ПРАГА — ЛУЧШЕЕ МЕСТО ДЛЯ КОНФЕРЕНЦИИ
ПРАГА — ЛУЧШЕЕ МЕСТО ДЛЯ КОНФЕРЕНЦИИ
Местом проведения конференции В. И. Ленин выбрал Прагу. Для этого имелось несколько причин. Прежде всего, это было недалеко от России, граница проходила сравнительно близко. В Праге русских эмигрантов было немного, поэтому город менее других привлекал внимание царской охранки. Кроме того, имелись верные союзники — рабочие и социал-демократы. И нельзя забывать, что большинство делегатов не знали иностранных языков, а чешский ближе к русскому.
1 ноября 1911 года Владимир Ильич отправил из Парижа в Прагу письмо Антонину Немецу, которого он знал как представителя Чехословацкой социал-демократической партии в Международном социалистическом бюро.
Вот это письмо8:
«Уважаемый товарищ!
Вы меня очень обяжете, если сможете помочь мне советом и делом в следующем обстоятельстве. Ряд организаций нашей партии намерен собрать конференцию (за границей — конечно). Число членов конференции около 20–25. Не представляется ли возможным организовать эту конференцию в Праге (продолжительностью около одной недели)? Самым важным для нас является возможность организовать дело архиконспиративно. Никто, никакая организация не должны об этом знать (Конференция социал-демократическая, значит по европейским законам легальная, но большинство делегатов не имеют паспортов и не могут назвать своего настоящего имени.)
Я очень прошу Вас, уважаемый товарищ, если это только возможно, помочь нам и сообщить мне, по возможности скорее, адрес товарища в Праге, который (в случае положительного ответа) мог бы осуществить практически это дело. Лучше fecero было бы, если бы этот товарищ понимал по-русски, — если же это невозможно, мы сговоримся с ним и по-немецки.
Я надеюсь, уважаемый товарищ. Вы простите мне, что я беспокою Вас этой просьбой. Заранее приношу Вам благодарность.
С партийным приветом И. Ленин».
Получив письмо. Антонин Немец пригласил на совет одного из секретарей краевого исполкома Чехословацкой социал-демократической партии в Чехии Иохима Гавлену и редактора газеты «Право лиду» Эмануэля Шкатулу.
Сомнений не было — надо выполнить интернациональный долг и помочь русским товарищам провести конференцию. Действовать приходилось осторожно, строго конспиративно, опираться только на надежных членов партии. Устроить участников конференции решили на квартиры к рабочим и в гостиницах, принадлежащих социал-демократам.
Организационными и жилищными заботами занимался И. Гавлена. Это была немалая и нелегкая работа. Он доставал делегатам, некоторые из которых едва знали несколько немецких слов, все необходимое. В рабочем районе Праги, в Старом Жижкове, подыскал квартиры и гостиницы. Там и разместили часть делегатов.
В своих воспоминаниях Гавлена рассказывал, как он убеждал квартирных хозяев принять русских гостей:
— Я им говорил, что ищу квартиры для нескольких товарищей из-за границы, которые хотят в Праге познакомиться с деятельностью наших рабочих в области политики, профсоюзного движения, кооперации, просвещения и физкультуры. Я указывал, что все необходимое для осуществления этой цели было уже подготовлено, но товарищам отказали в выдаче виз, поэтому они тайно, без разрешения компетентных органов, без заграничных паспортов перешли границу. Этого объяснения было вполне достаточно. Международное положение было в то время обостренное, поэтому мои доводы казались правдоподобными.
Не вызывал сомнения и выбор помещения для конференции. Это был Народный дом на Гибернской улице, 7.
Гибернская улица — одна из многих, составляющих лабиринт старого центра Праги. От дома № 7 совсем близко до одной из башен, придающих городу особый колорит. Прагу издавна называют стобашенной, ее башни — наиболее древние городские сооружения, имевшие в прошлом оборонное значение. Башня у Гибернской называется пороховой, по-чешски — Прашна брана. По одну сторону ее проходит оживленная улица с трамвайным движением, по другую — тихая Гибернская.
Под номером 7 в тесном соседстве с другими стоит трехэтажный дом, в нем разместились социал-демократическая редакция и типография «Право лиду», здесь проходили вечера и собрания. Один из небольших, в три окна, залов и был выделен для конференции русских большевиков. Чтобы попасть в него, нужно было миновать двор и подняться на третий этаж.
Обстановка помещения скромная: несколько простых столов, сдвинутых в форме буквы «П», железная стоячая вешалка, книжный шкаф, бюст Карла Маркса9. На председательском столе чернильница, пресс-папье.
* * *
Владимир Ильич под именем доктора Мейера приехал в Прагу из Парижа. Он был делегатом от ЦО партии — газеты «Социал-демократ». На вокзале его встретил И. Гавлена. Они прошли к фаэтону, в котором их ожидал Серго Орджоникидзе. Гавлена назвал извозчику адрес — Житная, сорок. Сюда же прибыли Антонин Немец и Эмануэль Шкатула. Они заявили, что рады приветствовать гостей в Праге.
Вскоре стали приезжать делегаты конференции. В это время особенно много забот легло на плечи Серго Орджоникидзе — уполномоченного организационной комиссии. Он был в контакте с Немецем, Гавленой и Шкатулой, держал связь с Загорским, который из Лейпцига направлял делегатов в Прагу.
Теперь трудно восстановить детали пребывания в Праге делегатов исторической конференции. Трудно не только потому, что прошло много десятилетий и нет в живых участников событий, но и потому, что чешские друзья, памятуя о просьбе Владимира Ильича «организовать дело архиконспиративно», долгие годы держали в глубокой тайне и адреса, и имена, и сами события. К тому же последующие годы были насыщены событиями, не способствовавшими поискам: первая мировая война, создание буржуазно-демократической Чехословакии, гитлеровская оккупация, вторая мировая война. И лишь после ее окончания, в первые же дни после великой Победы, в мае 1945 года советские и чехословацкие коммунисты начали шаг за шагом изучать все, что имело отношение к пребыванию Ленина в Праге, к VI (Пражской) Всероссийской конференции РСДРП.
А ведь восстановить события того времени и все связанные с ними детали необходимо, потому что Пражская конференция РСДРП — важная веха в истории КПСС.
Для чехословацких друзей этот исторический поиск стал делом чести и партийного интернационального долга. Именно тогда чехословацкие товарищи взяли под свою опеку Народный дом на Гибернской улице, 7, где проходила конференция.
В пятидесятые годы многолетний журналистский поиск, связанный с пребыванием В. И. Ленина в Праге и проведением конференции, начал чешский писатель Мирослав Иванов. Он прошел по многим адресам, опросил множество людей. В этих поисках и беседах писатель увидел, как люди, причастные к этому подвигу интернационализма, гордятся, что Ленин был здесь, что их старшие соотечественники оказали ему и его соратникам неоценимую помощь и поддержку, создали условия для спокойного, безопасного и успешного проведения важной конференции.
Книга Мирослава Иванова «Ленин в Праге» — это рассказ о поиске, увлекательное повествование о той обстановке, которая окружала Владимира Ильича в этом городе и в которой проходила VI Всероссийская конференция РСДРП.
Советские и чехословацкие исследователи провели большую работу, в результате которой восстановлена история подготовки и проведения конференции в Праге.
Помогли воспоминания Н. К. Крупской, делегатов конференции Е. П. Онуфриева, Н. А. Семашко и других. Немало конкретных свидетельств и неизвестных ранее фактов было обнаружено после Октябрьской революции, когда открылся доступ к полицейским архивам. В них оказались и донесения провокатора Малиновского.
Многие подробности, связанные с пребыванием В. И. Ленина в Праге и с проведением конференции, стали известны благодаря воспоминаниям Е. П. Онуфриева10. Впервые они были напечатаны в сентябрьском номере журнала «Славяне» за 1956 год.
Первоначально предполагалось послать делегатом от Петербурга рабочего В. М. Цаплина (партийная кличка Воробьев), но накануне выборов он был арестован, и тогда общегородская партийная конференция избрала делегатом рабочего Обуховского завода Е. П. Онуфриева.
Как и другие делегаты, он не знал, где будет проходить конференция. Может быть, в Лейпциге, куда ему назначили приехать? Или в Дрездене, куда приезжали другие делегаты? Но из Дрездена О. Пятницкий провожал делегатов в Лейпциг, к В. М. Загорскому. Е. П. Онуфриев вспоминает, что, когда их собралось там восемь человек, они получили письмо Владимира Ильича, в котором он поздравил их с благополучным переходом границы и прибытием в Лейпциг. Он писал, что хотел бы еще до конференции предварительно обменяться с ними мнениями о ее повестке дня и по некоторым другим вопросам. (Письмо не разыскано.)
В Прагу из предосторожности уезжали небольшими группами по два-три человека. На пражском вокзале их встречал Иохим Гавлена и отвозил в гостиницу «Бельведер» ней они жили до перевода в другие гостиницы или на частные квартиры.
Е. П. Онуфриеву и раньше доводилось видеть и слушать Владимира Ильича. Первый раз это было в ноябре 1905 года, когда В. И. Ленин, только что вернувшийся из эмиграции, выступал на заседании Петербургского комитета партии, а второй раз — в 1906 году, когда делал доклад об итогах IV (Объединительного) съезда РСДРП. Теперь предстояла новая встреча. Евгений Петрович с волнением ждал ее.
А произошла она просто и немного внезапно. В одном из номеров гостиницы «Бельведер» делегаты собрались пораньше, зная, что к ним придет Ленин. Чтобы скоротать время двое сели за шахматы, а остальные стали наблюдать, и вскоре все увлеклись развернувшейся на доске жаркой баталией.
— О-о! Белым крышка… — услышали они голос Владимира Ильича, который, как оказалось, некоторое время уже стоял рядом и наблюдал за игрой. Только тогда заметили его, обступили плотным кольцом, и он стал дружески пожимать руки. Владимир Ильич начал анализировать неудачную позицию товарища, игравшего белыми.
— Во-первых, вы опоздали с рокировкой, — сказал он. — А во-вторых, зачем было ходить слоном? Надо было вот сюда поставить ферзя.
Но никого уже не интересовали шахматы. Началась беседа. Владимир Ильич пристально вглядывался в каждого из своих новых знакомых, старался запомнить их.
«Мы слушали, — пишет Е. П. Онуфриев, — и нам казалось, будто Ленин объехал всю Россию, побывал на заводах и в крестьянских избах, — так глубоко отразил он самые заветные нужды и чаяния народа…
Ленин… засыпал вопросами о семьях, о заработках, о настроениях рабочих, о том, чего ждут они от конференции»11. Он умел расспрашивать и умел слушать.
Ленин считал, что не следует жить в гостинице, а надо рассредоточиться по разным местам. Следовало опасаться австрийских и русских шпиков. Называли друг друга только по кличкам.
Часть делегатов поместили в небольшой гостинице «Мышка», принадлежавшей социал-демократу Регнеру. Находилась она на рабочей окраине Праги. Использовали также отель «Тихий» и квартиры рабочих. Чешские исследователи установили, что в отеле «Мышка» Владимир Ильич зарегистрировался австрийским гражданином Мейером и снимал номер за одну крону и шестьдесят геллеров.
За время пребывания в Праге он не раз менял место жительства. Чешские исследователи полагают, что в первые дни В. И. Ленин останавливался у революционного эмигранта из Киева Петра Юрьевича Дятлова12, которого он знал раньше. Точно известно, что это был дом № 14 по Ржезницкой улице — адрес имеется в записной книжке Н. К. Крупской. Теперь на фасаде четырехэтажного дома бронзовая мемориальная доска с надписью: «В этом доме жил в январе 1912 года несколько дней Владимир Ильич Ленин во время исторической Пражской конференции».
При очередной смене адреса Владимир Ильич решил поселиться с одним из делегатов. Выбор пал на Е. П. Онуфриева. Степан — таково было конспиративное имя Евгения Петровича, под которым он и значился на конференции. Он был горд приглашением и все думал, почему же именно его выбрал Владимир Ильич. Решил, что, вероятнее всего, Ленин хотел побольше узнать о питерских рабочих, о положении дел на заводах и фабриках Петербурга. Ведь это была столица государства и к тому же крупный пролетарский центр. Именно там произойдут решающие события грядущей революции. Естественно, что к Петербургу В. И. Ленин проявлял особое внимание. Конечно, и личность Евгения Петровича имела немаловажное значение для выбора Владимира Ильича. Молодой рабочий держался скромно, был спокоен, рассудителен, хорошо знал жизнь трудового Питера, был убежденным большевиком.
«Помню, — пишет Евгений Петрович, — как оживлялся Владимир Ильич, когда я рассказывал ему о настроениях рабочих Обуховского завода, об обуховских большевиках и их борьбе с ликвидаторами».
«Поселились мы с Ильичем, — вспоминает Е. П. Онуфриев, — в квартире рабочего-чеха, занимавшего две комнаты. В первой из них, являвшейся проходной, жил сам хозяин с женой и дочкой лет четырех, а следующую комнату занимали мы с Владимиром Ильичем. Это была небольшая, чистая, светлая комната с двумя окнами, выходившими на улицу. Справа от двери вдоль стены стояла кровать, на которой спал Ильич, за ней у той же стены в одну линию с кроватью Ильича — моя кровать. Напротив моей кровати стоял небольшой квадратный стол, на котором мы завтракали и ужинали (обедали в столовой). За этим же столом Владимир Ильич работал. В комнате стоял также комод, было несколько венских стульев»13.
Вместе они уходили утром на Гибернскую, вместе возвращались вечером после заседаний конференции.
Остались неизвестными имя их квартирного хозяина и адрес.
По приглашению чешских историков Е. П. Онуфриев в 1957 году посетил Прагу. Тогда же вместе попытались повторить маршрут от Гибернской улицы к дому, в котором он жил с Лениным. Онуфриев помнил, что от здания, где проходила конференция, они поворачивали налево и шли по правой стороне улицы, затем сворачивали направо на первую же улицу, которая шла вдоль какой-то насыпи. В конце этой улицы поворачивали направо в переулок, затем налево и уж тогда оказывались на той улице, где стоял их дом. Квартира располагалась на втором этаже.
Много раз повторяли этот маршрут, но дом, в котором квартировали Ленин и Онуфриев, так и не узнали. Срок оказался большим и для человеческой памяти, и для домов и улиц, подвергавшихся перестройкам.
Память о пребывании в Праге Владимира Ильича Ленина жива. Вот один из примеров. Вместе с чешскими товарищами Е. П. Онуфриев посетил квартиру рабочего Войтеха Голечки, у которого в свое время останавливался Ленин. Вдова Голечки рассказала, что ее муж был функционером в одной из социал-демократических организаций. С 1911 года они жили на улице Благославовой, 6. Зимой 1912 года муж привел иностранца — русоволосого — невысокого роста. Гость прожил у них около трех дней. Приходил каждый раз вечером, всегда был очень вежлив. С мужем говорил по-немецки. Только через несколько лет муж сказал ей, что это был Ленин, он узнал его по фотографии в газете.
Вернемся в гостиницу «Бельведер»14. В ту памятную первую встречу с группой делегатов В. И Ленин зачитал им тезисы своего доклада. Е. П. Онуфриев вспоминает, что кто-то «робко заметил, что, по его мнению, один из пунктов тезисов не совсем ясен.
Ленин быстро повернулся к говорившему делегату, попросил его более конкретно изложить свою точку зрения и стал внимательно слушать. Когда тот объяснил, почему ему не совсем нравится этот пункт тезисов. Ленин сказал:
— А ведь вы действительно правы. Этот пункт надо изменить.
И тут же сделал какую-то поправку, и видно было, что он был очень доволен, что это сделано по совету одного из делегатов»15.
Конференцию не начинали, ждали прибытия всех делегатов. Не было москвичей, и это беспокоило Владимира Ильича. Начинать конференцию без них он не считал возможным. Если же они арестованы, то, по мнению Ленина, в Москве следовало провести новые выборы16…В беседах с Онуфриевым Ленин расспрашивал, как живут петербургские рабочие, как петербургские большевики используют легальные организации.
Были увлекательные прогулки по Праге. И всюду Владимир Ильич старался побольше рассказать спутнику об истории города и народа, который его построил.
Как же сложился состав конференции? Кому довелось добраться в Прагу сквозь полицейские кордоны и избежать ареста в пути?
На конференцию прибыли делегаты от всех важнейших центров рабочего движения, более чем от 20 партийных организаций России.
Большевики Петербурга делегировали П. А. Залуцкого и Е. П. Онуфриева; Москвы — Ф. И. Голощекина и Г. Е. Зиновьева; Баку — С. С. Спандаряна; Тифлиса — Г. К. Орджоникидзе; Саратова — А. К. Воронского; Николаева — Л. П. Серебрякова; Казани — А. И. Догадова; Двинска и Вильно — М. И. Гурвича.
В. И. Ленин, О. А. Пятницкий, Н. А. Семашко, Л. Б. Каменев были делегатами от центральных учреждений партии и заграничных организаций.
В конференции участвовали также меньшевики-партийцы Д. М Шварцман и Я. Д. Зевин.
Среди делегатов оказалось два провокатора — Малиновский и Романов, работавшие по заданиям полиции17. Им удалось втереться в доверие к большевикам, и регулярно снабжать охранку тайными донесениями. Это крайне осложнило возвращение делегатов на родину и их последующую работу на местах.
Ликвидаторы, троцкисты, впередовцы, ссылаясь на большевистский состав конференции, попытались дискредитировать ее как не имеющую якобы представительного характера. Но именно большевистский состав конференции и свидетельствовал о том, что все эти оппозиционные группировки, давно потерявшие связь с рабочими массами в России, оказались лишенными доверия местных партийных организаций, отдавших свои голоса ленинцам.
История подготовки конференции сохранила один красноречивый факт, показавший, что оппозиционеры сами не хотели участвовать в ее работе. Национальные организации партии были трижды приглашены на партийную конференцию. Еще до приезда В. И. Ленина и без его ведома группа делегатов из Петербурга, Саратова, Казани, Киева, Николаева во главе с уполномоченным РОК Орджоникидзе обратилась к национальным организациям РСДРП, к группе «Вперед», к Г В Плеханову с письмами, в которых они приглашались на конференцию. Но они отказались принять участие в конференции. Уклонился, сославшись на нездоровье, Плеханов. И после этого оппозиционеры кричали о непредставительном характере конференции18.
Был приглашен, но не приехал на конференцию М Горький «Спасибо вам за доброе ваше письмо, — писал тогда в Прагу Алексей Максимович — Мне очень хотелось бы повидаться с вами, я знаю, как ценно было бы для меня это свидание, понимаю, как много оно могло бы дать мне, и я очень огорчен тем, что не могу приехать. Мои приезды считаю опасными в конспиративном отношении, узнают меня, привяжутся репортеры, начнется газетная болтовня. От всей души желаю вам полного успеха в творческой вашей работе, необходимой и как нельзя более своевременной. Вы — люди дела, ваша воля устремлена к строительству, к синтезу, и я уверен, что ваше влияние будет крайне плодотворно для людей слова, аналитиков, которые слишком увлеклись анализом. Еще раз желаю вам победы надо всем, что затрудняет правильный рост ума и воли нашей партии»
Большевики оказались единственной силой, способной сохранить партию, возглавить борьбу рабочего класса в период новою революционного подъема, вести борьбу против ликвидаторов и других антипартийных групп и течений.