Год 534 от хиджры (28 августа 1139 г. – 16 августа 1140 г.)
Год 534 от хиджры
(28 августа 1139 г. – 16 августа 1140 г.)
Первый день месяца мухаррама этого благословенного года пришелся на вторник (29 августа).
В этом месяце пришла новость о том, что атабек Имад аль-Дин закончил перестройку оборонительных сооружений Баальбека и его башни, закрыл бреши в фортификациях, после чего занялся подготовкой наступления на город Дамаск. Впоследствии сообщалось о его отъезде вместе с аскаром и прибытии в Бекаа в первом месяце раби (начался 26 октября).
Он направил посланника к эмиру Джамаль аль-Дин Мухаммаду, сыну Тадж аль-Мулюка Бури бен Атабеку, правителю Дамаска, с требованием сдать город и обещал взамен все, что тот пожелает и выберет. Получив отказ, он вышел из Бекаа и стал лагерем у Дарайи[217] в предместьях Дамаска в среду, 13-й день второго месяца раби (6 декабря). Пока он стоял лагерем у Дарайи, авангарды армий уже участвовали в стычках друг с другом, и ему удалось захватить несколько человек, остальные же укрылись в городе. После этого, в пятницу, 28-й день второго месяца раби, он подошел к городу со своим аскаром в боевом порядке со стороны Мусаллы. Он перебил значительное число ополченцев из города и из Гуты, предав их мечу. Одни из них погибли или попали в плен, другие же вернулись в город, раненные и безоружные. В этот день город оказался на грани краха, если бы Аллах не смилостивился над ним. Атабек вернулся в свой лагерь с пленными, пройдя по убитым, и не предпринимал других атак в течение нескольких дней.
Он продолжал посылать письма, пытаясь уговорить [князя] сдать ему город и получить взамен Химс, Баальбек и любые другие места, которые он пожелает. Джамаль аль-Дин Мухаммад бен Тадж аль-Мулюк уже был склонен согласиться на это предложение при условии гарантий установления мира, предотвращения кровопролития, сохранения процветания провинций и восстановления спокойствия, но, когда он попросил совета в этом вопросе у других, они отказались даже обсуждать это.[218] Атабек все еще посылал свой аскар на приступ, но эти схватки не были уже ожесточенными, и блокада города не была плотной, так как он стремился избежать кровопролития и скорее пытался восстановить мир, чем вести войну и чинить разрушения. В первый месяц джумаада (начался 24 декабря) Джамаль аль-Дин стал жертвой болезни, которая то усиливалась, то ослабевала, то обострялась, то отпускала, пока не стала столь тяжелой, что все надежды на его выздоровление исчезли. Ему не помогали ни умение врачей, ни заклинания знахарей, и он продолжал оставаться в таком состоянии, пока не подошел к предрешенному концу и не скончался на милость Аллаха в преддверии пятницы, 8-го дня месяца шаабана (29 марта), в тот же час, когда был убит его брат Шихаб аль-Дин Махмуд бен Тадж аль-Мулюк (да будет милостив Аллах к ним обоим). Люди удивлялись такому совпадению дня и часа, превозносили Аллаха и прославляли Его имя. Джамаль аль-Дина подготовили к погребению и похоронили в мавзолее его бабушки в Аль-Фарадисе («Райские сады»).
После его смерти лидеры и властители, посовещавшись, решили восполнить эту потерю, посадив на трон его сына эмира Абд аль-Даула Абу Саид Абак бен Джамаль аль-Дин Мухаммада. Обязательства повиновения и преданной службы были подтверждены торжественными клятвами перед ним и его титулом. Порядок и управление вошли в прежнее русло, разногласия были сведены к нулю, растерянность уступила место спокойствию, а печаль в сознании улеглась. Узнав о таком повороте событий, атабек Имад аль-Дин подошел со своим аскаром к городу, желая воспользоваться любыми трениями, которые могут возникнуть между лидерами после смерти их властителя, чтобы таким образом осуществить некоторые свои планы. Однако ситуация изменилась вопреки его надеждам и отнюдь не соответствовала его представлениям. Среди войск и вооруженного ополчения Дамаска он не встретил никого, кто не хотел бы продолжить борьбу и не горел бы желанием сразиться с ним в бою. Тогда он вернулся в свой лагерь, пав духом и расстроившись из-за своей неудачи.
Между тем с франками было достигнуто соглашение общими усилиями и при поддержке друг друга объединить силы, чтобы изгнать атабека и не позволить ему добиться своей цели. Для этого было подписано официальное соглашение с торжественными клятвами и гарантиями честного выполнения этих обещаний. Франки выставили условие выплатить им определенную сумму денег для укрепления их сил, а также предоставить им несколько человек в заложники во избежание каких-либо сомнений. Их требования были выполнены, деньги выплачены, и заложники из числа родственников командиров были направлены к ним. После этого франки стали вести подготовку к отправке подкрепления и оказания поддержки, для чего посылали друг другу письма с требованием собрать силы из всех замков и городов, чтобы изгнать атабека и не позволить ему осуществить его планы в отношении Дамаска, не дожидаясь того, когда он прочно укрепится и его трудно будет изгнать, так как его силы станут непобедимыми, и он станет одерживать победы над подразделениями франков и атаковать их города.
Со своей стороны атабек, поняв действительное положение дел и учитывая решение врагов объединить силы для нападения на него совместно с армией Дамаска, покинул свой лагерь у Дарайи в воскресенье, 15-й[219] день месяца рамазана (4 мая), и отправился к Хаурану, чтобы там противостоять франкам, если они атакуют его, или преследовать их, если они будут держаться от него на расстоянии. Некоторое время он проводил эту политику, а затем вернулся в Гуту у Дамаска и стал лагерем у Адхры в среду, 24-й день месяца шаввала (12 июня). Предав огню несколько ферм в Мардже и Гуте, вплоть до Хараста-аль-Тина, он отправился на север в последующую субботу, когда узнал, что франки со всеми своими силами разбили лагерь у Аль-Мадана.
Среди прочих обещаний условия соглашения с франками предусматривали возвращение им приграничного форта Банияса, который должен был сдать им находившийся там Ибрагим бен Тургут. Но случилось так, что Ибрагим бен Тургут, его правитель, направился со своим войском к Тиру, чтобы совершать набеги, и там встретил Раймунда, правителя Атиохии, который направлялся на помощь франкам, чтобы оказать поддержку жителям Дамаска. Они встретились в сражении, и Раймунд одержал победу над Тургутом, который сам был убит в схватке вместе с большим числом своих воинов. Уцелевшие укрылись в Баниясе, укрепились там и привлекли к обороне крепости людей из Вади-л-Тайма и всех, кого могли собрать. Эмир Муин аль-Дин выступил со своим аскаром из Дамаска, разбил там лагерь и находился в течение всего месяца шаввала (начался 20 мая), приказывал обстреливать крепость из катапульт и осаждать ее с помощью различного вида военных хитростей, в чем значительную помощь оказывало подразделение армии франков. Сообщалось, что эмир, атабек Имад аль-Дин остановился у Баальбека и в течение месяца шаввала посылал призывы туркменам оставить их жилища и проследовать к Баниясу, чтобы прогнать оттуда осаждавших. Войска продолжали свои операции в таком ключе до конца этого года… Осада Банияса продолжалась без перерыва, пока запасы в крепости не истощились и гарнизон остался без продуктов. Тогда крепость сдалась Муин аль-Дину, а ее командир в качестве компенсации получил фьеф и вознаграждение, которое его удовлетворило. Муид аль-Дин отдал крепость франкам, выполнив таким образом условия соглашения с ними, и направился в обратный путь в Дамаск в конце месяца шаввала (середина июня), осуществив свои надежды и понапрасну потратив столько сил. Утром в субботу, 7-й день месяца зу-л-каада,[220] атабек Имад аль-Дин со своим аскаром совершил стремительный набег к стенам Дамаска. Он добрался до Мусаллы и подошел к стене города незамеченным, когда люди еще не пробудились ото сна. Когда же забрезжил рассвет и новость о его появлении разлетелась по округе, повсюду стали раздаваться крики, и люди, схватив оружие, стали собираться на стенах. Ворота открылись, и конные и пешие воины вышли из них. К этому времени Имад аль-Дин распустил свой аскар, направив его подразделения в Хауран, Гуту и Мардж, а также во все окрестные районы для совершения рейдов, а сам остался со своей личной стражей лицом к лицу с аскаром Дамаска, чтобы не позволить ему преследовать кого-либо из его всадников, совершавших рейды. Между ним и аскаром Дамаска завязалась битва, и значительное число воинов с обеих сторон было ранено.[221] Затем он вышел из боя, беспокоясь о своих эскадронах, которые послал для совершения рейдов. Бесчисленное количество захваченных на пастбищах лошадей, овец и коз, крупного рогатого скота и другого имущества оказалось в их руках, поскольку этих рейдов никто не ожидал, и люди были застигнуты врасплох. В тот же день атабек остановился у Мардж-Рахита,[222] дождался, пока все его воины не собрались с добычей, и отправился в обратный путь по северной дороге, увозя с собой огромное количество трофеев.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.