских храмов, сохранившихся до наших дней, самые известные находятся в Верхнем Египте – Карнак, Луксор, Абу-Симбел (в Нубии) и Абидос – вот главные из них. Некоторые из известных храмов фиванской эпохи, такие, как Рамессеум, Дейр-эль-Бахри и Мединет-Абу, посвящены не столько богу, сколько фараону.

Самые ранние египетские храмы представляли собой небольшие строения без внутренних стен. Их строили из камыша, дерева или кирпичей. Естественно, ни одно из них не сохранилось, но археологи имеют возможность представить их внешний вид по изображениям, в первую очередь по иероглифическим знакам. До наших дней в целом виде не дошло ни одного храма, построенного до Восемнадцатой династии. Исключением является лишь небольшой храм Сенусерта I, воздвигнутый в начале Двенадцатой династии. Он был полностью разрушен, но археологами в одним из пилонов в Карнаке были обнаружены составлявшие его камни, после чего археологам удалось восстановить храм. Египетские фараоны любили возносить хвалу трудам своих предшественников, но она чаще выражалась словами, чем делами. Строители одного из фараонов, сооружая третий пилон, использовали камни храма Сенусерта в качестве опор – и камни оставались в таком качестве вплоть до нашего времени.

Храм Сенусерта I

Храм Сенусерта имеет несложную планировку. Это простое прямоугольное здание с плоской крышей и большими окнами. Храм стоит на низкой платформе, на которую можно подняться по двум наклонным сходам, устроенным у двух противоположных стен. При всей своей простоте это красивое и величественное небольшое здание – такие храмы называются периптерами, их строили и во времена Восемнадцатой династии.

Планировка большинства сохранившихся храмов времен Нового царства не столь проста, но все же и не так замысловата, как может показаться на первый взгляд. Храм состоял из четырех главных элементов: пилона или ворот, двора с рядом колонн вдоль одной или нескольких сторон; широкого, обставленного очень большими колоннами зала и собственно святилища.

Вид на один из храмов времен Нового царства.

Реконструкция внешнего вида храма Амона-Ра в Луксоре

Ворота с пилонами представляли собой две башни с наклонными сторонами и плоскими вершинами; между башнями располагались ворота. За воротами сооружали окруженный колоннами двор, обычно без крыши; сверху закрывались только колонны. За двором находился гипостильный зал. Самый большой и наиболее внушительный зал такого рода находится в Карнаке. В нем установлен буквально лес колонн, настолько густой, что трудно определить истинные размеры помещения. Только если вы стоите в одном конце зала и смотрите в противоположный конец, где у основания великанской колонны присел на корточки араб, похожий отсюда на букашку, вы в состоянии оценить величину зала. Некоторые из колонн имеют 42 с половиной фута в высоту и 27 с половиной футов в обхвате. Свет проникал в зал через ряд окон, расположенных над двумя центральными рядами колонн. Эти гигантские колонны имеют 69 футов[20] высоты; подсчитано, что на каждую из огромных капителей этих колонн может встать сто человек, – я бы не хотела быть в этой сотне, если бы мое место было с краю.

Реконструкция ворот с пилонами, обелисками, статуями и штандартами. Храм Амона-Ра в Луксоре

Пройдя через огромный зал, избранный поклонник божества мог попасть в святилище, которое считалось местопребыванием богов. Это была простая прямоугольная комната без окон; в дальнем ее конце возвышалась статуя бога. Некоторые храмы были посвящены нескольким богам или же богу и его семье. Часто почитались триады, так что некоторые храмы имели по три святилища.

Высеченные в скалах храмы, такие, как Абу-Симбел, в основных чертах соответствовали канонам для обычных храмов. Фасад храма в Абу-Симбеле представляет собой пилон с гигантскими статуями, аналогичными тем, что устанавливались перед прочими храмами; за фасадом шли вырубленные в скале зал с колоннами и святилище.

Однако современный турист, вступив в древнеегипетский храм, обнаружит, что храмы имеют отличную от классической планировку. Причина этого – разного рода пристройки, создававшиеся не только во время возведения самого храма, но и позднее. Когда фараон желал улучшить один из храмов, он обычно строил еще один двор и/или пилон перед уже имеющимся. Подобного рода дополнения характерны для Карнака. Сейчас этот комплекс храмов представляет собой символ благочестия разных фараонов на протяжении более чем тысячи лет. Прошедшее время не сохранило только один из созданных в Карнаке храмов времен Среднего царства. Карнак имеет в общей сложности восемь пилонов, не считая тех, что относятся к другим близлежащим храмам.

Из второстепенных декоративных элементов украшения храмов наиболее впечатляют обелиски, прославлявшие бога. Часто их добавляли фараоны последующих поколений. Хатшепсут разрушила часть стены созданного ее отцом храма в Карнаке, чтобы поставить в зал – весьма не к месту – два красивых обелиска. Эти высокие тонкие квадратные в сечении колонны, сужающиеся кверху и увенчанные остроконечными пирамидками, часто устанавливали перед пилоном с воротами. Поверхность обелисков покрывали надписями, восхвалявшими – и не в самых скромных выражениях – тех, кто их возвел. Высота некоторых обелисков достигала почти сотни футов в высоту, и транспортировка их к месту установки была весьма трудной задачей; тем не менее в наши дни в Риме обелисков, возможно, стоит не меньше, чем во всем Египте, а есть еще и множество других, разбросанных по всему свету – от Нью-Йорка до Стамбула.

Важным архитектурным элементом были статуи; чтобы они соответствовали массивности храма, их делали очень большими. Статуи стояли в ряд у стен или между колоннами внутреннего двора. Гигантские статуи, изображающие фараона, могли украшать и входные ворота. В декоративном отношении важную роль играли барельефы и настенные росписи. Большую часть стен покрывали высеченные иероглифы; в каменных письменах в основном говорилось о фараоне и богах.

Типы колонн

Слева направо: связка папирусов, лотос, пальма, цветок папируса, цветок с множеством лепестков, Хатхор

Данный текст является ознакомительным фрагментом.