Документ № 9: Меморандум Джемаль-Паши Ленину и Троцкому

Документ № 9: Меморандум Джемаль-Паши Ленину и Троцкому

I. Важность индийской революции с точки зрения Мировой революции

Я убежден, что ключ к мировой революции находится в Индии. Я думаю, что отнять Индию у англичан, являющихся невыносимым бичом для всего мира, народов и даже [отдельных] личностей и отнимающих у них все вплоть до свободы действовать и мыслить вне того, что составляет сферу [британских] желаний и интересов, даст другим народам преимущества, для понимания которых не нужно быть большим дипломатом.

Отсечь Индию от тела Британской империи означало бы переломить ей хребет, и Англия, похожая на паралитика, была бы лишена возможности наносить вред другим народам.

Если, с другой стороны, мы рассмотрим это событие с точки зрения революционного мышления, мы увидим, что потеря Индии, которая служит жизненным источником для 30–40 миллионов жителей Великобритании, обрекает их на ужасный голод. Английское правительство, которое уже [сейчас] не знает, что предпринять, чтобы прокормить два миллиона безработных, [почувствует] себя схваченным за горло и задушенным 10–12 миллионами безработных, которые к ним присоединятся, и человечество окажется, таким образом, освобожденным от одного из своих самых больших врагов, от этого зловещего правительства, беспощадного и бесспорного суверена империалистического и капиталистического мира.

Как следствие, для революционеров не может быть сейчас более значимого вопроса и долга, чем осуществление индийской революции.[40] Отказаться лишь на минуту от этого долга означало бы, возможно, совершить непоправимую ошибку.

II. Значение Афганистана с точки зрения индийской революции

Можно работать двумя различными способами над реализацией индийской революции:

А. Внутри Индии.

Б. Извне Индии.

А — Так как посол Суриц в докладе советскому правительству детальным образом описал работу, выполняемую в настоящий момент в Индии, ее сущность, ее организацию, ее мощь и агитационную деятельность индийских революционеров, я буду говорить в этом меморандуме о предстоящей работе за пределами Индии.

Б — Вне Индии Афганистан является [именно тем] центром деятельности, который необходим для осуществления индийской революции.

К тому же Афганистан представляет собой единственную и самую естественную из стратегических баз для любой военной операции против Индии, он также рассматривается как образующий единственную территории, где можно сконцентрировать всю работу по руководству и укреплению революционного движения в Индии.

Революционер, который имел бы [своей] целью осуществление такого события, как Индийская революция, имеющей значимость поворотного события в истории человечества, и который располагал бы всем необходимым, был бы абсолютно уверен в достижении своей цели. Было бы трудно найти на всей Земле более удобный уголок, чем Афганистан, чтобы работать [против британских властей] за пределами Индии.

III. Афганистан: друг или враг

Исходя из географической и политической ситуации Афганистана, для индийского революционера не может быть более значимого долга, чем достижение дружбы с этой страной. Дружба с Афганистаном может обеспечить индийскому революционеру любое содействие. Оно позволит создать пункты связи с Индией, чтобы оттуда вызывать нужных людей и туда переправлять средства для диверсий. Одним словом, оно поможет быстро осуществить [все] революционные действия [в Индии]. В то же время как враждебность Афганистана может парализовать любые действия индийского революционера и может возвести между ним и Индией непреодолимую китайскую стену. Как следствие, наша самая главная задача состоит в том, чтобы постоянно поддерживать дружбу с Афганистаном и прибегать к любым средствам для каждодневного ее укрепления. Я считаю, что не только неприязнь, но и нейтралитет Афганистана является враждебным для нас, так как нейтралитет Афганистана нам помешал бы распространить наше влияние среди приграничных [пуштунских] племен, которые являются душой вооруженной революции в Индии, и мы не смогли бы воспользоваться в борьбе этой важной поддержкой [пуштунов].

IV. Приграничные племена

Страна, в основном известная под названием Ягистан и расположенная на границе между Афганистаном и Индией, населена очень храбрым и воинственным мусульманским народом, почти целиком афганского происхождения.[41] В течение многих лет он находится в состоянии войны с англичанами и благодаря этому смог сохранить некоторую независимость. На севере есть [племена] Читрала и в центре — Корума, принадлежащие к секте шиитов, которые являются друзьями и сторонниками англичан, в то время как все другие [племена] в полном смысле этого слова их враги.

Если в настоящий момент афридии и моманды спокойны, напротив, вазиры и масуды продолжают сражаться против англичан. Хаджи Абдул Разак, мусульманский ученый, зрелый и необыкновенно умный, с исключительно твердым характером стоит во главе этого племени [масудов] и, несмотря на то что он оказался лишен всякого рода средств, использует любую возможность, чтобы атаковать английские конвои. Афридии, моманды и далее к Югу племена белуджей ждут только существенных [средств] и знака с нашей стороны, чтобы начать совместное выступление.

Нашим наиценнейшим средством для [осуществления] руководства вооруженным революционным движением на границах Индии являются люди этих племен. Не имея до сих пор никакой помощи с нашей стороны, их доверие к нам уменьшается с каждым днем, и они начинают задумываться о том, что готовит им будущее. Серьезно заняться этими приграничными племенами, которые могут в случае необходимости предоставить нам вооруженные революционные силы от 150 до 200 тысяч человек, является нашей особо важной задачей.

Я дал послу Сурицу копии разных писем, которые получил от Хажди Абдул Разака, и он должен был, естественно, передать их в Комиссариат иностранных дел. Из этих писем, а также писем, полученных от вождей племен африди и момандов, можно легко понять, что в день, когда я подам знак, они выступят [против Великобритании], при условии подготовки и поставки им необходимых средств. Эти средства, которые мы должны им выделить, заключаются лишь в деньгах, в патронах для английских ружей и в нескольких турецких офицерах. В приложении к этому меморандуму я упомянул сумму средств и количество патронов, которые им необходимы. Если учесть, насколько малозначительными являются эти требования, можно понять, что отказ от этой небольшой жертвы может послужить причиной глубоких сожалений в будущем. (Приложение А, страница 1.).[42]

Хажди Абдул Разак является одним из наших больших друзей, это один из самых влиятельных мулл Афганистана, который может вызывать чувство враждебности против англичан. Нельзя, чтобы мы потеряли этого человека, и надо предоставить ему вовремя все, что он просит. Перед моим отъездом из Кабула я ему сообщил, что привезу все, что он просит; я ему пообещал самым серьезным образом. Если бы я теперь вернулся с пустыми руками, я бы тем самым поставил его в очень трудное положение среди племен, и никто бы отныне не поверил бы моим словам. Нетрудно понять все то, что мы теряем при этом.

V. Меры, принятые англичанами для сохранения Индии и ситуации в Афганистане

Чувство свободы, рожденное в Индии после мировой войны, в последнее время широко распространилось. Так как эти события прекрасно известны Комиссариату иностранных дел, я воздержался бы здесь говорить об этом. До сего времени англичане думали защищать Индию от нападений извне со стороны таких же империалистических правительств, как они сами, и не придавали никакого значения индийскому населению, привыкшему в течение веков жить в нищете и безразличии.

Утопив в крови в 1857 г. восстание в Пенджабе,[43] англичане не сочли нужным принять других мер, кроме предназначенных помешать набегам племен северо-западной границы [Британской Индии].

В настоящее время ситуация полностью изменилась, и солнце «свараджа»,[44] которое поднимается теперь в сердцах народа, считавшегося униженным и презренным, начинает слепить глаза англичан. Они пытаются внушить, что не придают никакого значения этому удивительным образом растущему движению и продолжают обдумывать меры, которые следует предпринять, чтобы отразить возможную атаку против Индии. Все английские военные специалисты считают, что это вторжение может иметь место лишь с Северо-Запада, и ратуют за укрепление этого участка [границы], чтобы сделать ее неприступной.

Говоря о Северо-Западе, они, естественно, подразумевают Афганистан. Англичане уверены, что Афганистан в его теперешнем состоянии не может и помышлять о нападении на Индию. Но было бы совсем иначе, если бы Афганистану, воспользовавшись реальной помощью Советской России, удалось бы в короткое время привести в порядок свои внутренние дела и организовать свою армию. И особенно, если бы приступили к организации вооруженных сил в мусульманских странах Центральной Азии, находящихся на севере Афганистана и на юге Советской России, усилили бы тем самым армию Афганистана, которая могла бы тогда думать о [возможном] военном нападении на Индию, даже если бы революция и большие волнения не имели бы место внутри [этой] страны. Именно поэтому, чтобы предупредить такую большую опасность, Англия пытается прежде всего, уничтожить воинственный дух вышеупомянутых племен, чтобы они в будущем даже не могли шевельнуться. Затем она пытается достичь дружбы с Афганистаном, соглашаясь на разного рода жертвы.

Две основные причины мешают англичанам действовать с помощью силы и захватить Афганистан. Первой является возможность русской интервенции, а второй — опасность общего восстания в Индии.

Английской хитрости присуще заполучить с [помощью] дипломатии то, что не может быть получено силой. Именно с этой целью англичане хотят теперь прежде всего убедиться в дружбе Афганистана и прилагают все усилия для достижения этой цели.

Нужно отдавать себе отчет, что миссия Доббса,[45] прибывшая в Кабул в январе 1921 г., не смогла до настоящего момента достичь какого-либо результата и продолжает дипломатические переговоры. Таким образом, в течение 10 месяцев английская миссия безрезультатно находится в Кабуле. Когда я говорю безрезультатно, не нужно думать, что эта миссия абсолютно ничего не сделала. Она ведет такие мощные интриги, что из-за пустяка Афганистан мог бы быть для нас потерян. Если бы я не был в прошлом году в Кабуле и своевременно с большой отвагой не сражался бы против интриг, которые англичане там вели, русско-афганский договор был бы разорван и Афганистан перешел бы на сторону наших врагов. Именно благодаря давлению, которое я смог оказать на эмира и различных афганских влиятельных лиц, а также благодаря моему личному влиянию мы имеем сегодня в руках русско-афганский договор и можем считать Афганистан нашим другом.

Однако это [произошло] не только благодаря моему личному влиянию, но и потому, что я объяснил Афганистану преимущества, которые ему принесла бы дружба России и которую мне удалось бы удерживать в своих руках, именно для этого я [хочу] привлечь Ваше внимание к тому, о чем настоятельно прошу в моем докладе по Афганистану. Найдите возможность рассмотреть эти предложения, внесенные Англией, [имеющие целью] оторвать от нас Афганистан. Вот эти предложения.

VI. Последние английские предложения Афганистану и преследумая при этом цель

На последних этапах переговоров в Кабуле миссия сделала следующие предложения правительству Афганистана:

— английских винтовок с боеприпасами;

— снаряжение, необходимое для формирования 20 артиллерийских батарей, включая горные, с боеприпасами;

— пулеметы, снаряжение и боеприпасы для формирования 20 пулеметных рот;

— 24 военных аэроплана;

— телеграфное и телефонное оборудование;

— ежегодные ассигнования в размере 4 миллионов индийских рупий (приблизительно 2 млн золотых рублей);

— выплата в течение 25 лет 40 миллионов рупий, обещанных во время всеобщей войны,[46] чтобы обеспечить нейтралитет Афганистана (приблизительно 20 миллионов золотых рублей);

— всеобщая амнистия для приграничных племен, восставших против англичан. Возвращение этим [приграничным] областям довоенного статуса;

— разрешение Афганистану импортировать через Индию любое снаряжение.

За все эти материальные выгоды Афганистан должен был обязаться не ратифицировать русско-афганский договор,[47] выслать русскую дипломатическую миссию, а также людей, действовавших против интересов Англии (речь шла именно обо мне), иметь с Россией только торговые отношения, вести антисоветскую пропаганду среди населения Центральной Азии.

Мне удалось побудить отказаться от британских предложений, которые кажутся очень выгодными, такую бедную и лишенную всяких средств страну, как Афганистан, и я смог склонить его к ратификации афгано-русского договора, я смог доказать эмиру, что за этими блестящими предложениями скрывается цель привести в будущем к рабству как Афганистан, так и все народы Центральной Азии в целом; я добавил: «Я располагаю средствами, которые смогут обеспечить Афганистану одновременно как свободу и независимость, так и условия лучшие, чем те, которые Вам предлагают [англичане]».

Этим обещанием и последовавшим успехом мы — Советское правительство и я — взяли на себя ответственность действовать таким образом, чтобы Афганистан не был раздавлен англичанами. Как следствие, на нас лежит обязательство вытащить Афганистан из состояния немощи и слабости, в котором он сейчас пребывает. Это одновременно наш долг и наш интерес.

VII. Афганистан cильный или слабый

Это наш долг, так как мы заставили Афганистан отвергнуть значительный дар, казавшийся очень выгодным. Из-за нас он оказался в ситуации, всего его лишающей.

В наших интересах нам нужен скорее сильный Афганистан, чем слабый.

Используя любую возможность, Англия всегда может напасть на слабый Афганистан. В случае, когда она не захотела бы его атаковать, она, используя самые малые наши разногласия, могла бы ему сказать: «Видишь, в какое положение вовлекли тебя твои друзья. Веря их обещаниям, ты отверг все выгоды, которые тебе предлагали. Теперь я предлагаю тебе другое», сделав это, она оторвет от нас Афганистан, а мы все еще не будем в состоянии ответить тем же самым оружием на подобный маневр. В то время как сильный Афганистан будет всегда внушать уважение Англии и, когда он и мы будем считать это необходимым, он будет готов говорить в полный голос. Особенно в случае когда Афганистан будет обязан [нам] своей силой, он сможет удержаться от разного рода интриг, постоянно надеясь извлечь из нашей дружбы больше выгод.

Я могу уверить Вас со всей ответственностью, что нам нечего бояться организованного и усиленного нашими стараниями Афганистана, и пока нынешний эмир будет у власти, не следует ждать никакого предательства по отношению к людям, полезных его стране. Наша самая долговременная политика заключается в консолидации власти теперешнего эмира и не [следует] экономить на всякого рода помощи Афганистану.

VIII. Меры по усилению Афганистана

Нет других мер для укрепления Афганистана, чем модернизация его внутреннего устройства, организация его армии и обеспечение его экономического прогресса. Сегодня можно утверждать, что [в Афганистане] начали работать над всеми этими тремя пунктами. Прежде всего Афганистан особенно нуждается в людях. Я же, используя все свои способности, работаю над тем, чтобы вызвать в Афганистан турецких и немецких специалистов. Я очень активно начал работать над реорганизацией армии. Фотографии, приложенные к этому меморандуму, продемонстрируют, что образцовый полк, созданный мною в качестве первого опыта, начинает давать очень осязаемые результаты.[48] Я хочу теперь создать из этого подразделения образцовую дивизию численностью от 15 до 20 тысяч человек, способных под моим руководством противостоять, в случае необходимости, любой [опасности].

К сожалению, Афганистан не располагает средствами, позволяющими экипировать и вооружить такой личный состав. Как следствие, абсолютно необходимо, чтобы снаряжение и материалы, указанные в приложении к этому докладу, были даны Афганистану и, таким образом, мое положение в этой стране будет также упрочено.

Необходимо вызвать для меня 64 турецких офицера, направляемых как для этой дивизии, так и для общей организации афганской армии и службы среди приграничных племен. В этом же самом приложении указаны суммы, которые я считаю необходимым ассигновать этим офицерам, а также моему штабу. Таковы незначительные суммы, которые мне необходимы, чтобы сделать из Афганистана вечного друга и здесь активно работать. Если эта сумма мне будет предоставлена, то мы сможем прямо идти к нашей цели. Если эти средства нам не будут предоставлены, вы сможете убедиться в том, что Афганистан рано или поздно ускользнет от нас и мы будем в этом раскаиваться.

В случае, если предложения, которые я выдвигаю, в принципе принимаются, предлагаю собрать комиссию, состоящую из представителей от каждого из комиссариатов (по одному человеку) — военного и иностранных дел — и меня, чтобы это обсудить и окончательно определить детали.

IX. Будущая мировая война и необходимость подготовки к ней

Я полагаю, что мы [живем] в период подготовки новой мировой войны. Капиталистический и империалистический мир не может вынести существования Советской и Коммунистической России, которая является его самым грозным врагом. Он будет прибегать ко всевозможным средствам, чтобы ее уничтожить. Провал штурмов [с момента] появления Советской России их не обескуражил, а, напротив, смог увеличить их нервозность и научил необходимости действовать с большой осторожностью в этом огромном разрушительном деянии. В настоящий момент они работают над тем, чтобы дополнить свои мероприятия. Если не в этом году, то в следующем или через 3–5 лет, но наверняка не в очень отдаленном будущем, Советская и Коммунистическая Россия испытает сплоченную и планомерную атаку со стороны капиталистической и империалистической Антанты.

Как следствие, чтобы иметь возможность упорно сопротивляться этому натиску, вам необходимо найти сильных и надежных союзников, чьи интересы были бы едины и согласованы с вашими. Этими союзниками, вашими самыми естественными союзниками, являются самые обездоленные среди народов Вселенной, которых вы хотите спасти, которые более всего достойны уважения и человечности, — это народы Востока. Среди них турки Анатолии, которые в течение ряда лет храбро борются за их право на жизнь, занимают первое место. Правительство Анатолии является самым верным, самым искренним и самым естественным союзником Советской России и останется всегда таковым.[49] После него необходимо упомянуть Афганистан, а затем Бухару, Хиву, Фергану и Персию, Туркестан и Туркменистан, [которые] уже принадлежат к большой советской русской семье, а также республики Закавказья, которые [тоже] следует упомянуть. Если можно было бы найти возможность добавить к этим естественным союзникам Германию, которая из-за реванша, который она должна взять, и тяжелых выплат, которые она должна сделать, имеет интерес быть с нами, тогда можно было бы противопоставить союз Востока союзу Запада или, более точно, сформировать против группы тиранов группу угнетенных и избавителей. С могуществом, которое дает право, таким образом, дойти, возможно, до создание равновесие существующих сил.

В то время как Россия и Германия дают отпор мощным силам Антанты, народы Востока также выполнят свой долг и предпримут атаку на Индию — хребет Англии, являющейся наиболее упрямой из империалистических стран.

Я не буду здесь распространяться об основах, на которых возможно сближение и дружба между Германией и Россией. Тем более я не могу говорить о формах и способах, коими было бы уместно подготовить республики Закавказья к будущей мировой войне. Я выражу только лишь мое мнение относительно достижения подлинной дружбы с другими народами Востока и способа побудить их служить достижению нашей цели. Из объяснений, которые я уже дал, моя точка зрения на Афганистан известна, как следствие я закончу свой доклад, последовательно говоря о Бухаре, Хиве, Фергане, Туркестане и Туркменистане.

XI. Бухара и Хива

Наш долг направлять две маленькие советские мусульманские республики Бухару и Хиву в той мере, чтобы сохранить их независимость, признанную по их договорам с Россией после революции, приобщившей в прошлом году их к свободным нациям Азии.[50] Помогая им обеспечить их экономическую жизнь и прогресс, Советская Российская Республика сможет извлечь из этого многочисленные выгоды, особенно в период будущей мировой войны. Она получит в их лице двух очень верных союзников, если создаст им армию. В настоящее время занятие некоторых районов Бухары красными частями, подчиненными Туркфронту,[51] дает пищу для дискуссий о форме независимости Бухары. Каждый человек в Афганистане рассматривает присутствие русских войск в Бухаре как аргумент против независимости этого государства. Но наличие в восточной части Бухары басмаческого движения мешает Туркфронту вывести русские войска. Положить конец этой временной оккупации, которая является предметом толков, дающих почву для тысяч интриг наших врагов, является единственным средством вызвать высочайшее доверие и веру народов Центральной Азии к Советской России. Скорейшее освобождение Бухары, естественно, может произойти только после создания [бухарской] армии пока немногочисленной, но сильной и хорошо организованной.

В настоящее время в Бухаре есть несколько турецких офицеров, но они не обладают необходимыми способностями для организации армии. Как следствие, если бы сюда вызвали турецкого офицера Генерального штаба, очень способного и достойного доверия, с несколькими офицерами из разных родов войск, было бы возможно достичь намеченные цели в очень короткие сроки. Полная независимость Бухары может предоставить нам самые большие преимущества с точки зрения операций в Персии, о которых я скажу ниже.

Не считая вопрос о Хиве крайне важным в настоящий момент, мы можем им заняться после моего возвращения из Берлина.

XII. Фергана

Так как я в своем докладе, отправленном из Кабула в декабре 1920 г., уже высказывал свое мнение об этом. Проблема Ферганы с точки зрения революции в Индии представляет собой самый важный и деликатный вопрос. Становится возможным заняться в горных районах Ферганы, простирающихся до Памира, различными операциями для революции в Индии. Но для этого нужно прежде всего найти общий язык с басмачами и достичь с ними дружбы.

При посредничестве офицера, которого я отправил к ним в прошлом году, я предложил курбаши[52] примириться с Советской Россией. Это предложение в принципе ими было принято. Во время моего проезда через Ташкент я обсуждал этот вопрос с товарищем Петерсом[53] и изложил ему свою точку зрения.

Не нужно забывать, что часть Ферганы, которая граничит с Памиром, является крайне важной оперативной зоной, которая позволяет совершать рейды в Индию со стороны Гильгита, Кашмира и Читрала[54] и установить контакты с местными правителями, а также [проводить] разного рода операции внутри Кашгарии.[55]

Военные отряды, которые должны быть организованы из населения Ферганы, составят нашу основную ударную силу.

XIII. Туркестан и Туркменистан

Я поздравляю Советскую Россию с тем, что она в последнее время предпочла в Республике Туркестан политику, в значительной мере близкую к той политической форме, за которую я ратовал и которую советовал. Искренне и последовательно проводя нынешнюю политику, Россия добьется в сердце народов Республики Туркестан дружбы, растущей с каждым днем.

Единственную вещь, которую я теперь могу вам посоветовать: создать регулярную армию в Туркестане и работать над повышением интеллектуального уровня населения. Многое мне позволяет понять, что татарских офицеров[56] недостаточно для организации армии Туркестана. Я полагаю было бы целесообразным вызвать миссию турецких офицеров, которая находилась бы под руководством Туркфронта и действовала бы согласно его инструкциям.

Настоящий момент благоприятствует нам, чтобы начать организацию регулярных кавалерийских корпусов в Туркмении, и здравый смысл подсказывает не упустить эти возможности.

Для повышения интеллектуального уровня Туркестана надо, чтобы часть из 400 или 500 молодых туркестанцев могли получить бесплатное образование в Московском университете, а часть их смогла бы поехать за государственный счет учиться в Германию. Многие молодые люди уже обращались ко мне по этому поводу. Я им посоветовал потерпеть, пообещав привлечь ваше внимание к этой теме. Кроме этого, несколько молодых людей, достойных всякого доверия, желают издавать журнал, который будет заниматься исключительно лингвистикой и литературой, и просят, чтобы им для этого предоставили типографию с достаточным количеством необходимого оборудования и бумаги. Я рассматриваю интеллектуальный прогресс в Туркестане как дело, к которому следует отнестись с благосклонностью.

XIV. Персия

Вот вопрос, в котором я недостаточно компетентен, чтобы говорить о нем в деталях. Товарищ Гопнер, с которым я беседовал во время моего последнего пребывания в Ташкенте, говорил мне об этом с тревогой.

Но каким бы ни было состояние души народа Персии, каким бы испорченным придатком не была бы правительственная машина, своим географическим положением и своим именем, всегда фигурирующим среди независимых мусульманских наций, для нас является первостепенно важным, чтобы правительство [Персии] было бы на нашей стороне и чтобы нам было возможно использовать [персидские] недра, как мы это сочтем нужным. Как следствие абсолютно необходимо, чтобы мы сделали что-то для Персии. Но что, как, где??? Из этих трех вопросов я едва могу лишь ответить на третий. Нужно сделать из Бухары центр, откуда возможно было бы вблизи наблюдать и руководить делами в Персии. Создать в Бухаре Революционный комитет Персии и осуществлять давление на Хоросан, а затем позднее обосноваться прочно в Хоросане и попытаться урегулировать напрямую все дела.

Я считаю, что Энвер-паша[57] создан для того, чтобы осуществить этот план. Я ему направил телеграмму, чтобы он вернулся в Москву. Если он вернется на днях, станет возможным более детально и с большим интересом вникнуть в этот вопрос.

В любом случае, в будущей всеобщей войне Месопотамия станет одной из наших военных целей. Дорога, ведущая туда, проходит через Персию, и именно с этой точки зрения я придаю большое значение этой стране.

Я не хочу быть более многословным.

Если вы найдете, что мои предложения, касающиеся Бухары, Хивы, Туркестана, Ферганы и Персии, представляют для Вас интерес, Вы можете передать их в комиссию, создание которой я предложил в разделе VIII, и которая их изучит детально.

В качестве заключения хочу сказать, что, если вы считаете мою работу в Афганистане полезной с точки зрения [подготовки] будущей войны, надо, чтобы вы дали в мое распоряжение снаряжение, которое я прошу в приложениях. […] Но, если вы не предоставите мне это снаряжение, моя деятельность в Афганистане не принесет никакой пользы и в конце концов Афганистан, отойдя от нас окончательно, перейдет на сторону англичан.

Я должен также со всей ясностью и откровенностью добавить, чтобы избежать всяких кривотолков, что все действия и контакты в Афганистане, касающиеся революции в Индии, должны осуществляться только при моем посредничестве, а не официальными представителями российского правительства. Эмир и афганское общественное мнение не потерпели бы вмешательства посольства и консульств [РСФСР], и рано или поздно русское правительство оказалось бы перед лицом энергичных протестов Англии.

Это условие представляет собой отправную точку всей нашей афганской политики.

Москва 18 октября 1921.

Приложение А. Помощь, которую нужно оказать приграничным племенам по просьбе Хаджи Абдул Разака

Финансы

Ассигнуемая сумма не должна быть меньше 10 тысяч золотых рублей в месяц. Расходы на информационное бюро и переводчиков включены в эту сумму.

Среди предметов, просимых мною для приграничных племен и Индии, вооружение и снаряжение должно быть доставлено непосредственно мне в [Афганистан] и будет распределено мною по договоренности с [советским] послом. Деньги должны быть отправлены лично послу и будут распределены при моем посредничестве после согласования с ним, расписки в получении [средств] будут переданы в посольство.

Приложение Б. Состав образцовой дивизии, которая должна быть создана в Афганистане (Боевое расписание)

Состав образцовой дивизии

Состав образцовой дивизии (продолжение). Материальная часть

Оборудование для двух полевых госпиталей.

Материалы, необходимые для санитарной роты.

1 станция беспроволочного телеграфа.

Телефонное и телеграфное оборудование.

Взрывчатые вещества и динамитные шашки для инженерного батальона.

10 000 ручных гранат.

15 000 комплектов верхней одежды и обуви.

15 000 вещевых сумок.

30 000 комплектов нижнего белья.

15 000 переносных палаток.

10 000 кирок

5000 ручных лопаток

Жалованье для турецких офицеров, чье прибытие предполагается для создания образцовой дивизии и организации афганской армии

Расходы на мой главный штаб:

Состав моего штаба будет следующий:

Бедри-бей[58]

Исмет-бей[59]

1 офицер генштаба — турок

1 личный секретарь — турок

1 личный секретарь — русский

Специалисты и офицеры (русские, турецкие и индийские), необходимые для учреждения бюро.

Жалованье российским офицерам, специалистам и секретарям будет выплачиваться отдельно российским посольством.

Финансовая комиссия, состоящая из Бедри-бея, турецких и русских офицеров генштаба и моего личного русского секретаря, будет осуществлять выплаты турецким офицерам и вручать ежемесячно счета в обмен на расписки в посольстве России.

10 000 рублей, запрашиваемых для моей ставки, будут также распределяться комиссией, состоящей из Бедри— бея, Исмет-бея, а счета будут храниться у меня.

Я должен иметь полномочия вносить в жалованье турецких офицеров такие изменения, которые я сочту необходимыми, т. е. я должен обладать правом увеличивать или уменьшать им [плату] при условии непревышения общих годовых расходов.

Издательская деятельность

Я хочу издавать в Кабуле военную и политическую газету. Я уже получил на это разрешение эмира. Газета будет еженедельно публиковаться и временно выходить в виде журнала на персидском языке и языке урду. Для этого я хотел бы иметь прежде всего технически совершенную типографию. Она должна печатать книги, карты, разного рода гравюры. Типография должна располагать турецким, персидским, урду и английским шрифтами. Большое количеством бумаги и типографской краски, предназначенных для печати газет и книг, должно прилагаться к типографии, а также высокого качества наборы для цинкографии, литографии и картографии в первую очередь.

Персонал необходимо набрать из турок, татар и туркестанских мусульман. Специалистами по цинкографии, литографии, картографии могут быть русские.

Годовая сумма заработной платы для [сотрудников] типографии и газет[60] должна быть выдана мне заранее, а расходы будут осуществляться вышеупомянутой финансовой комиссией, которая ежемесячно будет предоставлять квитанции [о них] в посольство.

Русские офицеры и служащие, которых ко мне прикомандируют, должны будут с железной дисциплиной выполнять мои приказы. Тех [из них], кого я сочту необходимым отправить назад, не должны ни под каким предлогом [иметь возможность] проживать в Кабуле или в Афганистане.

Отношения

Я должен быть единственным посредником между посольством и индийскими революционерами, в составе образцовой дивизии и в моей ставке в Афганистане при Хадже Абдул Разаке или в приграничных племенах. Обсуждение всех этих дел может иметь место только между послом и мной, и, если возникнет необходимость, мы должны иметь возможность привлечь к нашим обсуждениям турецких офицеров генерального штаба и русских офицеров моей ставки или же моих личных турецких и русских секретарей, или же первых лиц посольства, присутствия которых желал бы посол. Решения, которые мы выработаем, будут незамедлительно приняты мною к исполнению. Подводя итог, я хочу сказать, что все эти действия в Афганистане, касающиеся индийской революции, вооружения, волнений приграничных племен, будут осуществляться исключительно мною. Посольство не должно вмешиваться в эти дела своими особыми способами, а должно всегда пользоваться моим посредничеством. Естественно, я не имею никакого права вмешиваться в отношения между посольством и афганским правительством. Если посол захочет прибегнуть к моему мнению, я всегда готов удовлетворить его желания.

Необходимо, чтобы для продолжения контактов, которые я установлю в Москве, был назначен влиятельный сотрудник Комиссариата иностранных дел, а также для того, чтобы информировать меня о принятых решениях и передавать предназначенные мне сообщения. Со своей стороны я также назначу кого-нибудь для работы с этим сотрудником.

Такое же лицо должно быть назначено в Ташкент, и для этого я предлагаю товарища Петерса. Мною к нему также будет назначен турецкий офицер.

Если это в принципе принимается, я предлагаю создать комиссию, состоящую из представителей Комиссариата иностранных дел, товарища Склянского[61] из Военного комиссариата и меня, чтобы уточнить детали.

A. Dj.

_{РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 3. Д. 577. Л. 25–44. Подлинник. Перевод с французского. Машинописный текст. Подпись — автограф.}

Данный текст является ознакомительным фрагментом.