Глава 60

Глава 60

Закат политики невмешательства. – Итальянские подлодки начинают действовать. – Сантандерская кампания. – Баски Сантоны. – Бесчестье итальянцев.

Битва у Брунете завершилась в тот момент, когда великие европейские державы практически отказались от политики невмешательства. На публике немцы и итальянцы могли объявлять, что они хотят гарантировать права обеих воюющих сторон и начать отвод добровольцев, а в частном порядке Чиано жаловался Хасселю, что итальянцы готовы к боевым действиям в Испании, а их там не используют. Советский же Союз возражал даже против разговоров о правах воюющих сторон, пока не будет окончательно завершен вывод волонтеров. В это время Дельбос обдумывал предложение Рузвельта и папы о посредничестве в Испании. Тем не менее он дал понять, что французская армия готова атаковать Сардинию и Марокко, если итальянская помощь будет продолжаться. «Франция, – сказал он, – не позволит Италии контролировать Испанию». Смело сказано! Главная же цель английской дипломатии при Невилле Чемберлене, новом премьер-министре, заключалась в установлении дружбы с Италией.

При Чемберлене британское правительство стало искать способы умиротворения Гитлера и Муссолини куда более активно, чем при Болдуине. Смена акцентов, но не политики выразилась в оливковой ветке мира в виде частного письма, предлагавшего «поговорить». Его отправил Чемберлен Муссолини 29 июля¹. Для Чемберлена Испания была досадным осложнением, которое стоит по возможности скорее забыть. В данный момент это было вряд ли возможно. Даже Иден сказал Дельбосу, что он надеется на победу Франко, после чего, как он думает, ему наконец удастся добиться соглашения о выводе немецких и итальянских войск². 6 августа Майский задал Комитету по невмешательству прямой вопрос: согласны ли Германия и Италия на отвод добровольцев с обеих сторон в Испании? Полученный им ответ был расплывчат и неопределенен. В августе Комитет по невмешательству собирался всего один раз, 27 августа. В ходе встречи было принято решение по морскому патрулированию. Посчитали, что оно не оправдывает расходы и, следовательно, имеет смысл взять на вооружение английскую идею о наблюдателях в портах.

Тем не менее Испанию продолжали сотрясать все новые тревоги. Преувеличенные слухи о размахе советской помощи Испании вынудили Франко послать своего брата Николаса в Рим с просьбой начать военные действия против советских и других судов в Средиземном море. Муссолини согласился. Он пустит в ход не надводные корабли, а субмарины, «которые, поднявшись на поверхность, будут действовать под испанским флагом». В результате то ли из-за плохого управления, то ли из-за знания, что советские поставки осуществляются и под флагами других стран, много судов Англии, Франции и других нейтральных стран подвергались атакам итальянских подлодок и самолетов в Средиземном море, действовавших с Мальорки. 6 августа недалеко от Алжира были обстреляны английские и французские торговые суда. 7 августа такая же судьба постигла греческий корабль. 11-го, 13-го и 15-го были торпедированы корабли республики, 12-го – потоплено голландское судно. В лондонском Форин Офис это вызвало очередное беспокойство.

Тем временем националисты начали наступление на Сантандер. Армию Севера продолжал возглавлять Давила. Итальянцы генерала Бастико были собраны в дивизиях «Литториа», «23 марта» и «Черное пламя». К передовой подтянули и шесть наваррских бригад генерала Сольчаги плюс 30 батальонов добровольцев из Кастилии, полных желания отвоевать единственный кастильский порт. Всего Армия Севера включала в себя 106 батальонов. Поддержку им оказывали 63 батареи и легион «Кондор». До начала этой кампании Франко перенес свою штаб-квартиру из Саламанки в Бургос.

Три дивизии 15-го армейского корпуса республики под командой генерала Гамира Улибарри составляли ядро обороны Сантандера. В него входила дивизия басков и астурийцев. Эти силы подкрепляли 50 батарей, 33 истребителя и бомбардировщика и 11 самолетов-разведчиков. Всего республиканские части насчитывали примерно 50 000 человек. Тем не менее голые цифры не дают полного представления о диспропорции сил. Если не считать 18 советских истребителей, то авиация Сантандера была тихоходной и старой. А воздушную поддержку националистам оказывали последние немецкие модели самолетов, в ходе которой проверялась их эффективность. То же можно сказать и об артиллерии.

Кампания началась 14 августа. Передовые линии тянулись через Кантабрийские горы, господствующие высоты которых удерживали силы республики. Поле, на котором разворачивались военные действия, поражало своей дикой красотой.

Воздушные бомбардировки потрясли республиканцев. В самый первый день штурма фронт на юге был прорван. Наваррские бригады вышли к подножию Кантабрийских гор. 16 августа они захватили Рейносу с ее оружейным заводом. Затем, сопровождаемые мощной поддержкой артиллерии, танков и авиации, 18 августа итальянские «Черные стрелы» прорвали фронт у моря. Дивизия «23 марта», наступавшая в центре, захватила важный перевал Эскудо. Фронт перестал существовать. Армия Сантандера неуклонно отступала перед натиском превосходящих сил противника. Баски дрались за Сантандер куда отчаяннее, чем его жители за Бильбао, но и они не могли сдержать врага. В самом Сантандере были закрыты все коммерческие и промышленные предприятия, а их рабочих бросили на строительство укреплений. Снова улицы испанского города заполнились коровами, домашними животными и убогими пожитками крестьян, убегавших от войны, бушевавшей у их домов. Баскскому правительству в эмиграции пришлось опять заняться эвакуацией. Многие баски отказывались дальше сражаться, готовясь к бегству. 22 августа состоялась встреча военных и политических лидеров с участием басков. Солдаты, как водится, были куда мрачнее штатских. Из Валенсии шли приказы отступать в Астурию. На следующий день основная масса баскских сил отошла к порту Сантонья, в тридцати километрах к востоку. Оказавшись так далеко от родины, они не испытывали желания дальше сражаться. Но к сумеркам выяснилось, что приказы правительства в любом случае выполнить невозможно, так как дорога на Астурию уже была перерезана. В самом Сантандере разразился мятеж, поднятый членами «пятой колонны». Тысячи его жителей в лодках и шлюпках, какие только могли найти, пытались добраться до Франции или Астурии, предпочитая плен встречу с суровым Бискайским заливом. Многие утонули. Гамир Улибарри, Агирре, Лейсаола и другие руководители успели перелететь во Францию.

Карта 25. Сантандерская кампания

Хуан де Аксурьягерра, который после того, как Агирре занял пост премьера, стал лидером Баскской националистической партии, прибыл из Сантоньи, чтобы обсудить условия сдачи басков. Он предпочел обратиться к итальянскому командованию, у которого баски чувствовали себя в большей безопасности, чем у Франко. Соглашение было достигнуто. Баски капитулируют, сдают оружие итальянцам и соблюдают порядок в тех районах, которые они еще удерживают. Всем баскским бойцам итальянцы гарантировали жизнь. В дальнейшем их не будут принуждать принимать участие в войне на стороне националистов. Баскские политики и гражданские служащие получат право свободно отбыть за границу. Кроме того, итальянцы дали заверения, что баскский народ не будет подвергаться преследованиям. Тем временем армия Давилы вошла в Сантандер. Итальянцы заняли Сантонью, где полковник Фагози возглавил гражданскую администрацию. Теперь баски ждали, что итальянцы исполнят свою часть соглашения о перемирии. В порту Сантоньи стояли английские корабли, готовые принять на борт беженцев во Францию. Но не последовало никаких указаний начать погрузку. Лишь 27 августа французский капитан Жорж Дюпюи и Коста-и-Сильва, наблюдатель из Латинской Америки за политикой невмешательства, получили разрешение принять на борт всех обладателей баскских паспортов. Таким образом, погрузка началась. Но к десяти утра итальянские солдаты окружили корабли и ждущих у трапа басков цепью охраны с пулеметами. Полковник Фагози сообщил Дюпюи и Сильве о приказе Франко никого не выпустить из Сантоньи, будь он баск или иностранец. Всем баскам, которые уже поднялись на борт, было приказано сойти на берег. Пятеро фалангистов тщательно обыскали корабли. На рассвете следующего дня, 28 августа, Дюпюи увидел, как тех, кто столь короткое время был его пассажиром, гонят по дороге в Сантандер. Итальянский полковник Фарина открыто выразил недовольство поведением своего начальства, откровенно нарушившим слово чести. «Корабли надежды» подняли якоря. Несколько басков смогли спрятаться в машинном отделении. Оставшиеся на берегу стали пленниками националистов. Потом последовали общие процессы и казни.

Муссолини принес свои поздравления командованию итальянских частей. Текст этого документа с именами тех, к кому он был обращен, был опубликован в итальянских газетах 27 августа. Чиано дал указание Бастико сохранить «орудия и знамена, захваченные у басков». В своем дневнике он записал: «Я завидую французскому Музею инвалидов и Военному музею в Германии. Флаг, захваченный у врага, – добавил этот соотечественник Леонардо, – стоит больше, чем любая картина». На следующий день он написал: «Настал момент терроризировать врага. Я отдал приказ бомбить Валенсию».

Тем временем немцы в Испании поссорились. Генерал Шперрле, командир легиона «Кондор», и посол Фаупель ненавидели друг друга. Шперрле даже отказался встретиться с Фаупелем, когда тот попросил генерала прибыть к нему в Сан-Себастьян. Кроме того, Шперрле публично критиковал монополию HISMA, побуждая испанцев следовать его примеру. Идя навстречу Шперрле, Франко попросил сменить Фаупеля, частично из-за его отношений с фалангой, но главным образом в силу трудновыносимого высокомерия Фаупеля.

Примечания

¹ Письмо это было написано без консультаций с Иденом в Форин Офис.

² Без сомнения, Иден не ко времени обмолвился об этом, ибо имеются свидетельства, что в это время министр иностранных дел отчаянно старался понять, кто же победит в Гражданской войне.