Глава 7 Хунну становятся императорами Северного Китая

Глава 7

Хунну становятся императорами Северного Китая

Хотя, как уже упоминалось, генеалогия последних шаньюев не сохранилась, заметим, что от первого до последнего все татарские владыки (сведения о которых сохранились в китайских анналах) были прямыми потомками великого завоевателя Модэ. Даже в условиях бесконечных войн и революций нет и намека на то, что на трон когда– либо всходил человек, не принадлежащий к царскому клану. Все монархи от Модэ до Хюли были сыновьями, братьями или племянниками своих предшественников. Хуханье Первый был сыном Хюйлюй-Цюанькюя. Шесть сыновей Хуханье наследовали трон в строгом соответствии со старшинством. Хуханье Второй был, несомненно, самым законным наследником, его преемниками были сначала два брата, а затем шесть сыновей самого Хуханье и этих братьев. Затем на трон взошли пять внуков, царствование их длилось до 141 года н. э., то есть 200 лет – три поколения. Неясно, кем был Кянкюй, но Юйфуло и Хучуцюань были его сыновьями, поэтому нет причин предполагать, что в период между 141 и 179 годами н. э. обычный порядок вещей был нарушен. О северных шаньюях письменных свидетельств не сохранилось.

Как мы уже увидели, Китай раскололся на три империи, причем северная империя Вэй (не путать с татарской династией Вэй, появившейся 150 лет спустя) была единственной, кто поддерживал отношения с хунну. Их древние владения теперь находились в руках тунгусов, как мы увидим позже. Тем временем полководец Цао Цао разделил остатки народа южного шаньюя на пять племен и сделал сына Юйфуло вождем левого племени. Судя по всему, потомки Модэ (у которого, как мы помним, была супруга-китаянка царской крови) считали себя вправе дать клану имя Лю – имя обоих ветвей династии Хань, а также династии Хань, правившей в Западном Китае в то время, как династия Вэй царила на севере, а династия У – к югу от Янцзы. Неизвестно, когда хунну начали использовать это имя, вероятнее всего, это случилось, когда Хуханье Второй стал китайским вассалом. И он сам, и его потомки – все носили односложные китайские имена, уместные лишь в сочетании с односложным китайским именем клана. Как бы там ни было, сын Юйфуло, левый чжуки-князь, был известен под китайским именем Лю Бао и не использовал, подобно предкам, длинный и неудобопроизносимый татарский титул, означающий божественный, благочестивый и т. п. Власть над другими четырьмя племенами также была отдана членам клана Лю, и все они жили в фамильных резиденциях на земле своих отцов между долинами рек Фэнь и Желтой в Шаньси. Супруга из благородного клана (к которому принадлежали сестры Чжуанькюй) подарила Лю Бао сына, ставшего впоследствии знаменитым. Звали наследника Лю Юань, но в более поздних источниках он известен под именем Лю Юаньхай, поскольку на его настоящее имя было наложено табу (часть IV, глава 2) основателем династии Тан. Лю Юань был сведущ в истории и военных искусствах. На протяжении нескольких лет, что Лю Юань провел в качестве заложника при дворе последнего императора из династии Вэй, он непрерывно расширял горизонт своих знаний. После смерти отца он унаследовал титул вождя. Когда династия Цзинь объединила под своей властью три китайские империи (265 год н. э.), император, зная честность и бескорыстие Лю Юаня, назначил его китайским военачальником и главнокомандующим пятью племенами хунну.

Второй император из династии Цзинь был слабым монархом, и вскоре его плохое руководство привело страну к гражданской войне. Учитывая обстоятельства, вожди племен хунну, которым надоело переходить от одной китайской династии к другой подобно скоту, меняющему хозяев, решили пойти своим путем. В 394 году н. э. Лю Юань получил древний титул Великого шаньюя, и уже через двадцать дней его войско насчитывало около 50 000 человек. Сначала он сделал своей столицей Линьчжоу, резиденцию Хуханье Второго, и стал именовать себя принцем Хань, повелев почитать древние таблички с именами императоров Хань, то есть относящихся к династиям Ранняя Хань, Поздняя Хань и клану Лю – всего около шестисот лет царствования. В 308 году н. э. Лю Юань стал императором и регулярно перемещал свою столицу по мере своего продвижения на юг, пока не атаковал наконец китайскую метрополию – современный Лоян. Лю Юань умер в 310 году н. э., но его сын Лю Цун захватил обе столицы – древнюю и современную, казнил третьего и четвертого императоров династии Цзинь и процарствовал девять лет. После кровавой резни на трон взошел его родственник, военачальник Лю Яо, впоследствии захваченный в плен и убитый соперником из племени хунну в 319 году н. э. Лю Цун изменил династический титул Хань на титул Чжао. Чжао – древнее название феодального государства, которое за 700 лет до описываемых событий оказало столь яростное сопротивление хунну, но чей китайский монарх в то же время перенял татарский образ жизни. Одним из наиболее выдающихся военачальников трех династий Лю был «евнух» хунну по имени Бэй, или, в китайских источниках, Ши Лэ, также ведущий свое происхождение от шаньюя Кянкюя. На руинах династии своих покровителей он основал могущественную империю, названную Поздней Чжао, она царила в Северном Китае на протяжении тридцати лет. Таким образом, хунну занимали трон императора Северного Китая всего около шестидесяти лет. По сравнению с продолжительностью правления европейских династий – например, Бонапартов – этот срок выглядит довольно внушительно. Таким образом, Китай, фигурально выражаясь, сам срубил сук, на котором сидел: заключение брачных союзов, посредством которых китайцы стремились окончательно подчинить себе татар, привело к тому, что на китайский трон взошли татарские императоры. Надо помнить, однако, что недавно колонизованные государства, расположенные к югу от реки Янцзы, никогда, даже косвенно, не управлялись татарами (за одним лишь исключением, в V веке, при династии Тоба, далеко на западе) до Кублай-хана, в XIII веке. Китайские династии всегда осуществляли руководство империей из Нанкина, Ханчжоу или других центров, в то время как резиденции татарских монархов находились на севере. И все же в этот период центр китайской политической и литературной жизни сместился, пересек Великую реку. Подобным образом мигрировали китайские диалекты. Искаженная форма диалекта, известного европейцам как «язык мандаринов», все шире стала распространяться по территории к северу от Янцзы. Из языка произведений, написанных три столетия назад, ясно, что нынешний пекинский диалект практически не изменился и что, подобно тому как из латыни под влиянием норманнов и франков развился французский язык, современный диалект мандаринов сформировался из китайского языка под влиянием татар. Разница, однако, в том, что в случае с китайским языком изменение диалекта никогда не оказывало влияния на чистоту оригинального письменного языка, который, подчиняясь древним канонам стиля, всегда оставался собой. Впрочем, со времени революции 1911 года в моду постепенно входит новый, упрощенный литературный стиль, и почтенный древний язык скоро останется, видимо, уделом пуристов.

Как и Лю Юань, наш герой – Ши Лэ – по смерти отца стал вождем одного из племен хунну, располагавшегося южнее, в современном городе Цзиньчжоу южной провинции Шаньси. Во время гражданской войны и анархии 302–304 годов он попал в плен и был продан в рабство. Однако его китайский хозяин вскоре обнаружил, что новый раб ему не по зубам. Вскоре Ши Лэ стал предводителем разбойников. После множества злоключений он стал одним из военачальников Лю Юаня, принимал участие в кровопролитных сражениях с китайцами и тунгусами, помог Лю Цуну разграбить столицу. Закончилось тем, что он казнил Лю Яо, а сам принял титул принца Чжао и впоследствии – титул императора. Он скончался в 334 году, после пятнадцатилетнего правления. Его сын и наследник пал от руки младшего брата Ши Ху, более известного как Ши Цзилун, который также царствовал на протяжении пятнадцати лет. Затем начались междоусобицы, вызванные проблемой престолонаследия, пока, наконец, в 379 году вся семья не пала от руки приемного наследника.

Ши Лэ не был посредственностью. Во многих отношениях он походил на Алариха, и китайские историки отзываются о нем с большим уважением. Он составил кодекс законов и питал почтение к буддизму. Индус по имени Буддочинга, который появился в Китае в 328 году и о котором ходит столько легенд, оказал на двор Ши Лэ и самого императора большое влияние. Под властью Ши Лэ уже на раннем этапе находилось 24 китайских округа и 300 000 дворов. Учитывая, что из-за опустошительных войн многие районы Китая просто обезлюдели, а также вероятность того, что в переписи населения участвовали только налогоплательщики, численность народа Китая составляла по меньшей мере 3 000 000 человек. После того как Ши Лэ и его преемники покорили тангутов, или тибетцев из Шэньси, границы империи сместились далеко на северо-запад. Даже независимые китайские государства, например Лянь (Ляньчжоу) в провинции Ганьсу, – приняли сюзеренитет империи. В это время, известное как период Шестнадцати государств, между тунгусами, хунну, тибетцами и китайцами разгорелась борьба за преимущество на севере. Можно провести аналогию с периодом, когда остроготы, визиготы, вандалы и другие племена набросились на Римскую империю, подвергли ее столицу разграблению и основали варварские династии в Испании, Африке и Галлии. Римский центр тяжести смещался между Константинополем на востоке и Римом на западе, точно так же как и китайская столица находилась между провинциями Шэньси и Хэнань на севере и современным Нанкином или Ханьчжоу на юге. В обоих случаях возникал один и тот же клубок противоречий, интриг и ошибок, и сходство основных линий развития истории просто поражает.

Среди тех, кто в тот период боролся за власть, был некий Цзюйцзюй Мэнсунь, чьи предки занимали пост левого чжуки-князя хунну в регионе современного Ганьчжоу. Он назвал клан Цзюйцзюй и стал правителем древних эфталитов из страны Юэчжи, или современной провинции Ганьсу. Здесь он вынужден был защищаться от набегов различных тунгусских племен и, наконец, в 433 году пал жертвой династии Тоба-Вэй, процарствовав 33 года. Нет необходимости пересказывать здесь весь его жизненный путь, но забывать об этом человеке не стоит, поскольку он, судя по всему, является в китайской истории единственным звеном, связывающим древний народ хунну с более поздними тюрками.

Помимо трех описанных выше династий хунну, существовала еще династия Ся Хэлянь Бобо на плато Ордос. Когда Цао Цао положил конец древнему обычаю избрания шаньюя, сын Юйфуло, Лю Бао, был левым чжуки-князем. Но при китайском дворе, когда там в заключении содержался Хучуцюань, пребывал правый чжуки-князь по имени Цюйби. Цюйби позволили вернуться к своему народу, и при Лю Цуне потомок нашего героя – Хэлянь Бобо, как человек царской крови, был назначен ответственным за снабжение сяньбийских армий. Однако сяньбийцы тоба, служившие китайскому императорскому дому Цзинь, были настроены враждебно по отношению к хунну и так называемому племени «белых» сяньбийцев. Победа сяньбийцев тоба над племенем «белых» вынудила Хэлянь Бобо уйти за Великую стену, где он объединил несколько племен и превратил их во внушительную силу. Брат и преемник Ши Лэ – Ши Цзилун сделал его шаньюем народа канкали, а когда его отец Лю Вэйчэнь вернулся за Великую стену, тангуты из «империи» Цзинь присвоили ему титул западного шаньюя. Эти тангуты, на протяжении полувека правившие в Чанъане, были разбиты императорской династией Цзинь. После этого тоба нанесли поражение отцу и казнили его, а сын нашел убежище у второй тангутской династии Поздняя Цзинь и получил высокий пост одного из советников царства. В 400 году всемирно известный китайский паломник Фасянь проходил через Чанъань. Восстав против своих благодетелей, Бобо провозгласил себя монархом Ся, взяв титул «Небесный Царь и Великий Шаньюй». Имя Ся происходит от Ся Юя (Великий Юй), имени основателя китайской династии Ся (2032–2025 годы до н. э.). Предполагалось, что монархи вели свое происхождение от этой династии, перешедшей на сторону татар в 1200 году до н. э. Так или иначе, этот человек, как основатель хунну, являлся связующим звеном между полумифической династией Ся и Лю Бобо. Этот последний сменил имя китайского клана – Лю – на Хэлянь – татарское слово с неким возвышенным значением. Одержав победу над царством Нань (правители царства именовались Туфа, это боковая ветвь Тобы), Бобо заложил столицу на месте современного города Нинся или близ него – Тунвань. Внушительные руины этого города поражали воображение несколько столетий спустя. После гибели поздней тангутской династии от руки китайской династии Сун (столица – Нанкин) Бобо решил вступить с последней в борьбу за империю и захватил древнюю столицу Чанъань (Сианьфу). Он объявил себя императором и правил тринадцать лет. Бобо умер в 425 году, а его преемники вскоре были покорены императорским домом Тоба-Вэй, правившим северной частью Китая.

Эта сложная и запутанная история, которую трудно рассказывать, не упоминая странные имена, необходима для придания этой книге целостности. Цель ее – показать эволюцию борьбы между татарами и китайцами и проследить процессы, в результате которых варвары с севера утвердились на троне Китая. В VI веке, когда Северным Китаем правили сяньбийцы, существовал полуцивилизованный татарский народ, живший на территории древних владений Лю Юаня между реками Фэнь и Желтой. Вряд ли они были его потомками или были связаны с канкали. В любом случае они заселили эту землю, занимались разведением тутового шелкопряда и могли читать на китайском языке, хотя говорили на своем собственном. Очевидно, они проходили процесс ассимиляции, о котором уже упоминалось.

На этом мы заканчиваем первую часть, в которой было вкратце рассказана история хунну. Обратим теперь свое внимание на следующую империю – империю тунгусов, известных китайцам как сяньбийцы или ухуань.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.