Карфаген не может быть разрушен

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Карфаген не может быть разрушен

Дочь правителя главного финикийского города Тира Элисса (или Дидона у Вергилия) должна была вместе со своим мужем Сихеем наследовать царский престол. Но брат Дидоны Пигмалион убил своего шурина, и принцесса, опасаясь, что и ее ждет та же участь, бежала со своими приближенными в Африку. Ее корабль пристал к берегу недалеко от города Утика. Изгнанница обратилась к нумидийскому королю Гиарбу с просьбой выделить ей немного земли для постройки дома для себя и своей свиты. Гиарб позволил Дидоне построить дом, но разрешил занять земли столько, сколько покроет бычья шкура. И тогда Дидона на глазах пораженных советников Гиарба разрезала шкуру вола на тонкие полосы и огородила ими такую территорию, на которой можно было построить целый город. Поставленная на этом месте цитадель называлась Бирса, что означает «шкура», а вскоре у стен крепости раскинулся город Карфаген.

Временем основания Карфагена принято считать 814 год до н. э. Легенда более чем символична: карфагеняне долгие века славились как лучшие в Средиземноморье торговцы и отличались прекрасной деловой хваткой.

Как и большинство древних легенд, миф о Дидоне, видимо, отражает какие-то реальные события финикийской истории — слишком уж удачным оказалось место, выбранное для постройки Карфагена, чтобы приписать честь основания его лишь одному уму и случайности. Город в течение нескольких столетий держал под своим контролем основные торговые пути между востоком и западом Средиземноморья. К V веку до н. э. новой столице были уже подчинены все финикийские колонии в Африке, многие земли Испании, Балеарские острова, Сардиния. Карфаген к этому времени стал одним из богатейших городов Средиземноморья.

Карфагенские купцы снаряжали экспедиции к неведомым землям с целью найти, говоря современным языком, новые рынки сбыта своих товаров. До нас дошло немного свидетельств античных авторов о карфагенских экспедициях, но даже то немногое, что мы знаем, поражает своим размахом и мощью. Карфагенский флот в то время не знал себе равных во всем Средиземном море. Триеры и пентеры пунийцев (так называли карфагенян римляне), движимые сотнями весел, стали основным орудием экспансии Карфагена. Боевые галеры строились так, что могли легко двигаться в любом направлении. Они доставляли наемников в Испанию и Ливию, на Сицилию и Сардинию. Вслед за ними двигались торговые суда с высокой кормой и прямым парусом. В них плыли колонисты — обживать новые земли, приращивать Карфагенскую державу.

«Морские люди», как называли их в древности, пунийцы совершали и более дальние переходы. Считается доказанным, что мореплаватель Ганнон в V веке до н. э. во главе флотилии из 50 судов вышел в Атлантику, обогнул Западную Африку и достиг Гвинейского залива. По сведениям Плиния, карфагенянин по имени Гимилькон добрался до современного пролива Ла-Манш.

Пунийцы поставили морское дело с размахом. В каменных эллингах, стоявших по берегам военной гавани, одновременно могло находиться в работе до 220 судов. Посередине гавани, на острове, размещалось адмиралтейство, там стоял шатер командующего флотом. Гавань защищала высокая стена.

О финикийцах рассказывали, что они поклоняются кровожадному чудовищу Ваалу, или Молоху, который живьем заглатывает маленьких детей и сжигает их в своей утробе. Эти рассказы были не совсем справедливы к Баал-Хаммону, богу жестокому, но справедливому — по понятиям того времени.

Обычай человеческих жертвоприношений известен с глубокой древности. Например, библейский старец Авраам по велению Бога готовился принести в жертву своего единственного и горячо любимого сына Исаака. Но этот акт не состоялся — Господь удовольствовался проявленной старцем решимостью. Подобно Аврааму, карфагеняне без колебаний подносили Баал-Хаммону своих первородных сыновей. Во время осады города войсками сиракузского тирана Агафокла Совет ста четырех (верховный орган управления республикой) выбрал двести знатных семейств, которые должны были отдать младенцев Баалу. Но самое поразительное, что еще триста шестимесячных мальчиков патриотически настроенные граждане отдали на заклание добровольно. Карфаген выдержал осаду.

Спасение города являлось высшим оправданием понесенных жертв и свидетельством справедливости Баал-Хаммона. Бог и государство были для горожан ценностями более высокого порядка, чем жизнь собственных детей. Но этот обряд способствовал дурной славе Карфагена и, вероятно, послужил одним из оправданий уничтожения города. Хотя, справедливости ради, надо признать, что в последний период существования своего государства пунийцы приносили в жертву богам все же не детей, а ягнят.

В общем виде ритуал выглядел так: младенец, предназначенный в жертву, умерщвлялся жрецом в храме, затем неостывшее тельце возлагалось на вытянутые руки бронзового божества, откуда оно скатывалось в погребальный костер. Непременной составной частью этого обряда был своего рода маскарад. Вокруг костра устраивались бешеные пляски, звучали десятки флейт и лир, гремели тамбурины. Участники этого действа закрывали лица отвратительными личинами, чтобы отогнать, испугать демонов, слетавшихся, дабы осквернить священные жертвы. Потом жрецы собирали пепел в специальные керамические сосуды. Множество их было обнаружено при раскопках пунических городов. Урны с прахом искупительных жертв хранились в храмах.

Правители Карфагена свое могущество поддерживали союзом с этрусками, и этот союз был щитом, который преграждал древним грекам движение к торговым оазисам Средиземноморья. Но под ударами римских легионов военная мощь этрусков стала клониться к закату, и Карфаген стал искать союза с Римом, своим будущим убийцей.

Впервые договор о союзе с Римом карфагеняне заключили в конце VI века до н. э. В это время Карфаген вел ожесточенную борьбу с Грецией за владычество на Сицилии. Эта борьба шла более трех веков — до IV века до н. э. Владея крупнейшим островом Средиземного моря и утвердившись в Испании, Карфаген был в конце VI века до н. э. могущественнейшей морской державой Древнего мира.

Но в 480 году до н. э. в битве при Гимере в Сицилии объединенное греческое войско сокрушило непобедимых карфагенян. Единовластие Карфагена на торговых путях Средиземноморья закончилось. Он, правда, еще боролся, и карфагенская армия, пополнившаяся африканскими воинами, вернула себе Сицилию в начале III века до н. э. Но уже в середине того же века против Карфагена поднялся Рим, не желавший ни с кем делить Средиземное море. 118 лет с перерывами продолжалась борьба Карфагена с Римом, вошедшая в историю под названием «Пунические войны».

После I Пунической войны, длившейся двадцать три года — с 264-го по 241 год до н. э., — Карфаген потерял Сицилию и уплатил 1200 талантов контрибуции (финикийский серебряный талант равнялся 43,59 кг). Но Карфаген решил взять реванш. Вторая война длилась семнадцать лет — с 218-го по 201 год до н. э. Прославленный карфагенский полководец Ганнибал совершил со своей армией невероятный переход из Испании в Италию, подошел к Риму, громя отборные римские легионы. Но и эта война в конце концов закончилась поражением. Карфаген потерял Испанию и уплатил 10 тысяч талантов контрибуции. Но через пятьдесят лет Карфаген снова процветал! Зеленели поля, заключались крупные торговые сделки, в сундуках менял оседали монеты разных государств, рудники исправно поставляли серебро, свинец и медь, со стапелей сходили суда. Рим на это спокойно смотреть не мог.

Сенатор Марк Порций Катон прославился словами, которыми заканчивал каждую свою речь, чему бы она ни была посвящена: «Кроме того, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен».

Катон побывал в Карфагене в составе римского посольства в середине II века до н. э. Он ожидал увидеть бедный, еще не залечивший раны от поражения в двух войнах городишко, а увидел шумный, процветающий город. Подобно птице феникс Карфаген возрождался, а значит, вновь представлял опасность для Рима.

Катон нашел способ заставить сенаторов слушать себя. Говорят, он прихватил с собой мешочек с отборными карфагенскими оливками. Сенаторы перебирали прекрасные плоды, а Катон заявил с обезоруживающей прямотой: «Земля, где они растут, расположена всего в трех днях морского перехода». Именно в тот день в римском сенате впервые прозвучала фраза, благодаря которой Катон вошел в историю.

Изречение сенатора можно трактовать двояко: как призыв к войне («Карфаген следует разрушить») и как пророчество («Карфагену суждено быть разрушенным»).

В 149 году до н. э. Рим потребовал от Карфагена 200 тысяч боевых доспехов, 2 тысячи катапульт и все имевшиеся в наличии корабли. После того как эти условия были выполнены, сенат неожиданно объявил приговор: карфагеняне должны были покинуть родные места и поселиться в пятнадцати километрах от моря. Приговоренный к смерти город решил бороться до конца. Отчаяние породило взрыв героизма и самопожертвования его защитников. Ежедневно в оружейных мастерских изготавливались сотни мечей, пик и щитов, тысячи стрел и метательных снарядов. Женщины жертвовали своими волосами, чтобы сплести из них веревки для катапульт.

Но Карфаген был разрушен. Шесть дней длилась агония обреченного города. Легионеры Сципиона Эмилиана захватили военный порт и постепенно заняли весь нижний город. В погибающем от голода и жажды Карфагене начались пожары. На седьмой день 55 тысяч горожан сдались на милость победителей.

Тяжелые плуги вспахали то, что осталось от его улиц, а в землю, на которой еще вчера были виноградники, рос хлеб и стояли деревья, была посеяна соль, чтобы навечно обесплодить ее.

Легенда гласит, что сам Сципион плакал, глядя, как в небытие уходит великий город, и его свита слышала, что полководец шептал слова Гомера: «Будет некогда день, и погибнет священная Троя, с нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама».

При Цезаре, в 44 году до н. э., римляне на этом месте все же построили новый город. Все, что осталось от финикийского Карфагена, пошло как строительный материал для зданий и храмов Карфагена римского — Колонии Юлия Картаго. Карфаген очень быстро стал административным, экономическим и культурным центром всей африканской римской провинции. В 29 году уже нашей эры император Август даровал Карфагену права, которые были у него до Пунических войн. Город на севере Африки снова стал богатым и могучим. Вновь были застроены белокаменными домами, храмами, дворцами сбегающие к морю холмы, вновь многоязычно зашумел невольничий рынок. Карфаген стал чем-то вроде курорта для богатых римлян. Они построили здесь для себя термы, уступающие по размеру лишь римским термам Траяна, огромный амфитеатр на 50 тысяч мест, по акведуку доставлялась вода и стекала в водохранилище, роскошные виллы украшали невероятной красоты мозаики. Может быть, чувство вины за бессмысленное уничтожение города все-таки мучило римлян?

Шесть веков Карфаген был римским. В V веке его завоевали вандалы и он стал столицей их королевства. В VI веке Карфаген оказался под властью Византии. В VII столетии арабские завоеватели смели с лица земля римский Карфаген.

В IX веке на месте Карфагена был лишь маленький поселок, в котором проживало всего около тысячи жителей. В конце XI века началась долгая эпоха крестовых походов. В 1270 году, в ходе восьмого из них, в Карфагене, вернее по-арабски в Картаже, в результате внезапно вспыхнувшей в лагере эпидемии чумы умер король Людовик IX Святой. Много лет спустя, уже при французском господстве, в память об этом монархе на холме Бирса был построен большой кафедральный собор. Теперь это тяжеловесное сооружение превратилось в концертный зал. А в XVI веке Карфаген — финикийский, римский, византийский — был окончательно разрушен испанцами.

Однако великий город не забыт, как о том мечтал Катон. Сейчас это пригород столицы Туниса. И любители древности все еще надеются обнаружить след флоберовской Саламбо в руинах древнего Карфагена.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.