Министр разграбления и уничтожения советских людей
Министр разграбления и уничтожения советских людей
Переход Германии к реализации захватнических планов, изложенных Розенбергом в мае 1933 г. и Гитлером 5 ноября 1937 г., сопровождался назначением «философа рейха» в январе 1940 г. руководителем «Хоэ Шуле» (научно-исследовательского института идеологии и воспитания). При этом институте был организован «Эйнзатцштаб Розенберга». В обязанности этой организации входила конфискация содержимого государственных и частных музеев, галерей и частных коллекций. В своем письме Борману от 23 апреля 1941 г. Розенберг писал: «Я передал вам фотокопию моего соглашения с СД, которое было заключено с согласия группенфюрера Гейдриха… Речь шла о произведениях искусства в первую очередь». Розенберг подчеркивал, что в соответствии с распоряжением Гитлера «все научное и архивное имущество идеологических противников предоставлялось в мое распоряжение».
«Имущество идеологических противников» включало также мебель, принадлежавшую евреям. Только в ходе осуществления мероприятия «М» (мебель) ведомством Розенберга было разграблено на Западе 69 619 еврейских домов. Для вывоза мебели в Германию понадобилось 26 984 железнодорожных вагонов. Так на практике осуществлялось воплощение Розенбергом в жизнь его «теоретических» положений. «Честные», «справедливые» нордические арийцы грабили ненавистных им «лживых» евреев, не брезгуя их мебелью.
2 апреля 1941 г. Розенберг представил меморандум в связи с запланированной войной против СССР. Полагая, что он обладал «даром предвидения», «теоретик рейха» провозглашал: «Вооруженный конфликт с СССР приведет к чрезвычайно быстрой оккупации важной и обширной территории СССР. Вполне возможно, что военные действия с нашей стороны в короткое время приведут к военному краху СССР. Тогда оккупация этих территорий будет представлять не столь военные, сколь экономические и административные трудности». Поэтому Розенберг предлагал создать «центральный департамент для оккупированных территорий СССР». Это учреждение должно было «обеспечить важное для ведения войны снабжение империи со всех оккупированных территорий».
В соответствии с приказом Гитлера от 20 апреля 1941 г. Розенберг был назначен уполномоченным по центральному контролю над проблемами, связанными с восточно-европейским районом. Еще до начала военных действий на территории СССР, бывший советский гражданин Розенберг с энергией принялся за разработку порядка управления советскими землями, которые должны были быть оккупированы после вторжения германских войск. В апреле и мае 1941 г. он подготовил ряд проектов инструкций по вопросам создания администрации оккупированных восточных территорий.
В своем меморандуме от 8 мая 1941 г. Розенберг писал: «На долю национал-социалистического движения выпало осуществить завет фюрера, изложенный в его книге, и навсегда уничтожить военную и политическую угрозу с Востока. Поэтому эта огромная территория должна быть разделена в соответствии с ее историческими и расовыми признаками на рейхскомиссариаты, каждый из которых имеет различное политическое предназначение».
«Так, например, перед имперским комиссариатом Остланд, включающим Белоруссию, будет стоять задача подготовиться путем постепенного превращения его в германизированный протекторат к более тесной связи с Германией. Украина станет независимым государством в союзе с Германией, а Кавказ с прилегающими к нему северными территориями станет федеральным государством с германским полномочным представителем. Сама Россия должна занимать только принадлежащую ей территорию».
20 июня 1941 г. Розенберг выступил с речью перед своими помощниками по вопросам, связанным с будущей оккупацией. Он подчеркивал: «Задача обеспечения продовольствием германского народа стоит в этом году, вне всякого сомнения, на первом месте в списке притязаний на Востоке. Южные территории и Северный Кавказ должны будут создать запасы продовольствия для германского народа. Мы не видим абсолютно никакой причины для каких-либо обязательств с нашей стороны снабжать также и русский народ продовольственными продуктами с этой добавочной территории. Мы знаем, конечно, что это жестокая необходимость, лишенная какого-либо чувства».
Очевидно, что Розенберг считал теоретически обоснованным грабить «народы степей», чтобы обеспечить благосостояние «нордических арийцев» и предоставить им «жизненное пространство». Бесстрастный грабеж, обрекавший миллионы людей на голодную смерть, видимо, считался Розенбергом проявлением высшей культуры и морали «нордических арийцев».
План «Ост», составленный на основе расистских и геополитических принципов нацистов, предусматривал не только разграбление, но и разрушение Советской страны, а также русского народа. В своих примечаниях к плану «Ост» Розенберг писал: «Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве. Достижение этой исторической цели никогда не означало бы полного решения проблемы. Дело заключается скорей всего в том, чтобы разгромить русский народ, разобщить его». С этой целью разрабатывались планы переселения значительной части русского населения на восток страны.
«Эвакуация в широких масштабах – писал Розенберг, – станет необходимостью, вне всякого сомнения, и, ясно, история уготовила в ближайшем будущем весьма тяжелые годы для русских. В дальнейшем надо будет принять решение относительно той степени, в которой можно будет сохранять промышленность (производство вагонов и т. д.). Подготовка и проведение этой политики в России представляет для германской империи и ее будущего огромную и, вне всякого сомнения, отнюдь не отрицательную задачу, как это может показаться, если принимать во внимание только лишь жестокую необходимость эвакуации… Обратить движение русских сил на Восток является задачей, которая требует сильных характеров. Может быть, это решение будет одобрено позднее будущей Россией; это будет не через 30, но, может быть, через 100 лет». Таким образом, Розенберг объявлял, что, изгоняя миллионы русских людей из Европы на Восток, он поступает во благо своих бывших соотечественников и сограждан, и полагал, что их дальние потомки оценят эти действия немецких оккупантов с благодарностью.
17 июля 1941 г. Розенберг был назначен рейхсминистром по делам оккупированных восточных территорий, отвечая за деятельность гражданской администрации на захваченных немцами советских землях. Мечта Розенберга стать членом правительства Германии сбылась.
Оккупация советских земель сопровождалась расширением масштабов деятельности «Эйнзатцштаб Розенберга». В отчете начальника специального штаба изобразительного искусства Роберта Шольца говорилось: «За период с марта 1941 года по июль 1944 года специальный штаб изобразительного искусства направил в империю 29 больших партий грузов, в том числе 137 товарных вагонов, груженных 4100 ящиками с произведениями искусства».
В приговоре Международного военного трибунала говорилось: ««Эйнзатцштаб Розенберга», особый батальон Риббентропа, имперские комиссары и представители военного командования захватывали культурные и исторические ценности, принадлежавшие народам Советского Союза, и отправляли их в Германию. Таким образом, имперский комиссар Украины вывез все картины и произведения искусства из Киева и Харькова в Восточную Пруссию. Редкие издания книг и произведения искусства из Петергофа, Царского Села и Павловска были вывезены в Германию. В своем письме к Розенбергу от 5 октября 1941 г. имперский комиссар Кубе заявлял о том, что ценность произведений искусства, вывезенных из Белоруссии, исчисляется миллионами рублей. О масштабах грабежа видно также и из письма, посланного заведующим отделом Розенберга фон Мильде-Шреден, в котором говорится о том, что в течение лишь октября месяца 1943 года было вывезено в империю около 40 товарных вагонов, нагруженных культурными ценностями». Хотя в грабеже участвовало не только министерство Розенберга, он, как лицо, отвечавшее за действия Германии на оккупированных территориях СССР, нес прямую ответственность за это.
Подводя итог деятельности Розенберга во главе рейхсминистерства по восточным оккупированным территориям, приговор Международного военного трибунала гласил: «Розенберг был осведомлен о зверском обращении и терроре, которые применялись по отношению к народам восточных областей. Он указывал на то, что на оккупированных восточных территориях Гаагские правила ведения сухопутной войны были неприменимы. Он был осведомлен об опустошении восточных территорий и принимал в нем деятельное участие, отсылая в Германию захваченные на этих территориях сырье и продукты питания».
Отвечая за положение на оккупированных советских территориях, Розенберг санкционировал их разграбление. В своем письме Борману от 17 октября 1944 г. Розенберг указывал, что только подотчетное ему Центральное торговое общество Востока по сбыту и потреблению товаров сельского хозяйства (ЦО) со времени своего основания по 31 марта 1944 г. собрало и направило в Германию: 9200 тысяч тонн злаковых, 622 тысячи тонн мяса и мясопродуктов, 950 тысяч тонн масличных семян, 208 тысяч тонн масла, 400 тысяч тонн сахара, 2500 тысяч тонн объемного фуража, 3200 тысяч тонн картофеля, 141 тысячу тонн семян, 1200 тысяч тонн прочих продуктов, 1075 тысяч штук яиц. Поэтому Розенберг внес немалый вклад в разграбление советской страны, лишение населения оккупированных территорий пищи. Обрекая население оккупированных советских земель на голод и порожденные им массовые заболевания. Розенберг воплощал в жизнь свои теоретические установки о «неполноценных» расах, которые должны были уступить место «высшей» «арийской» расе.
На оккупированных землях Розенберг реализовал также свои теоретические антисемитские установки. В своем меморандуме «Указания к решению еврейского вопроса» Розенберг писал: «Первой основной целью немецких мер, проводимых в этом вопросе, должно быть строжайшее отделение евреев от остального населения. При проведении этой меры, прежде всего, нужно проводить захват еврейского населения путем введения приказа о регистрации и подобных ей мер. Все права на свободу должны быть отняты у евреев, они должны помещаться в гетто и в то же время должны быть разделены согласно полу. Наличие целых еврейских общин и поселений в Белоруссии и Украине делает это особенно простым. Более того, следует избирать места, где будет удобнее применять еврейскую рабочую силу в том случае, если будет потребность в ней. Эти гетто могут быть помещены под командование еврейского самоуправления, с еврейскими чиновниками. Однако охрана этих гетто и отделение их от остальной местности должны быть поручены полиции. Также в тех случаях, когда еще нельзя устроить гетто, следует проследить, чтобы были введены суровые меры, которые бы запрещали продолжение смешения крови между евреями и остальным населением». Такие гетто создавались во многих городах, оккупированных немцами.
В приговоре Международного трибунала отмечалось, что декреты Розенберга «предусматривали окончательную изоляцию евреев в гетто. Подчиненные ему лица принимали участие в массовых убийствах евреев, а его гражданская администрация на Востоке считала необходимым очистить восточные территории от евреев. В декабре 1941 года он внес предложение Гитлеру о том, что при расстреле 100 заложников следует отбирать только евреев».
Такие установки исходили, разумеется, не только от Розенберга. По этой причине оккупация сопровождалась массовым уничтожением еврейского населения. По оценке двух американских историков прибалтийского происхождения Р. Мисиунаса и Р. Таагапера из 250 тысяч евреев, проживавших в Прибалтике до войны, уцелело лишь 10 тысяч. Всему миру известен массовый расстрел киевских евреев в Бабьем Яру, сожжение еврейских местечек в Белоруссии вместе с их жителями и сожжение живьем евреев, согнанных в синагоги в Прибалтике.
На землях, которые контролировало ведомство Розенберга, уничтожению подвергались не только евреи и цыгане, но и представители других народов СССР. Помимо 8,6 миллионов советских воинов, погибших в ходе войны, жертвами германского нашествия стали около 18,5 миллионов мирных граждан. Подавляющее большинство из них погибло в оккупированных областях в ходе операций по уничтожению населения, а также вследствие голода и вызванных им болезней. Это означает, что более одной пятой части советских людей, оказавшихся в оккупации, была уничтожена.
Еще выше была доля уничтоженных оккупантами среди военнопленных. Из 4 миллионов 559 тысяч военнослужащих Красной Армии, попавших в плен, на Родину вернулось только 1 миллион 836 тысяч человек. Как отмечал историк Г. А. Куманев, «остальные в своем большинстве погибли в плену от рук фашистских палачей в результате их сознательного массового истребления расстрелами, голодом, холодом, истязаниями».
Розенберг знал о бесчеловечном обращении с советскими пленными. Так, 10 июля 1941 г. Розенберг получил от министерского советника Дорша «Отчет о лагере для военнопленных в Минске». В нем, в частности, говорилось: «Заключенные ютятся на такой ограниченной территории, что едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят. Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат, по количеству составляющей роту. Такая недостаточная охрана лагеря возможна только при условии применении самой жестокой силы. Военнопленным, проблема питания которых с трудом разрешима, живущим по 6–7 дней без пищи, известно только одно стремление, вызванное зверским голодом, – достать что-либо съедобное».
«Единственно доступным средством недостаточной охраны, день и ночь стоящей на посту, является огнестрельное оружие, которое оно беспощадно применяет. Помочь этому хаотическому состоянию военные власти не могут вследствие огромной потребности в транспорте и людях, вызванной наступлением». Таким образом, Дорш объяснял умерщвление людей в лагере для пленных объективными условиями войны. Правда, он указывал на возможность облегчить обстановку в лагере использованием части его обитателей на тяжелых работах. Обращаясь к Розенбергу, Дорш подчеркивал, что он соблюдал принципы расовой теории: «Из числа гражданских заключенных организация Тодта в качестве опыта отобрала полноценных в смысле расы квалифицированных рабочих и успешно использовала их».
В то же время Дорш подчеркивал: «В недалеком будущем не может быть и речи о роспуске или сокращения лагеря». Однако страх перед эпидемиями, источниками которых могли стать лагеря, заставлял его требовать введения «строгого карантина в массовом лагере Минска, который, вероятно, не один в таком состоянии».
Многочисленные факты свидетельствовали о том, что в положении советских военнопленных ничего не изменилось после того, как Розенберг ознакомился с отчетом Дорша. Среди советских военнопленных, попавших в окружение под Уманью в августе 1941 г., оказался советский поэт Евгений Долматовский, который вспоминал: «В историю фашистского палачества, в черную книгу мук и страданий нашего народа вписан концлагерь на украинской земле – Уманская яма… Леденящее душу название его – Уманская яма – неизвестно как родилось, но распространилось мгновенно… Фабрика смерти начала работать в первых числах августа 1941 года. Пленники под открытым небом на голой земле…». Долматовский привел показания на Нюрнбергском процессе командира роты охранного батальона этого лагеря, в которых он признавал: «Кухни при круглосуточной работе могли приготовить пищи примерно на 2 тысячи человек… А в лагере было более 70 тысяч… Обычное питание военнопленных было совершенно недостаточное. Дневная норма составляла один хлеб на 6 человек, который, однако, нельзя было назвать хлебом… Ежедневно в лагере умирало 60–70 человек».
В ноте В. М. Молотова от 25 ноября 1941 г. говорилось: «В немецких лагерях для советских военнопленных больные и раненые красноармейцы не получают никакой медицинской помощи и обречены на вымирание от тифа, дизентерии, воспаления легких и других болезней. В германских военных лагерях царит полный произвол, доходящий до крайнего зверства. Так, в Прохоровском лагере пленных красноармейцев круглые сутки держат под открытым небом, несмотря на холодную погоду. Рано утром их поднимают ударами палок и дубинок и выгоняют на работы, не считаясь с состоянием здоровья. Во время работы охрана, состоящая из финских и немецких солдат, непрерывно подгоняет пленных плетьми, а заболевших и ослабевших красноармейцев забивает палками до смерти».
В ноте сообщалось: «Пленных красноармейцев морят голодом, по неделям оставляя без пищи или выдавая ничтожные порции гнилого хлеба или гнилой картошки… Стремясь к массовому истреблению советских военнопленных, германские власти и германское правительство установили в лагерях для советских военнопленных зверский режим. Германским верховным командованием и министерством продовольствия и земледелия издано постановление, которым для советских военнопленных установлено питание худшее, чем для военнопленных других стран как в отношении качества, так и количества подлежащих выдаче продуктов. Установленные этим постановлением нормы питания – например, 600 граммов хлеба и 400 граммов мяса на человека в месяц, – обрекают советских военнопленных на мучительную голодную смерть». Следствием этого стала гибель множества советских военнопленных. В 1942 году генерал-лейтенант Китцингер докладывал Гитлеру, что только на Украине умирает 4300 пленных в день.
Подобное обращение с советскими военнопленными логично вытекало из трудов Розенберга, убеждавшего своих читателей, что народы СССР – это недочеловеки, что это – люди-муравьи, люди-бобры, которых нельзя ставить в человеческие условия.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.