Письмо

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Письмо

Как-то теплым апрельским вечером я вышел во двор погулять со своим терьером Джимми. Погода была изумительная, но настроение мое «паршивое». У меня сегодня день был на удивление плохим. С утра я сильно разругался со своей подругой, причем из-за полной ерунды, а днем в издательстве редактор вычеркнул самые лучшие, на мой взгляд, места моей рукописи.

Я шел медленно, любовался полной луной и жаловался Джимми на несовершенство окружающего мира. Он помахивал в ответ куцым хвостиком и поглядывал на меня из-под мохнатых бровей блестящими пуговками глаз.

Вдруг Джимми, сильно натянув поводок, бросился под куст сирени. Оттуда вылетел огромный растрепанный котище и метнулся в приоткрытую дверь подъезда. Джимми тявкнул для порядка вслед и уткнулся носом под куст, что-то там вынюхивая. Я опустился на скамейку и закурил, вспоминая утреннюю ссору с подругой. Как она кричала! Возмущало ее, как всегда, только одно: я ничего не замечаю вокруг, живу в мире своих фантазий и поэтому не люблю ее по-настоящему. А ей нужен реальный мужчина и т. д. Я задумался над ее словами. Но тут из кустов вынырнул Джимми и подлетел ко мне, неся в зубах что-то белое. Я потрепал его по курчавому загривку и взял из пасти грязный измятый почтовый конверт. Джимми уселся рядом, чуть наклонил голову, приподняв ухо и с нескрываемым любопытством глядя, как я вскрываю конверт.

Удержаться я не мог, хотя с детства мне внушили, что читать чужие письма нехорошо. Но адрес на конверте был смазан и заляпан грязью. Прочитать его не представлялось никакой возможности. Единственное, что я смог разобрать на тоже смазанном штемпеле, что письмо пришло из Ярославля. Что мне было делать?

Как профессиональный писатель, я испытываю непреодолимый интерес к человеческим документам. Возможно, письмо просто выпало из сумки почтальона. А может, его вытащили ребята из почтового ящика, оставалось только гадать. Одно было несомненно – вернуть его адресату не представлялось никакой возможности. И я решил прочитать его. Оно мне показалось настолько интересным, что публикую его полностью. Заранее извиняюсь и перед адресатом, и перед отправителем. На всякий случай я изменил имена. Вот текст этого письма:

Привет, Инна!

Получила твое прекрасное поздравление. Спасибо, моя дорогая. Жаль, что мы с тобой не можем вместе посидеть за праздничным столом. Все-таки 55 лет – возраст солидный. Но, честно признаюсь, я его абсолютно не ощущаю и на пенсию не собираюсь. Да и кто меня отпустит? Я уже 10 лет (с ума сойти!) во главе нашего издательства.

Жаль, что мы с тобой так редко видимся! Помнишь, в институте практически не расставались? Вот как жизнь распорядилась. Ты живешь в Москве, работаешь главным редактором одной из столичных газет и, как я понимаю, домой возвращаться не собираешься. Неужели, Инночка, не тянет в родные пенаты? Ты ведь уже года два, если мне не изменяет память, у нас не появлялась? Хотя я все понимаю: работа, семья. Ах, эта вечная, непрекращающаяся карусель жизни! Сама тоже верчусь-кручусь без остановки. В издательстве дел полно, да я тут еще на психологические курсы записалась. Не смейся, это я лично для себя. Читают нам «НЛП». Слышала? Нейро-лингвистическое программирование. Очень занятная штука. Учусь общаться на совершенно другом уровне. И много нового о себе узнаю. Например, о сенсорных предпочтениях. Ладно, не буду тебе этим в письменной форме голову забивать. Приедешь, расскажу подробно, если тебя это заинтересует.

Как там твоя жизнь? И не пора ли приехать хоть на пару недель? Ярославль просто не узнать. Наш древний город явно помолодел. Чистенький, ухоженный, и восстановление монастырей и других памятников архитектуры идет полным ходом. Ты даже и представить не можешь, как выглядит сейчас ансамбль в Коровниках! Красотища, просто дух захватывает. А уж со стороны Волги – картина! Мэр новый старается. Руководитель очень толковый, а уж хозяйственник! Я с ним, кстати, лично знакома. Пришлось как-то пересечься по делам издательства. Вижу-вижу, Инка, как ты ехидно улыбаешься! Ничего такого, уверяю тебя. Хотя с мужем у меня, сама знаешь, давно не ладится. Приезжай! Посидим на кухне, как в старые добрые времена, обо всем поболтаем.

Налью-ка я себе «Мартини». Знаешь, у меня сегодня редкий и самый настоящий выходной. Мой благоверный уже второй месяц в командировке, а сын с женой и Машунькой на даче. Я тут бездельничаю и наслаждаюсь полным одиночеством. Надо о многом подумать. У меня ведь кое-что произошло за этот месяц. Ладно, Инна, тебе я могу все рассказать.

Где-то месяц назад к нам в издательство устроился курьером молодой парень, студент-вечерник какого-то колледжа. Зовут его Виктор, ему только исполнилось 18 лет. Как-то раз моя секретарша Алена попросила его сходить в кафетерий за пирожными. Я в тот день с утра мучилась непрекращающейся головной болью. И, как назло, работы было невпроворот. С утра занималась срочными заказами, не отходила от компа, и глаза просто разламывались. Я попросила Виктора по пути зайти в аптеку и купить что-нибудь от головной боли. Скоро он вернулся, отдал Алене коробку с пирожными, а мне на стол положил пачку таблеток. Я в этот момент просматривала сигнальный экземпляр сборника итальянской поэзии XIII века. Отложила томик в сторону, поблагодарила Виктора и протянула ему деньги за лекарство. Он сунул их в кармашек джинсов, но почему-то продолжал стоять у моего стола. Я начала тихо злиться, а он взял томик и раскрыл. Потом вдруг начал читать вслух, видимо, первое, что попалось ему на глаза:

А милая глядит без сожаленья,

Уходит – ни полслова,

Само высокомерье и презренье.

Что ж, ей легко высокомерной быть:

Никто из женщин не сравнится с нею…

Он замолчал.

«Гвидо Гвиницелли», – машинально отметила я про себя, а вслух недовольно спросила:

– Вы что, поклонник итальянцев?

– Я совсем не знаю эту поэзию. Но я сам пишу стихи, правда, как дилетант, – тихо произнес он.

И посмотрел на меня с ожиданием.

«Только этого мне не хватало! – испуганно подумала я, опуская голову. – Сейчас начнет читать какой-нибудь бред. Нет, сегодня я этого вынести не в силах».

Возникла неприятная пауза, так как мы оба молчали.

«Долго он собирается здесь стоять?» – раздраженно подумала я.

И только открыла рот, чтобы попросить его покинуть кабинет, как Виктор тихо произнес:

– Вы сегодня очень бледны, Эмма Сергеевна. У вас головная боль?

Я изумленно повернулась к нему и подняла глаза.

Знаешь, Инка, 18 лет – это… Да что говорить! Просто представь: довольно высокий, где-то метр восемьдесят, с отличной спортивной фигурой. Узкие бедра, туго обтянутые белыми джинсами; черная рубашка, низко расстегнутая и открывающая часть молодой, практически без волос, груди; красивая сильная шея; короткие, пшеничного цвета, густые волосы. Лицо продолговатое с яркими губами, прямым, чуть приподнятым носом и ясными серо-зелеными глазами. Ресницы пушистые и более темные, чем волосы. Все это я увидела в одно мгновение, и было какое-то странное ощущение прозрения.

«До чего красив! – изумленно отметила я про себя. – И как это я раньше не видела?»

Я отчего-то смешалась и стала открывать пачку анальгина. Но он осторожно вытянул ее у меня из пальцев и сказал:

– Зачем себя лишний раз химией травить? Я знаю точечный массаж и могу помочь.

Не успела я оглянуться, как Виктор откинул мою голову назад так, что я почувствовала затылком его джинсы, и легко прикоснулся теплыми пальцами к моим вискам. Я оцепенела от неожиданности и возмущения его фамильярностью. Но пальцы так приятно касались моей кожи, что я промолчала, отдаваясь ощущениям. И что ты думаешь? Скоро головная боль действительно исчезла. В общем, чего я тебе тут буду расписывать? Через день он стал моим любовником.

Ты в ужасе? Я сама была в шоке от содеянного. Ты же меня знаешь с детских лет. Я прежде всего человек долга. Вначале примерная пионерка, потом комсомолка, потом верная жена и отличная мать. Я уж не говорю о директорском кресле. И вот тебе на! Связаться с юнцом. Есть от чего сойти с ума.

И я словно действительно сошла с ума. Мне Витенька вначале показался таким неопытным и наивным, что захотелось помочь чем-нибудь, посоветовать, направить. Но скоро я поняла, что ему это совсем не нужно. Он и так считал себя умнее всех, характер у него оказался железный. И я подчинилась этому парню, почувствовав себя впервые в жизни слабой и балуемой. Ты удивлена? А я-то как удивлялась!

Э-эх, Инка! Какой это был счастливый месяц! Апрель такой теплый, все рано зацвело, в воздухе разливалась какая-то истома от раннего тепла и ослепительного солнца. Я, обычно впадающая в это время в жесточайшую депрессию, неожиданно почувствовала прилив энергии и захотела простого женского счастья. Виктор вел себя так, будто он – взрослый мужчина, а я – юная и неопытная девушка. И называл он меня не иначе, как «моя девочка» или «мой малыш». Тебе смешно? А мне на память часто приходила история Есенина и Дункан. Помнишь?

И какую-то женщину

Сорока с лишним лет

Называл скверной девочкой

И своею милою…

И мне было необыкновенно приятно в моем пенсионном возрасте слышать такие нежные словечки. Мы стали близки. Н-да… это не описать! А через неделю он признался мне в любви. Вот этого я совсем не ожидала. Больше того, Виктор подарил мне стихи собственного сочинения. Я вздрогнула, когда он протянул мне исписанный листочек, вновь вспомнив Есенина. Но когда прочитала! Сейчас перепишу с сохранением орфографии.

Прийдя домой опять впечали

Набрал заветный телефон.

Там голос нежный отвечает

Мне нужин парень молодой.

И вот стаю в назначинам табою месте

Душа натянута как струнки у гитары

А сердце мне пает матив

А той прекрасной низнакомке

Что щас должна прейти.

Представила?! Это сейчас я не могу сдержать смех. А тогда, несмотря на ужасающие ошибки, меня этот «шедевр» даже умилил.

Ты не поверишь, но я бегала на самые настоящие свидания. Он ждал меня, всегда с букетом цветов, в «назначинам» месте. Мы гуляли по вечернему Ярославлю, держась за руки, и на каждом углу целовались. И сколько разных нежных глупостей он мне нашептывал на ушко! Представляешь, каково это – вернуться в юность, видеть близко-близко свежее лицо с ясными влюбленными глазами, касаться пальцами упругой кожи, чувствовать жар мягких нежных губ? Я буквально потеряла голову, перестала о чем-либо задумываться и – влюбилась. Да-да, Инночка, я влюбилась! Не думала, что в моем возрасте все еще способна на такое.

Виктор скоро ушел с работы, мотивируя это тем, что нужно готовиться к предстоящей сессии. Но на меня время у него все равно находилось.

У нас был излюбленный маршрут: вначале шли через площадь к театру Волкова, огибали его, заходили в маленький переулок. Там есть крохотное и необычайно уютное кафе, состоящее из двух залов, густо уставленных столиками. Мы всегда сидели там около часа. Девушки за стойкой скоро стали нас узнавать и здоровались, загадочно улыбаясь. Витя брал себе кружку пива, а мне кофе и мороженое. Мы обычно сидели во втором зале. У нас даже был любимый столик в самом углу под изогнутым маленьким светильником в форме розового полупрозрачного цветка. Мы старались сесть именно за этот столик и огорчались, если он был занят.

Вначале мы болтали о всяких пустяках, потом пододвигались все ближе, глядя неотрывно в глаза друг другу. Потом Витя брал мои руки в свои и нежно поглаживал. А потом мы, не выдержав, начинали целоваться. Он шептал мне на ухо, что без ума от меня, что я самая красивая в мире девушка, а я упивалась его страстью и ничего вокруг не замечала. Как-то раз за соседним столиком устроилась компания из одних женщин. Я решила, что это коллеги отмечают какое-нибудь событие. Вели они себя шумно и развязно. Сама знаешь, когда бабы собираются вместе, да еще пьют, то через какое-то время у них появляется настоятельная потребность заявить о себе окружающим. Когда мы сели за столик, они вначале не обратили на нас никакого внимания, видимо, решив, что это бабушка с внуком или тетя и племянник. Но на цветы в моих руках глянули с недоумением. И вот через какое-то время мы расслабились, и Витя начал целовать меня весьма недвусмысленно. Когда он оторвался, я вдруг отметила, что за соседним столиком непривычно тихо. Я отстранилась, поправила прическу и краем глаза увидела, что женщины, все до одной, развернулись в нашу сторону и молча упиваются зрелищем. Заметив, что я смотрю на них, они тут же шумно начали переговариваться, что вот, мол, богатая дамочка купила себе хорошенького мальчика. И он тоже совсем без мозгов, раз пошел на содержание к старухе.

Я глянула на Виктора, но у него был абсолютно невозмутимый вид. Я встала и потянула его за руку. Он помедлил, но тоже встал, с недоумением на меня посматривая.

– Иди, малыш, пое… и старушку, – услышали мы вслед. – Смотри только, так и некрофилом стать недолго.

Я вылетела из кафе и расплакалась. Но Виктор оставался спокойным. Потом закурил и сказал, что никогда не обращает на такие выпады внимания, ведь он знает, что мы не просто трахаемся и что у нас любовь. Справедливость его слов немного меня успокоила, но настроение долго оставалось испорченным. И уже дома я задумалась, где еще он мог слышать подобные реплики в свой адрес.

Особенно меня задело, что они обозвали меня старухой. Ты бы меня сейчас видела! Не узнала бы! Я полностью поменяла стиль делового и строгого сухаря на сексуальный и женственный. Внутри меня словно что-то щелкнуло и зажглось маленькое солнце, которое осветило меня изнутри и сияет сейчас постоянно в глазах и улыбке. А ведь это Виктор повернул выключатель и зажег это солнце. У меня сейчас короткое пышное «каре» вместо длинных, закрученных в вечный узел волос. И свой темно-русый с проседью цвет я сменила на сочный золотисто-рыжий. И ты знаешь, при моей все еще хорошей белой коже и синих глазах я выгляжу сногсшибательно. Сейчас от мужиков отбоя нет. Короче, я в полном порядке, Инка!

Так и слышу, как ты сейчас ворчишь: «Еще бы! Молодой жеребец!» И будешь права. Ты и представить не можешь, что я с ним испытала! Никогда ни с одним, хотя, конечно, у меня было не так много мужчин.

Один вечер особенно запомнился. Мы решили провести его у меня дома. Я редко оставляла Витю на ночь. Хоть муж и в командировке, а сын живет отдельно, но рисковать не хотела. Мало ли что! А тут так захотелось устроить себе маленький праздник. Накрыла я столик в гостиной, поставила изысканные закуски, дорогое испанское вино, фрукты, цветы. Зажгла свечи. Прямо как в кино. Сама восхитилась. С мужем-то даже в молодости ничего подобного. Он, сама знаешь, совсем не романтик. И оделась я, не поверишь, в свое лучшее вечернее сильно декольтированное платье и даже бриллиантовые серьги нацепила. Мальчик мой явился с точностью до секунды и буквально ошалел от моего вида. Но тут же пришел в себя, и я, не успев рта раскрыть, оказалась уже без платья. Знала бы ты! Ну почему я раньше не устраивала себе такого праздника для тела и души? Нельзя лишать себя таких ощущений!

Уснули мы под утро в полном изнеможении. Я очнулась во второй половине дня, чувствуя, что разбита физически, зато мой котенок выглядел отлично. Что значит 18 лет! Он уже полностью освоился и принес мне кофе в постель. Его глаза и улыбка сводили меня с ума. И мы начали вторую серию. А потом и третью… Вечером пошли прогуляться. Потом он, как обычно, проводил меня до дома и молча стоял, глядя в глаза с грустным и каким-то трудноопределимым выражением. И я дрогнула. Предложила пожить у меня недельку, пока муж еще в командировке. Витя с радостью согласился, и мы поднялись ко мне в квартиру. Я знала, что он живет на краю города в старом полуразвалившемся частном доме вдвоем с матерью-инвалидом. Представляла его жизнь там и жалела бедного мальчугана. Я выдала ему запасной комплект ключей, чтобы он не чувствовал себя стесненно.

А в пятницу мне позвонил сын с дачи и сказал, что ему необходимо срочно поговорить со мной по безотлагательному делу. Сама понимаешь, когда «рыльце в пушку», то всего пугаешься. Я решила, что до него дошли какие-нибудь сплетни на мой счет, и сказала, что приеду вечером, а в воскресенье вернусь обратно. Витя сильно огорчился, так как планировал выходные провести полностью со мной. Но не могла же я взять его с собой на дачу. Я твердо пообещала, что вернусь в воскресенье к обеду, а в субботу обязательно позвоню. Он проводил меня вечером на вокзал и долго целовал на перроне, не обращая внимания на оглядывающихся прохожих. Когда вагон поехал, Витя пошел рядом с окном, глядя на меня сквозь запыленное стекло грустными покрасневшими глазами. Я чуть не расплакалась от любви и нежности, затопившей меня. Я закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. И до моей станции буквально грезила, мечтая о любимом. Я даже решила, что поселюсь с ним вместе в какой-нибудь маленькой квартирке, буду готовить для него, ждать с занятий, каждую ночь ложиться с ним в одну постель. Представила? А ведь я так и думала. Совсем голову потеряла!

Сын ждал меня на перроне. В первую минуту, увидев его, я с ужасом подумала, что Виктор младше его. Но даже это не отрезвило меня. После ужина дети поговорили со мной о делах. Речь шла всего лишь о сумме денег, необходимой им для обмена их квартиры на большую. Сейчас как раз подвернулся подходящий вариант. Потом я удалилась на второй этаж, сказав, что устала и хочу спать. Забравшись под одеяло, первым делом позвонила своему котенку. Он почему-то долго не отвечал, и наконец я услышала его сонный милый голос. Я даже рассмеялась от удовольствия, представив, как он сейчас спит на моей широкой кровати совсем голенький, как прижимается к моей подушке теплой щекой.

– Спокойной ночи, любовь моя, – нежно прошептала я в трубку.

Никогда я не была так счастлива, как в этот момент!

В субботу я ему еще раз позвонила днем. Он ответил, что ничего не делает, просто валяется на диване, пьет пиво, смотрит фильмы и БЕЗУМНО по мне скучает. Я твердо заверила, что вернусь в воскресенье к полудню.

Но так получилось, что наш сосед по даче поехал в город раньше, чем планировал. Предложил взять меня с собой, если, конечно, я встану в такую рань. Дети начали меня уговаривать поспать подольше, но я рвалась обратно. Сама понимаешь, Инка, мой котенок ждал меня. Выехали мы в шесть утра. И около семи сосед высадил меня у подъезда. Я решила сделать Виктору сюрприз и не предупредила заранее, что вернусь так рано. Мечтала разбудить его поцелуем. С трудом сдерживая радостное нетерпение, поднялась на свой этаж. Выйдя из лифта, вдруг услышала щелчок замка и увидела, что дверь моей квартиры начинает приоткрываться. Было такое ощущение, что все мои чувства мгновенно и многократно обострились. Могу поклясться, что я четко услышала звук поцелуя и приглушенные смешки. Я бесшумно спустилась по лестнице вниз на этаж. Когда дверь захлопнулась, я нажала кнопку лифта. Это сейчас я так все спокойно описываю, а тогда я была в бешенстве. Когда лифт остановился и открылся, я зашла внутрь и внимательно посмотрела на свою соперницу. Почему-то была уверена, что увижу молоденькую дурочку с длинными ногами и кукольным раскрашенным личиком. Но рядом со мной стояла очень интересная женщина, может, чуть моложе меня. Она была элегантно и дорого одета, и парфюм у нее был соответственный. Она не обратила на меня никакого внимания, занятая своими мыслями, хотя я буквально пожирала ее глазами. Выражение лица у нее было грустное и утомленное. Из лифта я вышла вслед за ней. С изумлением увидела, что она садится за руль серебристого «мерса». Когда машина плавно отъехала от моего дома, я еще какое-то время постояла на одном месте, испытывая противоречивые чувства. Конечно, мне хотелось броситься к этому маленькому негодяю и надавать пощечин по его красивой мордочке. Но я сдержалась и медленно побрела по пустынной улице. Скоро наступила реакция, и я расплакалась. Погода по-прежнему стояла чудесная, и, несмотря на раннее утро, было тепло, как летом. Я уселась в скверике на лавочку и закрыла глаза. Представляешь, Инна, каково это? Особенно больно было от того, что он привел эту женщину в мой дом, улегся с ней на мою постель. Это каким надо быть человеком, чтобы позволить себе такое?

Я вновь расплакалась. Но потом взяла себя в руки. Побродила еще какое-то время по улицам. Потом зашла в «Макдоналдс», была практически первой посетительницей, выпила чашку кофе и окончательно пришла в себя. Подправила в туалете косметику и решила вернуться домой. Знаешь, даже мелькнула мысль ничего не говорить Вите, оставить его еще какое-то время при себе.

Но когда он распахнул дверь мне навстречу с радостной улыбкой и незамутненным взором, я не выдержала. Отстранилась от его объятий и прошла в спальню, избегая смотреть на смятую постель. Мне показалось, что в спальне все еще витал запах ее духов. Я села в кресло и попросила меня выслушать. Витя, сразу став серьезным, примостился напротив на краю кровати. Я с минуту молча смотрела в его красивые глаза, на его спутанные густые волосы, на мускулистые плечи. Потом спокойно сказала, что я все знаю, что видела своими глазами, как из моей квартиры вышла женщина, поэтому я прошу его удалиться и никогда не появляться на моем горизонте.

Ах, Инночка, видела бы ты его смущенное и расстроенное лицо. Он оцепенел, потом бросился передо мной на колени, стал плакать, умолял простить. Говорил, что любит только меня, а все остальное – просто развлечения молодого парня. Он был очень убедителен и трогателен. Если бы я видела юную девочку, возможно, я бы и поверила. Но зрелая обеспеченная женщина! Здесь попахивало кое-чем другим. Неужели я влюбилась в альфонса?! При этой мысли кровь бросилась мне в голову. Я вскочила и резко сказала:

– Пошел вон, щенок!

Витя перестал плакать, понуро поднялся и собрался за пять минут.

Знаешь, дорогая, я ведь потом еще неделю рыдала от несправедливости всего произошедшего. Но как-то утром сказала сама себе, что, кроме этого маленького подонка, на земле существует много других мужчин, не менее красивых, зато более порядочных и способных действительно любить.

В общем, Инна, я твердо решила, что, как только мой муж вернется из командировки, я серьезно поговорю с ним и предложу подать на развод. Ведь мы давно остыли друг к другу. Зачем же продолжать жить вместе? Еще можно найти счастье и в таком возрасте. Теперь я в этом уверена на сто процентов. И знаешь, сейчас я даже благодарна Вите за то, что он разбудил меня от спячки и я захотела вновь, как в юности, найти свою любовь. Новую любовь, раз уж старая давно прошла.

Все, моя дорогая, на этом прощаюсь! Пиши, очень жду новостей. И пожелай мне удачи.

Твоя Эмма.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.