IV. Ритуалы Гелиополя и Осириса в применении к богам и людям

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

IV. Ритуалы Гелиополя и Осириса в применении к богам и людям

Догмы и ритуалы Ра и Осириса воздействовали не только на религиозную жизнь. Они оказывали глубокое влияние на жизнь социальную, раз и навсегда заложив основные принципы, в соответствии с которыми развивались отношения египтян со священными существами. Священными же в их глазах были в равной степени боги, цари, живые и мертвые, а также умершие, погребенные в соответствии с надлежащими ритуалами.

Изучив религиозные тексты, мы можем прийти к выводу, что ни созидательная мощь Ра, ни воскрешение Осириса не являлись исключительными характеристиками этих великих универсальных богов. По словам Плутарха, Созидание Ра и Страсти Осириса служили образцами для других богов и для людей. В действительности это были откровения, касавшиеся тайн Вселенной и загадки смерти. В них местные боги должны были обрести образец, которому следовало подражать, чтобы добиться полной и вечной защиты, люди же искали в них надежду на обретение после смерти, в божественной жизни вознаграждения за их земные страдания.

Местные боги, как я уже говорил, принуждены были делить свою власть с Ра в святилищах и с Осирисом в некрополях. Эта субординация была зафиксирована теологами и включена после этого в общую схему творений, приписываемых Демиургу в момент обустройства им мира. Теоретики Гелиополя и Бусириса пришли в итоге к отрицанию независимости богов номов или городов, хотя исторические памятники показывают нам этих богов, каждого на своем месте, задолго до появления упоминаний Ра и Осириса. С точки зрения жрецов, Демиург, создавший все сущее, существовал еще до сотворения мира. Здесь мы видим теорию Демиурга, породившего свои конечности посредством изреченного Слова и наделившего богов именами: «Атум – это тот, от которого произошло все, включая пищу, божественные приношения и все остальные вещи. Он породил богов, создал города, основал номы. Он утвердил богов в их святилищах и создал статуи по образу их тел [zet], чтобы сердца богов были довольны… И вот боги проникли в свои тела, сделанные из дерева, камня или металла… Он соединил всех богов с их Ка»[318].

Статуям нужны были храмы, и Атум позаботился и об этом. А это значит, храмы будут построены в соответствии с правилами, разработанными жрецами Гелиополя. Статуи, будучи живыми образами богов, нуждались в одеяниях, украшениях, материальной и магической пище, безопасности и поклонении – другими словами, в культе. Атум создал все это, а его жрецы сжато выразили откровения бога в ритуалах божественного культа.

Эти ритуалы записывались на папирусах или на стенах храмов начиная с Фиванского периода. Они повсюду одинаковы, невзирая на бога и город. Если исключить великие празднества, устраиваемые в честь личных достижений божества (например, кампании Хармахиса против Сета в Эдфу, деяния Хатор, богини любви, Мина, бога плодородия, и богов Птаха и Осириса), для каждого бога ежедневная служба проводилась по единым канонам, в соответствии с общепринятым ритуалом, упоминания о котором появляются по меньшей мере в эпоху Фиванского Среднего царства.

Этот ритуал включает элементы более древние, чем верховенство Гелиополя. В каждом городе те, кто отправлял культ, с древнейших времен имели круг обязанностей, о которых рассказывает князь Гермонта, верховный жрец Менту, живший при XI династии. Жрецом, по его словам, должен быть тот, кто знает все о храмовых жертвоприношениях, опыт его должен подсказать время совершения приношения; жрец должен соблюдать табу, угадывать желания богов; отличать приношения богам от других приношений; знать священные символы номов… Из того, что сокрыто в его сердце, ничто не должно появиться на его губах.

Другая именитая личность, визирь Усер (XVIII династия), который был u?b, или Чистым, в храме Амона в Карнаке, описывает свои обязанности жреца так: «Я занимал должность u?b, который входит в святилище Амона. Я накладывал румяна на божественную плоть; я украшал Амона-Мина и нес на плече[319] Амона во время его празднеств. Я нес Мина на его помосте. Но я не поднимаю плечо в доме Владыки, я не поднимаю руку в доме Того, кто воздел руку [Мин], я не повышаю голос в доме Владыки Молчания, я не лгу в доме Владыки Истины, я не умаляю ценности вещей, очищенных для бога, я не вкушаю его божественные приношения. Я исполнял обязанности жреца-оповестителя[320], слушая тайны святилища, и не открывал слова, услышанные в Доме Царя».

Несомненно, это внимание к деталям и меры предосторожности представляют собой древнейшую часть ритуала. В самых первых храмах, возведенных тинитскими царями для Нейт и Барана, а позднее в храмах, построенных их преемниками для всех божеств, боги должны были получать подобные почести от верховных жрецов и Чистых.

Формулы фиванских ритуалов помогут нам пролить свет на «таинственную» часть ритуалов, проходившую в святилище.

Объектом культа, отправляемого в святилище, является статуя бога, сделанная из камня, позолоченного дерева или металла (золота, бронзы), заключенная в каменную или деревянную раку, дверцы которой скрепляются глиняной печатью. В святилище или соседнем с ним помещении находится водруженная на пьедестал ладья, внутри которой также находится божественная статуя. Когда статуя покидает храм для участия в процессиях, ладью несут на плечах Чистые (рис. 62).

Церемониал культа, представленный в рисунках, включает в себя следующие основные действия:

1. Царь или жрец, занимающий его место, очищает святилище и себя самого при помощи курений и омовения (илл. 41).

2. Он ломает печать на дверцах раки; падает ниц перед статуей; будит ее гимном Утреннего Поклонения; очищает ее водой и благовониями; берет статую в руки; кормит ее, преподнося материальные приношения и символические дары богини Маат.

3. Царь проводит обряды очищения, окуривает, одевает, украшает статую венцами, скипетрами, румянит, умащает маслами.

4. Закрыв дверцы раки печатью, царь покидает святилище, пятясь спиной и обратив лицо к раке, а также стирая свои следы.

Рис. 67. Аменофис III приносит жертву Мину. Луксор

Все эти действия сопровождались формулами, с той или иной степенью прозрачности отражавшими доктрину Гелиополя, смешанную с осирисовским учением. Уместно еще раз вспомнить, что первые «великие храмы», являвшиеся выражением не местного культа, но государственной религии, были храмами Солнца, построенными фараонами V династии. Однако примерно в это время Осирис вознесся на небо, чтобы разделить власть с Ра. Во всех храмах, построенных после этого воссоединения, ритуалы обращены к божественному существу, представляющему собой синтез Ра и Осириса. Жизнь каждого бога являет собой повторение божественного существования Ра и Осириса. Главные черты этой жизни вкратце таковы.

Святилище, в котором обитает бог, именуется «небом».

Разрушение жрецом печати на раке символизирует вскрытие дверей неба, где, подобно солнцу на рассвете, каждое утро поднимается бог (kh?). Час за часом до полудня возрастает его сила и великолепие. Божественная ладья покидает святилище, пересекая храм и устремляясь к выходу, олицетворяет собой Ра, обходящего свои небесные владения, идущего вдоль Восточной стороны к зениту. После полудня бог возвращается по Западной стороне храма в святилище, куда прибывает вечером, чтобы «отдохнуть в своем западном горизонте». Ночью бог, как Ра, исчезает из поля зрения. Он умирает и, принимая форму мумии, посещает ночную, невидимую сторону Вселенной, Дуат, где пребывают умершие из столиц провинций[321]. На рассвете следующего дня он покидает мумию[322] и возрождается в своем святилище, как и в Восточном небе, в виде юного солнца – ребенка, появляющегося из лотоса (илл. 16), – или «молочного теленка с чистым ртом» (Тексты пирамид, § 27), рождающегося из чрева Небесной Коровы Нут. Таков дневной цикл бога каждого храма.

Каждый бог соединяет в себе Осириса и Ра. Открывая раку, царь видит перед собой в образе статуи тело, отождествленное с телом Осириса, чьи конечности, отсеченные и разбросанные Сетом, были собраны и обращены в мумию Исидой, Гором, Анубисом и Тотом. Царь (или жрец) возвращает ему жизнь.

При помощи обрядов Отверзания Уст и Глаз царь воскрешает тело. Чтобы вернуть ему его сердце и Ка, царь-Гор берет статуэтку в руки и поцелуем вдыхает Душу в ее рот (илл. 24). Так бог снова становится «совершенным Духом» посредством «одухотворения», осуществленного при помощи осирисовских обрядов.

Таким образом, осирисовская доктрина придает облику бога особый оттенок. Ранее я уже предпринимал попытку дать определение древнего понятия бога как существа, время от времени воскресающего без утраты сущности, neter. Со дня триумфа Осириса люди знали, каким образом облегчить воскрешение neter – путем совершения осирисовских обрядов. В фиванских храмах бог – это существо, одержавшее победу над смертью, как Осирис. Его тело, с которым обращаются как с телом Осириса, является бессмертным Джет. В этот же период папирус дает такое определение иероглифа «бог»: «погребенный (или спеленатый)»[323]. В самом деле, знак neter часто изображался как древко эмблемы, обернутое бинтами. Следовательно, в каждом боге Фиванского периода таилась смерть, являвшаяся условием воскрешения бога плодородия.

Солярная концепция и осирисовское учение переплелись во всех формулах ритуала.

Обряды очищения и окуривания, которым подвергалась статуя, соответствовали тем обрядам, которыми гелиопольцы приветствовали Солнце на рассвете и Осириса при его возрождении. Статую облачали в повязки – зеленые, красные и белые (цвета «сочувствия»). В такие повязки была завернута мумия Осириса, а значит, и статуи солярных богов.

Скипетры, жезлы, магические хлысты, талисманы, ожерелья и браслеты – всем этим украшались цари живых и мертвых. Пища – это «приношение, которое царь дает» (hetep rdu nsut) Ра, как и Осирису, а именно список всех или почти всех животных и растений, которых рождает земля Египта и которых царь преподносит Творцу от имени смертных людей.

Рис. 68. Спеленутый Neter

Если брать в целом, то, в сущности, этот ритуал утилитарен и прост; рассмотрим теперь его нравственный аспект.

Кульминацией в описаниях обрядов и главной сценой в их изображениях является преподнесение царем богу статуэтки богини Маат, символическое приношение Истины и Справедливости, которые радуют сердце бога больше, чем всевозможные быки, лепешки, вино и фрукты[324]. В этот момент царь поет гимн, восхваляя нравственные качества бога, в котором слились Ра, «отец Маат», и Осирис maвu, «оправданный». Приведу некоторые фрагменты из «Раздела о приношении Маат». Царь представляется так: «Я пришел к тебе, я сложил обе руки, чтобы нести Маат. Маат идет, чтобы быть с тобой… Ты живешь в Маат; ты соединяешь свои члены с Маат; ты позволяешь Маат опуститься на твою голову. При виде своей дочери Маат ты молодеешь; Маат возлежит как амулет на твоей шее; она возлежит на твоей груди… Твой правый глаз [солнце] и твой левый глаз [луна], твоя плоть и твои члены, дыхание твоей груди и сердце – вот Маат; твои пелены, твои одеяния – вот Маат.

То, что ты ешь и пьешь, твой хлеб и твое пиво, благовония, которые ты вдыхаешь, воздух в твоем носу – вот Маат.

У тебя есть Ка, когда Маат поклоняется тебе и твои члены соединяются с Маат. Твоя дочь Маат – на носу твоей ладьи, она одна в ней. Ты существуешь потому, что есть Маат, она есть, потому что есть ты. Когда ты приходишь на Восток неба… Маат – перед лицом твоим в небе и на земле, путешествуешь ли ты по небу или странствуешь по земле. Маат с тобой каждый день, когда ты пребываешь в Дуате. Маат с тобой, когда ты приносишь свет телам в загробном мире и когда ты вступаешь в скрытую область [некрополь]; ты полон сил, потому что она рядом. Поэтому Эннеада говорит тебе: «Ты – maв-kheru [оправданный и ликующий] на миллионы лет…[325] Маат – единственная в своем роде, ты создал ее. Никакой другой бог не делил ее с тобой. Ты один обладаешь ею на вечные времена».

Это велеречивое и многословное обращение, которое я сократил на две трети, отчетливо обнаруживает само существо бога, ответственного за порядок в природе, богатворца и защитника закона. В то же время раскрывается социальное значение культа. В бесчисленных рисунках, изображающих приношение Маат, царь и бог ведут короткие беседы. Царь преподносит Маат как дань людей доброй воли и результат своих собственных деяний как царя. Бог отвечает, что сделает все, чтобы справедливость и закон процветали на небесах и на земле, как небесное и земное вознаграждение людям. Если мы снова обратимся к «Поучениям для Мерикары» и «Распоряжениям визирю», то увидим, как солярная и осирисовская доктрины преломлялись в политической и социальной сферах.

Первым, кто после богов получает пользу от «откровения», является царь. Он обладает правом на него в силу нескольких причин, которые я уже упоминал в части второй.

Вкратце напомню, что, будучи одним из людей, фараон является воплощением Сокола, Гора-Сета, Ра, Ра-Харахти, Осириса, Гора, сына Исиды и Амона-Ра, то есть царей-богов, поочередно правивших Египтом. Стела из Кубана описывает Рамсеса II так: «Гор из разноцветных перьев; прекрасный Сокол из электрума…[326] Гор и Сет ликовали на небесах в день, когда он родился, и сказали боги: «Наше семя в нем!» Богини сказали: «Он родился от нас, чтобы управлять царством Ра!» Амон сказал: «Когда я создал его, я утвердил Маат в его месте!»… Ты – воплощение Ра, олицетворение Хепри, ты – живой образ на земле твоего отца Атума из Гелиополя. Ху [Божественная Воля] – в твоих устах, Сиа [Разум] – в твоем сердце; язык твой – святилище Маат. Бог восседает на твоих губах, твои слова исполняются каждый день, ибо твое сердце уподоблено сердцу Птаха, покровителя ремесел».

В результате царю поклоняются как Ра и Осирису. При жизни его почитают вместе с богом каждого храма, как богаспутника, а после смерти царь получает собственные заупокойные храмы. Совершавшиеся там обряды были такими же, как и обряды в честь богов.

Кроме того, божественная природа царя ежедневно возрождается благодаря отправлению культа богов. Ритуалы должен был проводить сам царь. Он очищает, одевает, кормит и защищает бога; он выполняет роль Гора, Возлюбленного Сына; он является сыном семьи, поклоняющейся своим отцам богам. Но царь не может отправлять службы каждый день, в каждом храме одновременно. Ритуал предусматривает участие жреца, облеченного полномочиями совершать обряды. Но этот жрец – всего лишь доверенное лицо царя, он говорит богу: «Я – жрец; меня послал царь, чтобы я узрел бога». Все, что касалось религиозных приношений, также было сосредоточено в руках царя, поскольку лишь он один мог произносить освобождающую формулу, «царь совершает приношения», творившую пищу богов на земле.

Чтобы успешно общаться с богами, царь сам должен быть «освящен». Несколько формул священного ритуала заканчиваются рефреном: «Вот приношение, совершаемое царем, ибо я очистился». Только u?b, чистый духом и телом, мог приближаться к богу и входить в святая святых храма[327]. Вследствие этого перед каждой царской или священной церемонией, во время которой царь должен был предстать перед богом, он очищался водой, благовониями и т. д., эти обряды очищения возрождали его как бога. Если царь должен был отправлять культ, он первым входил в молельню, Дом Утра (per-duat), где два жреца в масках Гора и Тота омывали и окуривали его, используя при этом те же сосуды и утварь, что использовались для очищения Ра на рассвете. Они вручали царю облачение, венцы, скипетры и талисманы Ра. В то же время царь подвергается обряду Отверзания Уст и Глаз и посредством осирисовского обряда становится богом, отражающим опасность смерти и воссоединяющимся со своим Ка[328]. Один из людей, фараон, по праву своего божественного рождения и ритуалов per-duat, обладает своим Ка на земле и по этой причине является «совершенным» Духом, богом. В сценах поклонения Ка царя часто изображается в виде юноши, носящего на голове знак Ка, чьи воздетые руки окружают царское имя. Юноша держит в руке символ, древко, увенчанное погрудным изображением бога; это называется «царским Ка» (рис. 47). Это Ка «обитает в святилище и в Доме Утра», это гений, который защищает жизнь, здоровье и силу фараона (илл. 23).

Став богом, фараон мог предстать перед богами. Два жреца, Гор и Тот, берут царя за руки и «вводят царя» (nsut bes) в святилище (илл. 41), где бог заключает его в объятия или богиня кормит его грудью. Профессиональные жрецы, сопровождавшие царя или выступавшие его доверенными лицами, могли совершать обряды, только если были «чистыми»; следовательно, предварительно они должны были пройти необходимые церемонии очищения.

Царь является богом и в другом аспекте. После смерти его обожествляют; но тогда он относится уже к другой категории богов, о которой мы сейчас поговорим.

Третья категория божественных существ включает в себя всех умерших, прошедших осирисовские обряды. Здесь мы ступаем по твердой почве фактов. Если в случае с богами мы имели дело с чистой теорией, понятиями, подсказанными воображением, то, говоря об умерших, основываемся на вещественной реальности. Не статую бога и не живое тело царя, а настоящее тело умершего, подверженное разложению, нужно было вырвать у смерти. Вымысел стал реальностью, превратившись в практические процессы; обряды осирисовски-солярного культа и культа богов в полном масштабе применялись в отношении тел умерших людей, которых следовало превратить в богов.

Рис. 69. Ушебти, или Ответчик. Выполнен в виде мумии, держащей орудия труда для использования в загробном мире

Ритуалы описывают, как тело Осириса было расчленено Сетом, сложено Исидой, защищено от тлена Анубисом и Тотом, спеленато Анубисом, возвращено к жизни upra и, наконец, одарено скипетрами, украшениями и венцами – символами богов и царей. В некрополях мы своими глазами видим скелеты, которые и в самом деле были расчленены, а затем собраны воедино, причем каждая кость нашла свое место. Мы видим тела высушенные, лишенные внутренних органов, обработанные натром, смолой и битумом, начиненные благовонными антисептическими субстанциями, забинтованные, чтобы избежать соприкосновения с воздухом, то есть превращенные в тела нетленные, украшенные талисманами, скипетрами и священными венцами. Это мумии, самые ранние из которых датируются началом Древнего царства. Бессчетное количество тел египетских крестьян, горожан, вельмож и царей дошло до наших дней.

Мумия (s?hu), над которой у входа в усыпальницу бальзамировщики совершают обряды up-ra, становится вечным телом. Но как только тело опускают в могилу, оно становится недоступным для жрецов. Как и в случае с Осирисом и богами, в качестве замены тела выступают другие образы, олицетворяющие человека при жизни. Это статуи из дерева, камня, металла и рельефы, превращаемые в живые образы посредством Отверзания Уст в Золотом Доме. Союз тела умершего и его Ка[329], достигаемый посредством «одухотворения», побуждает тело Джет перейти из мира смертных в мир богов. Душа (Ба), теперь связанная с Джет, приходит и «оживляет» статуи и мумию, она делит свое время между небом и землей. Дух (Ах) остается на небе, а Имя (ren) будет жить в памяти людей при условии, что оно начертано на стенах гробницы и заупокойного храма, а также повторяется семьей покойного и жрецами в дни заупокойных празднеств. Пищей умершие обеспечиваются на вечные времена посредством:

1) «приношений от царя» (hetep rdu nsut) своим Имаху; это обильная пища, приносимая умершим, как богам и царям;

2) магических формул, pert kheru, или «приношений, сотворенных голосом». Когда голос царя (Тексты пирамид, § 58–59) или представляющего его жреца возвещает, что умершему дарованы приношения, этот голос, созидательный как Слово Демиурга[330], инициирует «сотворение» реальных приношений.

Они появляются на столе умершего не только в день погребения, но и всякий раз, когда произносится pert kheru. После произнесения магических формул мясо и овощи, лепешки, фрукты и т. д., нарисованные или перечисленные на стенах храма или гробницы, «овеществляются», превращаются в реальную пищу на жертвеннике. Более того, в результате произнесения формулы обожествленный умерший человек сам «рождается по слову» (там же, § 1713, 796), чтобы вкусить пищи в заупокойном храме[331]. Поэтому в гробнице мы находим изваяние умершего, изображенного «выходящим» из внутренней погребальной камеры, спускающегося из другого мира к жертвеннику с приношениями, чтобы вкусить пищу, вечные дары царя (илл. 10).

В части второй я рассказал, что царская привилегия, касавшаяся осирисовского и солярного ритуалов, постепенно распространялась на подданных царя. Сначала эту привилегию получили члены царской семьи, затем олигархия – князья и жрецы, и, наконец, этими религиозными правами были наделены народные массы. Как следствие, религиозные права принесли с собой права политические. Это постепенное распространение привилегий дает нам возможность проследить развитие социальной системы в период между 2500 и 2000 годами до н. э. В эпоху Фиванского Среднего царства объединение государства с религиозной и политической точки зрения стала свершившимся фактом. Все египтяне получили шанс на бессмертие и право на мумию, Джет, Ка, Ба и Ах. После смерти они становились богамицарями, равными Осирису, Ра и фараону. С целью ознакомления людей со священными правами и обязанностями, которые они обретут после смерти, следовало позаботиться о широком распространении трудов теологов, жрецов Ра и Осириса. Вот почему начиная с этого периода стала бурно развиваться религиозная литература. Тексты можно встретить на стенках саркофагов и гробов, а также на папирусе, который мы называем Книгой мертвых.

Я не стану приводить здесь детальный анализ этой литературы, которая, помимо всего прочего, изобилует неясностями. Приведу лишь краткий анализ двух основных глав Книги мертвых.

Глава XVII говорит умершему о его правах, значение которых чрезвычайно велико. Поскольку умерший уподобляется Ра, его будут именовать Демиургом, Атумом-Ра и он будет говорить от имени бога. Эта глава, следовательно, является монологом Демиурга, рассказывающим о сотворении Вселенной, определяющим его священные права, объясняющим роль богов и удел людей, земных воплощений Ра, которые после смерти уподоблялись богам. Все эти вопросы нелегки для понимания. Текст нам знаком в очень краткой версии Среднего царства, со сжатыми глоссами, или пояснительными комментариями; глоссы в версии Нового царства более пространны, а вариант Саисского периода, также снабженный пояснениями, куда более многословный.

«Тот, кто знает эту главу, пребудет на земле рядом с Ра; он вознесется к Осирису. Тот же, кто незнаком с этой главой, не войдет [в другой мир]; неведение – вот его удел».

Глава CXXV сообщает умершему о его обязанностях. Самая важная из них – «отделиться от своих грехов, чтобы заслужить право лицезреть лицо богов». Затем умерший предстанет перед божественным судом, который попросит рассказать человека о своей жизни на земле. Следует вспомнить, что уже при VI династии умерший царь представал перед солярными богами, которые решали, можно ли «оправдать» его земные деяния, а царь IX династии заверяет своего сына Мерикару и его подданных, что никто не избежит суда богов. Поскольку осирисовские ритуалы распространялись на всех людей, каждый египтянин должен был предстать перед судом, во главе которого теперь стоял Осирис Оправданный.

Рис. 70. Суд Осириса над мертвым

Осирис восседает на троне в Зале Двух Истин, перед ним установлены весы. Возле весов стоят Анубис, Тот и Маат, а рядом с богами – страшное чудовище с головой крокодила, телом гиппопотама, гривой и когтями льва, Пожирательница (в Текстах пирамид – гиена), обратившая свою морду к Осирису, словно испрашивая позволения сожрать «того, кто приходит с земли». В зале находятся судьи – сорок два бога сорока двух номов, они судят покойного и, если необходимо, приговаривают его к смерти. Но умерший, вразумленный главой CXXV, «знает имена Осириса и сорока двух судей» и похваляется тем, что «приносит Маат» и может оправдаться. Затем зачитывается список грехов, которых умерший, по его словам, не совершал. Приведу вкратце это отрицательное признание: «Я не творил зла. Я не был жесток, не воровал, не убивал, не уменьшал приношений [богам], не лгал, никого не заставлял плакать, не предавался разврату, не убивал священный скот, не наносил ущерба полям, не клеветал, не гневался, не совершал непристойного, не был глух к словам правды, не злоумышлял против царя или отца моего, не загрязнял воду, не причинял зла рабам, не лжесвидетельствовал, не мошенничал с весами, не отнимал молока от уст младенцев, не ловил птиц богов, не обращал вспять воду в ее время, не перекрывал каналы [не строил запруды], не гасил огонь в его время, не презирал бога в сердце своем. Я чист, я чист, я чист!»

Это отрицательное признание резюмирует официальные этические принципы египтян. Здесь без видимого порядка перечисляются грехи, которые не кажутся нам в равной степени серьезными. Мы должны расценивать этот текст как документ скорее социальный, чем религиозный, включающий множество последовательных дополнений. Многие из названных грехов – это нарушение прав личности или собственности богов, например недостаточная набожность, кража приношений, убийство священных животных. Эти преступления жрецы, вероятно, обозначили одними из первых. Столь же древними являются обвинения в посягательствах на власть царя или отца. Преступления против соседа, судя по всему, стали подвергаться наказанию позднее: это отвод или загрязнение воды, перегораживание каналов, гашение огня, жестокость, лжесвидетельство, прелюбодеяние.

Преступления против личности, наносившие ущерб нравственности виновного, стали, возможно, последними принятыми во внимание грехами – это ложь, гордыня, гнев, жестокость, себялюбие. В целом суд Осириса очень походит на верховный суд государства (отметьте, что каждый из сорока двух номов представлен судьей), в котором каждый египтянин, занимающий государственную должность, прежде чем он оставит службу богам, царю, обществу, должен отчитаться.

Полное оправдание умершего, которое трудно было допустить с моральной точки зрения, было уступкой, на которую следовало пойти с социальной и административной точки зрения. Тот и Анубис обращаются к весам, помещая сердце умершего на одну чашу, а перо или фигурку Маат на другую. Если чаши весов уравновешены, умерший оправдан. Это единственное испытание. Для пущей уверенности умерший принимал меры предосторожности, обращаясь к своему сердцу, то есть к совести, с мольбой, цитируя главу XXX: «Сердце моей матери, сердце моего рождения, сердце, которое имел я на земле, не свидетельствуй против меня; не будь врагом моим перед божественными силами; не отягощай чашу весов… не говори «Вот что он сделал; воистину он сделал это»;…не жалуйся на меня великому богу Запада».

Самый страшный обвинитель для умершего – его собственное сердце! Здесь египтяне из народа, охваченные страхом, не пытаются следовать слишком высоким для них, исповедуемым царем и жрецами религиозным принципам (см. выше «Поучения для Мерикары»), заключающимся в том числе и в том, что божественное правосудие глухо к мольбам и угрозам. Простой египтянин, в страхе перед судом Ра и Осириса свидетельствуя сердцем, призывает на помощь волшебство; если человек, согрешив, не одержит верх над заклинаниями, которые читает, он избежит Пожирательницы и испытания озером огня. Тот, возможно введенный в заблуждение, объявляет решение суда: «Умерший был взвешен на весах. Нет греха на нем, сердце его как Маат».

Таким образом, допускалось, что суд Осириса признает абсолютную невиновность любого, кто знает надлежащие формулы. Применение магии гарантирует оправдание. В соответствии с осирисовскими обрядами умерший становится «Осирисом оправданным», maв-kheru. После этого новоиспеченный Осирис может «идти куда пожелает, странствовать среди Духов и богов».

Вариантов дальнейшего развития событий в запасе у очередного Осириса так же много, как «трансформаций» (kheperu), дозволенных богам. Если умерший пожелает, он может управлять миром вместе с Ра, на небе; он может стать гребцом на ладье Солнца; или жить в полях Иалу, возделывая небесную почву[332]; или посещать Дуат ночью, в свите ночного Ра[333]; или обитать с Осирисом в Подземном мире; или «продлить жизнь» (uhem вnkh) в своей усыпальнице и даже на земле, в своем «доме живых». Книга мертвых сообщает ему имена всех богов, пароли, которые откроют небесные врата и Дуат, а также рассказывает обо всех таинствах божественных перевоплощений в сокола, ласточку, феникса Бену и т. д., которые умерший может пожелать испробовать[334]. Повсюду боги принимают его как одного из них (глава CXLVIII).

Высшим идеалом загробного существования была «жизнь среди богов», этот удел теологи уготовили царям. Несомненно, подавляющее большинство египтян представляли себе загробную жизнь несколько скромнее. Основные тексты Книги мертвых – это формулы «одухотворения», но они носят иное, менее претенциозное название – «Глава Выхода днем (pert m haru) из божественного Подземного мира» (глава XVII).

Некоторые переводят это выражение как «смерть для мира». Однако тексты описывают желания умершего следующим образом: «Ты выходишь каждое утро и возвращаешься [в гробницу] каждый вечер. Для тебя ночью горят факелы, пока солнце не взойдет над твоим телом. Тебя приветствуют в твоем Доме Жизни. Ты видишь Ра на небесном горизонте, ты созерцаешь Амона, когда он восходит. Каждый день ты просыпаешься счастливым» (надпись Пахери, XVIII династия). Следовательно, pert m haru означает «выходить в день» или «днем», существовать в мире живых как счастливый призрак. В некоторых гробницах это земное счастье описывается с чувством: «Ты торопливо проходишь в двери Подземного мира. Ты увидишь свой Дом Жизни и услышишь голоса певцов и музыкантов… Ты защищаешь своих детей, всегда и вовеки»[335].

Для благочестивых людей смерть не означает конец семейной жизни. Одна из глав текста, начертанного на саркофагах, называется «Воссоединение родных человека с ним[336] в Подземном мире». Ра, Геб и Нут должны помочь умершему, куда бы тот ни отправился – на небеса, на землю или в воду, встретиться с его родственниками, то есть с отцом, матерью, предками и прародительницами, детьми, братьями, работниками, друзьями, слугами, которые выполняли на земле заупокойные обряды для покойного, а также его супругой, которую он любил. И они делают это, каково бы ни было пристанище умершего в следующей жизни – небо, земля, Подземный мир или некрополи Абидоса, Бусириса или Мендеса. «Если боги не окажут эту милость, люди перестанут поклоняться им; они перестанут приносить хлеб и мясо; ладья Ра остановится». Здесь опять интерес к семейному культу заставляет нас спуститься с небес на землю. Рядом с догмами теологов мы замечаем практические соображения людей, призывающих на помощь магию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.