510-й гаубичный артиллерийский полк РГК
510-й гаубичный артиллерийский полк РГК
В самом начале Ржевско-Вяземской наступательной операции 1942 г. 510-й гаубичный артиллерийский полк РГК из 31-й армии был передан в состав 29-й армии, попал с ее соединениями в окружение, достойно сражался и из окружения вышел. Материалы армии позволяют говорить о достаточно четкой организации боевых действий командованием полка. Довольно подробно действия полка в январе – феврале 1942 г. описал в воспоминаниях 1979 г. ветеран полка, бывший начальник штаба дивизиона П. Коваленко. Разные варианты его мемуаров были опубликованы в газетах Калининской области, в журнале «Военно-исторический архив». Материал о событиях тех месяцев, представленный ниже, передан в Ржевский краеведческий музей М. Г. Шорниковой, собиравшей после войны сведения о 365-й стрелковой дивизии.
«…Наш гаубичный артиллерийский полк РГК, переподчиненный 11 января… 29-й армии, совершил форсированный марш из-под г. Старица через Зальково, Куры, Ножкино и в районе Мончалово занял боевые порядки батарей четырех дивизионов полка. 17 января выступил в бой, поддерживая части 183 сд. Четверо суток ожесточенных боев по овладению Щунино, Перхурово, Муравьево. Но силы противника значительно превосходили. Таяли ряды нашей пехоты.
В помощь стрелковым подразделениям из артиллеристов нашего полка сформирована рота под командованием нач. штаба ст. лейтенанта Денисенко А. В., но фланги ее были открыты. Рота заняла оборону… Поддерживаемые большим количеством самолетов, фашисты часто и яростно контратаковали боевые порядки наших войск, очень ослабленных в длительных предыдущих наступательных боях.
Операция по овладению Ржевом ввиду недостаточности сил затянулась. А 22 января в 10 часов утра противник при поддержке танков, бомбовых ударов авиации перешел в наступление северо-западнее Ржева и занял Ножкино, Нов. Коростелево и другие населенные пункты. 23 января гитлеровцы контрударом из района Ржева захватили Бурково, Жуково, Рязанцево и соединились со своими войсками, наступавшими со стороны Молодой Туд, тем сомкнули фронт прорыва северо-западнее Ржева.
Наши войска оказались отрезанными от тылов и баз снабжения. Тылы остались в районе Павлово, Машино, Куры. Боеприпасы в боях и горюче-смаз. материалы для тягачей почти полностью израсходованы. К 25 января не было продовольствия. Местное население делилось с бойцами скудными запасами картофеля, конопляным, льняным семенем, солью. Но к концу января иссякли все запасы. Наши транспортные самолеты иногда сбрасывали нам снаряды, мины, гранаты, патроны и даже 2–3 мешка сухарей. Все это бойцами отыскивалось сразу в глубоком снегу и распределялось между всеми подразделениями. Эта помощь была небольшой, но она имела огромное моральное значение – воины твердо верили, что нас не оставят в беде.
Противник лихорадочно бросал силы, переходя в контратаки, нависла угроза его встречных ударов с направлений Осуга – Чертолино. Утром 5 февраля противник силою в 10 танков, за ними пехота ударом севернее ст. Осуга через Мироново, Корытово, Рубежное на Чертолино, замкнул кольцо окружения южной группы 29-й армии в районе Мончалово.
В результате этого 510 гап РГК с приданным ему дивизионом РС 24 омгд (командир – капитан Коротун) с полдня 5 февраля 1942 года вынужден был занять круговую оборону вне населенных пунктов, в небольших рощах у раз. [разъезда. – С.Г.] Филимоново фронтом в направлении Рубежное, Корытово, Ступино. Распределены секторы обороны. Поставлена задача «Стоять насмерть!».
В дивизионах давно нарушен «нз», снарядов по несколько штук. Положение исключительно тяжелое. Воины питались малыми порциями конины убитых лошадей на поле боя. Лютый мороз. Непрерывное пребывание в бою и ночью. В снежных траншеях.
Завершив окружение, противник немедленно приступил к сильным контратакам с целью расчленить и уничтожить по частям окруженных. Днем и ночью со всех направлений обстреливали, бомбили, атаковали оборону, стремясь любой ценой уничтожить нас. Забрасывали листовки. Мне, как начальнику штаба 4-го дивизиона, довелось командовать, занимая оборону, седлая проселочную дорогу Филимоново – Рубежное. В снежных окопах у меня всего 36 человек. 152-мм гаубицу навели на опушку у дороги в 2,5 км восточнее д. Рубежное. Снарядов всего шесть! Артиллеристы вели усиленное наблюдение. За ночь замаскировали гаубицу. Наступило морозное утро 6 февраля. Вот фашистский пехотный батальон вышел из Рубежное. За ним легкие орудия и санные упряжки. Шаг за шагом колонна приближалась. Расстояние 500… 400… 300 метров. Немцы остановились. Огонь! И началось… Все смешалось, в переполохе сунулись немцы в сторону от дороги – в глубоком снегу невозможно развернуться. Орудия, сани, люди наскакивали друг на друга. Бой длился 2–3 минуты. Но увы… шестой снаряд был последним. Словно бой часов, ударил последний выстрел. Гаубица последний раз вздохнула «У-ух» и умолкла. Даю команду: «Приготовьте гранаты, карабины, оборонять орудие!» Бойцы из пулемета ударили по убегающим гитлеровцам. На дороге осталось около ста убитых солдат и офицеров. В поединке с батальоном фашистов орудийный расчет выстоял.
Гитлеровцы не унимались. На следующий день разведка доложила: «Из Рубежное движутся немцы в нашем направлении!» Приблизились. Развернулись в боевой порядок. Сосчитали – 193 фрица! Движутся, маскируясь в снегу. Командую: «Приготовиться!» Защелкали затворы карабинов, запалы вставлены в гранаты, заранее прогреты пулеметы, чтобы не отказали на морозе.
Немецкие цепи приближались к обороне нашего дивизиона. Их поддерживали минометы. Ураган султанов плясал по занятой позиции обороняющихся. «Партисаны, Совет, сдавайтесь!» – кричали враги и осыпали оборону градом пуль. Мы затаились в снежных окопах. До противника 200 метров, 150. Командую: «Огонь!» Гулко прозвучал залп из всех видов оружия, четкую линию протянул пулеметчик. Перестрелка тянулась до вечера, мы берегли каждый патрон, запал, гранату. Фашисты отошли, оставив на поле боя множество трупов. Мы потеряли четырех человек.
А утром снова бой – тяжелый, неравный. Наши ряды редели. Особенно трудно на участке 2-го дивизиона. Там не осталось никого в живых. И только подошедший резерв из штаба полка вышвырнул немцев из рощи, что у железной дороги.
3-й дивизион имел 9 снарядов, выпускал их по расчету, отбивал атаки немцев, наседавших на оборону то из Корытова, то из Ступино.
В рощу, где расположился штаб нашего полка, вдоль ж. д. насыпи из Чертолино просочились автоматчики врага. Командир полка капитан Ушацкий К. А., начальник штаба Денисенко А. В., зам. комполка Ильинский Н. В.: «В ружье!»; подняли всех – из раненых, кто мог держаться, и служб. Дали бой немецким автоматчикам.
К исходу 8 февраля все атаки немцев были отбиты. С великой болью в сердце ночью мы хоронили своих воинов.
Кольцо окружения, где оборонялись наши войска, ориентировочно 12–15 километров в диаметре.
Ни сколько бои, сколько мороз и голод изматывали людей. Подбирали с поля боя убитых лошадей. Уже и требуха выпотрошена и сварена. Вот обессиленный сержант Звонарев пытается отбить подкову от копыта, но гвозди не поддаются. И копыто с подковой и гвоздями опускается в ведро и варится. Варево без соли, без заправы. Кровоточат десны, болят у воинов желудки. Пожилой боец Мухин от голода умер.
Однажды ранним утром прилетел двухмоторный самолет, сделал круг, снизился и сбросил нам мешок сухарей. Воины Проценко и Карпенко без лыж исползали по снегу рощу, отыскали мешок и притащили на плащ-палатке. Сухари делили шапкой, оставили запас для раненых.
Полк продолжал выполнять приказ командующего 29-й армией. Бои не смолкали. Здесь, в окружении, в кровопролитных боях, каждый воин проходил испытание на прочность нервов, убеждений, отвагу и стойкость. Никто не дрогнул, не отошел с оборонительного рубежа. У нас большие потери. В полку более 100 человек раненых. Воины уже больше месяца не видели хлеба. Иссякали боеприпасы к стрелковому оружию. Тогда от старшего командования поступил приказ послать разведку на «ту сторону» и связаться с командованием 39-й армии. Это означало перейти две линии фронта немецкой обороны туда и обратно.
Февральская длинная ночь. Трое на лыжах в белых масхалатах. Двинулись в путь. На Большую землю. Разведчики пересекли передний край обороны между Корытово и Ступино. Не замеченными проскользнули у немецких батарей. Шли перелесками, обходили населенные пункты, ориентируясь по компасу на юго-запад. На пути лес. Одинокий домик. Ни души. Кто в домике, немцы или наши? Двое залегли с автоматами, третий проскользнул к окну. Прислушался. Русский разговор. Оказались партизаны. Сколько радости! Угостили горячей пищей, в дорогу снабдили. Уточнили маршрут и дали проводника до Дворково. Обошли огневые точки переднего края внешнего обвода противника. Прошли. И попали в засаду к своим на участке 252 сд 39-й армии.
Здесь их радушно встретили, в меру, как больных, осторожно накормили, из штаба 39-й армии передали соответствующее указание, и в обратный путь. Глубокой ночью. На рассвете у деревни Ступино лейтенант Крапов был ранен в руку, и боец Плетенецкий тяжело ранен. Ефрейтор Тремба волоком тащит раненого. Крапов отстреливается. Наконец в роще скрылись от преследователей. Перевязав раненых, Тремба докладывает капитану Ушацкому: «Задание выполнено!» – и падает от изнеможения. Так была выполнена ответственная разведка на «ту сторону» и обратно в ночь на 13 февраля 1942 года.
Стало еще труднее, когда немцы к исходу 16 февраля, потеснив стрелковые части, вклинились в оборону, захватили Окороково, лишив нас колодцев, вышли в тыл штабу полка и огневым позициям. Вместе с остатками частей 381 сд наш полк, удерживая рубеж обороны, оказался отрезанным от других с севера по насыпи железной дороги.
Ни горючего для арттягачей, ни единого снаряда у гаубиц. Сняли затворы и панорамы орудий, оптические приборы, пускачи РТЗ-65 и другое ценное имущество, смазали, завернули в плащпалатки, закопали. Схемы и координаты этих мест раздали в штаб полка и командирам: кто жив останется, знать будет. Как могли, захоронили всех погибших. Не в силах было землю мерзлую долбить, засыпали мерзлыми комьями и снегом.
17 февраля получили приказ на выход из окружения. Неожиданно в тот вечер с севера из 30-й армии к нам прорвались два танка. Встреча взволновала всех. Танкисты – веселые, боевые ребята, комбинезоны нараспашку, на груди ордена и медали. Только прибывший майор Алябьев ранен был в руку.
Ушацкий К. А. отдал приказ на выход из окружения: «Полк прорывается на участке Корытово – Ступино в направлении Хлыстово. В авангарде 3 дивизион ст. лейтенанта Лобыцына В. С. Главные силы – 4-й и 1-й дивизионы. Штаб полка в колонне главных сил. Арьергард – 2-й дивизион капитана Петренко. В его задачу входит сохранить 106 человек раненых и тыловое имущество на санных упряжках. «Всем выдать по куску конины из полковой кухни из последних запасов “нз”. По пути следовать по двое, ни единого выстрела без команды. Строго соблюдать свето– и звукомаскировку. Мы прорвемся к своим!» – таковы заключительные слова приказа командира полка.
Выступили в 24.00. Откуда взялся прилив энергии! Танки ушли вперед. Колонна полка двинулась по их следу. В районе Корытово след неожиданно повернул на Рубежное вдоль фронта. Очевидно, сбились с направления. Командир полка первый заметил ошибку танкистов… Решили быстро: продолжать движение без танка…
Большинство воинов шли без лыж. Утопая в снегу, медленно пробирались к линии обороны немцев. Ночь была морозной, немцы отсиживались в избах деревень. Идущие впереди ломали, топтали глубокий снег, сменялись часто. Зардел рассвет. Настал черед и мне с лейтенантом Турковым С. Д. и Щекотовым И. А. тралить. Колонна продолжала путь.
Немцы нас заметили, всполошились, открыли огонь из минометов по хвосту колонны. Появились раненые и убитые. Колонна растянулась, расчленилась. Близко роща, [она] вскоре скрыла часть колонны от немецких выстрелов. Хвост колонны исчез. Противник обойден. На рассвете 18 февраля 1942 г. полк вышел из окружения в районе Корытце-Полуденное на участке обороны 252-й стрелковой дивизии 39-й армии. От полка осталось не более 200 человек. Кормили по строгой диете, словно больных. Потом благодатная баня. Стирка белья, обмундирования, стрижка, бритье. Только здесь мы разглядели друг друга. Изменились. Очень. Наш вычислитель Валера Сахаров вышел из окружения седым – ему 20 лет. Позднее мы узнали, что наш 2-й дивизион, отрезанный от колонны пулеметным огнем на рубеже Ступино – Корытово, развернулся и стал пробиваться на север. Этот отряд с обозом 106 человек раненых несколько суток двигался по рощам только ночью. Выслеживал и громил немецкие обозы, захватывал продовольствие для раненых. В поисках выхода «нащупывал» слабые места в обороне противника. В разведке у деревни Лебзино капитан Петренко подорвал себя гранатой, чтобы не даться живым врагу.
Отряд повел комсомолец, младший лейтенант Третьяк Д. П., на вид невзрачный, в бою – герой. Шли зарослями. У села Соломино ночью перешли Волгу. С круч берегов спускали на веревках лошадей, потом также на веревках сани с бойцами ранеными. Взяли направление на Бахмутово к своим. На рассвете заметили гитлеровцы. Открыли огонь. Убита фельдшер Ермолаева – жена старшего врача полка. Добавилось число раненых. Отряд с обозом раненых вышел в район совхоза Бахмутово в расположение частей 30-й армии. Тотчас ответным огнем был придавлен противник. Вышедшим оказана всяческая помощь. Раненые направлены по госпиталям.
Южная группа полка под командованием капитана Ушацкого К. А. выходила в конце февраля из района Селешня, Медведица-Заброды, двинулись маршем по дуге: Опецкое, Шиздерево, Егорье, Белый, Нелидово, Малые и Большие Чернушки на Сытьково и, пройдя более 300 километров, 6 марта 1942 г. соединились с подразделениями тылов своего полка (миновавших окружения) в районе Раменье, Горбыли, Мологино, севернее Ржева. Личному составу предоставлен короткий отдых, залечивание ран, пополнение людьми, боевой техникой. К 14 марта закончено доформирование полка. 15 марта 1942 г. 510 гап РГК снова вступил в бой.
Многие воины не вернулись с поля брани «малой земли» у Мончалово. Мужественно сражались и отдали жизнь, смертью храбрых пали в боях за Отчизну сотни воинов-артиллеристов. Они в нашей памяти – герои сражений под Ржевом. Это простые советские труженики – сибиряки, уральцы, шахтеры Донбасса, одесситы и крымские татары, с полесья Белоруссии и полей Казахстана, из Азербайджана, Узбекистана и многих, многих других областей. Это те, кто в лесах и болотах на землях Смоленска, Калинина, Ржева сражался за наше светлое будущее, кто обильно полил кровью землю там, у Мончалово, чьи братские могилы зимой 1942 г. были оставлены холмами мерзлой земли и снега в рощах между Мончалово и Рубежное, Окороково и Ступино, и на всем “кольце”».
Капитан С. Д. Турков – начальник пулеметного отделения 24-го отдельного артиллерийского полка. 1943 г.
Сержант Г. Г. Габайдулин – командир разведки 510-го гаубичного гвардейского минометного дивизиона.
В деле с оперативными сводками и боевыми донесениями 185-й стрелковой дивизии, которое хранится в фонде 29-й армии, обнаружено донесение Военному совету 29-й армии о состоянии 510-го гаубичного артиллерийского полка, составленное, судя по тексту, сразу после выхода из окружения командиром полка капитаном К. А. Ушацким. Приводится основная часть документа:
«В полку до 20.01.42 состояло налицо а) начсостава – 132, б) мл. начсостава – 248, в) рядового состава – 868. Итого: 1242. Орудий – 24, тракторов – 40, автомашин – 64.
Потеряно за период с 21.01 по 18.02 начсостава – 48, мл. начсостава – 88, рядового состава – 415. Итого: 553 [так в документе; из-за неразборчивого текста возможны ошибки при копировании. – С.Г.]. Орудий – 17, тракторов – 16, автомашин – 14.
Орудия замаскированы, замки и часть прицелов закопаны. … [написано неразборчиво. – С.Г.], частью выкопаны, частью взяты с собой. Автомашины и трактора приведены в нерабочее состояние.
Осталось на северной части вне кольца окружения: а) начсостава – 52, б) мл. начсостава – 108, в) рядового состава – 348. Итого: 508. Орудий – 7, тракторов – 24, автомашин – 45.
Осталось при выходе полка из окружения: а) начсостава – 32, б) мл. начсостава – 46, в) рядового состава – 105. Итого: 183.
Итого на данный момент полк имеет: а) начсостава – 84, б) мл. начсостава – 154, в) рядового состава – 358. Орудий – 7, тракторов – 24, автомашин – 45.
Кроме того, резервный батальон армии, сформированный из личного состава, 16.2.42 г. ушел на север на соединение с частью полка, не бывшим в окружении.
Общая численность батальона около 150 чел. Таким образом, полк имеет личного состава кадров около 750 человек, что составляет 50 % его штатной потребности.
Тылы полка и тылы дивизионов, не успев перейти к нам, остались в полном своем составе…
В конце этого донесения капитан Ушацкий просил разрешения на «выход полка для соединения с его остальной частью» в район Павлово, Бухавино и просил помочь для этого транспортом.
За бои в январе – феврале 1942 г. многие воины полка были награждены правительственными наградами, в том числе и командир – капитан [в наградном листе уже майор. – С.Г.] К. А. Ушацкий, и военком старший политрук И. Н. Медынцев орденами Красного Знамени.
В августе 1942 г. полк был представлен к званию «гвардейский», в том числе и за бои в районе Мончалово. В представлении, в частности, было написано: «… уничтожен немецкий генерал – командир немецкой дивизии вместе со своим штабом (с. Муравьево, западнее Ржева 25.1. 42 г.). Личный состав полка в боях с немецкими захватчиками проявлял массовый героизм, что особенно выделяло его в числе передовых, стойких частей в период нахождения в составе 29-й армии в окружении в районе Ржева. Полком за период окружения отражено 9 атак численно превосходящих сил противника, причем полк до последнего дня боев в окружении стойко удерживал занятие позиций по приказу Военного Совета армии».
Летом 1942 г. полк участвовал в боях на зубцовском направлении. В июле 1943 г. при объединении 510-го и 360-го гаубичных артиллерийских полков была создана 116-я тяжелая гаубичная артиллерийская бригада прорыва РГК.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.