12. Болгария
12. Болгария
В предшествующем разделе уже было показано, что в Болгарии роль «фюрера» застолбил для себя царь Борис III. Надо сказать, условия для этого сложились благоприятнейшее – фигура царя была чрезвычайно популярной среди простонародья. Даже чересчур популярной, если учесть: сам Борис не сделал ничегошеньки, чтобы заслужить такую любовь. Но сказывалась патриархальная традиция, крестьяне верили в «доброго царя», возлагали на него самые светлые надежды. Верили, что он способен защитить подданных от беззаконий и злоупотреблений. А Борис, казалось бы, дважды оправдывал подобные надежды! В 1923 г., когда фашистский переворот устроила партия «Демократический сговор» под руководством Цанкова, а также в 1934 г., когда переворот осуществила организация «Звено» во главе с Георгиевым и Беляевым. Оба раза в Болгарии наводился порядок – и наводился именем царя. Администрацию чистили от воров и взяточников, разрабатывались программы по поддержке бедняков.
Однако теперь Цанков и Георгиев очутились в оппозиции. Хотя сам же Георгиев, будучи у руля государства, урезал политические свободы, и оппозиция не играла почти никакой роли. А его товарищ Беляев, взявшийся строить заговор, чуть не поплатился жизнью – смертный приговор ему заменили строгим заключением. Впрочем, сидел он всего четыре года. В 1940 г. попал под амнистию, и царь его помиловал. Вместо разогнанных лидеров, пытавшихся спасать Болгарию, Борис III ставил во главе правительства бесцветных исполнителей собственных указаний. Народное собрание (парламент) царь восстановил. Но заведомо обеспечил послушное большинство, отныне этот орган лишь утверждал то, что спускается «сверху». Талантами «фюрера» – зажигать народ, призывать его куда-либо, – Борис не обладал. Да и зачем? Он полагал, что подданные обязаны в любом случае следовать воле царя. Но политикой страны он принялся рулить самолично. И зарулил – в объятия к немцам.
В 1940 г. после целого ряда сереньких и малозначащих фигур царь впервые назначил энергичного и инициативного премьер-министра – Богдана Филова. Выбрал его за ярко выраженные симпатии к нацизму. Филов издавал журнал «Родина», где взахлеб пропагандировал идеи Гитлера, пытался приложить их к болгарской действительности. Возглавив правительство, Филов замелькал с визитами в Берлине, Риме, Вене. Быстро подготовил и подписал договоры о вступлении в Тройственный пакт и Антикоминтерновский пакт. Болгария заключила с фюрером военный союз, экономические соглашения. Пропускала перевозки войск через свою территорию. Разрешала даже охрану железных дорог немецкими гарнизонами.
Посыпались и плоды сотрудничества. В 1940 г. Германия и Италия отдали болгарам Южную Добруджу, изъятую у румын. В 1941 г. подарили Македонию – и югославские, и греческие районы. Перевооружалась болгарская армия. Вместе с немцами участвовала в операциях на Балканах. Помощником Филова в этих преобразованиях стал еще один ярый германофил, генерал Михов. Его поставили военным министром.
Правда, против Советского Союза Болгария все-таки не выступила. Борис III учел традиционные симпатии своих подданных к русским. Поэтому сложилось своеобразное положение. Болгария находилась в состоянии войны с Англией, США. Но нашей стране война не объявлялась, в Москве всю войну находился болгарский посол. Впрочем, нейтралитет оставался весьма зыбким. Если болгарские дивизии не направляли в Россию, то они действовали в Греции и Югославии – что позволяло снимать оттуда германские части. Немецкая авиация пользовалась болгарскими аэродромами, а морские силы – портами. Для операций на Черном море они были крайне важными.
Но война грохотала месяц за месяцем, и постепенно обнаруживалось – политика Бориса III и Филова не настолько выигрышная, как представлялось. Простонародью приходилось затягивать пояса. Росли налоги, ухудшалось снабжение. В Югославии и Греции ликвидировать партизан никак не получалось. Наоборот, их борьба разворачивалась все шире. В Болгарию санитарные эшелоны везли раненых, множились извещения о гибели офицеров и солдат. Но и в самой Болгарии появились партизаны. Еще в 1941 г. из Советского Союза были заброшены группы инструкторов, создавались небольшие отряды. До поры до времени жандармерия справлялась с ними. Но по мере поражений число недовольных росло.
Кстати, лидеры прежних фашистских группировок разделились. Цанков ратовал за союз с Гитлером – это несколько примирило его с Борисом III. Но Георгиев и Велчев оставались противниками альянса с Германией. Пытались протестовать, хотя и безуспешно. Они заново воссоздали свое «Звено». Теперь организация действовала подпольно. К ней присоединялись офицеры, интеллигенция, молодежь. Георгиев установил контакты с левой крестьянской партией, а потом и с коммунистами, начали действовать вместе.
В 1943 г. на фюрера и его союзников посыпались совсем крутые удары. Сталинград, Курская дуга, изменила Италия. Гитлер заметался: каким образом восполнить потери? Одним из источников пополнений выглядела Болгария. Пришла пора использовать ее армию более активно, закрыть бреши на Восточном фронте. Но сейчас Борису III и подавно не хотелось наращивать свое участие в войне. Ведь было уже очевидно, что история Третьего Рейха покатилась к закату. Представлялось более правильным сворачивать сотрудничество с немцами.
В августе 1943 г. Борис прилетел к Гитлеру с очередным визитом. О чем они беседовали, доподлинно не известно. Но царь, возвращаясь от фюрера, почувствовал себя плохо и через несколько дней умер. Официальный диагноз гласил – инфаркт. О реальной причине исследователи спорят до сих пор. Одни полагают, что Бориса отравили немцы – дабы он не последовал примеру Виктора Эммануила. Другие – что его отправили на тот свет собственные приближенные, опасаясь смены курса и собственных отставок. Третьи – что имел место настоящий инфаркт. Сердце Бориса, и без того расшатанное алкоголем, не выдержало волнений и полученной от фюрера взбучки.
Во всяком случае, в выигрыше оказались Филов и Михов. Царем был провозглашен шестилетний сын Бориса Симеон II. А премьер-министр и военный министр захватили при нем места регентов. Правда, возглавить регентский совет пригласили великого князя Кирилла, младшего брата Бориса и дядю Симеона. Но он не играл почти никакой роли. Филов с Миховым всегда выступали заодно, определяли все решения и принялись неограниченно заправлять государством от имени ребенка. В результате Болгария из союза с Гитлером не вышла. Но и армию в сражения не бросила – временщики тоже опасались, как бы войска не повернули оружие против них самих…
Перехват власти регентами и нехорошие слухи о смерти царя умножали ряды противников правительства. Причем эти противники начали объединяться – «Звено» Кимона Георгиева и Дамаяна Беляева выступило с инициативой создания Отечественного фронта, куда вошли партии и кружки различных направлений: коммунисты, аграрии, либералы, вчерашние фашистские (но антигерманские) группировки.
А в 1944 г. разыгрался следующий акт драмы. Гитлер и его сателлиты потерпели сокрушительные поражения в Прибалтике, на Украине. В мае в портах Болгарии стали причаливать суда, переполненные солдатами, эвакуируемыми из Крыма. Летом последовал разгром германских армий в Белоруссии. А 2-й Украинский фронт маршала Малиновского и 3-й Украинский фронт Толбухина развернулись на юг, на Молдавию и Румынию. Антонеску нервничал не меньше, чем болгарские или итальянские правители. Он тоже высказывал Гитлеру мысль, что надо бы замириться с англичанами и американцами, сосредоточив все силы против русских. Фюрер успокаивал его – обещал, что будет защищать Румынию так же, как саму Германию, слал подкрепления. Да еще бы не защищать, если в Румынии располагались его основные источники нефти!
Но и Гитлер не был всесильным. 20 августа заговорила артиллерия в Молдавии. Она накрыла румын и немцев настолько мощно и точно, что первую линию обороны просто смели. По свидетельствам очевидцев, окопы в полный рост превратились в канавки по колено. А уцелевшие блиндажи были забиты мертвецами – солдаты погибали от ударной волны, перепада давления. В образовавшиеся прорывы сразу же вошли ударные группировки 2-го и 3-го Украинских фронтов – 6-я танковая армия генерала Кравченко, несколько танковых и кавалерийских корпусов. Уже на второй день сражения, 21 августа, клинья сомкнулись. В котел у Кишинева угодили 18 немецких и румынских дивизий. В окружении царил полный хаос. Разбитые и деморализованные войска вскоре начали сдаваться. Пленных насчитали 106 тыс. человек, в их числе было 27 генералов!
Молниеносный разгром потряс Румынию. Антонеску задергался, озираясь на своих теневых покровителей – нефтяных и торговых магнатов. В конце концов, можно было повторить опыт Первой мировой, перекинуться на другую сторону. Хотя выяснилось, что румынская деловая элита уже давно обдумывала подобный выход. Но… она не собиралась спасать Антонеску. Наоборот, диктатором следовало пожертвовать, чтобы подстроиться к победителям. Переворот осуществили вполне легитимно. Король Михай был понятливым, с олигархами согласился. 23 августа он велел арестовать Антонеску, отправил в отставку его министров и привел к власти новое правительство из либералов, социал-демократов и коммунистов.
Это правительство первым же актом объявило о выходе из войны и потребовало от германских войск покинуть Румынию. Гитлера предательство взбеленило. По его приказу 24 августа немецкая авиация пробомбила Бухарест. Поблизости от румынской столицы находились только зенитные германские части, прикрывали нефтепромыслы в Плоешти. Теперь фюрер велел зенитчикам двигаться на Бухарест и навести порядок. Кроме того, фюрер вспомнил про вождя «Железной гвардии» Хорию Симу – он до сих пор находился у немцев под арестом. Теперь его выпустили и поручили возглавить румынское «правительство в изгнании», поднимать народ на борьбу с «изменниками» и с русскими.
Однако «Железной гвардии» больше не существовало. А союз с немцами и неудачи в войне допекли румын. Они метнулись к новому правительству, предлагавшему достойный выход из катастрофы. Германским зенитчикам выправить положение не удалось. Ведь поблизости находились массы советских войск! Король Михай и его окружение не стали ждать, пока придут немцы и перевешают их. Они громогласно объявили Германии войну и запросили помощи у СССР. В глубь Румынии устремились 50 русских дивизий, а с такой силищей зенитчики предпочли не сталкиваться, повернули прочь.
Кстати, молоденький Михай после этого поехал в Москву, встречался со Сталиным, согласился со всеми советскими требованиями и предложениями. На родине предоставил большие права румынской коммунистической партии, выдвигал ее представителей на важные посты, сам появлялся на коммунистических митингах – его прозвали «король-комсомолец». А «легионерское правительство» Симы так никому и не понадобилось. Торчало без дела в Германии, пока не пришлось разбегаться кто куда сможет.
Но это было уже позже. А сразу же после разгрома Румынии и переворота в Бухаресте советские фронты разделились. 2-й Украинский повернул на восток, на Венгрию. К нему присоединилась румынская армия. «Антифашистское» правительство отлично понимало, что «Транснистрию» и Бессарабию русские заберут обратно. Зато возникла надежда отхватить у венгров Трансильванию! 3-й Украинский фронт маршала Толбухина в это же время выходил на юг, к границе Болгарии. Перед ними отступали уцелевшие германские части, уходили через Дунай на болгарскую территорию. Из Констанцы и других румынских портов отчаливали германские подводные лодки, катера, баржи. Отходили пароходы, набитые спасающимися солдатами. Перебирались к болгарам – в Варну и Бургас.
Советское правительство воспользовалось таким предлогом. Послу Болгарии в Москве была вручена нота: поведение его государства расценивалось как враждебное. Болгарские властители заюлили, пытаясь выкрутиться. Министр иностранных дел Драганов 26 августа сделал заявление, что отныне Болгария будет нейтральной, а немецкие войска в ближайшее время покинут страну или будут разоружены. 2 сентября регенты отправили в отставку прежнее правительство и поставили премьер-министром либерала Муравиева – он был противником союза с Гитлером, не имел никакого отношения к политике последних лет.
Но… за Муравиевым утвердилась репутация «неудачника». Его уже дважды свергали в результате переворотов! Первый раз в 1923 г. – он был военным министром в правительстве Стамболийского. Второй раз в 1934 г. – он был министром земледелия в правительство Мушанова. В третий раз закономерность подтвердилась. Кабинет Муравиева существовал всего неделю. 5 сентября Москва обнародовала новую ноту – что заявление болгарских властей недостаточно. Советский Союз объявил Болгарии войну. Хотя Толбухину заранее подсказали – спешить с наступлением не надо, а планировать артиллерийские и воздушные удары вообще не стоит.
Отечественный фронт вел активную подготовку к перевороту. Примыкали военные, политические деятели. 8 сентября советские части двинулись через границу. Двинулись без выстрелов. Но и болгарские войска не стреляли. Отходили или вступали в переговоры. А 9 сентября Отечественный фронт начал в Софии митинги и манифестации. Их поддержало большинство населения, выступили партизаны, на сторону повстанцев переходила армия. Клику Филова свергли и арестовали. К царю Симеону приставили новых регентов – Павлова, Ганева и Бобошевского. Павлов был коммунистом, сидел в концлагере. Двое других входили когда-то в фашистское правительство Цанкова.
Ну а другие бывшие фашисты возглавили правительство Отечественного фронта. Георгиев стал премьер-министром, Велчев – военным министром. Они сразу же предложили Советскому Союзу заключить мир и объявили войну Германии. Свою организацию «Звено» расширили до уровня официальной политической партии. Но по-прежнему действовали вместе с коммунистами. Болгарская армия охотно повернула оружие против вчерашних союзников. Сражалась против немцев в Югославии и Венгрии (за это болгарам сохранили Южную Добруджу, подаренную Гитлером).
Правда, со временем политическая система в Болгарии менялась. В 1946 г. по итогам проведенного референдума монархия была упразднена. Царь Симеон II выехал за границу. Регенты, как коммунистический, так и фашистские, никаким преследованиям не подвергались, оставались в Болгарии уважаемыми людьми. А внутри Отечественного фронта росло влияние коммунистов. Кимон Георгиев уступил пост премьер-министра их лидеру Георгию Димитрову. Но и сам при этом сохранил высокое положение, занимал ряд министерских постов, председательствовал в парламенте. А свою партию «Звено» он распустил в 1949 г. – когда намекнули, что многопартийности в Болгарии не нужно.
Его товарищ Велчев возглавлял делегацию Болгарии на Параде Победы в Москве, был награжден Орденом Суворова 1-й степени – как один из союзных главнокомандующих. Но он был хроническим заговорщиком, и с коммунистами не ужился точно так же, как с либералами, монархистами, нацистами. В результате вынужден был сбежать в Швейцарию и доживал век в эмиграции.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.